‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

​Хрустальная ваза

...У Пушкина была хрустальная ваза, куда он кидал бумажки с мимолетными идеями, чтобы при случае дать им прорасти. Этот файл — заменитель такой вазы.

...У Пушкина была хрустальная ваза, куда он кидал бумажки с мимолетными идеями, чтобы при случае дать им прорасти. Этот файл — заменитель такой вазы.

Начало см.

Об авторе. Вячеслав Вячеславович Медушевский родился в 1939 году в Москве. Доктор искусствоведения, профессор Московской консерватории, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, член Союза композиторов России, автор более чем ста работ по проблемам музыки, искусства, истории культуры, образования. Автор книги «Духовный анализ музыки» (2014 г.).


Насадивший ухо не услышит ли? и образовавший глаз не увидит ли? (см. Пс. 93, 9). В каждое мгновение времени Бог не просто слышит любое движение души и всякое слово, не просто видит наши поступки и пролетающие в нас мысли. Он наблюдает за нами не хладным взором, не как шпион, не как обвинитель, ищущий обличить нас. Неотступно держит Он нас пред своим взором с любовью, потому что любовь — Его сущность. Любовь же проявляется в даруемой нам свободе, прежде всего в свободе не знать о Его всевидящей любви. Но на всякий проблеск ответной любви Он откликается благодатью, а слово это переводит греческое «харис» с триединым значением красоты-любви-милости. Ощущая смиренно-благодарственные отклики нашего сердца, легким касанием благодати Он расправляет душу к Свету, делает ее чувствительной, умножает жажду высшей жизни. И тогда душа, словно нежный росток, увлажняемый влагой и ласкаемый солнцем, начинает подниматься к вечности. Есть ли предел возрастания? Предела нет, потому что Бог безпределен и узнавание Его продолжается безконечно.

А грехи? Корень их — гордыня, восстание против любви Божией. При усердном устремлении души к любви Божией они побеждаются и даже пожигаются ее властью, душа же живет в благодарственном восторге освобождающей ее чистоты.


Самая сильная молитва — исихастская: молитва молчанием, отсутствием внутренней речи, безмолвием дотошно-рассудочного ума, тишиной души, нежным миром сердца, спокойным, но не безразлично-холодным ожиданием божественного присутствия. В исихастской молитве не мы молимся, в ней молится Дух Святой. Для того надо бы нам умалиться по первой заповеди блаженств: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное». Пока наполнены мы «нашим», Святой Дух не придет — Бог не заставляет человека.

Представим: мы готовы оказать какую-то милость, а нас начинают надсадно и истерично умолять о ней, давить на совесть, подозревая нас в черствости. Это неделикатно: дар получается вынужденным. Тем самым крадется наша свобода, которую никогда не попирает и Всемогущий Бог. Ранится любовь, сущность которой есть дарение себя. Отнимается радость дара.

Тем более — хорошо ли давить на Бога, абсолютную свободу? «Да будет воля Твоя», — говорит Христос Отцу, уча и нас так молиться. Эти слова приводили Чайковского в состояние сладчайшего умиления — не конфетно-психологического, а дара Свыше, посылаемого без промедления, теплого благодатного ответа на нашу деликатность.

«Сыне, даждь ми сердце» (Притч. 23, 26). Мы вверяем сердце доверием к Богу, Который отныне может действовать в нас так, как сочтет нужным и полезным для нас, а в пределе — и жить в нас, принимая и нас в Свою жизнь по Его непреложному обетованию.

«Если хочешь, можешь меня очистить», — смиренно просит прокаженный Христа. «Хочу, очистись», — отвечает Господь, мгновенно исцеляя проказу. Оценим благородство прошения, представив невероятную его значимость для больного!

А в духовных прошениях, в Иисусовой молитве? Она смиренна, покаянна, но и дерзновенна: просим-то мы о любви. Всякая молитва должна быть горячей, не равнодушной. Но если произнесем (помыслим) ее с нажимом, то самый этот нажим выдает наш эгоизм — с акцентом на себе. А чувство присутствия Бога в этот момент — где? Его нет рядом. Потому что Бог есть абсолютная свобода. Где Бог близко — там и свобода. Если же просим деликатно, нежно, то, как бы забывая о себе, живем Христом; Его делаем главным в общении, а не себя. Ему отдаем инициативу диалога, с надеждой ожидая Его ответа. И уже не словами просим, а исихастски, раздвижением души, готовой принять любовь Христову. Доверие Богу, Его любви и премудрости, готовность с благодарностью принять Его решения в момент, который Он сам сочтет нужным, создает атмосферу сугубой искренности в общении и чистоты, которая и сама по себе являет собой дар Божий, но позволяет предполагать и нечто большее, однако без насилия с нашей стороны.

