Мы греемся в ее лучах…

В Покрово-Эннатском монастыре Башкортостанской Митрополии торжественно отметили 200-летие преподобной Зосимы Эннатской.

- …А сегодня ты познакомишься с потомками преподобной Зосимы Эннатской! - обрадовал меня архимандрит Николай.

Архимандрит Николай (Чернышов) в день своего семидесятилетия. Фото из архива Покрово-Эннатского монастыря.

- Как - с потомками? У нее же единственный сын погиб на охоте, о его детях ничего нет в житии…

- А вот поговоришь с ними - узнаешь.

В Покрово-Эннатский монастырь Салаватской епархии Башкортостанской Митрополии журналистку «Благовеста» пригласили сразу на два праздника: 1 марта исполнялось 200 лет со дня рождения преподобной Зосимы Эннатской, а неделей раньше, 22 февраля - 70 лет наместнику монастыря архимандриту Николаю (Чернышову).

- Приезжай 21-го, - сказал отец Николай. - На вечерней службе помолишься, 22-го мой юбилей, 25-го престольный праздник нашего Иверского храма, 27-го съездим на день памяти блаженной Варвары Скворчихинской к матушке Вере в Скворчиху, побываешь и в Ировке у матушки Серафимы, а 1 марта - праздник нашей матушки Зосимы!

- Мне, батюшка, в таких случаях всегда вспоминается анекдот о слоне. «Съесть-то он съесть, да хто ж ему дасть…» Вот и мне - кто же даст такую долгую командировку. Хоть бы на 1 марта приехать…

И ведь удалось, приехала накануне 1 марта. А тут - такая радость! Познакомилась с потомками матушки Зосимы!..

«Она нас вымаливала!..»

Дроздовы приехали на праздник преподобной из Санкт-Петербурга, где живут уже много лет. Правда, Надежда сказала, что сама она только жена потомка матушки Зосимы. А вот свекор Надежды, отец ее мужа Алексея Дроздова, даже застал матушку живую, ему тогда было восемь лет.

- Как его звали?

- Иоанн. Они все родом из Оренбургской области, село Сенцовка, где после революции и матушка подвизалась.

- И свекор ваш был прямым потомком матушки?

- Нет, сыном ее родной сестры Анны.

После того как всех монахинь разогнали из Эннатского монастыря, где матушка Зосима была последней игуменьей, матушка вернулась к своим родным. Анна и старшая сестра Елизавета по очереди ходили к матушке Зосиме, кормили ее. Как бабушка Анна вспоминала, они ее называли не матушкой - и слов не было о том, что она была монахиня! - а маманей: «Ой, сегодня моя очередь, пойду маманю кормить куляшкой». Варили ей куляшку - должно быть, кулеш - и кормили.

Епископ Салаватский и Кумертауский Николай на празднике в Покрово-Эннатском монастыре.

И они даже на фотографии очень похожи, Анна и Зосима. Очень. Скулы выдаются одинаково. У мужа много родственников, но почему-то крепко верующих нет, единственно - в нашей семье. Моя бабушка очень верующая была, она из Петербурга. А так ни в моем роду никто верующим не был, ни у мужа. А потом вот как-то у нас получилось - да не получилось, а я думаю, что по молитвам нашей матушки Зосимы и моей бабушки Ксении, стали мы ходить в церковь. И мне всё говорили: «Надь, в кого ты такая верующая» - «Не знаю, у меня бабушка очень верующая».

Мы давно хотели, чтобы свекор со свекровью повенчались. А они не торопились: «Мы почти уже полвека вместе живем, а когда будет 50 лет, тогда и повенчаемся». И вот мы приехали из Санкт-Петербурга на венчание. Тут-то оренбургские родственники, собравшиеся на этот семейный праздник, как раз этот разговор и затеяли: «Вот откуда ты такая верующая?» - «Ну уж чем хвалиться, грешница я. Страх Божий, конечно, имею, боюсь грешить. Вот бабушка Ксения была верующая…»

А его родственники и говорят:

- А у Лёньки (это про моего мужа Алексея) - знаешь, какая верующая сестра бабушки была! Столько люду к ней приходило. Она и лечила, и могла сказать-рассказать всё про человека. Иконы у ней были.

Но никто из этих родственников не знал, что она монахиня, не то что схимница была. Никто не знал! Видимо, бабушка Аня не говорила, потому что гонения были, и они скрывали. А я слушаю и думаю: ой, иконы… лечила… Думаю, а вдруг она из тех, кто как сейчас вот - иконами обвешается и принимает людей. Знахарка какая-то...

И я приехала домой, а в храме, куда хожу, в алтаре у батюшки мой помянник лежит. Я прошу алтарника принести мне этот помянник: надо Зосиму вписать. У меня, грешницы, мысль такая: «Кто-то же должен ее вымаливать!» Это я так думала - представляете!
Но она мне дала ответ в том же году! Это вот в мае свекор со свекровью повенчались, а в строгий пост всё разъяснилось.

У нас игумен Мартирий жил, приходит и говорит: «Надь, из Москвы книжная лавка пришла, можно хорошие книги недорого купить» - ну знаете, по входной цене, не когда книжечки уже на продажу выставляли, а по своей цене. «Ты, говорит, посмотри, я в крестилке книги оставил». Я пошла, посмотрела.

Вижу - такая толстая книга «Подвижники XX века». А у меня мама тогда еще неверующая была, и я всё хотела ей как-то что-то донести, вот и покупала что-то доступное для нее. Открываю книгу. А в ней маленькие короткие жития современных святых. Может, взять? Это же не где-то там далеко в небесах, а вот - совсем недавно жившие люди, и маме эти рассказики будут интересны. И я тогда взяла эти мужские жития и женские, и детских Библий набрала на подарки. А строгий пост же, утром и вечером служба. Еще и для батюшки Мартирия надо хоть постное что-то приготовить, покормить. Вечером я со службы пришла и на кровать к себе две книжечки положила. Думаю, когда управлюсь с делами, пока прикорну, полистаю…

Уже где-то в первом часу ложусь и - дай-ка, посмотрю, есть ли здесь житие схимонахини Нилы, жившей под Воскресенском. Я о ней раньше прочитала, и она очень глубокое впечатление на меня произвела. В содержание глянула: есть схимонахиня Нила. Открываю. А это не та, харьковская. И тут откуда-то мысль: дай-ка, я Зосиму посмотрю. Не то чтобы думала, что наша родственница может оказаться в этой книге. Нет: просто - вдруг да есть у нее тёзка среди святых. В содержании - есть преподобная Зосима. На 246-й странице.

Открываю - фотография: копия Лёшина бабушка! И жила в Сенцовке… Я как начала плакать! «Кого я вымаливала! - это же она нас, грешных, вымаливала! Матушка, прости, помоги, не дай погибнуть нам!..»

Она была в схиме Зосима, а в миру Евдокия, и фамилия Суханова - эта же фамилия у бабушки Анны до замужества была. И Оренбургская губерния, и село… Она!

Дроздовы, потомки преподобной Зосимы Эннатской, у ее святых мощей.

Я не могла утра дождаться! У нас с Оренбургом два часа разница, и вот я в шесть часов, а здесь уже восемь, звоню свекру: «Пап, вы представляете - она же, Зосима, монахиня, игумения монастыря была, схимница!..» А мудрая бабушка Аня, видимо, скрывала это, чтобы гонения не пали на детей ее и внуков.

Бабушку Анну я видела - она нас благословила в 1978 году, когда мы поженились с Алексеем, пришли к ней, она была уже старенькая. Через полгода умерла. И я вот даже лик ее помню больше по фотографиям. В то время я вообще неверующая была и даже не крещеная. Но она нас благословила, и уже вот 41 год живем с мужем. Спаси Господи, очень хороший, порядочный человек - и свекор у меня был такой же, и у них род такой: они чистые, справедливые.

И вот так вот матушка по сути сама мне явилась. Видно, смотрит на меня, грешную, с небес - да и скажет: Наденька, милая ты моя, ты меня «вымаливаешь»!.. Вот и вложила мне эту мысль - вначале купить книгу, а потом и посмотреть, нет ли в ней какой-нибудь Зосимы.
А я же, знаете, так резко да дерзко решила: «Кто же будет ее вымаливать!» И на себя такой «подвиг» взяла. «Надо же кому-то вымаливать!» Молитвенница нашлась…

Помоги мне, Господи, молитвенницей быть!

У нас двое детей, сын и дочь Кристина. Глебушка, который с нами, ее сынок, и дочь Дарья. И вот наш с Алексеем сын (его вы тоже видели - иеромонах Николай), в миру он был Евгений - окончил Нахимовское военно-морское училище, потом учился в военно-транспортном университете; ушел в запас и окончил институт культуры. И ведь всё по Божьему Промыслу шло.

Все его однокурсники уже написали дипломные работы, а он не знает, какую тему взять! Звонит и рассказывает: было двести тем - и единственная произвольная тема была «Монастыри и подворья Санкт-Петербурга». Договорилась я со знакомым батюшкой, сына пустили в библиотеку семинарии. Дипломную работу сам декан принимал. Сын, конечно, на отлично ее сдал. И потихоньку, потихоньку… - поехал он на Валаам, окончил курсы, стал работать с паломниками. И один батюшка за восемь лет до его пострига сказал: «Да он монах! Он у вас и семинарию окончит, и дальше будет учиться» Сын и правда окончил магистратуру по педагогике и психологии. Преподавал в Хабаровской Духовной семинарии. Но стало тяжело, климат не подходит. И он как раз перед матушкиным юбилеем вернулся с Дальнего Востока, будет служить в Подмосковье.

Мы, конечно, когда узнали о том, что матушка Зосима святая, решили поехать к ней, свекор еще живой был. Сколько уж лет назад это было? - монастырь только восстанавливался, мощи матушки Зосимы находились тогда в Стерлитамаке. Ну вот и приехали мы, помолились у раки с мощами, игумен подарил сыну икону преподобной Зосимы Эннатской. А он же служил в Хабаровске. В Хабаровскую Духовную семинарию присылают обучаться православных корейцев. И сына попросили написать программу для корейских семинаристов. Дали ему переводчика, и сын преподавал корейцам Священное Писание Нового Завета. И приехал в Хабаровск из Северной Кореи кореец. Он был диакон, а Патриарх Кирилл должен был рукоположить его в священники. Есть и фотография, где мой сын иеромонах Николай передает икону преподобной Зосимы Василию - так назвали этого корейца в крещении. Из Хабаровска отец Василий с иконой в руках полетел к Патриарху, и уже священником увез икону в Корею. Перевели на корейский язык акафист преподобной Зосиме. И матушка Зосима становится уже и просветительницей Кореи.

- Ваш сын белым священником не был, сразу принял монашество?

- Да, он поступил в Санкт-Петербургскую Духовную семинарию, и на третьем курсе так промыслительно получилось. Говорит: «Мам, вот решался, решался, иду к Владыке ректору. И говорю о своем решении принять постриг. А Владыка говорит: а я только сейчас об этом - о вас думал». И сын принимает монашество. Он хотел служить священником и заниматься просветительской деятельностью и подал прошение о том, чтобы его отправили служить на Дальнем Востоке. Его не понимали: большинство хотят остаться в Питере, кто-то женится специально, чтобы не уезжать из северной столицы. А сына в 2012 году направили в Хабаровск, где он и послужил восемь лет.

На прощание я попросила санкт-петербургских потомков преподобной Зосимы Эннатской позволить мне сфотографировать их у святых мощей матушки. Как уж получилась фотография, не обезсудьте…

У мощей матушки Зосимы

На Божественную литургию 1 марта в Иверском храме Покрово-Эннатского монастыря собралось множество народа. Одних паломников съехалось из разных мест Башкортостана и Оренбургской области более трехсот человек.

Пока собирался народ, успела я и заказать требы, и к вынесенной на середину храма раке с мощами преподобной Зосимы приложиться не один раз.

И вот уже священники в праздничных облачениях выстраиваются в два ряда, и иеромонах Кирилл как младший годами священник монастыря подает крест вошедшему в храм Владыке - Епископу Николаю Салаватскому и Кумертаускому.

Рака с мощами преподобной Зосимы Эннатской.

Начинается Богослужение. И - удивительный момент! - среди сугубых молитв Епископа Николая пред мощами преподобной Зосимы прозвучало прошение «молодежной мужской сборной Салаватской Епархии имени Димитрия Донского по хоккею с шайбой, еже благополучно начати и без препятствия всякаго ко славе Твоей совершити…»

Не о всякой спортивной сборной сугубо молится Архиерей. Да ведь и не у всякой епархии есть своя хоккейная сборная.

А Владыка Николай, помолившись великой угоднице и преславной чудотворице, преподобной матери Зосиме, произнес:

- Пусть Господь по молитвам Царицы Небесной, по молитвам преподобной Зосимы, старицы и игумении Эннатской, память которой сегодня мы молитвенно и благочестно совершаем, поможет нам в несении нелегкого бремени Великого поста. Чтобы нам безропотно пронести, с легкостию пребывая в молитве, этот великий подвиг. Аминь.

В связи с 70-летием наместник монастыря архимандрит Николай (Чернышов) за усердные труды по нашему ходатайству удостоен награждения грамотой Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла - нашего Великого Господина и богомудрого отца, - продолжает Епископ. - Также многие главы администраций районов и городов передавали Вам, высокочтимый отец Николай, свои поздравления. И лично глава Башкортостанской Митрополии Владыка Митрополит Уфимский и Стерлитамакский Никон Вас поздравляет.

И я хотел бы поблагодарить Вас, досточтимый отец архимандрит, за труды в деле восстановления, строительства и реставрации десятков храмов, а также двух монастырей Салаватской Епархии. И поистине Покрово-Эннатскую мужскую обитель села Дедово Федоровского района можно назвать жемчужиной юга Башкортостана. В нем можно смело принимать делегации на высоком уровне. Хотел бы отметить, что Покрово-Эннатский монастырь посещали второй и третий Главы республики Башкортостан: в сентябре 2013 года обитель посетил Рустэм Закиевич Хамидов, а в октябре прошедшего 2019 года монастырь посетил третий Глава Республики Башкортостан Радий Фаритович Хабиров. Отрадно для нас, когда Глава региона посещает Православную обитель, где есть что показать и о чем рассказать. И я хотел бы, досточтимый отец архимандрит, сказать, что Вы можете объединить всех вокруг обители: представителей здравоохранения, бизнеса, науки. Хотел бы поблагодарить Вас за неустанные труды в деле укрепления межконфессиональных и национальных отношений. Вы рекомендовали возросших под Вашим руководством не один десяток кандидатов на рукоположение в священный сан. Из стен Марфо-Мариинской обители, когда вы еще возглавляли ее и это была обитель Милосердия, - вышли четыре игумении. Теперь они несут послушание в монастырях Башкортостанской Митрополии.

Вы имеете благодать ежедневно молиться у мощей преподобной Зосимы Эннатской, старицы и подвижницы благочестия XX века, память которой мы сегодня совершаем. Пусть Господь по молитвам Царицы Небесной, по молитвам преподобной Зосимы Эннатской укрепит Вас и дальше в несении Вашего пастырского служения и Ваших трудов. Казалось бы, уже можно почивать на лаврах, но нет - мы знаем, что у Вас неутомимая душа. И хотел бы пожелать, чтобы братия обители, паломники, богомольцы поддерживали Вас. Я хотел бы также пожелать Вам сил и терпения. Чтобы Господь укрепил Вас в несении Вашего пастырского креста. И, конечно же, здравия на многая и благая лета. Помоги Вам Господь!

С праздником Вас и с 70-летием со дня рождения!

В конце Литургии отец Николай объявил о концерте на втором этаже паломнического центра:

- Матушка наша Амфилохия будет петь под гитару, и вы послушаете песнопения про матушку Зосиму. Это наша певица, распространительница песен про матушку Зосиму.

- Не усните только после обеда под песнопения матушки Амфилохии, - с улыбкой прокомментировал Владыка Николай.

Схимник и… зоопарк

Беседа с батюшкой, часть первая.

- Ну что, посидим, поговорим немножко, - сказал архимандрит Николай. - Вот сегодня потомок матушки Зосимы иеромонах Николай рассказывал, что подарил икону преподобной Зосимы Эннатской корейскому православному батюшке. Видишь, как далеко она прошла. Еще и на сербский язык переведен акафист матушке Зосиме. Она уже и в Сербии чтимая святая. А я куда еду - тоже везу икону, молитвы к матушке. В Москве уже в четырех храмах и в Санкт-Петербурге есть иконы с частицами ее мощей. Правда, хотели мы в самые первые годы после обретения приехать с мощами преподобной Зосимы в Самару, ведь и из Самарской губернии к ней когда-то шли и ехали за молитвой и исцелением, но не получилось посетить Самару. Хотя матушку Зосиму у вас знают и любят.

Меня нередко спрашивают, какое самое большое чудо матушки Зосимы? Я отвечаю: «Самое большое чудо, какого я в жизни не видывал, это то, что за десять лет мы построили монастырь». Мы ведь не в городе, в сельскохозяйственном районе. От нас до Стерлитамака около ста километров, столько же до Салавата, до Мелеуза километров восемьдесят. Нам помогали только дорожники, и то пока был жив прежний их руководитель, верующий человек. Сама матушка Зосима хозяйка этого монастыря, вот она и всё делает.

Глядя на эти прекрасные храмы, люди думают, что мы здесь очень богатые. Но я сам-то знаю, как непросто удается сводить концы с концами. Вот недавно принесли платежку за газ. Представь: ведь все помещения отапливаются, в соборе поддерживаем температуру +12 градусов. Девять престолов только в монастыре, да в скиту десятый престол. И домовую церковь еще будем делать. Вот юбилей мой провели, и на оплату газа набрали денег.

Конечно, хотелось бы иметь побольше братьев, и в сестринском корпусе одиннадцать келий, но восемь келий свободные. Жить есть где, условия прекрасные. Новая мебель стоит, и санузел с душевой кабиной. Но - народ сейчас в монастырь палкой не загонишь. Только говорят: вот, монахи с золотых блюд едят!.. А скажешь: ну иди, в монастыре же так хорошо - всё, сразу по-другому поют.

Слава Богу, мы монастырь построили, доделываем скит. В скиту я и себе домик строю, сделаю пристройку с удобной кельей для схимонаха Иоанна, и чтобы лежанка была - он ведь уж старенький. Чтобы охапку дров сжег да полежал на теплой печи. Глава республики пообещал построить дорогу на скит. Сейчас мы зимой проезжаем туда только на лошади, на машине не проехать.

- Далеко от монастыря скит?

- Нет, даже отсюда видно. От села полтора километра есть, а от монастыря два километра. Я хочу с Божией помощью построить там зоопарк. Уже ослица и осленок, пони есть - жеребец. Лошадка у нас есть. Козел - рога у него вот такие (широко развел руками), шикарные. Сделаем зоопарк, чтобы дети могли полюбоваться на разных животных. Да и взрослые ведь сейчас тоже животных-то не видят.

- Но ведь в зоопарке надо будет всяких зверей содержать.

- А как же! И антилопы будут, и другая живность. Будем стараться.

Мы большую территорию под зоопарк взяли. Посадим в шахматном порядке сосенки, уже посадили дубочки - уже год постояли, за силу взялись. А где не принялись, новые саженцы подсадим. Пирамидальный тополь посадим, красную рябину, она тоже очень красивая. Будем украшать склон. И когда будешь въезжать - здесь зоопарк, рядом колодец, можно из него обливаться, а немного ниже святой источник, чуть повыше пояса воды, и вот человек разделся, перекрестился - и с молитвой бух в воду. Крик такой…

- Очень холодная вода?

- Не только из-за этого. Враг не любит, когда люди омываются в святых источниках.

- Много паломников к вам приезжает?

- Этой зимой немного было. Летом - слава Богу, много приезжают. Пирожки для них выпекаем, а теперь вот и зоопарком их порадуем.

Паломникам ведь тоже требуется внимание. Подходит: «Батюшка, помните, мы с вами в паломничестве были в тринадцатом году!» Семь лет прошло, столько людей постоянно встречается, где же всех упомнишь! Но и обижать не хочется. «Ну, - говорю, - вы просто немножко изменились, а так - да, помню. Незабываемая поездка была…»

Тоже как-то в Ировке служил. Закончилась служба, выхожу из храма. И женщина, такая крепкая, стоит.

- Ты че, меня не узнаёшь?

- Ну-у, вроде… - сам думаю: Бог знает, что она сейчас скажет! Я-то себя знаю, а народ рядом так и насторожился, глазки заблестели: интересная тема!

А она и представилась:

- Да я вот такая-то.

- Таня, ты что ли?

- Да, батюшка, это я.

Меня же в армию забирали, а ей было лет десять или одиннадцать. Нас провожают, а она рядом бегала. И вот - «Ты че, не узнаешь?..»

Здесь у нас всё идет своим чередом. Один иеромонах приехал, он в монастыре никогда не жил - бывает и так - и говорит: «К вам должны скоро приехать, будут проверять распорядок дня, и это как у вас соблюдается, и то…» Я ему отвечаю: «Плохо, что ты монастырской жизнью не жил. Ты бы знал, что бумага - это совсем не главное».

Нам не надо ничего выдумывать. У нас во главу угла поставлена Божественная служба - вот она и есть костяк, а от нее уже всё идет. И послушание, и вся наша жизнь. Но всё от службы идет: во сколько лечь спать, во сколько встать, чем и когда заниматься. Поэтому мы не боимся, что кто-то придет с проверкой и спросит, а что у нас сейчас должно быть по распорядку. Идет церковная служба, читается Иисусова молитва; в Никольском храме круглосуточно читается Неусыпаемая Псалтирь.

- С монахами, как раньше бывало, нет такого - чуть теплом повеяло, так «овладевает безпокойство, охота к перемене мест»?

- В том и печаль. Зимой-то никуда не рвутся, а летом кто и уходит. Работать же надо. Хотя мы огороды немного уменьшили, все же полегче стало. Осенью пересаживали смородину, крыжовник, в этом году до Нового года были яблоки свои. Крупные такие… Плохо ли? Свой творог, сметана, и если не постный день - на столах творог, молочная каша, молоко. Рыбу покупаем, а для трудников и мясо находится, скотинку забиваем, или курица захромает - надо забить.

Внизу у нас пчельник. Март будет необычно теплый, скоро будем ульи выставлять. Теплица большая, на зиму посадили редиску.

- Батюшка, а сколько вы уже в сане?

- Я с 92-го года рукоположен, значит - 28-й год. Как раз столько же, сколько отслужил в армии. Служил дьяконом сначала в Риге, в кафедральном соборе. Митрополит Александр Рижский и всея Латвии - тогда он Епископом был, он меня рукоположил в дьякона. Казалось, вот только недавно это было, а уже сколько лет прошло…

Лежат у меня грамоты к 65-летию, и я думаю: надо их повесить. Сегодня, завтра… - глядь, а мне уже семьдесят лет. Ну уж заодно и те грамоты, и новые повесим на стену. Или уж еще пять лет подождать?.. - засмеялся отец Николай. - А мне, знаешь, подарили картину - сделанный на компьютере мой портрет. Я в первый раз такое вижу: и сам портрет, и пейзаж вокруг состоит из множества маленьких портретиков духовных чад. Подходят: «Ой, это же я!..» - «А это я!»

- Кажется, вот недавно мы с вами сюда приезжали, были одни руины. А сейчас такой красавец монастырь!

- Много построили, слава Богу. Только храмы перечислить: собор, Иверский храм, Михаило-Архангельский, Никольский, Венчальный храм равноапостольной княгини Ольги, крестильный - равноапостольного князя Владимира. У ворот - гостиница блаженной Матроны. Паломнический центр с актовым залом, трапезной; чаевница, пекарня…

Мы же еще и сами себе ищем работу. В чувашском селе Новосёлка построили храм Ксении Блаженной. Хотим обитель построить для одиноких пенсионеров. В селе Чатырман рядом с храмом Спиридона Тримифунтского бывшее общежитие двухэтажное, в нем и устроим обитель.

- Пригреете брошенных стариков?

- И не только брошенных. Сейчас же как бывает: и дети, и уже внуки выросли, а живут в тесноте, купить квартиры для молодых семей не все могут. Бабушка может оставить им свою квартиру и перейти сюда, это как бы социальное жилье. Для начала она, конечно, должна будет внести определенную сумму, потому что нужен ремонт и благоустройство комнат. Обязательно для всех там будет обед. Мало ли, не рассчитал человек, почти всю пенсию потратил, а в обители он всегда сможет покушать. Смогут и огородик развести. Это не обязательно, по силе. Ведь пока мы двигаемся, мы живем. И самое необходимое чтобы было: лук, морковь, зелень. Огород из окон будет видно. Вышла, прополола, полила, сорвала укропа, петрушки…

И еще мы будем призревать женщин с детьми, попавших в трудную ситуацию. Мамке некогда, она на работе, а бабушка по головке погладила, у бабушки всегда есть конфетка или печеньице: на-ка тебе, сынок!.. Она и приглядит за ребенком, и сказку расскажет.

Сейчас есть социальная программа наподобие приемной семьи, уже и стариков в них берут. То детей брали, теперь стариков. Не надо нашим старушечкам приемной семьи, у них в обители у каждой будет своя комната, своя кухонька с газовой плитой в две конфорки. Но если старушечка немощная, то не надо сиделок - мама, которая живет от нее через стенку, за ней ухаживает и получает за это от 6 до 8 тысяч. Придет: «Баб Маша, что тебе сделать?» Чайку заварит, супчик и кашку приготовит. У бабушки и пенсию никто не заберет. Платить должна будет только за электричество, за газ. В государственное учреждение привозят кого угодно, а он то пьяница, то буян, и соседи вынуждены терпеть. Мы же создаем обитель со своим церковным уставом. Пришел человек - мы на него посмотрели, поговорили и принимаем решение.

Ты ведь приезжала к нам в обитель в Ире: я же там просто жил. Все было на глазах. Приходишь: «А где Маша, где простокваша?..» Так и жили, как одна большая семья. И если здесь так будет, значит, все будет хорошо, все слава Богу!

Но по наследству передавать эти квартирки наши жильцы не будут. Освободилась квартирка, приходит другой человек, он там будет жить. Всего будет 24 квартиры.

Только ведь это сказать легко. Пришли мы в это заброшенное здание, а там… В какую комнату ни зайдешь, там такое, как будто лет пять туда все село носило мусор. Все загажено, ступить негде. Окон нет. Но здание-то советской постройки, тогда строили - не жалели цемента. Хорошее здание, надо только привести его в должный вид.

- Самому получается хоть иногда поехать в паломничество?

- Я же духовник паломнических поездок. И поездки для меня безплатные. И в Греции, и в Сербии, и в Черногории, и в Грузии были, и в Бари, и по святым местам России, конечно - на Соловках были…

Да, проблем много. Но ведь не только у нас они. Недавно были мы в Черногории. Там семьдесят монастырей. Заезжаешь - там послушник один. В другом - игумен и монах. В третьем - два монаха, игумена нет. Так что везде эта проблема.

Ну, может, что и не так в монастыре нашем делается, - но у нас жизнь идет.

У уставшего донельзя за эти многосуетные дни отца Николая слипаются красные глаза. Совесть надо иметь - что ж я мучаю батюшку!

- Пойду я, поброжу немного. Может, с кем и поговорю.

- Давай, Ольга. Потом еще поговорим, вечером.

«Лучше нашего батюшки нет!»

А все равно печально. Ну не пересказывать же официальную биографию батюшки Николая, если сам он о себе не хочет говорить - ни в какую! Ну ведь есть же в монастыре хоть один такой человек, который не пожалеет времени и расскажет об отце Николае?

Есть!

Монахиня Иулиания с теплой улыбкой согласилась поговорить о наместнике монастыря - и давнем друге. И, так получилось, немного и о себе. Ведь и в том, что далекая когда-то от Церкви женщина стала деятельной помощницей, потом и монахиней, - и в этом тоже не всегда заметный неустанный труд батюшкиной души.

- Я его знаю уж четверть века, - сказала матушка Иулиания. - Сама я салаватская, работала на хлебокомбинате заместителем генерального директора по строительству, а он приезжал к нам за стройматериалами. Строил храмы в Мелеузе и Кумертау, восстановил храм в селе Ира, и при храме построил обитель милосердия, из которой потом вырос Марфо-Мариинский женский монастырь. И матушку Надежду (Царство Небесное!), супругу его я узнала, мы с ними долго общались. В Ире когда они с семьей жили, обитель милосердия он основал. Я приезжаю, а у него куча детишек бегает. Думаю: да откуда же у него столько детей? А это, оказывается, дети, которых он вместе с их мамами в своей обители пригрел.

Но ушла я на пенсию и общение прекратилось. У меня мама болела, муж болел, потом похоронила обоих. Мама моя молитвенница была великая, а я была далека от этого. В 62 года пришла в храм! До сих пор жалею, что не пришла раньше.

В Мусино строили храм в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша». Меня позвали помогать - записочки писать, и я там месяца четыре поработала.

И вот в те дни было мне такое видение… Утро 29 августа 2010 года, день перенесения Нерукотворного Образа. Я стою на остановке, надо рано приехать, лавку открыть. Рядом бабка бегает туда-сюда. И я стою, думаю: «Господи, ну вот пока нет людей - такая благодать, птички щебечут - чудо! Но как только человек появляется, всё своей суетой портит!» Глаза подняла - а в небе образ Христа! Я не поверила себе. Не может быть, это мне почудилось. Опустила глаза. Второй раз гляжу - и опять: Нерукотворный Образ Господа, как на иконе! Облака что ли, так сложились?! Третий раз глянула - и снова вижу Его Образ! Четвертый раз посмотрела, а уже ничего на небе нет. Три раза Он мне явил Свой лик.

3 сентября приехал отец Николай, и я ему рассказала о том, что мне привиделось.

Батюшка говорит: «Да, такое видение не просто так бывает… А давай, поехали со мной в монастырь - хоть посмотришь, как там у нас». Взял меня с внучкой, привез сюда, потом еще свозил в Васильевку, показал, что и там будет строить Николо-Бондаревский храм. Здесь такое строительство - и еще там! Где же силы взять? Он же моих где-то лет.

Осталась я на недельку, потом на две, на три. Я же строительница, это мое дело. А батюшка поставил меня перед всеми и представил:

- Это наш новый эконом Надежда Михайловна.

Вот так погостить пригласил!

Съездила я домой, побыла, и был порыв даже не возвращаться. Но приехала еще, надо ж сколько могу помочь. А он так культурненько говорит:

- Надо шить облачения Надежде Михайловне и еще вот нашим женщинам.

13 декабря в том же 2010-м нас десятерых постригли, но трое ушли потом. Сейчас еще меньше осталось. А когда мы шли на постриг, я поразилась: над гостиницей встала огромнейшая луна! «Девчонки, говорю, смотрите!» Луна была... - только в кино можно такое увидеть, она прямо висела на крыше. И мы все были поражены: не может такого быть!

Должен был быть женский монастырь, надо было набрать двадцать насельниц, а набралось только десять. Потом одни уходили, другие приходили. Больше потом он, насколько знаю, женщин и не постригал, только 13 января, через месяц после нас, еще постриг старенькую матушку Феклу. Поэтому и монастырь Покрово-Эннатский мужской.

Люди, особенно женщины, в отце Николае души не чают. Я иной раз даже выскажу: «Батюшка, вы бы хоть один раз сели с нами да посидели так, как с бабушками-паломницами на лавочке сидите!» С ними он может и час сидеть, и больше. Она то про сына, то про сноху, все свои печали житейские вытряхнет. А он все слушает.

Он очень многих духовных чад привел к Богу. Вот сегодня приезжало триста человек, двести человек приезжали к нему на 70-летие, а сколько не смогли приехать. Наверное, тысячи две человек, которые его знают, кому он помог своими молитвами, теплом своей души. Но и подгонять умеет: ты вот так иди, а ты вот так! Ведь если паршивая овца не туда пошла, так ее надо прутиком: ну-ка иди на место! Идешь прямо - тебя никто не трогает. Так и пастырь тебе вроде не заметен…

Ну сами знаете, что такое женщины. С нами очень тяжело. А у него здесь и женщины, и мужчины. Мужчин он постригал чуть попозже. Схимонах Иоанн постригался вместе с нами, единственный мужчина. Ну и потом началось - потихонечку приходили, батюшка постригал одного за другим. Были, конечно, и неудачные монахи. У мужчин ведь известная болезнь... Сколько он с ними намучился! Трудник приходит - падает, умирает: «Батюшка, прими!» Неделя пройдет, он окреп - и начинается: то пьянка, то гулянка; на обеде он есть, а на работе и не видать. И это ж каждого надо через себя пропустить. Как у него сердце такое больное терпит!

Я иной раз скажу: батюшка, ну что вы на них смотрите, на этих пьяниц! А он руками разведет и так выдохнет: ну-у!.. ну!.. И сказать ничего не может.

Ведь к каждому надо подойти, все жалобы выслушать. А правда у каждого своя. И врут, и что хотят говорят. Это людская натура.

Сколько всего он построил и какими трудами - не описать! Когда мы пришли, собора как такового и не было, стояли одни стены, полы да крыша над ними. Ни благоустройства, ни дорожек еще не было - ничего. Сколько цветов мы потом посадили…

И пошли строиться. Иверский вначале строили. Венчальный храм, крестильный. Дальше стали строить храм Михаила Архангела. Гостиницу Матронушки: там тоже домовой храм внутри. Поставили игуменский корпус. А когда я приехала, отец Николай жил в синеньком бараке с двумя крылечками, потом уже в игеменский переехал. Это ж только подумать - сколько у нас было работы, и все он сам! И архитектор, и строитель, и подрядчик, и заказчик… Не было бы его, и не было бы ничего этого. Ни один священник из тех, кого я сейчас уже знаю, никогда бы столько не сделал. И нет у него по сей день ни помощника, ни заместителя. Всё на его плечах.

Батюшка наш такой трудяга, такой труженик! И редкий человек выдержит то, что батюшка выдержал.

Мучается он, конечно, с нами. Дамы наши - каприз на капризе, никому слова не скажи. Ну если у отца пятнадцать детей, не может он каждого ребенка с собой водить и каждому все свое время отдавать. Хоть вас пятнадцать - вы все мои, я вас всех люблю! Но каждому надо, чтобы только его любил.

Господи, какое терпение надо! Как еще его сердце не разорвалось от всех обид неправедных! Мужчины некоторые уже по 3-4 раза приходили и уходили. Монахини мало рискуют уходить, но обязательно капризничают, чтобы батюшка их уговорил, тогда, уж так и быть, останутся. А он это тоже видит. «Ну хочешь - иди». И сразу сели на место. Одна: «Я уйду, мне надо уйти!» - «Вот сюда, к Богородице иди, снимай монашеское одеяние и иди куда хочешь». И сразу притихла, и никуда не надо.

Ой, я старшей в монастыре была - я знаю, что это такое, с женщинами мучиться. Никакого терпения не хватит. А у батюшки хватает. Я говорю: «Батюшка, где вы их таких набрали?» - «Там же, где ты была».

Я просто скажу: лучше нашего батюшки нет! Молитвенник. Подойдешь к нему с какой-то печалью. Начинает молиться - смотришь, и ситуация вся разрешилась.

Теперь я на скиту живу, а приехала только вот на праздники - надо же готовить, паломников кормить. А со временем на скиту только схимники будут жить. Да нам уже, старым монахиням, за семьдесят, годы…

Иной раз привезут человека, просто вывалят на землю. Тебе, батюшка… А он всех принимает. Сколько их вокруг него отогреваются: и не нужные родным инвалиды, и пьяницы, и сидевшие в тюрьмах…

Люди раненые. В душу раненые, это самое страшное. В сердце рану и то можно выдержать, а душа уже не справляется. И тоже: чуть отъелся, отошел - и начинает права качать. Я сама слышала: «Да чего ты мне указываешь, кто ты такой?» - «Да никто. И я никто, и ты мне никто. Собирайся и иди». Наутро - бух в ноги: прости, батюшка! Он опять оставляет. Жалеет. Куда им идти?

А напоследок матушка Иулиания сказала словечко и о преподобной Зосиме, под чьим молитвенным покровом, как и под Покровом Пресвятой Богородицы, живут они в Покровском монастыре:

- Да, матушка Зосима всем нам тут как родная мать. Приехала как-то паломница из Магнитогорска и мне говорит:

- Я тебя во сне видела в такие-то дни. Вижу, будто ты так плачешь навзрыд, так горько плачешь! (А правда, в те дни я много плакала, такие скорби были...) И вижу, будто преподобная Зосима тебя обнимает и утешает: «Ну что же ты плачешь, я же с тобой!»

Записала Ольга Ларькина.

Окончание следует.