27 января 1944 года была окончательно снята блокада г. Ленинграда, длившаяся 900 дней и ночей.
27 января 1944 года была окончательно снята блокада г. Ленинграда, длившаяся 900 дней и ночей.
Об авторе. Василий Варуков прослужил 30 лет в морской пехоте СССР и РФ. Член Союза ветеранов Анголы, ветеран боевых действий в Чечне 1995 года. Был в служебных командировках в странах Юго-Западной Африки, в Сирии, ходил по морям и океанам. Живет в Санкт-Петербурге, работает в Центре социальной помощи семье и детям Красногвардейского района.
Снится хлеба ржаной каравай,
Дом, разбитый бомбами в прах,
Вмерзший в землю мертвый трамвай
В ленинградских моих Озерках.
На округу совсем единственный,
Возрожденный блокадной зимой,
Тот колодец живой и таинственный,
Что поил вожделенной водой.
С каждым днем тяжелее саночки,
Пальцы детские режет лед,
Правит мама ветхие лямочки
Мне на плечи в голодный поход.
Солнце в полдень к закату клонится
На небесном зимнем пути,
Дай мне силы, Мать-Богородица,
До колодца с водой дойти.
Гаснет жизнь, как последняя спичка.
Взяв с собою чужие грехи,
В Рождество умерла сестричка
От простуды и острой цинги.
Вновь окном из далекой Отчизны
Встал на Ладоге зимний припай,
Нам открыли дорогу к жизни,
Слышишь, мама, не умирай!
Что мне помнить, а что забыть,
Сделав взрослый выбор прощения?
В сроках давности подлость отмыть,
Сняв с застывшей души сомнения.
Перед ликом Пречистой Девы
Слабость с совестью как примирить,
Равнодушных не слушать напевы
И людей мерой хлеба судить.
Что главнее, а что важнее?
Люди! Помните здесь и всегда,
Что для жизни всего нужнее
Два сокровища — хлеб и вода.
«Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее ОПАСНА!» Невский проспект, д. 14. Эту надпись сохранили в память о мужестве ленинградцев во время 900-дневной блокады города. |
Светлой памяти бабушки
Марии Андреевны Матвеевой.
Мне в январскую ночь не спится,
Когда в память о прошлой войне
Поминальных огней зарницы
Мотыльками бьются в окне.
Вспомню черный блокадный сухарь,
Как сквозь голод, холод и беды
Искрой Божьей принес январь
Ленинградский наш день Победы.
Скорбный саван ложится на плечи
У алтарного лика Христа,
Там, где плачут церковные свечи
И последней умрет мечта.
Смерть стучится в холодный дом,
Медный всадник в защиту одет.
Ленинградский стучит метроном,
В нашем городе тыла нет.
За Кузьминкой фашистские танки,
В мертвом небе осколочный град.
Полынью у безмолвной Фонтанки
С кровью рубит шальной снаряд.
Вновь в суровые дни возвращаюсь,
Робко память плетет кружева,
Словно с юностью я встречаюсь,
Сердца боль воскрешает слова:
Все, кто живы, помните, граждане! -
Этой улицы сторона
При обстреле очень опасная,
Наиболее смерти видна.
27 января
8 сентября 1941года фашисты взяли в кольцо Ленинград, и началась долгая блокада города…
В метрономе дождя — плач балтийского неба,
Разливает Нева скорбь ростральных колонн,
Поминальные свечи зажег Парк Победы,
Сонный город тревожит церквей перезвон.
Сорок первый сентябрь безбожного века
Вспоминает в печали седой Ленинград,
Страшным сном бытия того бабьего лета
Стал блокадного молоха первый снаряд.
В круге ада черствеет блокадный дневник,
Медной музыкой смерть воспевает псалмы.
Погребальные рвы… В серой замети дни…
Безпощадная мельница черной войны.
Пахнет жизнью краюшка блокадного хлеба,
Смертью вспахана плоть ленинградской земли,
Умирает в огне храм Бориса и Глеба,
Наш последний рубеж — это Спас-на-Крови.
В метрономе дождя — плач балтийского неба,
Разливает Нева скорбь ростральных колонн,
Поминальные свечи зажег Парк Победы,
Будит в сердце тревогу церквей перезвон.
Из далекой юности...
Любушка была старшей из трех сестер-сестричек. Озорные бантики, глаза цвета ягод спелой черемухи, цыганская внешность. Каким ветром занесло сестричку в наш сибирский город, известно лишь ей и родственникам. Иркутский лесотехнический техникум встретил ступенькой в новую жизнь. «Наши бантики набрали проходной балл, поздравляем вас», — шутит приемная комиссия. Люба как-то сразу стала звездочкой местного вокально-инструментального ансамбля «Червона рута». На городском смотре ВИА — первая премия и студенческая слава.
Познакомились случайно, на танцах в актовом зале, где студенческий народ вовсю «зажигал» под живую музыку ВИА. Он учился на старшем курсе, но по возрасту был на два года младше. Что их подтолкнуло друг к другу, какая искра-молния, известно лишь небесам. Наверное, единство противоположностей, бурей эмоций «сорвавшее крышу». Разглядывая фотографии в ее альбоме, удивился снимку замерзшей речушки, засыпанной легким снегом. «Да ты что, это же Зеленчук, река в нашем Невинномысске. Она замерзает один раз в двадцать пять лет». На выпускном курсе первая разлука на полгода преддипломной таежной практики. Письма, письма, письма. «Как неспетую песню, тебя в медальоне ношу…» — где она нашла эти слова, запавшие в душу на всю жизнь?
Выпускной вечер и опять разлука вместе с повесткой из военкомата.Служба в учебном подразделении в Забайкалье заставила как-то сразу повзрослеть. «Как тебе служится, Василёк?» — письма ранили тоской… Краткосрочный отпуск с выездом в родные места. Иркутск, улица 30-й Дивизии. «А Люба вышла замуж за офицера, они уехали на Кубу. Всё обижалась, что ты перестал писать», — сочувственно развела руками родственница. Вот так.
Звезды сошлись и легли на лейтенантские погоны после окончания артиллерийского училища. При распределении ходила курсантская байка: «Умный — в артиллерии, богатый — в кавалерии, пьяница — на флоте, дурачок — в пехоте». Балтийский флот, гвардейская бригада морской пехоты. «Не попал — повезло, попал — гордись».
Романтика и бытовуха военной службы. Учения, высадки, морские походы: Германия, Польша, Таллинн — олимпийская регата, ласковая Средиземка и сирийский порт Латакия. Командировки-походы в юго-западную Африку: Гвинея, Ангола — бедствующая от гражданской войны, жемчужина Африки — Луанда и голодный порт Намиб. «А люта контенува, а виторио эссерта. Убригаду камарада!..»
Личная жизнь на берегу, в янтарном Балтийске, как-то сразу не заладилась. Счастье пришло вместе с переводом на Северный флот. Есть оно, счастье, ходит иногда соседним курсом, совсем рядом, лишь протяни руку и не обожги этот мотылек. Северные суровые и мудрые края Заполярья учат многому. Слабых ломают, сильных закаляют — и людей, и чувства.
Трагический 1995 год, первая чеченская война, перевернувшая всю жизнь, разделившая ее на «до» и «после». Письмо из дома, догнавшее через месяц боев в горах Веденского района, запало в сердце словами любимой женщины: «Каждый день ставлю в храме свечки, прошу, умоляю тебя — только вернись живой!» Наверное, услышал молитву Всевышний, когда разрыв гранаты лег совсем рядом, покалечив сослуживцев.
С контузией жить можно, особенно на гражданке. В миру лишь редкие военные сны иногда тревожат душу... В сетях интернета встретились как-то обыденно, без эмоций. «У нас хороший город, рядом с Байкалом. У меня взрослый сын, муж, все хорошо». А на фото те же глаза цвета ягод спелой черемухи и сумасшедшая улыбка из далекой юности. Мира и счастья, бантики, пусть Спаситель всегда хранит тебя.Прости, не смог спросить: «А ты счастлива, Любушка?» Наверное, боялся признаться, что пронес через всю шальную жизнь твои слова: «Как неспетую песню, тебя в медальоне ношу…»
Василий Варуков,
г. Санкт-Петербург,
Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru