‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

«Православие - основа моей жизни»

9 июля исполняется 50 лет казачьему полковнику, заместителю Войскового атамана Волжского казачьего войска по финансам, экономике и взаимодействию с Русской Православной Церковью, одному из инициаторов строительства крупнейшего в Поволжье Самарского Кирилло-Мефодиевского собора Олегу Владимировичу Эрнезаксу. 

9 июля исполняется пятьдесят лет казачьему полковнику, заместителю Войскового атамана Волжского казачьего войска по финансам, экономике и взаимодействию с Русской Православной Церковью, одному из инициаторов строительства крупнейшего в Поволжье Самарского Кирилло-Мефодиевского собора,  обладателю ордена Преподобного Сергия Радонежского III степени и медали Святого благоверного князя Даниила Московского Олегу Владимировичу Эрнезаксу. В канун юбилея мы попросили Олега Эрнезакса дать интервью нашей газете.

Из древнего рода

 — Олег Владимирович, когда в вашу жизнь пришло Православие — из детства, из семьи или уже в более зрелом возрасте?

— Тут однозначно ответить трудно, крестили меня в детстве, русская бабушка Тося, мама отца, а жил и воспитывался, начиная с пятого класса, только с мамой и бабушкой. Они по национальности эстонцы.

— И, вероятно, лютеранки…

— Нет, евангельские христианки-баптистки. Родственники мамы — переселенцы из Эстонии, в 1886 году по указу Царя Александра II мой прапрадед Март переехал в Сенгилеевский уезд под Симбирском, в село Смородино. Тогда было массовое переселение эстонцев, латышей, они ехали вглубь России — от Поволжья до Сибири. Была тогда такая политика по сближению народов Прибалтики с мордвой и чувашами. Проходил некий генетический замес, ведь эстонская нация родственная мордве, это единая финно-угорская группа. До сих пор в тех краях в Ульяновской области в  поселках Широкий, Ломы, Красный Гуляй и Смородино живут выходцы из Эстонии. Когда мой прапрадед переехал в эти места, то нашу фамилию записали через з… Так у всех Эрнезаксов, имеющих русские корни, фамилия пишется через букву «з», у всех остальных по-эстонски через «с».  Моя бабушка Анна — двоюродная сестра известнейшего эстонского композитора и хорового дирижера Густава Эрнесакса, но вот из-за неправильной записи их фамилии звучат по-разному, хотя они близкие родственники.

— Вы специально собирали сведения о своем роде?

— Генеалогическое древо рода Эрнесаксов давно составлено. Появление рода датируется серединой семнадцатого века, после двадцатилетней войны между католиками и протестантами на территории Прибалтики, когда Эстония была в составе Швеции. В это время жил Авраам Эрнесакс, мой предок. Это зафиксировано в первых метриках в храме. Все Эрнесаксы обязательно собираются раз в году, в июле месяце, на хуторе Силмсе, в том месте,  где еще в начале XIX века стоял родовой дом.

— Как проходит встреча — праздничный концерт, чаепитие?

— На красивом лугу муниципалитет и лютеранская община отводят место, где проходит встреча. Съезжаются родственники со всего мира: из Канады, США, Великобритании, Финляндии, Швеции, Бразилии. В этих странах живут уже три-четыре поколения Эрнесаксов, вероисповедание у всех разное… 

— Важно ощущать себя приверженцем рода, каждый год приезжать к своим изначальным корням, укрепляться ими… Приятно знать, что ты не «один в поле воин», что вас много, род, семья…

— Это нужно знать и чувствовать каждому человеку, без рода и племени человек — как щепочка в океане. Эстонцы, как и все малые народности, сильно роднятся. Даже седьмая вода на киселе все равно как будто близкие родственники. А троюродные братья и сестры считаются просто родными. Это чувство  большой семьи поддерживает в жизни, налагает большую ответственность за поступки. Ты не один, за тобой твоя фамилия, и нельзя ее опозорить…

Между двух религий

Мой прадед Ханс в начале двадцатого века решил уехать из России в Бразилию, в эстонскую миссионерскую колонию. Вся большая семья, где было семь детей, тронулась в дальний путь. Моей бабушке Анне во время этого переезда был всего год от роду. Прожили они там лет десять, но болезни, плохое питание и многие другие трудности вернули Эрнезаксов опять на российскую землю. В Бразилии тогда был сильно развит баптизм, и мой прадед Ханс перешел в эту веру и вернулся уже пресвитером баптистской общины. За свои религиозные взгляды прадед был арестован в 1928 году, сидел в сызранской тюрьме, потом его расстреляли и закопали в общую могилу. Все Эрнезаксы в СССР были репрессированы.

Преследование семьи от властей было постоянно, но это не пошатнуло религиозность моей мамы и бабушки, к ним приезжали баптисты, и они подпольно молились, пели псалмы, читали Евангелие, обсуждали и сверяли свои поступки, свои дела по заповедям Христа.

— А как мама с бабушкой отнеслись к тому, что вы были крещены в Православную веру.

— Спокойно. Ведь мой отец и его семья Православные русские. В вопросах веры мне предоставляли свободу, а крещение у баптистов происходит по собственному желанию только с 18 лет. В основном меня просили дома читать Евангелие, но это же замечательно. К сожалению, некоторые Православные в церковь ходят, а Евангелие дома даже не открывают. На моих глазах каждый день проходили собрания верующих-баптистов, я все это видел, и это накладывало определенный отпечаток. Но я рос именно Православным ребенком, родственники совершенно спокойно относились к тому, что я хожу на Православные службы. Дом бабушки-эстонки располагался в центре Сызрани, рядом была моя школа №14, и рядом же находился кафедральный Казанский собор. Я часто заходил в него, меня поражали красота и величие собора. У меня был друг Валера Сидоров, мы жили по соседству, и мы с ним вместе ходили в храм, у него отец пел на клиросе, а мы стояли на службе. Я просил Бога о разрешении своих каких-то детских проблем, о своем будущем. Так и рос среди двух линий Христианства, что-то от протестантизма жило во мне, какая-то часть души была в этом, но к Православию я тянулся всей своей душой.

«Неформал»

Когда я учился в третьем классе, мы переехали жить в районный поселок Лунино Пензенской области, где во всей округе не было ни одно храма. Но меня спасла в духовном плане в этот момент школа. В нашем поселке еще преподавали те прежние потомственные «земские» настоящие учители, многие из них носили звание заслуженных. Моим самым любимым учителем был преподаватель русского языка и литературы Александр Петрович Крылов. Он был заслуженный учитель РСФСР, о его жизни и преподавательской деятельности написаны книги.

— Глядя на своего любимого учителя, вам, вероятно, хотелось быть учителем?

— Я до самого поступления в институт совершенно не знал, кем хочу быть. Мечтал быть вертолетчиком, но в пятом классе серьезно заболел, лежал почти два года. В школу не ходил, занимался дома, ко мне приходили учителя, одноклассники, я с их помощью готовился и экстерном сдавал переходные экзамены. Мы все были очень дружны, я до сих пор почти каждый год езжу в гости к своей классной руководительнице Лидии Степановне Успенской.

— Какие увлечения были помимо учебы в школе?

— Параллельно с общеобразовательной школой я учился в музыкальной школе по классу баяна, эти знания мне помогли участвовать в музыкальном ансамбле. В начале семидесятых годов мы в классе организовали группу, я играл на соло-ритм-гитаре. Стал носить длинные волосы, ходить в клешах и среди многих наших комсомольцев отличался некой «неформальностью». Слушал по радио «Голос Америки», и как-то на одном комсомольском собрании, которое проходило в лагере областного комсомольского актива, я об этом открыто сказал, и меня за это решили исключить из комсомола. С утра нас с моим другом вызвали на линейку, приехал секретарь обкома ВЛКСМ, чтобы принародно «отшлепать» нас за антисоветчину. Мы об этом не знали, линейку честно прогуляли… А нас за все это вместе выгнали и из лагеря, и из комсомола. Но наш районный секретарь была отличным человеком и прекрасно понимала, что мы без комсомола не сможем дальше учиться, и тихонько приняла нас обратно. После школы я без всяких проблем поступил в Куйбышевский медицинский институт, который в свое время закончили мои папа и мама.

 Альголог номер один

Где-то на втором курсе меня потянуло в храм, случайно зашел в Покровский собор и с того дня стал ходить на службы постоянно. Сначала только на праздники, потом уже и в другие дни. По окончании института меня распределили судебно-медицинским экспертом в Ульяновскую область. Стал заведовать межрайонным бюро, куда входило пять районов. Работа медицинского эксперта ближе к криминалистике, я делал многое: от начала осмотра места происшествия до вскрытия трупа и исследования биологического материала. Для изучения планктона, по которому можно  определить место и время утопления человека, мною там была организована лаборатория и даже придумана новая дисциплина — альгология. В Тольятти я проучился в институте экологии Волжского бассейна и потом получил удостоверение судебно-медицинского альголога с номером один. Я был первый в стране судебно-медицинский альголог…

— Что изучает созданная вами дисциплина?


Архиепископ Самарский и Сызранский Сергий и казачий полковник Олег Эрнезакс. Теперь Олег Владимирович отвечает за контакты Волжского казачьего войска с Церковью.

— Изучает планктон, по исследованиям которого можно определить многое и даже раскрыть преступление. Похожие исследования проводились уже в XIX веке, но электронная микроскопия дала нам новые возможности. Так современные исследования я наложил на старые теории, и получилась новая дисциплина. Была открыта базовая лаборатория, которая до сих пор работает. Я даже взялся писать на эту тему диссертацию, но оставил… Мне нравилась моя профессия, но внутри был у меня какой-то протест, и мне хотелось заниматься чем-то иным…

В это время моего друга Андрея Викторовича Лазарева направляют в Ульяновскую область, в «Ульяновскнефть», для бурения нового месторождения. Он создал первый арендный коллектив именно в тот момент, когда я организовал экспериментальную лабораторию. Нас с ним все время тянуло попробовать и сделать первыми что-то новое. 

Мужская дружба

Наши первые жены учились в одной группе факультета романо-германской филологии Самарского гос-университета, так мы с Андреем познакомились, и с тех пор не расставались. В Ульяновске наша дружба только усилилась, доходило даже до того, что я ездил с ним на бурение нового месторождения. И, в свою очередь, брал его с собой на выезд к месту преступления. Благодаря нашей дружбе я стал немного буровым мастером, а мой друг стал немного судебно-медицинским экспертом. После «августовского путча» мы зарегистрировали свое первое частное предприятие.

— Чего больше хотелось, денег или свободы?

— Конечно, свободы, деньги рассматривались только как средство достижения нормальных условий для жизни и как инструмент бизнеса. Для меня создание нашего частного предприятия было важно еще и как победа над советской системой, над ее запретами и преградами… Потом я помог зарегистрировать частные фирмы многим друзьям и знакомым, для меня это было ответным ударом по той власти, которая преследовала моих родных за религиозные убеждения, давила меня за «неформальность» взглядов.

Мы с Андреем заработали на своем первом деле достаточно денег, и как-то пришла совместная идея съездить на Святую Землю. Когда мы сами прикоснулись ко всем святыням, увидели там настоящую Православную жизнь вот так вблизи, почувствовали ее, помолились в монастырях, поговорили с монахами, то мы укрепились в вере. И вернулись на родину с огромными планами, хотелось помочь россиянам в духовном возрождении, как-то начать популяризировать Православие. Со всеми своими желаниями послужить обществу и Церкви пришли на прием к Архиепископу Самарскому и Сызранскому Сергию. Он предложил нам взяться за строительство большого Кирилло-Мефодиевского собора в Самаре. В тот день, когда было начато его строительство, надо мной и моим другом Андреем Лазаревым нависло уголовное преследование, и кончилось оно только в день окончания строительства собора. Мы вместе держались в это сложное время, хотя наш общий бизнес в результате и был уничтожен… Помогала выстоять наша мужская дружба. Мы несмотря ни на что продолжали помогать и другим храмам, отдельным людям и частным проектам.

— Бизнес и мужская дружба, выходит, совместимы?

— Как правило, нет. Но у нас вот как-то получилось. За все время ведения общего довольно крупного бизнеса мы никогда серьезно не ругались, все решали мирно. А потом просто почувствовали, что не сможем вместе продолжать вести бизнес и закрыли его. Я потом окончил Московский авиационный институт, защитил кандидатскую диссертацию по экономике, работал заместителем генерального директора в СНТК им Н.Д. Кузнецова. С Андреем Лазаревым мы до сих пор принимаем участие в жизни Кирилло-Мефодиевского собора и считаем его своим храмом. Настоятель храма протоиерей Виктор Ушатов — мой духовный отец. Он венчал меня со второй моей женой, крестил мою дочь. По духовным вопросам мы с Андреем часто обращаемся к нашему батюшке, с которым так много пережили во время строительства собора.

— Вы ходите в этот храм на службы?

— Я хожу на службы во многие храмы, часто бываю в Покровском соборе — в храме моей молодости, а также хожу в мой родной Кирилло-Мефодиевский собор, в Вознесенский собор, потому что он рядом с домом. Где бы я ни находился в командировке, обязательно прихожу на Литургию или хотя бы просто на беседу с батюшкой.

Волжский казак Эрнезакс

— Когда же у вас началась служба в казачестве?

— Уже работая заместителем генерального директора СНТК имени Кузнецова, на одном из мероприятий я разговорился с атаманом Волжского казачьего войска казачьим генералом Борисом Николаевичем Гусевым, с которым был знаком давно. Он меня так поспрашивал с пристрастием: «Предки репрессированы? Православный? Патриот? Государственник? Послужить России есть желание?» На все его вопросы я ответил одним коротким словом: «Да!» Тогда атаман заметил: «Да ты же казак!» Так в 2007 году мне присвоили чин войскового старшины, что соответствует подполковнику, потом меня назначили замом по экономике и присвоили чин казачьего полковника.

— Каким вы видите свое служение в казачестве?

— Меня Архиепископ Самарский и Сызранский Сергий благословил служить делу воцерковления Волжских казаков. Я вхожу в комиссию при Президенте РФ по делам казачества. Разработана специальная  программа, чтобы воцерковление казаков проходило не только стихийно, но и перешло в некую систему, чтобы казак с Православной верой строил свою жизнь. Я вижу в казачестве начало осуществления некоего Православного сообщества, его передового отряда, которое очень послужит будущему всей России.

— Сколько казаков сейчас входит в Волжское казачье войско?

— Если смотреть по реестру, то около двадцати тысяч человек…

— Что тянет такую могучую силу в объединение? Сразу двадцать тысяч мужчин… Как направить эту энергию на благо России?

— Все эти люди хотят жить по определенным традициям и правилам. Вступая в реестровое казачество, они дают подписку о служении верой и правдой своему Отечеству. В задачи казачества входит борьба с терроризмом, охрана общественного порядка, борьба с наркоманией, охрана границ, природоохранная деятельность  и т.д. И важно, чтобы этим служением занимался человек воцерковленный.

— Правда ли, что время от времени в Волжском казачьем войске проходит порка непослушных казачат и даже взрослых казаков?

— Собирается в определенное время казачий круг, и там любой казак может рассказать свою проблему, попросить ее решения у старейших казаков… А на кругу провинившихся могут в целях воспитания и выпороть. Но это не часто случается.

—  Как относитесь к поговорке «казак без веры не казак»?

— Это было так раньше и так должно быть. Советская власть многое исковеркала. Главное — казачество должно стать Православным воинством.

— Что самое главное в жизни Православного человека?

— Жить по заповедям Христа, пытаться именно по ним вести свои жизненные дела…

— Как вы считаете, исповедь может кардинально изменить жизнь взрослого человека?

— Я не только думаю, я это знаю точно. Для меня каждая исповедь — это вскрытие нового пласта грехов, избавление от них, я не записываю их на листочке, для меня важно выговориться, рассказать и понять свои ошибки. Причастие изменяет всю жизнь человека. Именно через Исповедь и Причастие совсем по-другому ты смотришь на себя. На свое поведение. По-другому видишь свой путь жизни во Христе. Чтение Евангелия помогает увидеть свои грехи, и надо их принести в церковь, к священнику на исповедь, и получить очищение… Это такой постоянный цикл, который ведет человека все выше и выше, не дает его душе находиться в застое.

— В преддверии пятидесятилетнего юбилея о чем думается?

— Кажется, что я не всего достиг, не всему научился. Мне часто снится, что я не могу сдать экзамен, что-то не выучил, в чем-то ошибся, во мне живет всегда сомнение… Как учили меня в Куйбышевском медицинском институте: без сомнения нет движения вперед, а для Православного человека нужно и должно всегда в душе иметь благое сомнение: верно ли поступил, не изменил ли в большом или в малом своей вере. Именно это и есть основа и двигатель всей моей жизни…

Записала Ольга Круглова. 

3275
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
5
Пока ни одного комментария, будьте первым!

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru