Конгресс православной прессы

Начало см.

Информационная война

Этой теме было посвящено выступление одного из организаторов конгресса — председателя Православного общества "Радонеж" Евгения Константиновича Никифорова.
— Меня спрашивают, зачем мы здесь собрались? Я отвечу так: мы находимся в состоянии информационной войны. У нас в России создана фантастическая пропагандистская машина, похлеще геббельсовской. Способы манипулирования сознанием масс отточены до филигранности. И чтобы сопротивляться этому сатанинскому потоку лжи и клеветы, нам нужно объединиться! Как раньше, в средневековье, образование развивалось в монастырских стенах, так в наше время скоро правду о событиях можно будет узнать только из церковных средств массовой информации…— сказал Евгений Никифоров.
Это выступление задало тон дискуссии о взаимоотношениях Церкви и светских СМИ. Другие выступавшие на эту тему вынуждены были или соглашаться с ним, или дискутировать. Из тех, кто категорически не согласился с такой радикальной постановкой вопроса, стоит отметить ответственного редактора приложения к "Независимой газете" — "НГ-религии" Максима Шевченко. Он был едва не освистан православными журналистами после того, как высказал обезпокоенность отсутствием "плюрализма" в только еще создающемся Союзе православных журналистов. Талантливый журналист и редактор, он сам — один из участников битвы на информационном фронте, к сожалению, иногда воюющий не на стороне Церкви…
Председатель московского центра "Жизнь" священник Максим Обухов полностью поддержал точку зрения Евгения Никифорова на то, что Церковь находится в состоянии необъявленной информационной войны. Он признал, что церковные СМИ значительно хуже оснащены технически и действуют менее профессионально. И потому не всегда могут дать достойный ответ на информационные удары со стороны антицерковных изданий.
В Издательском отделе Московской Патриархии в рамках конгресса состоялась встреча редакторов светских и православных СМИ. Председательствовал на этой встрече Митрополит Солнечногорский Сергий. На этом заседании тема "войны и мира" Церкви и светских СМИ прямо не затрагивалась, но молчаливо подразумевалась обеими сторонами.
Редактор солидного журнала "Новый мир" Андрей Василевский высказал парадоксальное, но не лишенное оснований мнение о причине трудностей во взаимоотношениях "четвертой власти" и церковных структур.
— Дело не в том, что о Церкви мало пишут, — сказал выступающий. — В количественном отношении эта проблема решена быть не может. Весь контекст современной светской газеты отторгает церковную информацию. Рассказ о церковной жизни на страницах современной светской газеты просто несовместим с концепцией большинства изданий. И чтобы можно было больше и доброжелательнее писать о Церкви, надо менять в корне всю концепцию современной прессы. Между статьей на церковную тему и всей остальной газетой словно проходит электрический разряд, они взаимоисключают друг друга… Иногда — и это в лучшем случае — для религии в газете отгораживается некое особое пространство (рубрика или полоса), но для большей части сегодняшней прессы простое увеличение объема информации о церковной жизни ничего хорошего не принесет. Это будет или комично, или кощунственно.
Редактор православной газеты "Воскресная школа" (учрежденной при газете "Первое сентября") монах Киприан напомнил собравшимся пророчество святой блаженной Матроны, которая говорила, что наступит время, когда к газетному киоску нельзя будет подойти, чтобы не оскверниться… Сейчас, по мнению выступающего, настало именно такое время. Растлевающие издания заполонили газетный "рынок". И нужно не конкурировать с ними, а создавать параллельные пункты реализации православных периодических изданий. По его мнению, в каждой епархии должен быть открыт киоск для продажи православных газет и журналов… Монах Киприан также опроверг расхожий тезис о том, что издания, которые не являются финансово самостоятельными, попадают и в духовную зависимость от издателей. "За несколько лет работы наши учредители — владельцы газеты "Первое сентября" — ни разу не давали нам рекомендаций о том, что печатать, а что не печатать…"
Итог дискуссии подвел наместник московского Сретенского монастыря архимандрит Тихон (Шевкунов).
— Наши упреки в адрес светской прессы уже принимают вид некой ущербности, — считает он.— Мы все время говорим о том, что светская пресса о нас плохо пишет, но нужно признать, что по всей видимости иначе писать она просто не может. Сейчас время повального обличения. От прессы достается всем: армии, государству, Церкви… Ничего другого еще долгое время от прессы ожидать невозможно. Вот почему нашей главной задачей должно стать создание собственных православных СМИ и в первую очередь большой общецерковной газеты.

В целом я согласен с невеселым выводом отца Тихона о сомнительных перспективах "замирения" Церкви и СМИ. Вот только в его речи нет ответа на главный вопрос — "почему"? Почему с таким упорством и ожесточением светские журналисты самых разных изданий и направлений неизменно видят в Церкви "врага"? Почему именно эта "структура" вызывает такую ненависть, такой гнев либеральной и вроде бы вполне плюралистичной журналистской братии? Попробую ответить на этот непростой вопрос.
Кто-то, наверное, вполне удовлетворится расхожим объяснением, что, мол, все главные СМИ "куплены" и кукловоды сказали журналистам "фас", ткнув указующим перстом в сторону церковной ограды… Но это — лишь часть, и может быть даже не главная часть "всей правды". Если дело объясняется так просто, тогда чем объяснить тот факт, что значительная часть политической и деловой элиты (те самые "кукловоды" — "владельцы заводов, газет, пароходов") давно уже взаимодействуют с церковной иерархией и видят в церковных структурах если не партнера, то уж по крайней мере и не противника. "Атеизмом" журналистской братии дело также не объяснишь. Ведь Русская Церковь, прожившая столько десятилетий под внешним диктатом материалистов, обладает уникальным опытом безконфликтного сосуществования рядом с людьми чуждой идеологии… Тогда в чем же дело? Наверное, в том, что Церковь и СМИ обречены на безконечную схватку именно в силу того, что лишь эти две силы хоть как-то сопоставимы в реальном и потенциальном влиянии на общество. В деидеологизированном, обнищавшем, разобщенном обществе только две силы в принципе способны на то, чтобы "взять власть" над сознанием масс в свои руки (другое дело, что взяв власть, они поведут общество в диаметрально противоположные стороны). Это Церковь и СМИ. "Четвертая власть" на деле давно уже сама себе "заказывает музыку", став самостоятельным (а не вторичным, как раньше) фактором политики и идеологии. Сейчас в борьбе за влияние на сознание "электората" у СМИ нет видимых конкурентов. Но это сейчас. А завтра они могут появиться. И очень серьезные. Укрепление церковных структур, воцерковление значительной части общества и в первую очередь представителей деловой и политической элиты могут со временем привести к тому, что господство СМИ над умами россиян станет не безграничным. Гипноз телеящика вдруг ослабеет. Ведь церковная идеология — это больше, чем просто "идеология". Это мировоззрение. Это сознательная вера в Христа Спасителя. Это идеология целостная, устойчивая к ударам извне, не подверженная посторонним влиянием… ТАКОЙ Россией — Православной, соборной — манипулировать станет куда сложнее… И если сегодня влияние Церкви на ВСЕ общество (а не только на верующих, процент которых относительно невелик, но с каждым годом все возрастает) пока значительно уступает влиянию телеканалов и газет, то завтра ситуация может измениться. Вот этого-то и не хотят допустить теоретики и практики "информационных войн"; вот почему так часто и следует команда "огонь на поражение", когда в СМИ затрагивается церковная тематика… Да, "мирно сосуществовать" нам при таком раскладе будет сложно.Но надо помнить и другое: противник уважает лишь силу. И чтобы нас услышали, надо стать сильнее.

Молитва против… вируса. Компьютерного.
На десерт для участников конгресса, готовящихся уже паковать чемоданы, было припасено выступление диакона Андрея Кураева. Блестящий полемист, прекрасный оратор, апологет, сумевший сделать церковную проблематику интересной и доступной даже для далеких от Церкви людей, — что скажет он съехавшимся со всей страны православным журналистам?
Зал застыл в ожидании. Оратор занял место на кафедре и…
…но пока его речь не полилась на слушателей свободным потоком, позволю себе маленькое отступление. Сразу оговорюсь: апологетическая деятельность диакона Андрея Кураева заслуживает огромного уважения. Книги бывшего аспиранта кафедры атеизма привели к вере тысячи людей из всех уголков России. Но так уж случилось, что возле уважаемого публициста возникло организационно не оформленное, но тем не менее весьма влиятельное умонастроение, которое можно условно назвать "кураевщиной", и вот оно-то не может не вызывать тревоги и опасений. Что же такое "кураевщина"? И как она соотносится с убеждениями самого отца Андрея Кураева?
"Кураевщина", на мой взгляд, это попытка интеллектуалов (или, как их иногда уничижительно называют — образованцев), недавно пришедших в Церковь, захватить в ней "духовную (или интеллектуальную, что для них то же самое) власть". Что это нам несет — судите сами. Вместо стяжания Святаго Духа "кураевщина" явно или подтекстом предлагает стяжать "интеллектуальный ресурс". "Кураевщина" с недоверием относится к духоносным православным старцам, даже и канонизированным, этим носителям благодати Святаго Духа (а не отвлеченного "рацио не доверяет чудесам (что часто не лишено оснований, но не должно возводиться в принцип); "порчу и сглаз" берет под подозрение, как нечто почти мифическое; "отчитку бесноватых" считает какой-то опасной дикостью; "верить снам" — это для них хуже ереси; разговоры о "конце света" — кликушество, фанатизм… Обрядовая сторона Православия прямо не отметается, но явно недолюбливается (в сравнении с интеллектуальным постижением истины). Таково это умонастроение в самых общих чертах. Как говорится, возможны варианты.
К сожалению, последние книги о. Кураева ("Оккультизм в Православии" и "О нашем поражении") дают подпитку таким своеобразным умонастроениям. Но мне всегда почему-то казалось, что сам отец Андрей и глубже, и серьезнее, чем "кураевцы". И вот, наконец, у меня (и не только у меня — в зале сидело полторы сотни православных журналистов) появилась счастливая возможность сравнить "кураевщину", мне хорошо известную, с…самим отцом Андреем Кураевым.
Сразу признаюсь, что речь отца Андрея мне в целом понравилась. Не понравились отдельные ее фрагменты, которые "кураевцами" на местах могут быть истолкованы по-своему и абсолютизированы. Вот эти фрагменты.
"Чем духовнее пастырь, тем меньше значения имеет образование. Но чем менее духовен пастырь, тем большее значение имеет его образованность" (что же, выходит, образованию отводится непочетная роль маскировать отсутствие духовности? Или даже подменять ее? — А.Ж.)
"Сейчас Церковь больна… Но если Церковь болеет, значит, она жива. Мертвые не болеют"… (На эту сентенцию ответил председательствующий Архиепископ Бронницкий Тихон: "Церковь не может быть "больна", ибо Она — Тело Христово. Она — лечебница для болящих, в Ней происходит исцеление грешников…" — А.Ж.).
"Церковь в первые века Христианства сумела выйти из городов, к крестьянам. Сумела понять и освятить их быт. Церковь научила крестьян молиться на их языке. Сейчас надо сделать то же с современными горожанами. Если существует специальный молебный чин "Об освящении колодца от упавшего туда хорька" (за достоверность не ручаюсь — А.Ж.), или моление от нашествия саранчи, то почему сейчас не может быть составлен молебный чин об избавлении от… компьютерного вируса?" (наверное, потому, что хорек в колодце и саранча в саду — это ДЕЙСТВИТЕЛЬНАЯ, а не мнимая беда. Сад, который "угоден" Богу, и который страдает от саранчи, нельзя сравнивать с компьютером, делом рук человеческих, и который Богом лишь попускается, как неизбежное зло, следствие греховной воли человеческой, стремящейся к удобствам и удовольствиям — А.Ж.).
А теперь о том, что я считаю в выступлении диакона Андрея Кураева главным. Вот то "зерно", которое он принес на конгресс и которое мы с собой увезем в провинцию. Церковь вступила в XXI век — век технологий и компьютерных вирусов. И Ей придется привыкать к переменам. Нас ожидает жизнь в меньшинстве, жизнь в языческом окружении. И потому сейчас надо подражать святым III-IV веков, когда Церковь была гонима, а не святым веков XV-XIX, когда Она господствовала… И вот, не отрекаясь от старого, сохраняя православные традиции, надо идти дальше. Это как кольца на дереве, которые появляются не вместо предыдущих, а вместе с ними…Но наше поколение — это поколение неофитов. И потому мы не имеем права ни на какие реформы в Церкви!
Услышать такое от апологета этих самых (вполне интеллектуальных, не канонических) реформ — действительно, обретение.

Союз православных журналистов
Создание этого союза было одной из главных целей работы конгресса. Акция масштабная, направленная в завтрашний день. И потому не удивительно, что у этой идеи нашлись не только сторонники, но и противники. Но и сторонники, и даже противники (по крайней мере, таковыми себя рекомендующие) в последний день работы конгресса поспешили заполнить анкеты для вступления в этот союз. Ибо всем стало ясно: не вступишь сегодя в этот союз, завтра останешься за бортом корабля церковной журналистики. А это, согласитесь, для пишущего на духовные темы — страшно.
К сожалению (лишь в этом я согласен с критиками идеи создания союза), повис в воздухе ответ на вопрос о том, зачем именно создается союз православных журналистов. Кроме "общих мест" я ничего не услышал. Что же, попробую сказать несколько слов "от себя".
Союз православных журналистов необходим хотя бы для того, чтобы православные журналисты, рассеянные по всей России и ощущающие себя на местах одиночками, едва терпимым меньшинством среди своих светских коллег, наконец-то могли бы себя ощутить в общем строю на информационном фронте, где каждому отводится своя роль — лейтенантов, генералов, рядовых (а не "партизан" на оккупированной территории). Создание такого союза, осознание важности этой идеи в "коридорах власти" Московской Патриархии говорит, наконец, и о том, что священноначалие видит в православных журналистах не необходимое зло, не чью-то "обслугу", не винтики епархиальной жизни (без которых вроде бы не обойтись, но и доверять им тоже особенно не следует), — а воинов Христовых, подвижников, чей труд благословляется и освящается Церковью, без чьих усилий не выстоять в современной информационной битве…
В последний день, перед самым отъездом, общество "Радонеж" предоставило возможность участникам конгресса поехать в Троице-Сергиеву Лавру, приложиться к мощам Игумена земли Русской — преподобного Сергия. Нас допустили в такие лаврские сокровищницы, куда обычных паломников не всегда пускают. Православные журналисты побывали в Серапионовой палате, где хранятся десятки частиц святых мощей, а также рука первомученика Архидиакона Стефана, кость св. великомученика Пантелеимона… Меня особенно поразил один "экспонат" Церковно-археологического кабинета Лавры — небольшая греческая иконка под стеклом; не древняя, не броская… По-гречески написано лишь "NIKA": "Христос — Победитель"… На ней изображен Спаситель, схвативший рукой поверженного Люцифера за ноги и топчущий его голову… Необычный сюжет!
Чем не символ православной журналистики?

Фото автора.
На фото: наместник московского Сретенского монастыря архимандрит Тихон (Шевкунов)

Антон Жоголев

31.03.2000