Из жизни одного самарского прихода.

К Великому, или, как его еще называют, Чистому Четвергу голоса не осталось. Сплошной сип и несмыкание. Ничего удивительного — службы сложные, длинные — а петь некому, почти все певчие на основной работе. Вот и ложится вся нагрузка на плечи — и связки! — всего лишь нескольких человек.

Когда придут трое, когда и шестеро — из двенадцати! — а когда и двое...

Так думала Настя, возвращаясь после службы Великой Пятницы — утрени с чтением двенадцати Страстных Евангелий.

Тяжелая служба. И не только физически — все-таки попробуй выстоять три часа, да при этом нужно ведь еще и петь! — но в большей степени морально...

«Куда идешь Ты, Сыне? — плачет Пресвятая Мать. — Неужели в Кане Галилейской снова брак и Ты торопишься туда, снова сотворить вино из воды? Можно ли и Мне с Тобою, или ждать Тебя здесь, на земле? Ответь же Мне, Сыне мой! Не проходи мимо меня молча...»

И вновь Пилат не знает, как ему оправдать Христа. Как говорить с жестокими людьми, требующими от него смерти Неповинного? И вновь он отпускает разбойника и бунтаря Варавву, а Христа отдает воинам — чтобы Его избили и умертвили позорной смертью...И снова Христос, жестоко избитый, бредет по дороге с тяжеленным крестом на плечах. Еле-еле идет — и падает...

И снова Тот, Кто сотворил всю Вселенную, висит на Кресте... Царю Ангелов, Одевающему небо облаками, надевают венец из терния и багряницу — чтобы больше смеяться над Ним...

Тяжело. Сердце обливается кровью...

А голос — да пусть его... Главное, чтобы к Пасхе хоть что-то осталось!

Царские Часы они пели и читали вдвоем с Ольгой — такой же безсменной певчей, главной опорой матушки-регента. Ничего, справились. Хоть и дрожали порой голоса от страшных слов — но все-таки справились. Да и отцы во главе с настоятелем не подвели — всё было строго и четко.

Между службами закрутили-завертели житейские заботы да искушения — то продуктов купить, то сантехника вызвать — да и уборку в доме никто не отменял. А уж дети без мамы тем более не могут так долго! Конечно, им так хочется поговорить, всё рассказать!

Спасибо маме, что вырвалась на месяцок из другого города — помочь любимому сыну с невесткой. Вот что бы Настя делала без нее? И дома благодаря ей прибрано, и обед приготовлен. А главное — дети под присмотром! Хорошо, когда в семье дружеские отношения у свекрови с невесткой!

И все же много дел остается и на Настину долю. Так что к вечерней службе уже немного гудят усталые ноги, да и зевота нет-нет да и прорвется.

Сегодня нет таких длинных и тяжелых чтений Евангелия, как накануне, — но и сегодняшние тексты обнажают душу, рвут ее на части и собирают заново. И сердце так же сжимается от боли, горя и страха...

«Слава Тебе, Показавшему нам Свет!» — возглашает священник в центре храма, не в алтаре, как обычно, а возле Плащаницы — изображения Христа, распятого, уже умершего и снятого с Креста. Так Его несли верные Ему мироносицы с Апостолом Иоанном и другими учениками — в их числе и тот самый Иосиф Аримафейский, о котором сегодня так много текстов.

«Слава в Вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!» — отвечают ему певчие, выстроившиеся ближе к выходу из храма.

Обычно торжественное и громкое, сегодня это произведение звучит совсем тихо и скорбно.

«Господи, Боже, Агнче Божий, Сыне Отечь — вземляй грех мира, помилуй нас! Вземляй грехи мира — приими молитвы наша!» — льется под сводами храма простой и безыскусный напев, но именно этот напев позволяет услышать и прочувствовать каждое слово!

Священники падают на колени перед Распятым Христом и с благоговением поднимают Плащаницу над головой.

Идет Крестный ход. Медленно, со слезами — а кто бы удержался? Даже небо не выдержало и в момент выхода Крестного хода из храма расплакалось мелким холодным дождиком. Впереди семеро крепких молодых мужчин несут, покряхтывая от тяжести, огромный крест — точную копию Голгофского Креста — и по виду, и по весу!

Невольно думаешь — а как же Он, избитый и обезсиленный, нес его по жаре? А ведь каждый раз, когда Христос падал под тяжестью Своего креста, воины поднимали Его — кнутами...

Девочки несут и разбрасывают лепестки роз — белые и красные, — и на асфальте эти лепестки кажутся крупными каплями крови...

И пережить это горе, этот страшный Крестный ход помогает лишь осознание того, что уже завтра! Завтра будут петь «Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты царствуеши во веки!» А ночью пойдет совсем другой Крестный ход — радостный, после которого счастливые священники по всему миру закричат от избытка чувств:

«Христос Воскресе!!!»

И люди в восторге ответят всем сердцем:

«Воистину Воскресе!!!»

Уже завтра...

Анастасия Портнова,
г. Самара.