Небесный благовест

Один год из жизни редактора.

Этот дневник писался совершенно не для печати. Просто человек пишущий не может уж совсем не писать. А если не хватает времени, сил (а может быть, и таланта) на роман или хотя бы повесть с придуманными персонажами, волей-неволей пишешь урывками… о себе.

Антон Жоголев на острове Корфу, Греция. Фото 2014 года.

Дневники веду уже много лет. Правда, с перерывами. Меняюсь я - меняется и характер записей. Когда-то это были переживания не очень-то пришедшегося в жизни «ко двору» молодого человека. Потом постепенно превратились в записки, так сказать, «духовного практика». Когда в духовной реальности отнюдь не предаешься созерцаниям, а делаешь в ней дела, принимаешь решения, выстраиваешь путь. Дневник, считай, как молитва. Это разговор с Богом. В Его свете оцениваем и оправдываем свою жизнь. Дневник, выходит, и есть та главная книга, которую пишем всю жизнь. Пишем ее не только словами, но и встречами, поступками, переживаниями. Пишем вместе с Богом. Ведь это Он посылает нам те или иные обстоятельства.

Не все имеют счастливую возможность, какую имею я, своими сокровенными записями поделиться. Стараюсь этой возможностью не злоупотреблять. Ну а раз уж «Лампада» публикует дневники таких разных людей - от подвижника (иеромонах Никита (Сапожников) до богослова (Владимир Ильин); от начинающего писателя, ищущего путь к Богу (Михаил Сизов), до молодого человека, переживающего несчастливую любовь как крест и муку (Павел Горсткин); от известного писателя, строчащего в дневник «на злобу дня» (Николай Коняев), до… Тут делаю паузу, набираю в легкие побольше воздуха и решаюсь-таки произнести: - и до редактора Православной газеты «Благовест» включительно.

Могу привести множество здравых причин, по которым именно эту тетрадь (а не какую-то другую из множества пылящихся в шкафу) представляю на суд читателей. Это и время русской весны - время, когда в родную гавань вернулся Крым. Когда разворачивались события на Донбассе. Когда завязывались те гордиевы узлы, которые сейчас мы вынуждены героически и жертвенно разрубать в СВО. Время, полное надежд и тревог.

К тому же тетрадь эта - предъюбилейная. Писал ее в месяцы, когда приблизилось 50-летие, со всеми сопутствующими этой дате библейскими и житейскими смыслами. И всё это было бы правдой! Но, наверное, не всей правдой. Ведь дело все же не только в этом. А просто когда решился что-то извлечь из своего прошлого и опубликовать, на самом верху кучи-малы из моих дневников почему-то оказалась именно эта тетрадь. Поверьте, правду пишу, так и было. А вот почему именно эта тетрадь оказалась наверху, тут могут быть как раз все те мной уже названные причины. Так Богу угодно - универсальный ответ.

Вроде бы не так много, не прошло и десяти лет с той поры. Но уже смотрю на себя тогдашнего как не совсем на себя. Что-то уже изменилось. Вроде бы я писал, и не я, вроде бы со мной происходило, и не совсем со мной. В общем, с тех пор сильно изменился и уже могу отстраненно наблюдать за здесь написанным. Как бы уже чуточку поднялся над ситуацией. Значит, живу. Значит, время не остановилось для меня, если еще меняюсь. Только ради одного этого вывода стоило лезть в старую тетрадь.

…Ну и вы из этих страниц хотя бы узнаете, как же живут на белом свете редакторы Православных изданий. Исчезающий вид, внесен в «красную книгу». Но тем и интереснее.

Антон Жоголев, редактор Православной газеты «Благовест» и журнала «Лампада».

Дневник Антона Жоголева. 2014-2015 гг.

2 февраля 2014 г. Давно хочу написать - по касательной - что-то вроде воспоминаний об известных людях, с которыми на короткое время, «по касательной», сводил Бог.

В 1997 году во время поездки на Святую Землю в монастыре на Горе Искушений видел настоящую подвижницу - Иоанну. Русская, она сразу как-то удивила всех сухостью тела - это пустынница. Мы все почувствовали в ней необычного, неплотяного человека. Встретила нас радушно. По обычаю, с каким встречают паломников на Востоке, отцу Олегу Китову и мне дала даже по маленькой, с наперсток, рюмочке вина. Ничего не сказала нам особенного. Но сам ее облик запомнился и удивил. Словно Мария Египетская к нам вышла из пустыни. Сколько ей лет? Была она не старая, может, чуть за 50, хотя у пустынников возраст трудно определить. Говорила на правильном русском. Не смотрела «букой». Ничем себя как подвижница вроде бы не зарекомендовала, и тем не менее… Все мы почувствовали нечто особенное, какая-то чистота шла от нее. Хотя тело ее явно не знакомо с джакузи. Потом она ушла из этих мест. Когда в монастырь на Горе проложили для туристов канатную дорогу. Но остались ее дивные фрески. Дивные!.. Я видел подлинно великого человека. По касательной, но все же.

Митрополит Иоанн (Снычев).

Митрополит Иоанн. К сожалению, и с ним встречался только «по касательной», - но взял у него трижды интервью. Задавал какие-то вопросы. Один из них, помню, был такой. В это время [1993 год] в Самару приезжала Государыня Мария Владимировна и в связи с ее приездом была «смута в умах», как к ней относиться. Владыка Иоанн не высоко ставил возможности восстановления в России монархии, как я понял из его ответа, он скорее надеялся (что выглядело тогда реалистичнее) на [будущего] патриота-президента, православного политика, чем на возвращение царской власти. Но сказал, что Самара правильно, достойно встретила Государыню как законную представительницу Императорского Дома Романовых. Это для меня тогда было важное свидетельство.

Во время разговора со мной он ел клубнику. Когда, благословляя, поднялся с кресла, вдруг оказался высоким - хотя таковым сидя не выглядел. И благословил на труды.

Вот бы тогда, при «минимальной прозорливости», спросить его, что он думает о своем памятнике в родном городе. Что бы он сказал? [Памятник Митрополитам Мануилу и Иоанну установлен в Самаре в 2014 г.]

Кого еще? Лотман Ю.М.^[1] - «ЮрМих» - как звали профессора в его «царстве», в Тарту [1985 год, Эстония]. «Они же безплотные, все эти тургеневские девушки», - милый такой либерализм [тогдашних советских времен]. «Вечное носит одежду времени…» «Отсутствие внешних запретов должно восполняться внутренними культурными запретами». «Норма не имеет признаков. Это лишенная пространства точка между сумасшедшим и дураком». И кучка его фанатов, «сектантов» в общежитии Тартуского университета. [Написал о нем много позже.]

Сокуров - в документальном кино, на СПб кинохронике [1986-й]. Тоже любопытно. Хороший был, смиренный, умный, талантливый. Тогда он снимал еще [настоящее] кино. Фильм «Союзники» - [помощь от США и Британии во Второй мировой войне] - («мы уважаем все союзнические жертвы», посыл фильма), про Шаляпина (может, и не он снимал), «Жертва вечерняя». Образ его - молодого, яркого. Когда к Кузину [Владилен Иванович Кузин был директором Ленинградской студии документальных фильмов, преподавал на факультете журналистики ЛГУ. Многие студенты, в том числе я, посещали его семинары] пришли с ультиматумом режиссеры, стали требовать свободы творчества, он им сказал, что вот Сокурову нужна свобода творчества. А вам хватит и командировки за границу [время, увы, показало, что и Александру Николаевичу Сокурову свобода творчества в тогдашнем ее понимании пошла отнюдь не на пользу, но что уж теперь говорить].

Станислав Куняев… Ну, человек не из великих, хотя тоже по-своему известный и исторический. «Добро должно быть с кулаками…» - его [печально известный] стих.

Он приехал в Самару, в Дом литераторов. Год 1989-й. Говорил о патриотизме, о том, что он не «против» кого-то, а «за» - русских.

