У Бога все живы

В День Победы в Самаре прошло традиционное шествие Безсмертного полка.

В этом году наконец-то мне посчастливилось пройти в колонне Безсмертного полка. Давно, с самого момента, как появилась эта народная инициатива, всей душой хотелось и мне поддержать ее и принять участие в шествии. Но каждый раз что-то мешало, захлестывала житейская суета. А потом появилась еще одна причина оправдать свою лень - больная нога. Сыграла свою роль и «забота» знакомых, что, дескать, долго придется стоять, а потом еще долго идти… Но когда я все-таки решилась, поняла, что все опасения были напрасны. И стоять пришлось не так уж долго, и идти совсем не трудно. И как же я теперь благодарна нашей Ольге Ивановне Ларькиной за то, что подтолкнула, убедила: идти - надо.

Что-то поистине великое, настоящее есть в этой сравнительно новой традиции - 9 Мая пройти по главным улицам и площадям городов и весей с портретами победителей, наших предков, которые сделали для Победы всё, что могли. Отдать дань светлой памяти тех, кто сложил голову на полях сражений. Передать эту память следующим поколениям.

Автор статьи Ирина Кузнецова на шествии Безсмертного полка.

Пришла я 9 Мая к месту сбора и построения Безсмертного полка с фотографией моего прадедушки Николая Федоровича Богданова, младшего сержанта, командира отделения, пропавшего без вести в мае 1942 года в городе-герое Керчи. В уголочек прикрепила еще две фотографии - бабушки и дедушки, родителей моего папы. Пусть и они пройдут в Безсмертном полку, они это заслужили. Мои бабушка и дедушка Щербаковы Леонид Сергеевич и Лидия Александровна родились в 1925 году, жили на одной улице в городе Омске и учились в одном классе. Когда в 1943-м они окончили школу, в военкомат пришли всем классом - просили отправить их всех на фронт биться с фашистами. Дедушку и других мальчиков взяли на курсы лейтенантов. А девочек отправили домой. Но бабушка моя всегда отличалась большим упорством. Она продолжала ходить и упрашивать взять ее на фронт. И ее все-таки взяли в армию - но на фронт она так и не попала, служила в уже освобожденной к тому времени Белоруссии. А дедушке пришлось повоевать. Война для него закончилась в апреле 1945 года, когда он был ранен и контужен во время штурма города Кёнигсберга - ныне Калининграда.

Вместе со мной к месту сбора участников пришла и одноклассница моего мужа Наталья Аверьянова. И оказалось, что ее дедушка гвардии сержант Василий Гаврилович Анисимов - ровесник моих, тоже 1925 года рождения. И ему тоже удалось захватить только последний год войны. Он дошел до Японии и войну закончил на Халхин-Голе.

Вместе с Наташей и Ольгой Ивановной мы прошли через КПП и встали в строй. К этому времени только начался парад войск на площади Куйбышева (бывшей Соборной). Нам оставалось ждать, когда придет и наша очередь пройти по ней - по самой большой площади Европы. Но ожидание вовсе не было томительным благодаря той удивительной атмосфере, которая была вокруг. Люди пришли в Безсмертный полк семьями, было много детей и подростков, некоторые привели даже совсем маленьких деток. Но и они не капризничали и не томились ожиданием, наверное, сердцем чувствуя, что происходит нечто особенное и значительное. По рядам мощным гулом прокатывалось «Ура!». Кто-то из стоявших рядом заметил, что здесь собрались люди с удивительно красивыми, одухотворенными лицами - такие лица не встретишь в толпе в обычный день. Православных сестричек легко было узнать по длинным юбкам и покрытым платочками головам. Одна женщина радостно кинулась к другим: «Я так и знала, что встречу здесь наших, Петропавловских!» - так встретились прихожанки Петропавловского храма. Я тоже взяла с собой платочек. Не из-за необычной для начала мая тридцатиградусной жары, которая стояла в этот день. Как и многие, это шествие я воспринимаю как молитвенное. И особенно утвердилась в этом, когда началось движение. На тротуаре стояла пожилая женщина и крестила проходящих мимо нее. И это еще больше напомнило мне церковный Крестный ход.

Мы шли, вокруг все пели песни военных лет. Я петь не умею, нет ни слуха, ни голоса, но сердце радостно подпевало «Катюше». Когда мы уже вошли на площадь Куйбышева, шествие остановилось. Мы смотрели часть прямой трансляции с московского парада - говорил Президент Владимир Владимирович Путин. Потом - минута молчания. Скорбная, молитвенная тишина. Подступали слезы. Во время всего шествия я думала о своем прадеде Николае Федоровиче, о том, что ему было всего 33 года, когда оборвалась его жизнь. Точных сведений о его судьбе у нас нет - по официальным данным, он пропал без вести. Я не раз была в Керчи, знаю историю страшных боев, которые там были. Керченский пролив был красен от крови, потери наших бойцов исчисляются тысячами… Вечером, когда мы отмечали праздник Победы дома, мама рассказала мне, что у Николая Федоровича была бронь и он мог на фронт не идти. Но все-таки ушел воевать. Раньше я об этом не знала. И по-новому высветился для меня жизненный путь прадеда, по сути, исполнившего слова Евангелия: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя». Как же тяжко ему пришлось в те страшные дни под Керчью... Моя прабабушка Анастасия всю свою жизнь так и не могла поверить в его гибель. Надеялась, что он был в плену, по какой-то причине не смог вернуться на Родину и когда-нибудь все-таки подаст нам весточку о себе. После войны прабабушка встречалась с одним бойцом из отделения, которым командовал Николай Федорович, и он рассказал, что прадедушку моего потеряли из виду при переправе через Керченский пролив во время отступления наших войск. Он всех отправил, а сам оставался последним... Больше о его судьбе мы ничего узнать пока так и не смогли.

Ольга Ларькина пришла на торжественное шествие с портретом деда.

Дедушка Ольги Ивановны Ларькиной Михаил Фирсович Чердинцев, с портретом которого она шла, примерно ровесник моего прадеда - он был старше его всего на четыре года. И тоже пропал без вести в 1942 году, только под Ленинградом. А впереди мужчина нес портрет снайпера Бориса Ерохина - он погиб в 1943-м, ему было всего восемнадцать…

Много знакомых было в тот день в наших рядах. Работница церковной лавки храма Трех Святителей Юлия Попова и ее сын Алексей шли с портретом дедушки Дмитрия Ефимовича Финакина. Нонна Львовна Лукьянчук несла три портрета - своего отца Льва Евгеньевича Попова и двух его братьев, Олега и Сергея. «Отец дошел до Праги, дядя Сергей пропал без вести, - рассказала она, - а дядя Олег был военным хирургом. Его взяли в плен. Когда колонну пленных гнали в Германию, он совсем ослаб и упал. Немцы уже хотели его добить, но дядя Олег сказал им по-немецки, что он доктор. И тогда они разрешили другим пленным поднять его. Когда я впервые услышала про Безсмертный полк, сразу сделала портреты и стала ходить. Не каждый год получается - дача, внуки маленькие. Но душой я всегда здесь. Здесь что-то такое особенное происходит. Всколыхнулась память, и понимаешь, что жизнь прожита не зря».

Владимир Филиппович Пономарев.

Рядом шла Тамара Павловна Шульга. Ее отец Павел Кононович Шульга тоже был военврачом. «Всю войну был в медсанбате на передовой, от звонка до звонка, - рассказала Тамара Павловна, - на Волховском фронте, на Ленинградском, был ранен, контужен. Я считаю, Безсмертный полк - это гениальная задумка. Это так важно для нас и для будущих поколений. Мои племянники переехали в Самару с Украины, и у них о Великой Отечественной войне уже совершенно превратные представления. Мне больно было от этого, и я распечатала портреты и сделала дома стену памяти. Ведь у нас в семье все сражались за Родину. Отец, трое братьев его, мама наша была в партизанском отряде, ее два брата тоже воевали - один погиб, другой умер вскоре после войны. И каждый год я иду в Безсмертном полку. Радостно видеть, как потихоньку изменилось отношение племянников к истории семьи, проснулась память. Брат отца Алексей Шульга был летчиком, на фронте с самого начала войны, выжил в Сталинградской битве. А в 1944 году его самолет сбили в Белоруссии, под Пинском. Только в 1970-е годы поисковый отряд нашел его останки на болотах, и все родственники приезжали на перезахоронение…»

А когда мы уже прошли весь путь до улицы Полевой и остановились сфотографироваться, увидели Владимира Филипповича Пономарева. Известный многим прихожанам, Владимир Пономарев каждый год ездит в Свято-Казанский монастырь города Вышнего Волочка Тверской области, на могилу блаженной схимонахини Марии, он как бы работает «связным» для многих самарцев с почившей молитвенницей за родной город и за всю Россию. Владимиру Филипповичу был всего месяц от роду, когда его отец в 1941-м ушел на войну. И до фронта его отец не успел добраться - их эшелон разбомбили, и он погиб.

За каждым портретом, за каждым человеком, кто был в нашем строю, есть своя интересная история, своя трудная судьба. И Безсмертный полк нужен нам прежде всего для того, чтобы мы и наши потомки не потеряли те крупицы, что остались у нас в памяти о наших воевавших предках. Ведь, по сути, мы знаем о них не так уж много. Как сказала мне Наташа Аверьянова, ее дедушка очень не любил говорить о войне, ему не хотелось возвращаться памятью к тем тяжелым временам. Поэтому многое мы просто не знаем. К тому же скромные они были необычайно, наши герои. Наш Безсмертный полк. У Бога все живы. И они живут в наших сердцах. Вечная им память!

Ирина Кузнецова.

Наталья Аверьянова с портретом деда - сержанта Василия Гавриловича Анисимова.