Наш Царь

В середине августа мне позвонил приятель. Поделился радостью — у него недавно родился сын. «Как назовете?» — спрашиваю счастливого папу. «Николаем», — отвечает он. — « Так ведь в святцах в эти дни августа такого имени нет?.. — удивляюсь я. — А есть другие замечательные имена: Антоний, Дионисий, Иоанн...» — «Нет, назову Николаем, — твердо произносит приятель. — В честь Царя-Мученика. Ведь накануне его дня рождения Царя прославили...»
Я кладу трубку и вдруг ощущаю, как меня окатывает светлая волна переполняющей радости. Понимаю, что дело не только в личной радости за близкого человека, нет, что-то гораздо большее... Этот неожиданный звонок — словно некий знак Свыше, весть о том, что Русский Царь вновь усыновил свой народ. И все мы, русские, с этого времени вновь стали «царского рода»! У нас есть Царь, которого больше никому не удастся отнять...
А отнимали у нас Царя до последнего. На телеканале ОРТ незадолго до канонизации крутили запредельно безстыдные кадры якобы кинохроники. Брали нас на испуг: вот, мол, смотрите сами, кого вы хотите прославить... Некоторые газеты задыхались от ненависти к Самодержцу, а «доброхоты» пробовали навязать нам под видом Царских мощей безымянные «екатеринбургские останки» — закладывали мину под уже тогда ставшую неотвратимой канонизацию... Но мы, с Божьей помощью, перепрыгнули через все «волчьи ямы»... Царь прославлен. Наш Царь...
Недавно я увидел неожиданно-яркий сон: будто перебираю альбом с какими-то открытками, фотографиями. И вижу вдруг среди них небольшую фотографию Царя. «Скоро приду!» — было написано на снимке.
Вот и пришел наш Царь — наводить порядок в одряхлевшей Державе, миловать одних, наказывать других, выводить своих подданных к свету из тьмы атеистических лет...
Он и раньше был с нами. Оболганный, он был со своим народом в годы «безбожных пятилеток» и на фронтах Великой войны. Преданный, не оставлял своих подданных в чеченском плену и в роковые «августы» и «октябри» перестроек...Расстрелянный, приходил на помощь по первому зову...Но приходил он к нам прикровенно — «дверями затворенными» — как тайный помощник и покровитель. И вот, наконец, пришел явно — как званый гость.
Два года назад известный старец — духовник Санаксарского монастыря схиигумен Иероним (Верендякин) снял с себя и надел мне на грудь, как святыню, серебряный царский рубль с профилем Батюшки-Царя.
— Молись ему, — сказал мне старец. — Это великий святой... Ведь Царь — над всеми начальник. И когда Царь становится святым, он ближе всех к Богу — Царю Славы Христу...
— А его прославят? -спросил я.
— Обязательно прославят.
Это было благословение старца, данное нам на общую борьбу за канонизацию Царской Семьи. И вот наконец эта борьба завершилась победой.
С тех пор эта святыня всегда со мной. И шелковая ниточка-гайтан, на которой закреплен этот «святой рубль», до сих пор не порвалась ни разу.
...А борьба была не из легких. И велась она по всем «новым технологиям», так хорошо освоенным нашими врагами. Когда после большевицких гулагов и потемских лагерей рухнул образ «Николая Кровавого», имиджмейкеры преисподней сразу стали лепить другой образ, в котором, однако, столь же мало правды: добрый малый, хороший семьянин, но безвольный и слабый недалекий простак... И это о нем-то, рыцаре Духа, до сих пор являющемся в снах и видениях своим подданным в военном кителе, словно пропахшем от пороха великих сражений... А когда и на эту приманку не клюнул народ, извлекли откуда-то странные «останки» и объявили их «царскими», с почестями похоронив...
И даже в самые последние дни врагам канонизации все же удалось втянуть в свою злую свару тех людей, которые называют себя «патриотами», «монархистами», но которые так и не поняли очевидного: если бы русский народ не отдал на растерзание горстке заговорщиков своего Царя, никакие «инородцы» не посмели бы поднять руку на Помазанника Божия...
Страна долго шла к прославлению Царской семьи. Потребовались годы, чтобы народное сердце вновь вместило в себя кроткий образ поруганного, умерщвленного последнего Императора Российского. Среди противников прославления были не опереточные злодеи, лишь о том и мечтающие, как бы понадежнее извести русский народ, — нет, я слышал возражения против канонизации от афонского монаха-молитвенника, от церковного интеллигента, да мало ли от кого еще... Тут все шло в ход — и пресловутые «папироски», и «кровавое воскресенье», и, конечно, оболганный Распутин... А ведь эти люди — по — своему искренние — были тоже законной частью нашей Церкви. И, видимо, надо было дать им время прозреть до предстоящей канонизации. И Царь-Мученик кротко ждал, когда наконец прозреют его подданные. Надо было вместить в эти годы мироточения и другие чудеса от икон Царя-Мученика, кровавое чудо в Державино и многое, многое другое, после чего все, кто имел чистые помыслы, смогли молитвенно удостовериться в святости Царя. А тех, кого не убедили и явные чудеса, нет смысла уже убеждать. Но и оглядываться на них тоже не следует.
Я верю, теперь Святой Царь придет на помощь своей ослабевшей Державе. Укрепит во бранех православное воинство, залатает последствия диких «реформ», остановит наползающую «идентификацию», раскочегарит стынущие заводы, а Царица — утешит голодных стариков и старух, перевяжет исколотые кровавыми шприцами руки наших парней, защитит от зловещего скальпеля нерожденных младенцев, станет заботливой Мамой сиротам... Только бы мы остались их подданными, только бы призывали в молитве их имена... Только бы раскаялись в вольном или невольном грехе клятвопреступления... Только бы удержали в своих ослабевших руках щит истинной Православной Веры...
...А тот «царский младенец», Коленька, — родился богатырем! Почти пять килограммов новорожденный весит. Ну, в добрый путь, малыш! Лишь Господь знает, что ждет тебя на твоем вот только начавшемся пути, но как-то уже и совсем не боязно за тебя. Ведь, как и всю Россию, качает тебя на своих крепких ладонях Небесный наш покровитель — Батюшка-Царь!

Антон Жоголев

08.09.2000