Ему Владимир Осипов посвятил свое стихотворение «На русском рубеже». Молодой журналист Б., тогда еще не успевший открыть в Самаре еврейскую газету, - работал вместе со мной в «молодежке», и он все время яростное что-то шептал в связи с выступлением Куняева. Теперь он крупный правозащитник. А когда я брал интервью в кабинете Лазарева [председателя самарской писательской организации], он вошел безцеремонно в кабинет и попробовал помешать интервью. Я вытеснил его из помещения, чем несколько удивил присутствовавших (они-то не знали, с какой целью сюда вошел «юноша бледный со взором горящим». А я знал). Так появилась в газете моя статья-интервью
«Мы защищаем Россию!..» «Я не верю в конец света, в апокалипсис», - признался тогда мне Ст. Куняев. - «Вы что же, не Православный человек?» - вырвалось у меня напоследок. - «Это сложный вопрос», - ответил он.

13 февраля. Мрачные дни. Запахло тихим унынием. Вчера вопил к Богу, говорил о Его «безчувствии». Даже предлагал всё порушить в моей судьбе, если я Ему уже не нужен… Смешно [стыдно]. Пылинка пытается выяснять отношения с Океаном. Но одно достоверно. Так больше жить невозможно. Газета медленно истаивает в тираже, магазин прекращается, редакция еле тлеет, сам я уже едва живу. В каком-то почти лунатическом состоянии. Финансовая несостоятельность выражает в какой-то мере нашу несостоятельность творческую и организационную. Несостоятельность в том числе и духовную, и далеко не только нашу.

«Не будем открывать глаза…»

У брата умирает жена Люба. Рак. Счет пошел на дни. Помочь ей уже нечем.

И молиться толком не могу. Только сижу в редакции за компьютером - как сомнамбула. Иногда пишу, тоже довольно заурядно. Так усыхает дело, которому отдал лучшие десятилетия жизни.

По наклонной…

Сегодня приснилось, что Владыка меня благословил на священство, и я уже готовлюсь к рукоположению. Но тут появляется о. В. со свитой моих недоброжелателей, и они не хотят допустить моего рукоположения. Хотят идти к Владыке - говорить о «каноническом запрете». И я не знаю результата… скорее всего, ничего не выходит…

Это ответ на мои какие-то очень смутные мыслишки.

И потом был еще сон. Плыву куда-то по морю, далеко, далеко, - и до другого берега далеко, и обратно далеко. Вдруг увидел в море - [качающийся на волнах] крест на доске (крышка гроба). Хочу за него зацепиться, чтобы вернуться. Хочу… Но его от меня уносит волнами, я не смог его догнать. До гроба не рукой подать, как я понял. А то вчера вот так отчаянно молился...

Теряется вкус жизни. Не знаю, это временно, или надолго. Поглядим. Но искушение это новое своей внутренней, а не внешней силой. Так глубоко, на таком уровне вдруг стало тяжело! Ну и на фоне катастрофического безденежья, просто-таки несостоятельности финансовой, близкого краха.

На прошлой неделе - чествования Бориса Сиротина [известного самарского поэта, моего тестя]. Очень помпезно. Бог всё ему устроил [к 80-летию] за честную, в сущности, чистую жизнь. Даже Губернатор приехал. Чудо-чудное. Всё прошло блистательно. Такое бывает как итог, как награда.

Художник-академик Рудольф Баранов и Антон Жоголев. 2013 г.

А сегодня был у Рудольфа Баранова в мастерской. Ему дали звание академика живописи. Тоже пробил час наград. А я… всё «внутрь рыдаю» [поэтическая строка Григория Сковороды звучит так: «Проживи хоть триста лет, проживи хоть целый свет, что тебе то помогает, если сердце внутрь рыдает»]. Прошлое окончательно ушло, будущего, по сути, нет. А настоящее весьма уныло. По горизонтали уже и искать-то нечего. А по вертикали жить всегда тяжело.

Господи, помилуй! Именно теперь нуждаюсь в утешении.

23 февраля. Перечитал книгу «Мой муж Даниил Хармс», его жены М. Дурново. Впечатление сильное - как от их судеб, так и от преломившейся в их причудливых судьбах - причудливо преломившейся - эпохи. Что-то невероятное. Хармс - чуть ли не юрод, какой-то блаженный от литературы. Выживающий в атмосфере победившего зла. Марина - из рода Голицыных - тоже хороша. Потом отбила мужа у своей матери. Закончила жизнь директором магазина мистической (читай: оккультной) литературы в Венесуэле.

Но главное - Хармс «не от мира сего», хотя и знал Христа, но не во Христе. С противником ли он? Не знаю. Его отец был богословом. Сам Хармс был верующим, хотя и нецерковным, по-видимому.

Блаженная схимонахиня Мария и Антон Жоголев, с. Клыково Калужской области. 1998 г.

Обвал Украины. «Сдали» - одним этим словом на мои вопрошания ответила мне через свою книгу блаженная Мария Ивановна [это чисто мой опыт, «по вере вашей дастся вам». Не раз было: открывал наугад свою книгу о блаженной схимонахине Марии (Матукасовой), и она отвечала на мои вопрошания]. К., матушка и батюшка [священник из Киева, мой давний знакомый] просят убрать их имена под статьей [в интернете] - у них дети! Важная деталь. Обвал, жуть. У Украины опять череда бед. Зато мы победно провели Олимпиаду, стоившую нам целой братской страны, сейчас ее уводят из-под нашего влияния. Быть может, навсегда.

Янукович - какая-то пародия на св. Царя Николая II. Янукович должен был, и мог, и обязан применить власть, но не сделал этого, и тем погубил себя, Украину. Николай II не мог и не должен был власть применять. Да и не было у него власти (в человеческом понимании).

А тут - юноши из «Беркута» до конца исполняли свой долг, а он не отдавал приказа защищать народ.

В итоге зло победило. Начинается шабаш, как всегда бывает, когда побеждает зло.

Видимо, Украина от нас уплыла. Хотя еще есть призрачная надежда на раскол страны. Что восток и юг Украины останутся с нами. Но вряд ли.

Впрочем, у Бога всегда есть в запасе такой вариант, который зло рано или поздно обратит во благо.

Украина: их ненависть оказалась сильнее нашей любви.

- Не хочу за так, давай дешевле.

1 марта. Сырная неделя заканчивается.Завтра Прощеное воскресенье. Прощая - мы уподобляемся Богу, Который прощает всех кающихся.

Вступаю в пост постепенно уже сейчас - морально стало проще. Наотдыхался, налопался, снова вешу 114 кг, хотя каждый день кручу и кручу педали тренажера. На лбу, под волосами, - псориатическая сыпь появилась. Все очень и очень грустно. Денег нет.

Не пишется. Звонила женщина из Бузулука, наша подписчица, - сказала: в каждом номере жду Вашу статью, а она не в каждом номере бывает! Вы пишите в каждый номер. Это правильно, это нужно. Но вот как и о чем?

Ольга Ларькина в Союз писателей не будет вступать, похоже. Она больше писатель, чем очень многие в СП. Но надо ли ей это на самом деле? Не факт. Решила от этой идеи отказаться.

Писательство, вообще, штука необычайно вредная. Это как болезнь, как проклятие. Сладкий дурман.

Я не считаю себя писателем, в силу хотя бы того, что могу не писать. Всё меньше тянет поделиться, мой опыт последних лет слишком невыразим словами.

Первая книга «Капелек вечности» была проще и лучше, так как я был проще (и понятнее был мой опыт). Вторая уже - невыразимее. А третья книга не знаю, будет ли вообще. Но надо что-то уже другое. А другого еще не нашел. Надо найти.

О.Л. сказала мне, что ей не полезно считать себя писателем [и это говорила автор почти десятка книг, изданных разными издательствами, в том числе и столичными, большими тиражами!]. Истинно так. Это никому не полезно. Мне однажды Ю.И. сказал: «Как только сочтешь себя духовным писателем, тебе конец». Истинно так.

Сейчас в СП нет никаких льгот, как это было раньше, никаких квартир не дают - а люди лезут и стремятся туда. Зачем? Самоуважение и признание. Это даже поважнее «льгот». Отец мне как-то рассказывал:

- Я ведь пишу о них, о писателях, художниках [он был зав. отделом культуры областной газеты]. Делаю им имена. А это важнее колбасы и линолеума. Это куда значительнее.

9 марта. Не спится… Проснулся с головной болью - две таблетки цитрамона и вроде бы полегчало.

Сразу подумал - к чему эта боль? У меня бывает: физическое состояние ухудшается во время каких-то общественных катаклизмов.

…То ли в Крыму что, то ли плохо с подпиской…

Но полегчало, и стал смотреть большим оптимистом.