Совершенное музыкальное воплощение исихастской молитвы мы видим в прелюдии Рахманинова соль мажор, в его же «Островке» — при соответствующем исполнении.


Градациями Божественной любви выстроена шкала запахов, простирающаяся от вершины небесных благоуханий до предостерегающей области свидетельств о смерти без Бога — в области зловония от разлагающихся трупов и злейшего нестерпимого смрада, исходящего из разложения бесовского мира (его обоняли святые). Неповторимы ароматы цветов, неповторимы запахи мира, истекающего от икон и мощей (при множественном благоухании икон в Клину это было заметно).

Сегодня прочитал у преподобного Порфирия Кавсокаливита и восхитился его мыслью: цветы молятся своими благоуханиями, как птицы молятся песнопениями. Вспомнился и святой Паисий Афонский — как он (по свидетельству Митрополита Черногории Амфилохия, с которым нам посчастливилось встречаться) попросил лягушонка Баима сотворить настоящее монашеское послушание ради научения будущего Митрополита: вылезти из-под рыхлой земли под кустом, а затем продолжать отдыхать, но вечером быть на молитве. Какое же чудо — красота сокровенного Православия! Святым открыт дивный мир Божий. Мы же уныло проходим мимо трепетного предстояния твари Творцу. И не только не замечаем вселенской жизни красоты, но не верим и свидетелям ее. А ведь человек поставлен Царем природы (что и осуществится в Царствии — см. Рим. 8, 19).

Картина Александра Шилова «Игумен Зиновий», 1991 г.

Меж тем есть ведь и многочисленные экспериментальные доказательства всеобщей жизни творения. Тысячекратно показано, что прекрасная музыка увеличивает надои молока у коров, улучшает рост, цветение и плодоношение растений, умножает урожаи. Так же действует благодатно-доброе слово. Все творение призвано жить любовью. Насколько светлее была средневековая мысль! «Любовь, что движет Солнце и светила» (великолепный Данте). А каков божественный Давид: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь. День дню передает речь, и ночь ночи открывает знание. Нет языка, и нет наречия, где не слышался бы голос их. По всей земле проходит звук их, и до пределов вселенной слова их. Он поставил в них жилище солнцу, и оно выходит, как жених из брачного чертога своего, радуется, как исполин, пробежать поприще: от края небес исход его, и шествие его до края их, и ничто не укрыто от теплоты его» (Пс. 18). Не пустые красивости слога перед нами, но откровение глубины. Никогда не уйдет поэзия от всеобщей живой связи сущего! Либо стихоплетство уже не посмеет называться поэзией, то есть восторгом вышней любви!

Меж тем и современная наука открывает чувствительность к Божественной любви даже и как бы неживой природы, веществ неорганического мира. Прежде всего это касается таинственной сущности воды, ее жидких кристаллов, способных хранить и передавать людям отзвуки Божественной любви или дьявольской злобы.


Предупреждение Христа: «Не можете служить Богу и мамоне» — как набат звучит в наше время мирового банковского тоталитаризма. Банковский ростовщический грабительский процент, тысячелетиями обиравший весь мир, ныне закапывающий его в вечную долговую яму, неумолимо тянет в ад, почему и воспрещен со всей строгостью Христианством. Но сегодня мусульмане более строго придерживаются этого прещения. Исламские банки осуществляют безпроцентные ссуды и вклады, что, напротив, запрещено в неисламских странах. Безпроцентные кредиты исламских банков в мусульманских странах открывают перед мусульманами широкие перспективы развития их предпринимательской деятельности (доходы в случае ее успеха и убытки при неудаче делятся между банком и кредитуемым). Мусульмане не без оснований упрекают христиан в отступлении от принципов своей же веры, в нежелании жить по ее законам, в подчинении жизни духу мамоны — безсовестной грабительской наживы.

