«Сила наша — в вере»

Игумен Корнилий (Синяев) в храме с малых лет. Монашеский постриг он принял совсем юным — в шестнадцать лет! Сейчас он уже — Благочинный Приволжского округа Самары, настоятель храма во имя святого равноапостольного князя Владимира, монах, который несет свое послушание в миру. И потому первый вопрос мой батюшке о том, не мешает ли его монашескому деланию жизнь в гуще мегаполиса, среди множества проблем людей мирских, прихожан храма и всего Благочиния…

«Благочиние у нас молодое…»

— Господь говорит в Евангелии: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33). Эти слова для нас, Христиан, очень значимы. Конечно, трудностей хватает, но с Божией помощью они преодолеваются. Бог человека без человека не спасает. Он в нужный момент посылает нужных людей. Если есть необходимость в духовном совете — посылает глубоко духовных людей. Если нужна финансовая помощь в строительстве или других нуждах — молитвенным предстательством пред Господом Богоматери решаются и эти проблемы. И слава Богу за все.
— Отец Корнилий, расскажите о Приволжском Благочинии.
— В нашем Благочинии тринадцать приходов, сейчас по благословению Высокопреосвященнейшего Архиепископа Самарского и Сызранского Сергия в поселке Зубчаниновка Кировского района Самары готовится к открытию четырнадцатый. Это будет второй храм в поселке, в честь иконы Божией Матери «Нечаянная Радость». Сейчас регистрируется приход, будет поставлен временный вагончик и начнется строительство храма. Благочиние у нас довольно-таки молодое, все церкви строящиеся. В том числе и на территории нашего храма сейчас возводится большой храм в честь Похвалы Пресвятой Богородицы. По благословению Владыки возводятся также церкви на территории Областной больницы имени Калинина — во имя Преподобномученицы Елисаветы, идет строительство храма на Красной Глинке — во имя Святителя Алексия, Небесного покровителя Самары, в поселке Управленческом начато строительство второго храма — в честь Смоленской иконы Божией Матери, и другие.
Но хватает и проблем. Ко мне как Благочинному приходят священники с разными горестями; я знаю на собственном опыте, как непросто построить храм. При этом настоятель должен ведь не только созидать стены собора, а в первую очередь — быть пастырем добрым для своих прихожан.
— При этом в Самаре немало храмов, которые разместились в приспособленных помещениях. Скажите, трудное дело — обычное здание перестроить в Дом Божий?
— В старые времена были примеры, когда языческие капища перестраивались в Христианские храмы. Конечно же, на первых порах для совершения Богослужений нужны стены и крыша. Когда приход создан, храм открыт и начинаются Богослужения, совершается молитва — и люди тянутся в храм Божий. А если совершается молитва, то и Господь помогает во всем — а это самое главное.
— Как давно образовался ваш приход во имя святого равноапостольного князя Владимира?
— Это было в 1999 году. На имя нашего Владыки поступило прошение об открытии Православного прихода, под которым подписались более двух тысяч жителей района Металлург (Кировский район). Владыка направил меня на служение здесь, благословил найти помещение и начать Богослужения, а в дальнейшем строить храм. Каждый престольный праздник Владыка старается быть с нами, совершать Архиерейские Богослужения, молиться при стечении большого числа верующих.
— Кто они, ваши прихожане, и пополняется ли ваш приход?
— Большинство самых первых наших прихожан — это бывшие прихожане Покровского кафедрального храма и Петропавловской церкви — тех двух храмов, которые действовали в нашем городе при советской власти. Немало народа по воскресеньям и на праздники ездило в центр города, в эти церкви. Конечно, это неудобно. Когда открылся наш храм, многие стали ходить сюда, тем более что сейчас все они уже пожилые, передвигаются с палочками. Появление храма в этом районе было для людей великой радостью. И потихоньку приход наш, конечно же, увеличивается. В праздники, воскресные дни храм заполняется так, что стоять бывает очень тесно. А вообще служба у нас ежедневная, утром и вечером совершается молитва.
— Вашими прихожанами являются Глава города Самары Виктор Александрович Тархов и его супруга. Поддерживали ли вы своими молитвами Виктора Александровича во время выборов?
— Да, Виктор Александрович Тархов, его супруга Наталья Ивановна Тархова, их дочка Людмила Викторовна Тархова и внучка Катенька посещают наш храм. В большие и престольные праздники они всегда стараются быть здесь, здесь они исповедуются, причащаются Святых Христовых Таин. Когда открывался наш храм, они сделали очень большой вклад в его обустройство: пожертвовали на иконостас, на колокола, которые отливали в Москве. Старинный образ очень почитаемой у нас Смоленской иконы Божией Матери семья Тарховых также приобрела в Москве и пожертвовала для нашего храма.
Церковь, конечно же, не участвует в предвыборных гонках. Политические «декорации» сменяют друг друга, меняются партии, а Церковь стоит, Она не меняется. Поэтому, естественно, в агитации на выборах я не участвовал. Но так как Виктор Александрович наш прихожанин, наш благотворитель и мое духовное чадо, я всегда молюсь в алтаре о его здравии. С амвона во время выборов я, естественно, ничего не говорил, ни к чему не призывал, Боже сохрани! И Виктор Александрович все понимает, он ведь человек верующий. Вся их семья записана в моем синодике.
— Кто помогает вам в строительстве нового храма?
— В России очень мало храмов в честь Похвалы Пресвятой Богородицы. Наш храм возводится в память почивших воинов всех локальных войн: Афганистана, Чечни. Большую помощь нам оказывают те самые бывшие солдаты, прошедшие войны, потерявшие боевых друзей; они хотят, чтобы такой храм в нашем городе был. Живы матери, оплакивающие своих погибших сыновей, потому и храм наш будет в честь Божией Матери, чтобы Она была их Заступницей и Утешительницей. Чтобы Царица Небесная являлась помощницей тем людям в жизни будущего века, которые сложили свои головы за Отечество.
Первая часть строительства завершена, сейчас сооружаем своды. Храм старинного русского московского стиля: пять куполов, колокольня над входом. Автор проекта — известный самарский архитектор Юрий Иванович Харитонов. Этот проект пришелся по душе и Митрополиту Черногорскому и Приморскому Амфилохию, и в Черногории будет возводиться такой же храм, только во имя Преподобного Серафима Саровского.

В Церкви — с ранних лет

— Расскажите о вашем пути к вере.
— Воспитывался я с верующей бабушкой и ее родной сестрой Марией, которую все в семье называли няней. Она не выходила замуж, скромно жила, работала и посещала Петропавловский храм в Самаре.
…Совсем младенцем будущий игумен Корнилий был впервые принесен на руках своей бабушки в церковь. Научившись ходить, маленький Володя (таково было мирское имя мальчика) стал посещать храм, доверчиво держась за добрую, мягкую бабушкину руку. А чуть повзрослев, в возрасте семи лет ребенку пришлось делать твердый и вполне осознанный выбор между Церковью и жизнью без Бога, между бабушкой и собственными родителями.
Став первоклассником, Володя начал жить с мамой и папой. До этого времени его воспитанием занималась бабушка, потому что в том районе, где родители получили квартиру, не было детского сада. К сожалению, они всегда были и остаются людьми, далекими от веры. Мама и папа не понимали, что любовь к Господу настолько крепко запала в душу их сына, что поколебать ее уже ничто не в силах. Не помогали никакие «родительские меры»: они пытались снять с мальчика нательный крестик, но безуспешно; снимали со стены образ Христа Спасителя, чтобы мальчик не мог совершать перед иконой свое ежедневное молитвенное правило, не ведая, что у верующего сердца для молитвы нет никаких преград и препятствий; в среду и пятницу специально готовили скоромные блюда, и Володя в эти дни просто ничего не вкушал. Через полтора месяца мальчик не выдержал и уехал трамваем к бабушке на улицу Партизанскую. Родители предупредили директора близлежащей школы, чтобы его не принимали, потому что он посещает церковь. Тогда был найден другой выход. Володю увезли к родственникам в деревню в Сергиевский район. Когда мальчик вошел в их дом и увидел большую икону Спасителя в красном углу, он перекрестился и понял, что попал «по назначению». В этой большой семье, где росло девять детей, Володя прожил два года, ходил в школу, в храм Божий, вместе с хозяйкой соблюдал все установленные Церковью посты.
Вернувшись в город, Володя пошел учиться в ту школу, где его поначалу не принимали; к тому времени уже сменился директор. Но пережить и пострадать за веру в школьные годы ему пришлось немало. Когда нападки касались лично его, он молчал. Но когда хулили Церковь, он уже молчать не мог. Однажды в Крещение Господне на уроке физики учительница, то и дело поглядывая на необычного (верующего) ученика, стала объяснять на свой лад, каким образом вода в церкви становится святой. Она сказала, что в воду опускают серебряный Крест, который очищает воду, и потому, дескать, она не портится. Володя поднял руку, встал и сказал: «Простите, но раньше в праздник освящали воду в Волге. Там вода проточная, течение сильное. Сколько же надо серебра, чтобы освятить реку? Вода освящается не серебром, Крест может быть и деревянным; вода освящается Духом Святым». На это учителю возразить было нечего, она покраснела и продолжила урок.
— Отец Корнилий, какие духоносные люди встретились вам на вашем духовном пути?
— Хорошо помню, как няня впервые привела меня к Владыке Иоанну (будущему Митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому). Владыка благословил меня на учебу в первом классе, дал наставления, спросил, какие я знаю молитвы. К тому времени я не умел еще ни читать, ни писать, но многие молитвы знал наизусть, потому что чуть ли не каждый день посещал церковь. Владыка был даже удивлен такому обстоятельству.
