Мысли в ковид

Стихотворение Алексея Калинина.

Время есть посидеть в «паутине»:
На работу не надо идти;
За окном в безконечности синей
Самолетики чертят пути…

Вот такая забавная штука,
Интересно, а если сейчас
Мне на серый экран ноутбука
Тот не вызвать старинный рассказ^[1]?

Так и вижу знакомое что-то
В этих строчках далеких, былых;
Вот придворные горны к воротам
Подтащили, и намертво их

Заковали, закрывшись от мира…
Что ж, в подвалах припасов полно,
Солонина есть в бочках для пира,
И токайское, кстати, вино!

Скорбь снаружи, какой не бывало?!
Наплевать! Позабудем о ней!
Пусть веселье гремит карнавала
С каждым днем всё сильней и сильней!

Я отвлекся… В сознаньи - истома,
Что за странные звуки навзрыд?
У подъезда соседнего дома
Белый микроавтобус стоит,

Надоедливо крутится нота,
А ответ удивительно прост:
Двое вынесли длинное что-то
Аккурат в человеческий рост,

Дверку сзади открыли, впихнули,
Сами вот уже скрылись за ней,
И исчезло вдали «улли-улли»
Под мигание синих огней.

Да! Веселья такого не помнит
За столетья, что стены стоят,
Анфилада украшенных комнат,
Искривленный составивших ряд!

От жаровен сквозь стекла цветные
Бликов танец - на бархат, паркет,
На камзолы гостей расписные,
И на масок безумный букет.

Наполняй же, веселая влага,
Кубки, души же - радость утех,
Веселись, озорная ватага,
Позабудь в упоеньи о тех,

Кто снаружи… Скажите на милость,
Вспоминать про страданья и грязь?!
Маска! Новая маска явилась -
Интересная весть разнеслась!

Ах, рискует шутник небывалый:
Как реальны на ткани льняной
Розбрызг пятен безудержно-алый,
Из бубонов прорвавшийся гной!

В дальней зале раскатисто, грубо
Начинает полуночный бой
Пирамида морёного дуба
С циферблатом из бронзы литой.

Там, обманут роскошной химерой,
Поражен сонмом призрачных жал,
На ковер оседает Просперо,
Уронив безполезный кинжал…

Вот, в реальность сознанье вернулось,
За двойным вечереет стеклом…
Как мне странно за чтеньем заснулось,
Как случиться всё это смогло?

Ряд коробок железобетонных,
ЛЭП уходит в зеленую даль,
Возле Охты есть парк для влюбленных,
Тень, аллеи, скамейки, печаль…

Если вдруг лишь на самую малость,
Предположим, изменится свет,
Если б всё это в мире осталось,
А людей… А людей больше нет.

Городов опустевших картины,
На дорогах трава разрослась,
Да мычанье голодной скотины,
Что с заброшенных ферм разбрелась…

Мир, покойнику уподобленный,
Где огней и езды больше нет,
Тот безумно недооцененный
Грандиознейший русский поэт^[2]

Показал сквозь неясные блики,
Словно призрак вселенной иной,
Мир, покрытый порфирою дикой,
Окровавленной тканью льняной…

К ноутбуку мой взор вновь приклеен,
Нить устало ползет новостей,
Сколько умерло, сколько болеет,
Между вспышек житейских страстей.

Эдак я просижу до рассвета,
Вон, давно потемнело окно…
Всё готов я принять, если это,
Если это еще не ОНО.

г. Санкт-Петербург.

---