Почему бы и Православным не потрудиться в освобождении мира от проклятия ростовщичества, к чему звали и великие святые, почему не попытаться создать банки на справедливой основе? Ведь Христианство — религия любви! И надо проявлять ее на деле. Отчего христиане оказались такими неинициативными пред лицом всемирного наступления ростовщичества? В XIX веке Преподобному Серафиму Саровскому было открыто Богом условие спасения человечества: храмовая и внехрамовая стороны жизни должны соединиться. Жизнь едина. Как можно христианину в храме быть одним, в жизни другим? Это лицемерие. За него мы и расплачиваемся. В частности — и своей зависимостью от богопротивного ростовщического мирового капитала. И этот ростовщический капитал способствует осуществлению переворотов и революций, уничтожению неугодных стран силой оружия, финансирует экономические, информационные, гибридные войны, отравляет ложью и безобразием СМИ, поддерживает кощунства, лелеет извращения вплоть до содомии, начинает уже определять содержание школьного образования, влияет на понижение интеллектуального уровня народов. А в конечном итоге готовит приход своего ставленника антихриста, «мирового правителя».

Построенная на нехристианских принципах банковская система у нас в стране не способствует развитию национальной экономики, душит ее высокими процентами.

Православная вера — исходно и сущностно Вселенская. А значительная часть верующих все глубже залезает в свою уютную скорлупку, не желая замечать уродливых реалий нашей повседневной жизни. Вчера я выступал в Московской Духовной Академии на тему «Божественная красота музыки». В кулуарном разговоре одна женщина отозвалась о докладе: какой в нем светский дух! Церковный дух, видимо, мыслится ей только как пребывание в отведенном нам финансовым капиталом своего рода «гетто» для Православных? Но великие святые и отцы Церкви не боялись говорить в слух всей Земли о непостижимой красоте нашей веры, способной одухотворить и преобразить все стороны жизни человечества, в том числе и экономическую. А мы ее умаляем. Суд Божий начнется с дома Божия (1 Пет. 4, 17)! Кому больше дано, с того и больше спросится. А нам ведь дано так неизмеримо много! И еще для нас, нерадивых, сказано: «Ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2, 24). Но России суждено еще сказать свое особое слово перед концом истории.


Духовное разложение человечества как в зеркале отражается в музыке, в потемнении ее языка. В светлые времена истории был лад — теперь стал разлад. В права вступила мертвенная однородность, как в каземате. Моцарт и Бетховен писали на одном богозданном музыкальном языке, но их музыку не спутать, а свора самодельных разнородных техник в середине ХХ века привела к неразличимости результатов. Музыку Игоря Стравинского его учитель Н.А. Римский-Корсаков охарактеризовал: «Выкрутасы-с». Мыслимо ли это определение в применении к Шопену, Чайковскому? Всецело преданным Божественной красоте — не до тщеславных выкрутасов. Красота не покинула музыку Стравинского. Но робкий путь к торжеству выкрутасов, пустых мировоззренческих придумок протаптывался в магистраль истории. Ныне идеал вечно новой красоты напрочь вытеснен требованием формальной новизны, мгновенно устаревающей, становящейся прошлым днем истории. А что в массовой музыке? Кривляющаяся интонация рок-музыки — ухмылка бесов, а то и выражение глубин сатанинских. Попса в постмодернистское время заимствовала от романтизма открытый им способ общения от первого лица. Но романтическое «я» пламенело божественным восторгом. Попса же поет: «Как я люблю тебя». Звучит это: «Как я безумно упоен собою!» Любовь целомудренна, жертвенна (вспомним гимн любви Апостола Павла!). Всего-то 75 лет назад любовь взывала: «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой». В «Темной ночи» — воспевала семейную тишину, грезила детской кроваткой. Ныне хищные интонации заполнили попсу до отвала. О бесовском упоении кощунством и извращениями в оперной режиссуре и говорить тошно.

И это все — дар последующим поколениям, детям? Какие ж мы, если живем в бесовском ритме! Хочется очиститься от прикосновения к миру тьмы. А как? Только благодатным вознесением к Богу от безумств этих темных энергий.


Божья воля и бесовская воля, как их различить? Так было со схимонахиней Антонией (Кавешниковой) — въяве предстал пред ней разъяренный дьявол: «Зачем ты таскаешь моих людей из ада?! Но я тебе покажу!» Показал. Матушка была кем-то зверски избита, галоши плавали в крови. От побоев она потеряла зрение, ослепла. Победа дьявольской воли? Христос не оставил храбрую воительницу Свою. Матушка приняла исцеление и прозрела в Киеве у мощей святой Варвары, после того как священник надел на ее голову венец великомученицы. Бог попустил искушение, чем тут же воспользовался дьявол, желавший устрашить подвижницу и навсегда отбить у нее охоту молиться за его жертв. Но матушка обрела еще более дерзновенное, несокрушимое безстрашие. Божья воля хочет всех спасти, а сильнейших увенчивает славою и дает великие обетования: «Побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия» (Откр. 2, 7).


Подобно тому, как загрузочный вирус, проникнув в оперативную память системы при загрузке компьютера, контролирует работу всех программ, — так поступает и гордыня. Нет ни одного греха, который бы она не контролировала, не взращивала, не охраняла бы разветвленной защитой доводов от помыслов добра. Невозможна никакая брань с силой бесовской, если человек гордыней отделил себя от божественной силы. «Даже с бесами нужно бороться благодушно», — учит преподобный Иоанн Лествичник. Благодушно — значит, в энергиях неотступной Божественной любви. Есть видео, как старец Николай Гурьянов мирно разговаривает с бесноватой, ругавшейся неестественным мужским басом.

Находясь в келье схиархимандрита Ионы Одесского (Игнатенко), я был свидетелем, как он через окно кротко беседовал с крайне возбужденной бесом женщиной. Лицемерие — просить Бога освободиться от страсти, а в то же время отвращаться от Него, не желая открыться Его любви. «Приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам» (Иак. 4, 8). Не вдруг разгорается Божественная любовь в человеке. Прежде надо сменить минус на плюс, вектор души — с гордыни на доверие, с убегания в себя на жажду раскрытия души в Боге в желании поклоняться, служить, угождать Ему в исполнении Его заповедей.


Матушка схимонахиня Антония заповедала мне молиться о всех, старец Иона Одесский завещал мне творить Иисусову молитву с добавлением: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя и мир Твой». Святой Порфирий Кавсокаливит молился кратко: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя», но настаивал: себя надо мыслить не эгоистически, а вместе со всеми людьми, желая им спасения. Спасаемся мы в вечности славой Божией, красотой любви Его, как и Царь-пророк Давид взывал: «Воскликните Богу, вся земля. Пойте славу имени Его, воздайте славу, хвалу Ему» (Пс. 65, 1). Ничего актуальнее этих слов не представить в последние дни истории, задыхающиеся в злобе! В них программа жизни всех не хотящих задохнуться. Слава Божия отзовется в нас вдохновеньем Духа! Без вдохновенья жизни нет. «Всякое дыхание да хвалит Господа!» (Пс. 150, 6).


Число служений и профессий к нашим дням возросло стремительно. Умножились и возможности любви. Мы знаем многих святых целителей (последний потрясающий пример святого исцелителя — Святитель Архиепископ Лука, лауреат Сталинской премии, гениальный хирург-чудотворец). А теперь возможны и подвижники-компьютерщики. Об одном из них, Александре Венгерове, фантастическом профессионале и умнейшем собеседнике, жившем своей работой практически безвозмездно, следовало бы написать книгу. Но я ограничусь показательным фактом. Когда он умер в расцвете сил, у его гроба (а отпевали его далеко, в загородной церкви) собрался целый двор народу — тех, кто приехал, движимый чувством глубочайшей благодарности.

И при жизни человека его искреннее служение любви Бог увенчивает блаженством, вдохновенной радостью, умножением сил, жизнью преизбыточествующей.

Третьего дня, возвращаясь из Объединенных Арабских Эмиратов, разговорился со стюардом. Полет был аварийным, долгим, с вынужденной посадкой и дозаправкой в Минводах. Стюард, высокого роста юноша, признался мне в любви к профессии. Работа для него — праздник. Как работать без любви? По его словам, то было б проклятием. На следующий день предстоял ему новый полет, а он заранее радовался ему.

В самих Эмиратах поразила официантка родом из Индии. Ее обязанностью было разливать кофе желающим. Она ничего не говорила о своих жизненных установках. Но как светилась во всех ее движениях, наполнявшая ее радость служения! Мой друг, настоящий кофеман, под конец нашего пребывания поблагодарил ее за приветливость, мягкость, неподдельную доброжелательность. Она расцвела в смиренной улыбке, хотя трудилась вовсе не ради похвал, а по доброте сердца.

