Таял снег…

Пасхальное.

Об авторе. Матушка Марина Захарчук живет в селе Новенькое Ивнянского района Белгородской области, где служит в Михаило-Архангельском храме ее супруг, протоиерей Лука, они воспитали пятерых детей. А еще матушка пишет глубокие и поэтичные рассказы, воспоминания…

Наступала Пасха. Сквозь выстроившиеся шеренги милиции тянулись в храм старушки в праздничных платочках, с белыми узелками в руках. Стражи порядка зорко следили, чтобы в вереницу платочков не затесался кто-нибудь моложе пенсионного возраста, и, если такое всё же случалось, - вежливо, но неумолимо оттирали нарушителя в сторонку и взывали к голосу разума: «Тебя что - в школе не учили, что религия опиум? Иди, иди домой, здесь не место молодым». А старухи текли нескончаемым ручейком. Пятый десяток советской власти кончается, а «предрассудок» всё живет. И виноваты эти вот неумирающие старухи. Пока они живы - жива и их вера. Вот перемрут все, тогда и наступит обещанное «светлое будущее».

Низко и гулко ударил первый колокол. Пасха! Один из редких праздников, когда храмам разрешали звонить. Хотя колокола оставались только здесь, на Сергиево-Казанском кафедральном соборе, построенном, как говорят, по проекту то ли самого великого Растрелли, то ли кого-то из его учеников (документальных записей не сохранилось).

Сколько же храмов было в древнем Курске, исчисляющем свою историю еще с домонгольских времен, если и после всех революций, после хрущевской ненависти к Церкви, когда храмы закрывались «по просьбе трудящихся», в Курске оставалось семь действующих церквей! (Для сравнения: в рядом стоящем Белгороде - одна.) А сколько недействующих, приспособленных под различные городские нужды или просто недорушенных, заброшенных, забытых!

Даже в советское время одним из символов Курска был главный собор Знаменского монастыря. Правда, стоял он без крестов, перекрашенный в оранжево-красный цвет, и назывался «Октябрем». Да-да, в двухэтажном соборе вместо храмовых помещений были Красный и Зеленый залы кинотеатра «Октябрь» - «самого красивого кинотеатра в РСФСР», как любили подчеркнуть в своих выступлениях тогдашние руководители города. На месте алтарей размещались сцены. Картинки «кинотеатра «Октябрь» с куполами без крестов красовались на фирменных конфетах «Курск», на занавесках поезда «Курский соловей», на обложках блокнотов и открытках. Этим собором-кинотеатром начиналась главная улица Курска - естественно, она носила, да и сейчас носит имя Ленина - а ведь была прежде Николаевской. Во время ноябрьских и первомайских демонстраций на площадь перед собором (сегодня ей возвращено название Знаменская) стекались колонны со всего города. Завершалось шествие возле собора, на фасаде которого по случаю праздников крепился огромный портрет Ильича. Однажды этот портрет рухнул прямо во время демонстрации. Люди верующие не могли не увидеть в этом знамения Божественного неприятия советской безбожной власти, устраивающей пародию на совершавшиеся здесь в течение многих столетий крестные ходы. Ведь и этот величественный храм, и сам город Курск существуют благодаря необычайной милости Божией Матери к курской земле, на которой более 700 лет назад была обретена Ее чудотворная икона, именуемая ныне Курская-Коренная.

Знаменский монастырь в центре Курска.

До революции на колокольне Знаменского монастыря висели огромные городские часы, отбивавшие время. Когда колокольню в революционном экстазе снесли, часы хотели было разместить в каком-нибудь ином месте, но во всем городе не нашлось больше здания, способного вынести их вес! Теперь монастырь снова стал монастырем, колокольня отстроена заново, только часов на ней нет.

Вдоль главной улицы города - прямо на ней и параллельно ей - храмы теснятся, едва не наступая друг на друга. И это только те, что сохранились! Вот Воскресенско-Ильинская церковь. Храм этот помнит нашего самого знаменитого земляка: в нем крестили младенца Прохора Мошнина - будущего Серафима Саровского, в нем же венчались его родители.

Улицей ниже - женский монастырь, сохранившийся благодаря тому, что в советские годы в нем располагался областной архив и библиотека слепых. А немного впереди - голубые, с золотыми звездами купола Сергиево-Казанского собора, подрядчиками строительства которого были купцы Мошнины - родители Преподобного Серафима. Уже в самом конце строительства упал с колокольни семилетний отрок Прохор, упал - и не разбился: Промысл Божий сохранил для России великого светоча Православия. Сейчас на месте падения отрока - памятная сень, но это новодел постперестроечного времени. Мне, да и многим курянам был гораздо более по душе стоявший здесь прежде простой камень с надписью о свершившемся чуде…

Сергиево-Казанскому собору повезло больше других храмов. Вероятно, из-за знаменитой фамилии его архитектора он не только не был разрушен, но и взят под охрану государства, которое хотя и не принимало никакого участия в его содержании и реставрации, но и не особо вмешивалось в церковные дела. Правда, в дни советских торжеств при входе в храм вывешивались красные флаги, выглядевшие особенно нелепо, когда Пасха совпадала с Первомаем или днем рожденья пролетарского вождя. Здесь же, во дворе собора, в маленьком подсобном помещении о двух комнатках (одна из которых служила приемной, вторая - кабинетом Правящего Архиерея) располагалось Курское епархиальное управление, а подвал этого же домика служил гостиницей для приезжавших из области на прием к Владыке батюшек. И вот ведь - хватало и места для всех!

В моем любимом и родном городе сегодня так же, как и в ту далекую ночь, с которой начался этот рассказ, разливается, перекрывая звуки современной жизни, знакомый всем курянам звон старинного собора. Мне безконечно дорог и этот город, и этот собор, и та далекая весенняя ночь.

…Плывет над древним Курском пасхальный звон. А чуть поодаль, в областном роддоме, кричит только что родившийся ребенок. Девочка.

… Я ведь родилась на Пасху!

Наступала весна 1958 года.

Таял снег. Оголенные ветки,
Пробуждаясь, вдыхали весну.
Тишина. Только, добрый и редкий,
Шелестел ветерок по окну.

Только плыл, в небесах растворяясь,
Величавый и радостный звон.
Только ниже березки склонялись -
Был торжественно-тих их поклон.

Только души угрюмых и черствых
Пробуждались навстречу весне.
Только пели: «Воскресе из мертвых!» -
И Христос воскресал на земле.

Только светлая песня собора
Над воскресшей планетой лилась.
Только падали смерти оковы.
Только я в эту ночь родилась.