Первая неделя Великого поста прошла быстро, но не легко. Верстались, это понятно. А еще хлопотали вокруг тещиной квартиры. Там зрело серьезное искушение. Запустили туда неслабую вражину - и надо было ее выковыривать (вплоть до участкового). Нервы были напряжены. В миру ходят те еще чудища обла. А мы это не всегда помним, не всегда понимаем. Женщина дерзко обвела вокруг пальца риэлтора, и потому я решил ее выгнать, ведь в таких делах всё на доверии. А раз доверия нет, то его и нет. Обменялись ударами. Ее - выгнали, она - взяла все деньги обратно (ее люди прожили там с неделю). Квиты.

Когда стало почти ясно, что ее надо гнать как нечестного человека, обратился к М.И.: «свет мой, зеркальце, скажи…» [снова через книгу о блаженной схимонахине Марии Самарской]. Открыл книгу и с изумлением прочел: «Была учительницей, потом сошла с ума…» (это в контексте книги о самой М.И. говорилось, мнение о ней жителей Кинель-Черкасс советского времени. А тут - про ту женщину, обманувшую риэлтора). А ведь она и правда - до бизнеса была учительница. Потом «сошла с ума» - на деньгах помешалась, по-видимому. Такие вот точные диагнозы выдает мне М.И. Только диву даюсь.

Читаю Прилепина, его книгу-биографию писателя - советского классика Леонида Леонова. Когда писатель пишет про писателя, это вдвойне интересно. Люблю такого рода книги (со всеми явками и паролями одной отдельно взятой, но в связи со всеми остальными, - жизни).

Советская эпоха… Советская, я бы сказал, атлантида. Удивительное, страшное, великолепное в своем ужасе время.

Интересно: власть тогда относилась к писателям как к теургам. Съезд писателей (первый) в 1934 году, кажется, - это был как церковный Поместный собор (только с приставкой квази-). Власть активно участвовала. Воевали с литгруппировками, как в древности с ересями. Последнее слово оставалось за Императором (а тут за Сталиным). Писательство в ту пору было не просто партийным, а государственным делом. Писатели были как бы «душой» новой власти. И потому к ним относились всерьез. Не то теперь.

Во сне увидел, как о. Владимир благословляет меня. И я вижу храм наш Крестовоздвиженский - таким же милым, родным, каким он был для меня раньше, при отце Олеге Китове. Значит, придется нам, хочешь - не хочешь, еще друг об друга тереться.

Закончилась продажа первой книги «Капелек вечности». Тираж весь ушел - 8 тысяч, не слабо. Вторая - еще лежит, так как сам ее только и продаю. Мыслю о новой книге, но чувствую, еще рано. Не дотягиваю еще.

На Украине не пойми что. Киев, да и вся Украина для нас в обозримом будущем потеряны. Восточные регионы вряд ли успеют сгруппироваться, по крайней мере, теперь. А западенцы и западники извлекли уроки из неудач, после 2004-го года, и просто отдадут всё Западу - на полное содержание, вплоть до военных баз. Остается одно - отдирать от них Крым. Думаю, это удастся. Будет большая шумиха, будут и санкции (им нужен повод, и вот он, как раз). Но это единственный разумный и честный выход для нас. Взять свое. А то, что еще не оформилось как наше, оставить [пока что] на волю Божию. Это и миллионы прорусски настроенных жителей Восточной Украины! Но, похоже, ничего уже для них не сделать. Или, по крайней мере, надо начинать с Крыма - а там, может быть, и другие подтянутся. Украина станет антирусским государством, государством - тараном против нас. И надо хотя бы русский Крым уводить из этой [говоря библейски] мерзости запустения. Возьмем Крым, заплатив санкциями и мировой обструкцией, - и будем по ТВ наблюдать корчи наших братьев в Донецке, Харькове, Одессе! Какая печальная участь. А самое главное - обвалится, рухнет единственная опора - Украинская Православная Церковь Московского Патриархата. Тут будет что-то совсем непоправимое. Они уйдут под Константинополь, в массе. Останутся полумаргинальные группки - отдельные приходы и монастыри, всеми гонимые. Так вот закончится печально украинская эпопея [эпопея украинская не закончилась на этом, она продолжается, продолжается СВО!]. А без нас им не выстоять вовсе. На них бросятся все бесы, сколько их есть в преисподней, и будут мучить, уничтожать несчастный украинский народ, вымещая на нем злобу на русский народ (до которого им пока не получается в той же степени добраться). Их злоба оказалась сильнее и действеннее нашей любви.

Украинство - страшная, разъедающая болезнь русской души. Рецепт тут всего один: громко и внятно, желательно перед иконой, - произнести каждому из украинствующих ныне: «Я - русский [можно с добавкой: украинец]». Но до этого им так далеко! Где сейчас бы был [мой украинский друг по университету, журналист, †1994 г.] Михаил Варняк? Трудно представить. Был бы, наверное, умеренно-прорусски настроенным журналистом.

…Устоит ли Россия перед всей мощью Европы и Америки - экономической и политической мощью (пока о военной речи не идет)? Думаю, устоит с Божьей помощью. Но это всё изменит в нашем внутреннем раскладе. Новая холодная война, мобилизационная внутренняя политика. Всё это тяжело, неприятно, - но неизбежно, и по большому счету полезно.

Вчера всей семьей причастились Св. Таин. Я не причащался две недели, это все-таки слишком долго, ощущал нехватку Причащения в прошлые выходные (Прощеное воскресенье).

На Прощеное написал Вл. Мельник - все-таки попросил прощения. Примирились - и слава Богу! Все-таки польза от этого дня [к сожалению, все равно вскоре произошел разрыв с нашим давним автором, профессором филологии из Москвы].

16 марта. Орала толпа «демократов» (15-го): нам нужен «Дождь»! - имея в виду полузакрытый либеральный телеканал с таким названием. И что же? Дождь… пошел на их головы. Настоящий. Слово - сила.

Кто-то заметил точно, что медведя никогда не называли прямо - медведь, а звали его топтыгин, косолапый, мишка. Тут чувство: назовешь его по его имени, вот он и явится, и наделает делов.

То же с «лукавым». Именно по этой причине я противник очень распространенной ныне молитвы «перед выходом из дома»: «Отрицаюсь от тебя, сатана!» - не надо его кликать всякий раз без причины. Это ему только на руку. Лучше перед выходом из дома читать: «Милосердия двери отверзи нам, благословенная Богородице…» - и все двери перед нами отворятся.

23 марта. Воскресенье. Постовая неделя. Третья по счету. Началось всё с моей болезни. Утром в понедельник проснулся с недомоганием, а уже в обед был во власти болезни. Во вторник на работу не пошел, лежал с температурой. Смотрел про Крым. А на третий день болезни пришло известие о смерти Любы.

Но я не поехал в Тверь, сослался на болезнь. Вернее, не сослался, а действительно болел. Мои отношения с Любой упокоившейся всегда были сложными, она не помогала нам с братом общаться. И все же нужна была крепкая, настоящая причина, чтобы не поехать. Бог уложил на одр болезни, [тем самым] повелел не ехать.

Смотрю все эти дни про Крым. Исторические события. Колесо истории стало вращаться быстрее. А вот что со всей Украиной? Восток и Новороссия не смогли по-настоящему сплотиться. Народ (а там наш народ) без государства - как дети. Совершенно немощные и разбросанные. А новая украинская «власть» - скопище «бандеровцев» и «европейцев». Это что-то просто обвальное, с такой властью нельзя жить, с ней можно только бороться или умирать. Неужели они укрепятся и погубят, добьют, уничтожат всё русское на Украине? Церковь на Украине молчит. Там свое зреет предательство.

Только русские штыки могут изменить ситуацию. Но чтобы решиться, нашей власти нужны основания (в виде, не дай Бог, кровавой драмы), а того пока нет [увы, совсем скоро на Донбассе пролилась кровь! Пролилась она и в Одессе], или же нужна организованная сила внутри, на которую можно опереться, но и этого тоже нет. Остается пока лишь забрать Крым и ждать. А те сами себя свалят, несомненно.

Это уже апокалиптические расклады. Украина наконец-то получила то, что всегда хотела внутренне, может быть, втайне даже от себя, - антирусскую власть. Ибо они могут существовать независимо от нас только в качестве анти-России. Что мы сейчас и видим.

Страшная судьба сошедшей с орбиты части России, Малороссии. Царство, разделившееся само в себе, не устоит. А мы с ними разделились. К. и З., бывшие наши авторы в Киеве, уже сменили риторику, и нелюбви к новой власти у них меньше, чем нелюбви к «москалям», «отобравшим» у них Крым.

Не могу представить, что все так и будет на Украине. Но не могу представить, что они сами с этим справятся. А значит - война, кровь, изоляция от «прогнившей» Европы и Америки. К этому идет.

Но события исторические. Крым просто и безболезненно присоединился к России. Хороший знак.

6 апреля. На этой неделе - поразительная история с поэтом Иваненом. Мы с ним познакомились 28 лет назад, в питерском Доме журналиста. Он знал Оксану, а я пришел с ней («Ты при мундире», - сказал ей обо мне дерзко). Сначала всё шло к хорошей драке, потом ничего, примирились. Он даже извинился, это когда я продолжил строку не то из Кедрина, не то из Омара Хайяма:

- У поэтов есть такой обычай… - начал он. - …В круг сойдясь, оплевывать друг друга, - закончил я, чем его удивил и растрогал. Ему тогда было 36, мне - 21. Анатолий Иванен уже издал 4 книги стихов. Я еще ничего не сделал и толком не понял.

И вот - чудом! - по невероятному стечению обстоятельств, по-другому не скажешь, - узнал из по ошибке мне присланного письма о его необычной смерти в Царском Селе [черепно-мозговая травма, невыясненные обстоятельства] - дело не завели, но скорее всего его избили охранники на вокзале. И вот - пишу о нем статью, и неплохую статью. Стихи его выбрал. Получилось. Все это явно по Божьему Промыслу. Своего рода оценка всей жизни и трудов поэта Иванена. Попадут на страницы «Благовеста» его стихи. Посмертно. Он, как оказалось, был русским финном. Если есть у нас, согласно соцопросам, даже «православные атеисты» (прости, Господи), то почему не быть русским финнам?

Вот какое странное далекое-предалекое эхо. Ничто не случайно. И та наша с ним встреча почти тридцать лет назад - тоже была неслучайной. Дивно как всё!

Одновременно с этим Гуля прислала мне прекрасный фильм про наш курс [факультет журналистики СПб университета, выпуск 1987 года]. Это что-то до того поразительное! Даже детей сокурсников показали. Я был потрясен, нахлынула волна ностальгии. Ощущение, что потерял что-то очень значительное там, в Питере. Остались только воспоминания.

Да, я учился в лучшем вузе, на лучшем факультете страны, с замечательными ребятами. Мне повезло! Нам тогда там не лезли в душу и не слишком напрягали учебой. Дали нам расти личностями. А что еще нужно?

Очень много возможностей не использовал в жизни. СПб - это был шанс, в который я по какой-то прихоти не вцепился. Наверное, потому, что просто был юн и глуп. А еще потому, что в Самаре меня растили в такой любви, что по сравнению с ней мне везде было холодно.

Дети у сокурсников такие замечательные! Не понравились только дети тех, кто растит их за границей. Дочь у N. похожа на общипанную курицу. Это так неправильно, что слов нет. Говорят по-русски с трудом. Из русского мира нельзя уходить безнаказанно.

Я на общем фоне не так уж и плохо смотрюсь, не из лучших, но и не из худших. Личного самолета нет у меня, как у М.П., ставшего директором завода. Но есть газета, есть дело, семья.

У всех человеческие лица, что-то есть благородное в выражениях глаз. Я по-пушкински на всё это смотрю (даром, что ли, вспомнил про Царское Село), как на золотое время, как на «утерянный рай» (естественно, в кавычках). И - тянет туда, но понимаю - всё уже в прошлом. И эти фильмы, конечно, забирают эмоции на непродуктивные воспоминания.

У нас уже сложилась целая индустрия воспоминаний (соцсеть Одноклассники, вечера встреч). Не хочу быть жертвой чьих-то технологий.

Коля Оноприенко был на этой неделе [еще один человек из прошлого, из школьного детства даже]. Сказал, что близость 50-летия его несколько напрягает. Согласен. Меня тоже. [Не сильно.]

Епископ Серафим (Глушаков) проявил нелюбовь к «Благовесту» на этой неделе. О.Л. попалась ему под горячую руку. Надеюсь, это было минутное настроение. Но все же… Не сильно удивился такому его к нам отношению. Печально!.. [Да, печально. Вскоре мы опубликовали искренний, с любовью написанный некролог о нем - в газете «Благовест».]

24 апреля. В этом году Пасха была (и продолжается) долгожданной и почему-то несколько грустной. Как-то слишком всё по-домашнему. Три дня почти не выходил из дома. Какая-то смысловая пауза. Денег нет, здоровья теперь тоже нет. Сбросил вес за пост, сейчас наберу опять. Страшно подходить к весам. Пост был долгим, Пасха - быстрая. Только радуется душа, глядя на подрастающую дочь. И от мамы теплеет сердце, и от жены тоже. Да всё, в сущности, хорошо. Скулить хватит. Скоро дачный сезон, и жизнь поневоле станет разнообразнее.

Читаю книгу А. Дворкина «Моя Америка». Интересно, честно, искренне. Как он в Америке обрел веру, мимо которой в России прошел. Большое видится на расстоянии. Это его так окликнула потерянная, было, Родина!.. Так странно… Еврейское окружение, и сам он «советский еврей» - все стали Православными. На каком-то духовном уровне только Россия способна «переварить» еврейство. Больше - никто и ничто.

Никогда не было такой грусти на Пасху, «уж ничто души не веселит». Позвонил Михаилу Сизову (от тоски) - сказал, что он лучший Православный журналист в России. Это, похоже, так и есть. А я - кто?..

А на Украине всё на грани войны. Очень тревожно.

Сегодня холодно, пасмурно, даже шел снег. Это на востоке Украины кровь пролилась. Пока - «малая кровь», и уже отреагировала природа. А что дальше будет? Господи, помоги!

Читал сегодня про Христово Воскресение - толкование на Пасхальные главы Евангелия. Поразительный до очевидности, до невместимости факт - Воскресение Христа. Это всё изменило, всю человеческую историю.

Бог побеждает вопреки очевидному.

Сейчас - думаю, что и Украина утихомирится, так как Бог уже воскрес.

15 мая. На Украине медленно, но верно разворачивается гражданская война. Наше руководство решило действовать «прагматично» (то есть на грани оставления русских в соседней «стране» без защиты), и непонятно, куда это всё приведет. А люди - бьются за право быть русскими. Но надо признать: утеряв государственное единство [в 1991 году], мы сдали миллионы русских украинцев. Потеряв там контроль над пропагандистской машиной, мы потеряли огромную нашу страну - окраину. Сейчас хотим, пока вот тщетно, вернуть хоть что-то, хоть какую-то часть соединить с русским миром. Реальность борется с фантомами, не всегда успешно. Но борьба еще не закончена.

На несчастном «Евровидении» победило нечто - «Кончита Вурст» - «женщина с бородой» из Австрии. Плевок в сторону всех христиан Европы. Оплеуха. Это уже серьезно. И тормозов там, у «наших партнеров» - нет! «Нас уже не остановишь!» - кричал «полубес» неопределенного пола, посвящая эти выкрики… России!

К 50-ти годам подарю себе третью книгу «Капелек вечности». Буду делать ее сам, для своих читателей. Без каких-то надежд.

В 54-й школе «Воскресение» - новый директор. И всё устаканилось, надо признать. Один вопрос остается, почему Бог попустил это? Убрали еще не старого директора [Лидию Николаевну Булкину], которая все это великолепие своими руками создала, и поставили нового на всё готовое. Почему?

Потому. Не твое дело это знать. Твое дело писать заметки и славить Бога.

Читаю замечательную, живую книгу Дворкина «Моя Америка» - это интересно и полезно читать. Молодец, сумел изложить свой опыт в доступной форме. Вера его искренняя, живая. Можно сказать, выстраданная. Он обрел веру, уехав из России. В своей стране он не замечал главного («слона-то я и не приметил») - вся она держится на фундаменте Православия. А там понял, что к чему. Эх и помотало же его по свету!.. Вчера читал его горькие заметки про католиков. Очень верно и очень мрачно. Когда вдруг отступает благодать, тогда всё здание, еще сравнительно недавно бывшее церковным, становится чем-то совсем иным. Человечески гениальное здание римского католицизма. И наше нерукотворенное здание церкви, простое, как Покрова на Нерли. Простоту бы нам удержать!..

…Книга как «человеческий документ» - это самое интересное, единственно важное, что может быть в литературе. Иначе как еще человеку «высказать себя»?

- Апокалиптичный ты наш…

Старец схиигумен Иероним Санаксарский.

27 мая. Во сне увидел схиигумена Иеронима Санаксарского.Бегу к нему, а он как-то странно, по краю, проходит газон. Кричу ему: «Подождите, отец Иероним!» Остановился. Я подошел к нему. Выглядел он довольно молодо, свежо, светло. Хоть и седой, хоть и схимник - но радостный, легкий, полный сил.

- Отец Иероним, благословите автора книги о Вас!

Старец Иероним вгляделся в меня, как бы узнавая. Признал. Благословил меня. Потом я заговорил. Стал ему рассказывать, как много скорбей претерпел из-за книги о нем. Как меня терзали за книгу. «Но я ни от чего не отрекся, - сказал ему. И добавил: - Вы, верно, недооценили мою книгу о вас, а она, видно, крутая получилась…» И далее стал говорить о том, как даже его монастырь поучаствовал в гонении на книгу.

Вчера увидел, что икона Святителя Алексия Московского на моем столе в редакции - вся покрыта миром. Даже стекает с тыльной стороны. На столе миро… Подумал, было, это масло, это Ольга Ивановна что-то пролила, но нет. Это чудо. Оно связано с тем, быть может, что мы провели накануне презентацию [изданной нами, Алексиевским Братством] книги о Святителе Алексии. Презентация прошла в филармонии, очень солидно. И продали в фойе более пятидесяти книг о Святителе Алексии.

А еще одна причина в том, что пришло два ящика мира от Святителя Николая, из Бари, - и один из этих ящиков с флакончиками со святой жидкостью стоял в выходные как раз в моем кабинете. И благодать всё это произвела. Чудо стало носить характер духовной «рифмовки», замироточила у нас икона Святителя Алексия. Он наш покровитель!

Искать причины не нужно, это чудо, конечно.

Протоиерей Николай Винокуров.

Съездили в Ташлу. Оставили там Людмилу Белкину - будет исцеляться и собирать материал к юбилейной статье об отце Николае Ташлинском. Ему - 80 лет. Мы его видели. Он сидел и словно ждал нас. Старец! Благословил. Был со мной дружелюбен.

А я… рад-радешенек, что не мне с ним делать интервью. Как-то «перегорело», не хочу никаких старцев. Даже и настоящих, как отец Николай. Есть своя духовная жизнь, пусть и слабенькая, - и все меньше дел до чужой. Но - писать о нем надо. Это великий человек, несомненно. И Л. Белкина, надеюсь, с Божьей помощью справится.

Искупались [в святом источнике]. Мне это нужно. Псориаз мучит.

А в доме - искушения. Второй день уже нет воды. Это в условиях города нешуточное испытание.

С Людмилой и Анной поссорился - уже перед сном.

Очень тяжело с деньгами.

В воскресенье, 25-го, в филармонии была презентация книги о Святителе Алексии. Это, конечно, удивительно. Вот как Святитель свою книгу поднял! Нам такого и не придумать было, и не мечтать. Я хотел устроить презентацию на Православной выставке. Но… посчитал, что хлопотно, и от идеи этой отказался. Думал, всё. А вот как вышло! В этом случае даже не Леонид Рафельсон, а Сергей Куранов из филармонии всё организовал.

И вот - состоялось. На продаже заработали. Анна успешно продавала духовные книги, я ей заплатил за работу. Это, по-видимому, первые деньги, которые она заработала.

И сама презентация хорошо прошла. Мне дали выступить, отцу Сергию [Гусельникову, †2020], Громову. Ну и Рафельсону, конечно. Он малость забрёл не в ту степь, ну да ладно.

Это не совсем «его» книга, по большому счету. Мы на основе его книги сумели сделать «свою».

Протоиерей Игорь Макаров и Антон Жоголев, п. Прибрежный. 2017 г.

И вот была поставлена точка. Сделано. И Бог, и Святитель Алексий, - приняли наш труд. В том числе и труд Рафельсона, конечно. Это был и его успех. Слава Богу! Слава Святителю Алексию! Всё состоялось, всё прошло достойно. Люда пела романсы на слова Сиротина, все свои.

12 мая сгорел Дом Зои. Никто не знает, почему. Теперь он выгорел весь, только обгорелые стены. Всё. Сюжет завершился так вот неожиданно и ожидаемо. Почему сейчас? Потому что появился памятник Святителю Николаю. И теперь об «окаменевшей» Зое и без дома не забудут. Уже стало можно [без дома обойтись]. А дом оттягивал на себя внимание, что ли.

Миро Святителя Николая пришло из Бари. И этот сюжет - непростой - осуществился.

У отца Игоря Макарова рак языка. Страшно! Будет операция. Коля О. не дозвонился в срок, и мы не успели дать объявление с просьбой о молитве. Отец Игорь может стать инвалидом, это серьезный удар. Помоги ему Бог!

Мы с ним не чужие люди, ясное дело. Мы с ним начинали. Близкий человек! Хотя и пути давно разошлись.

Желаю ему крепости духа. Думаю, он с Божьей помощью выдержит испытание.

Отец Николай Ташлинский меня благословил. Это как-то связано, быть может, с благословением во сне - от старца схиигумена Иеронима. Два старческих благословения в один день - во сне и наяву.

Протоиерей Николай Агафонов и Антон Жоголев в редакции «Благовеста». 2007 год.

Отец Николай Агафонов получил Патриаршую премию по литературе. Слава Богу! Он не большой писатель, но большой священник, что важнее во много крат. И писатель хороший, потому что человек хороший. Только бы его это не испортило. Но - у человека на каком-то этапе наступает время наград. А отец Николай человек достойный.

29 мая. Вознесение Господне. Причастились с Людмилой и Анной на ранней. Служил отец Валерий Мохов. Настоящий священник! Есть в нем любовь. Сказал хорошую проповедь, где были такие слова:

- По-человечески хорошо бы Христу остаться на земле, с нами. Мы ведь любим цветочки, деревца, всё живое, и Бог бы освятил всё это, земную жизнь. Но - нет! Он вознесся с обоженной человеческой плотью на Небо, куда и мы придем - в чём мать родила - каждый в свой срок.

Вчера стало ясно, что св. миро будет быстро распродано. Это святыня, люди почувствовали.

Но вот интересно. Мама позвонила из «Юности» [там у нас была церковная лавка]. Сказала: только что женщина вернула ей купленное десять минут назад миро. Сказала злобно: «это не миро, а вода». Мама пробовала возразить, сослалась на статью в «Благовесте».

- А, «Благовест»!.. - вскричала одержимая. - Это Жоголев пишет!.. Да он… - дальше пошла злая и густая клевета на меня. Мама моя словно онемела от услышанной мерзости. И та, не зная, что перед ней моя мать, но видя что-то необычное, просто убежала…

Мама, плача, позвонила мне. Я ее успокоил. Сказал, меня столько хвалят, что можно один раз и выругать.

Даже приехал к ней (был рядом).

А вечером, после Вечерней, заехал в лавку. Там Елена Воеводина рассказала, что какая-то женщина, купившая миро, так меня благодарила за это. Так благодарила!.. Что даже записала мое имя в благодарственный молебен (мне Елена показала записочку на молебен с моим именем). Вот так-то. Я маме позвонил и об этом ей рассказал.

Там поносят и клевещут, здесь благодарят и молятся.

Вот наша жизнь.

Духовные законы неотменимы… «Горе, когда все будут говорить о вас хорошо».

Без «Капелек вечности» мне было бы очень скучно.

Нашел свою тропинку в литературе - это скромные, маленькие капельки - кап-кап… Люди должны привыкнуть к моим «капелькам» в газете и в первую очередь искать их в номере. Это важно. Так, я первым делом ищу «былинки» Ракова [†2018 г.] в его газете «Православный СПб».

Сестра Е. рассказала маме моей. Она была в Доминиканской республике. Там у ее мужа был концерт. И что она там увидела? Секс-туры из «старушки Европы». Старики из «старого света» приезжают туда, берут в «жены» на этот срок, за деньги, туземок и пользуются ими. Выглядит это ужасно! Даже много поездившая по миру Е. ужаснулась такому зрелищу: сморщенные, скукоженные похотливые европейские старички ходят по пляжу в обнимку с высокорослыми молодыми красавицами-туземками. Точная иллюстрация к обезумевшему миру.

«Поповская» присказка: Май, июнь, июль - у попа в кармане нуль. Соль в том, что в это время года народ меньше ходит в храмы, многие на дачах, в огородах. Ну и в первой половине лета меньше больших праздников. А к осени духовная жизнь налаживается, а с ней и доход священника.

Посмотрел фильм «Бесы», по Достоевскому (режиссер - В. Хотиненко). На четверку, может быть, с минусом. Не очень удачный пересказ романа. Самая большая неудача - это самый крупный «бес», Ставрогин. У Достоевского он кандидат в антихристы, его «русский извод». Но в фильме актер совсем не такого масштаба, слабоват оказался. Зато «бес» поменьше калибром (актер Антон Шагин) - Петруша Верховенский, вот он удался так удался. И вовсе он не мелкий, отнюдь. А какой нужно. Он-то как раз и есть самый крупный «бес». Тот созерцает, а этот - творит реальное зло. Ставрогин ищет точку, где добро и зло сливаются до полной неразличимости, и потому все-таки бездействует (на счастье другим персонажам), и если творит зло, то нехотя и не часто. Ну а «мелкий» - практик. Жуткий образ. Все остальные работы в фильме и вовсе непримечательны.

Но вот что важно, и в романе, и в его не слишком удачном отражении, в фильме, бесам, по сути, никто не противостоит. Старец Тихон тихо молится у себя в келье и никуда не суется. (И если бы к нему не приехал - нет, не с покаянием, а с идеей покаяния, - Ставрогин, он бы и вовсе не был виден.) Верховенский-старший сам, по сути, из «этих», из разрушителей основ… Губернатор с губернаторшей пропитаны либерализмом и прекраснодушием. Кириллов - фанатик-атеист. Шатов еще только хочет верить. Заставляет себя верить, но не верит. Так и все. Скорее уж «бесу» Верховенскому противостоит «бес» Ставрогин. Бесы разных калибров выясняют отношения между собой. В пользу мелкого!

В фильме это выглядит так. Через пять лет Верховенский приезжает в Альпы к сыну Ставрогина, будет растить «гения революции» из этого белокурого мальчика (вспомнили, на октябрятской звездочке?). Сильный, надо сказать, конец. Но как художественное высказывание фильм не состоялся.

Когда уезжали с дачи, уже ехали от поселка Центрального в сторону шоссе, было еще светло. Мы увидели, как дорогу перед нами переходили две лисы. С облезлыми летними хвостами (зимой они сделаются пушистыми). Злые морды, похожие на кошачьи, только дикие совсем. Они не сразу, но среагировали, побежали от нас врассыпную по разные стороны шоссе. Мы их хорошо рассмотрели. Лисы ходят свободно рядом с людьми, странно. Это какой-то недобрый факт. В прошлую осень лиса приходила даже к моему дому.

А мордочки-то были у них злые, хищные и гаденькие. Трусливые злые кошки хвостатые.

На Украине разворачивается кровавая драма. Украинская ненависть излилась там на русских (по духу). Россия своим промедлением невольно втягивает всё новые слои в гражданскую смуту. В этом нашем видимом неучастии в событиях на Украине есть смысл: втянуть всех украинских граждан в эти события - тогда и будет понятен общий вектор: на запад или на восток. Пока векторов два, и это их страну разрывает. Если бы мы вмешались и очистили Украину, это было бы сейчас лишь внешнее очищение. А местные ненавистники будут только скрежетать зубами от безсильной злобы и ждать момента, чтобы сквитаться. Победа должна быть и внутренняя - сами украинцы должны заявить: хотим к русским, в Россию. Донецк и Луганск провели референдумы - политически это событие тоже важное, но главное - его духовное значение. Подавляющее большинство пред Богом заявило: хотим в Россию! И Бог теперь не может не ответить на их выбор (через людей, как правило). Этот выбор осуществится политически, социально, нравственно. Но все это будет, по-видимому, через кровь.

Люди гражданские не могут все как один взяться за оружие. Но взяться за избирательные бюллетени могут все. И свое слово сказали. Это воля миллионов! Теперь будем надеяться на лучшее. В том числе и на фронтах. От нас только направление воли, всё остальное от Бога.

Отец Игорь Макаров уже в Израиле, там сейчас решается его ближайшая судьба. Помоги ему Бог!

Протоиерей Николай Агафонов приезжал - лауреат Патриаршей премии. Молодец он! Не гордый, и потому всё ему удается.

9 июня. Вчера была Троица. Мы причастились Св. Таин. Всё было как-то непросто, то и дело «бодался» с Л. Понимаю, устали оба, к тому же искушения. Но тяжело и нервно. Однако причастились.

Лето нам дает силы. А зимой эти силы тратятся, оскудевают. Лето радует, лето ласкает. Сегодня Духов День, на душе светло и спокойно.

14 июня. Как у нас испошляется высокое… Слово «харизма» имеет значение - духовные дары, благодать. А у нас опошлено: «У тебя харизма такая, забывать зонтик…»; «Да у нее харизма - болеть зимой», - и т.д.

…А всё на Украине началось с «невинного» - с требования (вопреки правилам русского языка) говорить в Украине, вместо - на Украине. Многие на это коверканье нашего языка и привычек - пошли. И вот имеем, что имеем. Надо было сразу проявить твердость.

Янычары украинские. Их ненависть к России - это ненависть предателей к тому, кого они предали.

Когда мы покидали СПб, заканчивали университет, прощались (мы с И. уезжали, Михаил и В. еще там оставались ненадолго), - Михаил Сизов поднял бокал за встречу. Можно, сказал он, жаться и дальше друг к другу, к Питеру, к прежней студенческой жизни. А можно уехать, и там уже расти до неба, чтобы подняться выше. И так вот, поднявшись, увидеть друг друга, встретиться!

Поднялись каждый на свою высоту. Они - встретились в Сыктывкаре и там делают свое дело. А я в Самаре пророс, - и остался совсем один. Не с кем мне встречаться стало. Но проросли, поднялись, каждый в свою меру.

Вторая половина жизни началась давно, - и это хорошо. Потому что в начале ничего нет, одни обещания. А сейчас уже за спиной есть то, на что все-таки можно опереться.

В 25 лет я стал тем, кем по сей день [в 48 лет] остаюсь, по Божьей милости. Редактором «Благовеста». Внешней карьеры никакой. Осталось только расти внутренне - а тут нет предела.

Ни о чем не жалею. Но несколько грустно от того, что уже ничего почти не изменить, пространство свободы с каждым годом сужается. Друзья уходят. Мир меняется. И всё труднее сохранить себя. Господи, помоги!

Если бы не вера, ситуация выглядела бы аховой. Но я верю в Христа Бога, и потому не страшно. Вчера под куполом неба [в деревне] молился о том, об этом… А потом стал просить Его иначе. Чтобы просто Он был с нами, со мной. Тогда все проблемы решены.

Пойду полоть!

Украинство как идея стала понятна окончательно - это ненависть к России и русским, это предательство своих корней. Дело там дошло до смертоубийства. Сами они не остановятся, их придется остановить.

Город… как я его не люблю! И не могу без него - и не люблю. Солидный мужчина, под 60, мочится напротив моего окна, у пивнушки-магазина! Думает, его не видать. А я - вот дурак! - несколько лет назад участвовал в «освящении» этого притона [не знал, что там потом будут пивом вовсю торговать, начинали-то не с этого, с обычных продуктов питания, по их просьбе пригласил священника. К счастью, эту «освященную» пивнушку вскоре закрыли]. Всё, ну, не всё, но многое вокруг - просто осквернено.

В деревню тянет. Но она, деревня, накладывается тяжестью на всё остальное (в храм хожу по будням, отсутствие всякого свободного времени).

Людмила Белкина мне сказала не так давно, что если бы осталась в «Благовесте», раком бы не заболела. Да, отказ от служения - это страшно. Добровольный отказ (в ее случае) - тем более. Помоги ей Бог сейчас в испытаниях.

Вновь листаю Дневник отца Александра Шмемана^[2]. Ощущение, что он единственный взрослый среди детей. Очень точный, трезвый взгляд на церковные дела (они у нас сейчас примерно такие же стали, как у них тогда в США). Как его ругают наши «ревнители» узколобые! Для них это «либерализм», «модернизм»! - а он просто себя не обманывает и пишет о том, что действительно есть. Грустная наша церковная жизнь. Всё равно много светлых людей, и по большому счету - если откуда-то сверху смотреть - всё хорошо.

Вчера В.В. Путин дал отбой. Сказал, что войска на Украину вводить не будет. Понимаю, у него есть «железные» аргументы - и Запад с его санкциями, и газ, и прочее. И вообще, враг - Америка, хотела нас как раз в войну ввинтить… Но все равно есть заповедь: «За други своя». Если и без наших войск Донецк и Луганск удержатся, тогда хорошо, тогда понятно. И даже правильно. Зачем лезть на рожон, когда ситуация решится и без нашего видимого вмешательства. По-тихому? А если Донбасс задавят и зальют кровью? Оторвут от русского мира навсегда? Что тогда? Тогда мы сдадим врагу миллионы русских из-за «экономики», «трубы» и проч. Ужасно. Сдаче Донецка не будет оправданий. Если Донецк в той или иной форме отойдет к нам, тогда всё в порядке. Но сейчас этого никто не знает. Значит, мы рискуем сдать своих.

А что начнется после победы Украины? Они их задавят своей «бандеровщиной», пропагандой, и ничего там русского за пять лет не останется. И языка, боюсь, тоже.

Надо было вводить войска - это было бы справедливо. И в остальном отдать ситуацию в Божью волю. Но мы не пошли на риск, и теперь последний очаг русского сопротивления на Украине могут подавить. Если есть надежда, то только на Бога. Что не оставит русских в Новороссии. И - сами жители Донецка и Луганска себя отстоят.

В этом решении есть прагматизм (нам важнее труба для нормальной сытой жизни, чем больше миллиона русских, восставших и гибнущих). И все же такое решение не в нашу пользу.

Если бы мы поступили как прежде, когда Россия отстаивала Божью правду вопреки выгоде, то нам было бы легче победить. Бог был бы с нами. А теперь… теперь всё осложнилось. Мы не готовы к духовной брани, и враг ощутил это, осознал. Мы в этом вопросе не с Богом, а они-то давно с дьяволом, и в этом вся суть их [временных] успехов. Если бы мы были с Богом - мы победили бы. А теперь - не знаю. Всё осложняется. Дай, Боже, Донецку сил и оружия, крепости духа. Правда - с ними, донецкими, но так хочется, чтобы и с нами тоже.

Украина идет к своей гибели. Она определилась во зле. Но там все равно живут миллионы Православных, и это не даст Украине устроиться на началах зла, сатаны и ужаса. Нет! - не кончится Украина, если Россия защитит ее от нее самой. Но Россия прагматично не хочет этого делать. Ох уж эта прагматика!

Чудо Крыма оканчивается. Донецк и Луганск в огне.

Лидером продаж в церковной среде стала книга «Несвятые святые» отца Тихона (Шевкунова) [ныне он Митрополит Псковский и Порховский. В начале 2019 года общий тираж книги превысил 3 млн экземпляров]. Это книга условно «моего» жанра, до буквальности. Написана качественно, местами очень ярко. И все же для новоначальных, слишком гладенько, убаюкивающее. Но успех все равно заслуженный. Поповские истории оказались востребованы. Жанр этот сейчас набирает обороты. И мне предстоит в этом жанре состязаться с людьми очень духовными, священниками, это тяжело, но можно.

Украина вступила в «предбанник» Евросоюза, вступила с ними в ассоциацию. И сделала это в день обретения мощей Священномученика Митрополита Владимира Киевского. Невольно это выглядит как «знак» отказа от Православных ценностей. Митрополит Владимир (Богоявленский) в 1918 году пострадал от рук украинских националистов. И вот в его день…

То, что не сделал Янукович, сделал Порошенко. Это сигнал, символ. Всё, состоялось. Украина ушла из русского мира, перешла в иной лагерь, с иными ценностями (и неважно, насколько добровольно, законно и т.д.). И теперь от нее надо отрывать куски, чтобы она не утянула за собой живых в пропасть содома… Нужно спасать тех, кто не хочет жить в европейском содоме, кто считает себя русскими. Теперь Украина будет иметь дело уже не только с Россией. А с Богом, которого она предала. «Страшно впасть в руки Бога живаго». Украину ждут новые и новые потрясения. Ей предстоит катастрофу пережить.

Дай, Боже, сил и мужества русским людям в Донецке и Луганске! Они творят историю.

25 июня. Днем (на даче) уснул и увидел необычный сон (как будто сны бывают обычными). Вижу себя в зеркале - в монашеском клобуке. Мне он очень идет. Удивляюсь величавости своего облика - в этом монашеском головном уборе. Он - черный, как и положено, с мантией, развевающейся сзади (не знаю, как правильно называется). Смотрю на себя в зеркало, и не хочу снимать. А еще не знаю, правильно ли его надел, кручу руками клобук на голове. Потом думаю о том, в чем мне ехать куда-то по мирским заботам - в клобуке или как прежде, с непокрытой головой. Хочется в клобуке поехать, но точно не решил еще. А на кухне шумят, как ни в чем не бывало, мои домашние - жена и дочь. Им невдомек, что со мной происходит. Какой еще клобук?

На этом просыпаюсь.

Сон не случайный. Намек на внутреннее монашество. Увидеть себя в зеркале в клобуке - в монашеском клобуке! С мантией, развевающейся за спиной… Священник без посвящения, монах без пострижения. Такая вот моя земная судьба.

…Последняя фраза во сне: «У меня нет друзей…» - она все же к И. относилась. Чтобы я не обольщался: он все же не друг мне. А близкий человек, почти родственник. Да еще и коллега - это редкое сочетание. Михаил Сизов, И. - они заняты тем же делом, что и я. Хотя одно и то же мы делаем по-разному.

В редакцию приходил Михаил Кильдяшов с супругой Ольгой. Он возглавляет Оренбургскую писательскую организацию, она преподает в Православной гимназии. Светлые люди. Живые люди. Я что-то разошелся. Говорил слишком, быть может, искренне. Они же не «свои», может, мне показалось, что свои? Но потребность в общении, она неизбывна. И имея в этом дефицит, я иногда «взрываюсь», и это плохо и даже опасно.

Стихи Михаила Кильдяшова мне не очень, хотя он и талантливый. Но очень еще молодой, 28 лет. Хотя - страдал, это ясно. У него, по-видимому, серьезная болезнь позвоночника, с трудом ходит. И вот женился, преподавал, пишет стихи, руководит писателями, посещает храм. Удивительно!

А я ною из-за всякой ерунды. Надо помнить: есть люди, которым куда как тяжелее.

Он изучает труды отца Павла Флоренского, венчались в его день рождения (день гибели отца Павла в ГУЛАГе неизвестен). Еще Кильдяшов делает книгу о Митрополите Мануиле (Лемешевском) в Оренбурге. Молодец!..

30 июня. Отец Игорь Макаров очень порадовал своими великолепными «письмами» пастве. Два получил, очень духовно, искренне, зрело. Человек стяжал благодать. И его страдание не сломило.

С игуменом Германом (Подмошенским) - в Москве. Фото 2004 года.

В это же время весть из Америки. Умер игумен Герман (Подмошенский). Это тоже знак. Мы с Игорем Макаровым начинали под их звездой - отца Серафима (Роуза) и игумена Германа. Себя с ними невольно сравнивали - больше было не с кем. У нас не получилось, как у них. Вышло по-другому, но это нормально.

Умер отец Герман. Великий человек!

И то, что его «гоняли» по юрисдикциям церковным, «запрещали», хоть это и скверно, конечно, но, в общем, закономерно. Мир не мог вместить его свободы во Христе. А в епархиальных коридорах по ту сторону Атлантики сейчас [в какой-то степени] «мир сей». Там судили даже Святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. Что уж говорить о его последователях!

Я встретился с отцом Германом в Москве. И это значимо, он мне какую-то эстафету передал. [Когда мы прощались, он сидел на кухне, сказал мне: мы знаем у нас в скиту, в Америке, что вы делаете у себя в Самаре! Хорошо так сказал, несколько даже торжественно.] Молюсь о его упокоении. Какая красивая миссионерская судьба! Сотни и сотни крещеных им американцев!.. Читал сегодня про то, как ему Бог ответил: «книжный магазин!..» Мне иногда надо свежее смотреть на мою текучку. Есть ведь и у меня книжный магазин. Вообще, много что есть. Надо просто работать. А я висну в интернете почем зря. Читаю про Донецк. От меня будет больше пользы, если я стану лучше работать, а не читать статьи («аналитику») про Донецк с Луганском.

Вообще, нужен воздух, нужна какая-то перспектива. Нужно помнить, как мы начинали, на какой это всё происходило волне. И что-то в себе поддерживать, какое-то прежнее горение. Помноженное на опыт, оно бы дало результат. И, может, еще даст. Не сдаюсь!

Ольга Л. вернулась из командировки в Иваново с небольшим по объему материалом, хорошим, но без блеска - и замечательной иконой Святителя Николая. Подарок настоятеля! Икона очень хорошая. Приложена к частице мощей Святителя Николая. Думаю, это нам благословение от Николая Угодника.

Заместителю редактора газеты «Благовест» Ольге Ларькиной вручен Серебряный Знак Святителя Алексия.

12 июля. Праздник свв. Апостолов Петра и Павла. Утро. Ольга Ивановна сегодня получит медаль Свт. Алексия. Слава Богу! Как-то утром я проснулся с ощущением, что надо вот так вот вмешаться. Написал прошение в Епархию, Владыка благословил. Она, конечно, заслужила награду, она молодец. И потому «надо исполнить всякую правду». Рад за нее.

20 июля. Сидим на даче, холодно. Всего 3-4 жарких дня, и опять холодное лето 2014-го.

В Донецке, Новороссии - беда. Какой уж тут отдых? Сражаются Русский мир и его изменники. Люди хотят жить (в Новороссии), а им приходится умирать, и только эта цена достаточная, чтобы отстоять себя, будущее своих детей как русских. Ибо хотят поменять их культурный код. Крым устоял. Устоит ли Новороссия? Надеюсь, что да. Мы [пока] не отважились идти «против всех». Но сражение все равно идет, и мы в него неизбежно в той или иной мере втянемся.

Приезжал И. - удачно, в день праздника Апостолов Петра и Павла. Мы хорошо встретились. Он очень потрепан жизнью. Нездоровый (грудная жаба), несемейный (дело к разводу), уже не молодой (50). Мой самый близкий друг не выдержал каких-то посланных ему испытаний. Можно сколько угодно дивиться его «земскому» подвигу, но воспарить он не смог - нет главного, нет подвига во имя Христа. Вернее, этот подвиг все же есть (иначе и его газеты бы не было), он прикровенен от него самого. Живет невенчанный, и удивляется, почему «семейное счастье» обошло его стороной. По сути, он разрушает семью своим самочинием длиною в жизнь, уже и дети выросли, а он всё не понимает, почему всё так. Он не пригласил Христа на брак в Кане - и удивляется, почему Он к ним не пришел. И не «устроил всё». Странно! Я сказал ему, где собака зарыта. Он в ответ стал кричать о любви как о высшей ценности. И что Церковь не помогла его браку. Да, не помогла (хотя и это не так - остатки христианского чувства все же держат их вместе, даже до сего дня). Потому что он по-настоящему не вошел в Церковь. Ведет себя как провинциальный «сверхчеловечек» (сидели на крылечке // свехчеловечки). Делает Православную газету - и при этом живет невенчанным, не ходит в храм, не участвует в таинствах. И еще удивляется тому духовному оскудению, которое его постигло.

Он приехал за теплом, за сердечностью. Очень, видно, холодно стало ему, раз прикатил из такой дали. Да еще с больным сердцем.

На следующий день, как он уехал, я пошел к реке и - увидел косулю. Оглянулся почему-то, хотя и не услышал ничего, а скорее почувствовал: на скошенном поле в лучах заката в метрах десяти всего была косуля, маленький олень. Самец, с небольшими покрытыми пушком рогами. Красивый и грациозный, меня совсем не боялся. Пристально посмотрел на меня и даже не стал убегать. Я долго наблюдал за ним, минут семь или десять. Меня перестали бояться звери, или молитву чувствуют, или стало меньше злости.

Бог прислал это красивое «пророческое» животное как-то поддержать меня.

Вспомнили с И. покойного Михаила Варняка, в связи с событиями на Украине. И вот недавно, дня два-три назад, Михаил В. мне приснился. Вижу его сидящим, спрашиваю: «Михаил, ты там чувствуешь молитвы о тебе?» Отвечает: «Да, конечно. Чувствую». Потом что-то начал говорить про нравственное исправление, но не четко. А вот про молитву очень запомнилось. Чувствует. Значит, молитвы доходят до Того, к Кому обращены.

22 июля. Завтра уезжать с дачи. А вернусь сюда уже один, тоже неплохо. Это совсем другой отдых, нежели в семье, но все же - надо немного и посхимничать.

Вчера был удивительный день! Началось всё плохо, денег нет, занять не у кого. Отцу Анатолию (на миро от Свт. Николая из Бари) срочно нужно 65 тыс. рублей, а денег нет! Боль. Почувствовал себя раздавленным, жалким. Ведь чтобы что-то заработать, надо что-то вложить, а вложить-то и нечего.

Молился горячо, как, наверное, давно не молился.

И вот около 16-ти часов - звонок от Татьяны Алексеевны, бухгалтера. Наталья поехала на почту. А там… перевод на 70 тыс. От некоей Татьяны Анисиной из Самары. Я не знаю ее. Это чудо! Причем чудо несомненное. Именно столько денег мы тут же отправили о. Анатолию на миро. Значит, это угодно Богу и Святителю Николаю. Хорошо, дивно, чудесно!

Иногда просто, пораженный, замолкаешь перед величием дел Божиих.

И вскоре - всего через час - огромная, красивая радуга раскинулась над нашим озером, вблизи от дома.

Радуга была долго. Великолепная, преиспещренная радуга!

Бог учит доверять Ему. Поразительно.

Люда видела вчера на нашем озере бобра.

Погода холодная, лето холодное. Это из-за событий на Донбассе.

Это уже предвоенное лето.

Как там всё будет? Пока не ясно.

Видели с Л. - Костю Ш. Он в театре рабочим сцены. То, что начиналось давным-давно и довольно случайно (его мать была там администратором), оказалось его местом в жизни. Долго не стали общаться, слишком много неприятных воспоминаний.

Его неудачная, грязная шутка, которую я по непростительной глупости транслировал [четверть века назад] - она сыграла свою роль в моей судьбе. Не большую, но все же.

Ходят вокруг меня «уроки».

Приехали Данила, Анна, мл. Никита. Они хороши, все трое. Но только я им уже не нужен. От меня ждут они, чтобы я, соблюдя определенный ритуал, побыстрее уехал. Что я и сделал, уехав на дачу. Посмотрел на внука Никиту. Хороший. Просто-таки картиночный мальчик. Слава Богу! Смотрел на меня с большим интересом. Помоги ему Бог на его путях!

Данила стал поспокойнее, Анна - хорошая мама. Очень приятная. Очень положительная семья. Но отчетливо понимаю, что всё, что мог им дать - уже им дал. Что мог, вымолил, что мог, показал примером (Даниле). Теперь они должны жить сами. И всё у них хорошо. А вот дочь моя Анна, у нее самое главное еще впереди, я ей очень нужен.

Впервые здесь в деревне получил возможность молиться, сколько хочу. Диво дивное! Стою под звездной сыпью, под искрами ночного неба - и молюсь.

Слава Богу!

То, что сейчас происходит под Донецком и Луганском, очень значительно, очень. Молюсь о наших, как могу. Помоги им Бог!

…Вот и заканчивается мое «схимничество» пятидневное. В полном молчании (если бы не телефон). В полном одиночестве (если бы не телефон!). Хорошо… (если бы не телефон…)

Окончание следует.