В Москве моя дочка все просила меня взглянуть на одну кассиршу в продуктовом магазине. Дочку потрясала ее вдохновенно-радостная работа на кассе, которая была ее жизнью. Вскоре я воочию убедился в справедливости ее восприятия. В творческом труде мы уподобляемся Самому Богу, ибо живем Его благодатью, Его энергиями красоты, любви и милости (это триединство и составляет содержание греческого слова «харис», святыми Кириллом и Мефодием переданное славянским неологизмом «благодать»). Что ж говорить о профессиях, испокон веков считавшихся сугубо творческими? Однажды Станислав Нейгауз, профессор Московской консерватории, прослушав скучное, формальное исполнение произведения студенткой, неожиданно спросил ее: «Скажите, дорогая, зачем вы живете на этом свете?» «Ваша игра — это зеркало вашей души», — говорил он. Справедливо! Испокон веков музыка считалась божественным искусством. Как же можно играть ее не божественно? Это преступно.

Понятна теперь мысль Платона и Конфуция о том, что от малейших перемен в музыке радикально меняются судьбы народов. Музыка, исполненная божественного вдохновения, воздвигает цивилизации. А при её отдалении от божественного призвания жизнь народов мертвеет, страны сползают в бездну небытия. В современном Китае вернулись к доктрине Конфуция. В соответствии с ней миллионы (!) китайских пианистов исполнением музыкальных шедевров христианской цивилизации поднимают жизненный дух страны.

Как было бы хорошо, если б и вся жизнь строилась вдохновением, подобно шедеврам музыки, если б все стороны жизни — управленчество, педагогика, наука, СМИ — были проникнуты духом безкорыстной радости! Неужели трудно жить, как жил компьютерный мастер Александр Венгеров? Даже по сниженным критериям материального достатка он не прогадывал. Бедные хапуги развешивают повсюду объявления, предлагая свои услуги. А чудесный мастер был желанен всем. Однажды приехал к нам на дачу на своей шикарной машине — подзарядить аккумулятор не заводившейся машины. От денег категорически отказался, ибо соединить проволочками два аккумулятора — не работа, и поездка из Москвы на 52-й километр — не в счёт. В другой раз приехал в полночь: внучка утром должна была получить двойку по информатике. Минут за 40 объяснил основы предмета с такой ясностью, что внучка получала потом лишь одни пятерки. И все это тоже совершенно безплатно. Я спрашивал, почему он так делает, живет не как все. Он отвечал: для радости.

Почему же не все люди живут радостно, по Евангелию, в соответствии с духом высокой музыки? Высота и красота жизни не могут быть навязаны силой, ни внушениями идеологии. Живой пример сильнее доводов. «Не стоит село без праведника»! Петр I основой воспитания полагал Жития святых. Праведники не перевелись у нас. Но кто их знает? И в жизни, и в искусстве, в зеркале СМИ — в пример всем поставлена грязь. Грязная жизнь — не жизнь. С тьмой бороться невозможно. Тьму изгоняет свет. Нам нужно возжечь Божественный свет во всех сторонах общественной жизни, начав с себя и своей профессиональной области деятельности.


День защитника Отечества, 23 февраля. «Отечество у нас одно — которое на Небесах», — возражают недавно лишь впрыгнувшие в веру либералы. Кто будет спорить? Но есть тонкость. «Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (Ин. 4, 20) «Брат» — это и семья, и Отечество, и человечество в его прошлом, настоящем, будущем. Но любовь возрастает по ступеням. Если не возрастет любовь в семье, как полюбить Отечество? Разве лишь мечтательно? Но мечта — не любовь. Затруднительно и космополитам любить Бога, ведущего всякий народ своими путями. Как привести к Христианской вере другие народы? Только примером. Итак, если жизнью своей мы соблазняем народы, отвращаем их от Христа, то какова же первоочередная задача отечественной жизни? Срочно надо исправиться. Грех соблазна велик. Христос говорит о соблазнителях: «Лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской» (Мф. 18, 6). Исправив же себя, вновь став Святой Русью, мы тем самым исполним и наш долг любви перед другими народами. 

Вячеслав Медушевский

500
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
9
Пока ни одного комментария, будьте первым!

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru