«Только молись и надейся!»

Письмо-исповедь

В Православной вере я подвизаюсь вот уже пятнадцать лет. До этого же много чего было такого, что и вспоминать стыдно. К тому же еще лечилась по телевизору у Кашпировского и Чумака, сама пыталась заниматься колдовством. В общем, с самого детства я была набором страстей и грехов. Далее — замужество: это был какой-то кошмар!
Но через все скорби, которые мне довелось пережить (да их и сейчас не убавилось, только теперь уже — с детьми) я обратилась к Богу. Каялась (как мне кажется, искренно), причащалась Христовых Таин, исполняла и все остальное, чему учит Православная Церковь, делала это — с надеждой. Только толку от этого не получила. Как я была истеричной, такой и осталась. За спиной пятнадцать лет воцерковленной жизни — и ни разу не было ни малейшего проблеска! Детей своих я душевно искалечила, они стали такими же, как я, истериками.
Старенький батюшка мне заповедал держать строгий пост до тех пор, пока дочери не выйдут замуж, то есть поститься мне без елея и сладкого неизвестно сколько лет. Пощусь так уже два года, но мало что изменилось, разве что совсем чуть-чуть. У младшей дочки были ужасные истерики, ей не хотелось жить, я боялась сказать ей «не то» слово. Теперь, правда, у нее вернулся интерес к жизни, но по характеру она осталась прежней, легко выходит из себя. Со старшей дочерью дерутся, боюсь их дома оставлять одних. Интересно еще вот что — они это сами заметили: когда я дома, они легко могут поссориться и подраться, а без меня они ладят друг с другом.
Все замечают, что у меня внешний вид замученный, а я чувствую, как измучилась моя душа. Как же мне не отчаяться при всех этих обстоятельствах!.. Что с того, что я церковная, много читала святоотеческих творений, читаю каждый день Новый Завет и Псалтирь. Пыталась (конечно, по благословению) читать 18-ю кафизму, но тут такое начинается в семье! Несколько раз я бросала чтение кафизмы и пыталась возобновить его, но все становилось настолько хуже, не было сил пережить. И я перестала читать ее.
Вы скажете — все я делаю без веры. А я отвечу: верю как могу, по другому, значит, не могу, да ведь и веру Бог дает! Молюсь святому — и уже не слишком верю, что он мне поможет, из-за печального опыта своей жизни борют сомнения. В Бога-то я верю, знаю, что Он есть.
У меня от безсилия опустились руки. Молюсь только потому, что боюсь не молиться. Мой духовный отец говорит: «Только молись и надейся!» Батюшка мой уже старенький, восемьдесят лет, ему со мной тяжело, и он меня передает другому духовнику. Но зачем он мне, если этот батюшка — поверьте, опытный духовник — не знает, что со мной. А я как каменная, я сама это чувствую, мне даже незнакомо чувство материнской любви. И сама я никогда не испытывала на себе материнскую любовь и заботу. Мама такая же, как я, горемычная, только она еще и психически больна. И я была бы такой же, я это точно знаю. Но я молюсь. Единственное, что произошло со мной хорошего — я не сошла с ума! И все.
Я родилась в июне (шестой месяц!) 1966 года. Как видите, три шестерки. Церковь, конечно же, отрицает зависимость от даты рождения. Тогда как же вы объясните то, что со мною происходит? И дом нам попался неблагополучный, два раза освящали его мой батюшка и иеромонах, но нет — все осталось по-прежнему.
Мало того, что я нелюдимая и угрюмая, так еще и, сама не замечая, языком могу оттолкнуть от себя людей. Стараюсь работать хорошо, но все у меня как-то не так получается, забываю, путаюсь, оттого и говорят про меня, что работаю плохо, и выживают меня из коллектива.
Родные мои далеко, сюда я приехала с мужем. Его родственники меня не приняли: кому я могу понравиться без приданого, без чести. Они меня презирают — пусть, я этого достойна. Муж покончил с собой, я вспоминаю его с ненавистью.
В детстве меня часто проклинала мама, я была, может быть, даже хуже, чем моя младшая дочь. Помню, как мама кричала: «Ни дна тебе, ни покрышки!» Давно уже я просила у нее прощения, она не держит на меня зла, напротив, чувствует себя виноватой перед нами. Мы с младшей дочерью ездили по святым местам. Были в Дивеево, в Санаксарском монастыре, но я тогда не знала о батюшке Иерониме. Вот ведь ирония судьбы: мог бы Бог послать мне старца, такого как схиигумен Иероним. Но у меня все — как всегда…
Я знаю, что со мной. Я одержима. Но почему нет мне помощи от Бога? Мне осталось только лоб разбить, не могу больше выносить то, что происходит в семье. Когда приходит домой младшая дочь, у меня все внутри сжимается, я боюсь ее истерик, скандалов. У старшей дочери, чего раньше не было, начались приступы злости и ярости.
Я решила уехать в Москву, согласна даже быть бродяжкой, лишь бы не жить в нашей семье. Поеду будто на заработки, а там — будь что будет. Я больше не могу, иначе мы друг друга искалечим. Младшая уже травилась таблетками и грозится, что в следующий раз уже сделает наверняка.
Не могу я понять, где же над нами милосердие Божие! Ведь я каюсь за всю свою непутевую жизнь, искренно исповедала все свои грехи до самой мелочи, пощусь в надежде хоть что-нибудь изменить. Но все остается по-прежнему.
Я скоро сбегу из дома. Ответьте мне, пожалуйста, побыстрее.

Ольга, Саратовская область

На письмо читательницы отвечает заместитель редактора газеты «Благовест» Ольга Ларькина

Дорогая Ольга, сестра во Христе и тезка, мир вам!
Прежде всего — прочтем заново ваши собственные слова из самого начала письма: «…лечилась по телевизору у Кашпировского и Чумака, сама пыталась заниматься колдовством».
Страшные, смертные грехи — вы и сами хорошо это понимаете. В былые времена, когда люди в большинстве своем стремились жить благочестиво, за любое из этих деяний на несколько лет отлучали от Причастия. Сейчас не отлучают — не потому, что изменилось отношение к этим грехам — это не так! — но из снисхождения к нашей всеобщей немощи. Кто-то по неведению увлекался гороскопами, гаданиями, кто-то вверял свою душу и тело знахарям и экстрасенсам. Вы же вдобавок к этому еще и умудрились сами переступить запретную черту, занимались колдовством!
И хотя в Таинстве исповеди прощаются любые грехи, кроме самоубийства, все же темный отпечаток от них остается в нашей жизни. Надо ведь сотворить достойные плоды покаяния — не только сокрушаться о том, что так тяжко согрешили когда-то, а еще и стараться всей жизнью своей исправить тот вред, который когда-то причинили другим людям, да и собственной душе. И изглаживать его порой приходится всей жизнью, многими скорбями и печалями…
Вы со всей искренностью исповедали все свои грехи, теперь стараетесь жить по заповедям Божиим — так что же еще нужно? — спрашиваете вы. А нужно — ох как многое!
Дорогая сестричка, вспомните, ведь Господь ждет от нас не безконечных механически совершаемых молитвословий («приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня». — Мф. 15, 8). Нет — Господь говорит: «Сыне, даждь Ми твое сердце» (Притч. 23, 26). И еще: «Милости хочу, а не жертвы» (Мф. 12, 7).
Нужно ли Богу каменное сердце? Сердце, в котором и через многие годы не угасла ненависть к мужу — каким бы он ни был, сколько зла ни причинил вам и детям своей жизнью и даже самовольной смертью, его тоже нужно пожалеть и простить. Кто еще, кроме вас, сможет пожалеть его — хотя бы за то, что сам он в ослеплении выбрал для себя вечную муку. И как можно просить прощения у Бога, если в вашем сердце нет прощения, нет милости к падшему?
Вам ведь и самой тяжело носить в груди холодный камень…
Не такое сердце нужно Богу, а — омытое чистыми слезами покаяния за содеянные грехи, с выжженными дотла терниями злых страстей. И это очень трудно, кажется даже — невозможно.
Может ли человек растопить камень?
А знаете — может! Несколько лет назад в Старцевом Углу в Мордовии, на месте, где стоял древний монастырь и много лет молились духоносные старцы, я увидела камень, на котором явственно отпечатались продольные ложбинки — следы двух ног. Так горяча была коленопреклоненная молитва старца, что под его ногами камень умягчился, словно воск!
Все возможно Богу. Просите у Бога любви — и дастся вам! Любви пока что не ко всему человечеству, а к вашим доченькам, к страдающей в болезни маме…
И когда в вас возгорится живой огонечек любви, то, поверьте, и дочери ваши ответят вам такой же сердечной теплотой, и им станет легче бороться с приступами ярости и злобы. И даже мамочке вашей, возможно, полегчает.
Это ведь все — поросль от одного и того же корня: и материнские проклятия в ответ на ваше непослушание в детстве, и ваше отторжение в семье и в коллективе, и ожесточение ваших дочек. Зло рождает только зло, а любовь — любовь. Потом и другие люди почувствуют от вас тепло.
Уехать, бросить все — конечно, проще. Но разве случайно ваш батюшка благословил вас нести строгий пост вплоть до замужества обеих дочерей?
Пост — как добровольная жертва по любви к дочерям, ради их блага. Вы же и сами замечаете, что исподволь, понемногу у вашей младшей дочери возвращается интерес к жизни. И очень хорошо, что вы ездили с ней по святым местам! Не упускайте возможности напитать душу преизобилующей там благодатью.
Не оставляйте дочек! Знали бы вы, как нужна им мама! Как тяжело им будет без вас, без материнской заботы и пригляда. Дочки взрослеют — и столько всяческих искушений обрушивается на их нестойкие души! Вы могли бы вовремя предостеречь от чего-то, что-то посоветовать — и уберечь дочерей от многих бед.
Вот когда «с рук на руки» передадите дочерей их мужьям, тогда и можно будет подумать о том, где и как жить дальше. А сейчас отбросьте искусительный помысел уйти из семьи. Не ваш он, вражеский.
Почему так непослушны ваши дочки, отчего впадают в истерики — на них ведь лежит самоубийство их отца! Тяжесть этого смертного греха рвет их слабенькие души, мучает озлоблением. Они-то пока далеки от церковной жизни, не могут, да и, наверное, не хотят за себя молиться. И только вы можете помочь им — материнскими молитвами, своей любовью.
Вы пишете, что не слишком верите в помощь святых — исходя из своего печального опыта. А я из своего многолетнего опыта и опыта близких, из рассказов читателей точно знаю: святые угодники очень отзывчивы на наши молитвы! Только — вы же сами знаете — по вере дается нам.
Просите о помощи со всем доверием и упованием, так, как просит ребенок у своих родителей — и милость Божия через святых изольется на вас. Святитель Николай, Преподобные Серафим Саровский и Сергий Радонежский, блаженные Ксения Петербургская и Матрона Московская, да весь великий сонм святых не просто — лики на иконах, но скорые помощники всем, кто с верой молится им.
И вовсе неповинны в ваших бедах совершенно случайные три шестерки в дате вашего рождения. Тысячи людей родились в этот же день, что же — все они обречены быть несчастными? Неправда! Всякий день — Божий, и только от нас зависит, сможем ли мы реализовать все доброе и прекрасное, что изначально дарит нам Милосердный Господь.
Вы не видите помощи Божией, у вас «мало что меняется к лучшему. Где милосердие Божие?..» Да ведь уже то, что вы не сошли с ума — такое великое счастье, что за одно только это надо на коленях благодарить Бога! Судя по всему, у вас тяжелая наследственность и вы, как ваша мама, могли бы сейчас мучиться от психического заболевания. Но Господь пожалел вас, помиловал и простил — за годы искреннего покаяния в грехах, за то, что изо всех сил тянетесь к Нему, стремитесь жить по Его заповедям.
Вам надо только одно понять и принять — то, что в одночасье вы не сможете исправить все в вашей жизни и в семье. Все тяготы надо пережить. Смириться перед благой Божией волей, дарующей вам возможность терпением скорбей искупить все прошлые прегрешения. И помнить, что среди всех заповедей есть две, большие — о любви к Богу всей душою, всею крепостию, всем разумением, и к ближнему. А кто еще на свете, кроме Бога, ближе к вам, чем ваши доченьки и мама!
Как хочется пожелать мира и радости вашей душе… Тем более — сейчас, в дни Святой Пасхи! «Ныне вся исполнишася света…» — и души наши, замерзшие и закаменевшие, тоже должны воскреснуть, непременно должны, иначе для чего нам петь: «…и сущим во гробех живот даровав»?
Я всей душой, с любовью желаю вам воскресения! И всем вашим близким — умягчения сердец, благой тишины, искренней любви.

Рис. Валерия Спиридонова

27.04.2007