Неравнодушные заметки

Игумен Кирилл делится своими мыслями…

Будучи в Подмосковье услышал от своего давнего знакомца, что их село переименовали в деревню. Как же так? Несколько столетий было село (главное отличие села от деревни в том, что в селе есть церковь, а здесь она есть, хотя и восстанавливается). Удивляет пассивность людей. Это далеко не безобидные вещи. Считаю, что нужно отстаивать свои права.

Побывал в Иосифо-Волоцком монастыре. Выходя из врат обители, услышал матерную брань. Двое юнцов со своими девицами расположились на лавках рядом с памятником преподобному Иосифу Волоцкому. Мимо шла престарелая монахиня в белом апостольнике. Она решительно приблизилась к сквернословам и стала громко отчитывать их: «Как вы могли так грязно ругаться около памятника великому святому!» - и т.п. Я думал, что эта «отчитка» продлится минуту-полторы. Каково же было мое удивление, когда это продолжалось не менее 15 минут, но уже в более спокойном тоне. Мы отъезжали, а матушка всё продолжала увещевать. Те, к кому она обращалась, продолжали оставаться в вальяжных позах, но слушали внимательно. Думаю, что след в их душах останется надолго. Честь и слава этой подвижнице за ее мужественный поступок!

Из последней августовской поездки в Тверскую глубинку мне особенно запомнилось общение с фермером - моим старым знакомым. Говорили сначала в местной молельне - в здании мастерских. Молельня расположилась в одном из помещений этих мастерских. Впоследствии в ней был устроен алтарь. Общались и на сельском кладбище у могил его близких родственников, и особенно за обедом в его доме. Ели не «резиновые» помидоры и огурцы, а самые что ни на есть настоящие, также сыр и молоко домашней выработки.

Спросил его: «Почему вокруг храма в соседнем селе не косят, нет прокоса даже к туалету - крапива и борщевик здесь в рост человека». Он ответил: «Некому косить, мужчин очень мало - главным образом из-за алкоголизма, люди спиваются». И далее: «Наша продукция стала нерентабельной - литр молока, если удастся, можно продать по цене в два раза меньше, чем стоимость бензина. К тому же наша продукция еще и мало востребована - люди предпочитают покупать «синтетическое» молоко, «пластмассовое» мясо, завернутые в красивую обертку. А у нас нет возможности рекламировать свою продукцию. Не раз приходилось сливать молоко в речку. Здание нашей конторы горело. Вся инфраструктура - школа, клуб, ателье - разрушается. Разрушается также и великолепный барский дом, зарастает илом пруд, в котором когда-то купались. Перестали в молельню ходить. А когда-то в селе был величественный Казанский храм. Люди не хотят работать даже за сносную плату, предпочитают жить на пособия от государства - на тот же материнский капитал. Некоторые формально разводятся, чтобы потом получать пособия». Вот такой невеселый разговор произошел между нами.

До чего доверчив и наивен русский человек! Сколько случаев мошенничества происходит каждый день… Расскажу о двух из них, когда пострадали наши прихожанки. Рабе Божией Н. позвонили и сообщили, что ее сын стал виновником аварии, сидит в тюрьме и что требуется передать все деньги, чтобы выручить его. Недолго думая, она отдает 200 тысяч рублей появившемуся тут же у двери мужчине.

Второй случай. У Театра эстрады на подходе к нашему храму к прихожанке обращается мужчина восточной внешности из дорогой иномарки: «Матушка, матушка я попал в беду, мне срочно нужны деньги, чтобы пересечь границу и уехать домой - завтра отдам вам вдвойне». Разжалобил, целуя руки. Она отдает ему 25 тысяч рублей, отложенные для лечения зубов. Отдала - и сразу почувствовала неладное, но было уже поздно...

В первом случае удивительно, что наша прихожанка не сообразила даже сначала позвонить сыну. Она была в шоке - на это и рассчитывали мошенники. Во втором случае достаточно было сказать: «простите, я спешу» - и всё было бы иначе.

В нашем храме довольно часто появляются нуждающиеся люди - всем мы стараемся помочь, но только один раз. Многократное оказание помощи нам не под силу. Обычно я поручаю пятерым прихожанам побеседовать с просителем, после чего, если нет серьезных сомнений, тут же начинается сбор пожертвований. Иногда это бывает по окончании Литургии при подходе ко кресту.

Сейчас, как никогда, среди русских и коренных народов России важна солидарность. Нужно устранить все средостения с родственниками, соседями и друзьями, на приходах и в трудовых коллективах. Особую ставку враг делает на усиление напряженности в межнациональных отношениях. Нужно сплотиться. Нужно усилить контроль за противопожарной безопасностью - ведь горят деревянные храмы, тысячи гектаров леса, из-за утечки газа обрушиваются целые подъезды. Восстановить институт прописки. Возродить народные дружины.

Отношения с родственниками зачастую напоминают хождение по минному полю - в любой момент может рвануть. Некоторое время по приглашению одного моего близкого родственника я посещал его дачу в Подмосковье. Раз в неделю, как договорились. В один прекрасный день он мне заявляет: «Слушай, ты стал слишком часто приезжать - моей жене трудновато заботиться о госте». Я в ответ: «Да мне ничего особенно и не нужно - погулять в лесу, окунуться в пруду, а на трапезе я вместе с вами». Не убедил - поездки прекратились.

Написал большую статью памяти покойной матери - она заняла целый номер нашего приходского издания «Берсеневские страницы». Излил, что называется, душу. Возникла острая потребность поделиться - послал статью этому родственнику. Каково же было мое удивление, когда через некоторое время он мне звонит и начинает выговаривать. Причина - в этой статье я не упомянул его с женой (они действительно очень любили и заботились о почившей). Никакие мои объяснения, что тема статьи - мои личные переживания в связи со смертью матери, что я с интересом почитал бы их воспоминания, ни к чему не привели. Извинения с моей стороны ситуацию не изменили - сильнейшая обида осталась.

Обзванивая родственников (их список у меня становится всё короче), я постоянно сталкиваюсь с тем, что у многих из них затяжные конфликты между собой. Особенно было неприятно, когда на меня обиделся знакомый священник, с которым дружил с юных лет. Обиделся на мою статью, написанную в связи с его юбилеем. Статья, в общем-то, понравилась, а вот название - нет. Контакт прервался. Надо бы с помощью Божией все это преодолевать, не быть скорым на гнев и обидчивость.

О моей малой родине, Донбассе. Очень хорошо, что «старые» российские регионы курируют новые территории - многое сделано, например, в области дорожного строительства. Остается главная проблема - убыль населения. То, что мне рассказывали родственники, удручает. «На нашей улице остались считанные дома, где кто-то живет. В основном это пожилые люди».

Одна из причин резкого сокращения населения - отсутствие работы. Еще во времена Украины большинство шахт остановились. В небольшом городке, где я родился, закрыты клубы, библиотеки, больницы. На весь район один специалист-кардиолог.

Вспоминаю шахтный комбинат, кишащий людьми. Возвращаются с шахтной смены черные, как смола, шахтеры - белки их глаз причудливо вращаются. Отец работал машинистом подъема. Как сейчас вижу его сидящим в большом кожаном кресле, ловко переключающим рычаги. Огромный барабан с жутким гулом раскручивает толстые канаты, которые устремляются вниз в шахтную глубину. Достигнув дна, барабан замирает и через некоторое время с еще большим гулом поднимается вверх клеть-лифт с очередной сменой шахтеров.

Многие шахтеры страдали силикозом (это когда легкие забиваются угольной пылью - этой профессиональной болезнью многие мучились). Тяжелый труд несли и женщины, они работали на лесоскладе, на железнодорожных путях.

Советские праздники проходили на Донбассе очень шумно, гремел духовой оркестр. В праздничные дни главная улица города украшалась плакатами, на которых славился шахтерский труд. В один прекрасный день все вывески и лозунги вдруг стали на украинском языке, что вызывало недоумение и отторжение. По этому поводу многие иронизировали. В детстве в нашей разговорной речи было много украинизмов: «шукать» (искать), «тикать» (убегать), «ховаться» (прятаться), «кавун» (арбуз), «цибуля» (лук) и т.п. До войны преподавание в школах нашего шахтерского поселка велось на украинском языке. На русский перешли в конце 30-х - думаю, что если бы тогда этого не произошло, то интеграция Донбасса в российскую государственность проходила бы сейчас гораздо сложнее.

В конце августа особенно громко праздновали День шахтера - в клубе проходило торжественное собрание, чествовали передовиков производства, вручали грамоты.

Много шахтерских домов было построено из дикого камня на четыре семьи. Участки у домов были очень маленькими. На них умудрялись сажать плодовые деревья, смородину, крыжовник, и даже держать какую-то живность - в основном, кур и поросят. Были еще большие участки «за путями», где выращивали картошку, подсолнечник и кукурузу. Собирали колорадского жука с листьев картофеля, выбивали семена подсолнечника «на масло». Большие мешки с картошкой на велосипеде я привозил с этих участков домой.

У некоторых шахтеров были личные автомобили, в основном, «Москвичи». У моего отца был «Москвич-408» - это обстоятельство было предметом особого восхищения. На соседней же улице жили владельцы «Победы» - это было уже запредельно.

Возвращаясь к современности, к сожалению, должен констатировать, что постепенно исчезают градообразующие предприятия - шахты. Конечно, не всё так печально. Некоторые предприятия в больших городах находятся в хорошем тонусе. Прежде всего это относится к Алчевскому металлургическому заводу - одному из крупнейших в Европе.

Игумен Кирилл (Сахаров), настоятель храма Святителя Николая на Берсеневке, г. Москва.