По субботам мы с бабушкой ходили ко Всенощной, а по воскресеньям — к ранней Литургии. Мне уже доверили ставить на амвоне свечи и как церковному труднику выдали черный халат. Великой, неземной радостью было для меня общение с ныне уже почившими священниками, в первую очередь — отцом Иоанном Букоткиным, который знал меня с трех лет и позднее давал рекомендацию на монашеский постриг. Я очень любил этого батюшку и все, что он говорил, откладывалось в моем сердце. Однажды я возвращался из храма со Всенощной домой. На лавочке возле подъезда сидели соседки. Одна из них берет меня за руку (тогда мне было лет десять) и спрашивает: «Вовочка, ты откуда идешь?». «Из храма, завтра праздник», — отвечаю. «Какой праздник?» «Преображения Господня», — говорю, и слышу такие слова: «А ты знаешь, что ты позоришь весь наш подъезд?!» -«Чем же я позорю?» — «А тем, что ходишь в церковь. Как тебе не стыдно! В таком возрасте ходишь молиться. Ты и школу позоришь!» Я ничего не ответил на это и пошел. А утром в церкви рассказал обо всем отцу Иоанну Букоткину. Он меня утешил и сказал: «Вот если бы ты в карман к ней залез — это был бы позор. Но так как ты ходишь в храм Божий — это, конечно же, не позор». Побеседовал со мной по-пастырски, дал просфору, и с тех пор я уже не обращал внимания ни на какие нападки. Против веры были мои родители, многие родственники, соседи. Но Господь Своей благодатью сохранил меня на этом пути.
Встретил я и большую подвижницу схимонахиню Ирину. Она много за меня молилась, и с ее молитвой мне стало намного легче жить. Ее постригал схиигумен Кукша Одесский, теперь он уже прославлен в лике святых. Она знала великих старцев. Ее келейницу — теперь уже схимонахиню Варвару — постригал Архимандрит Таврион, он также причислен к лику местночтимых святых. Такие были великие старцы. Они ездили по святым местам, меня с собой брали. Знал я схиигумена Амфилохия из Почаевской Лавры, который также причислен к лику святых. В Псково-Печерском монастыре, где меня постригали, общался с Архимандритом Иоанном (Крестьянкиным), все его знают, схиигуменом Мелхиседеком, с игуменией Варварой из Пюхтицкого монастыря, игуменией Георгией — настоятельницей Горненского женского монастыря. Общение с этими духовными светочами укрепляло меня, и через них Господь давал силы противостоять злу в богоборческое время.
А когда сюда в Самару приехал Архиепископ Евсевий, набирали иподиаконов. Он взял меня служить в Покровский кафедральный собор, я был у него иподиаконом, затем келейником. По благословению Архиепископа Самарского и Сызранского Сергия в шестнадцать лет меня постригли в Псково-Печерском монастыре в монахи. Через год Владыка Сергий рукоположил меня в сан иеродиакона, затем — в иеромонаха, и я поехал на свой первый приход в село Ореховка Алексеевского района.
— Чем запомнился вам первый опыт пастырского служения?
— Храм в этом селе старинный, освящен в честь Архистратига Божия Михаила, он закрывался лишь на два-три года во время войны. Местные жители ездили в Москву к Калинину хлопотать об открытии храма. Эта делегация еще не успела вернуться в Ореховку, как уже пришла телеграмма о том, чтобы открывали церковь. Я служил там пять лет в начале 90-х годов. Мы отреставрировали храм, ведь он более пятнадцати лет не знал ремонта, пригласили Владыку на Богослужение.
Мои первые прихожане до сих пор приезжают ко мне с разными вопросами, приглашают меня послужить на свой престольный праздник — это уже традиция. У меня особое чувство к своей первой пастве, я с ними сроднился, всех помню поименно и поминаю, думаю, что и они меня любят. Конечно, почти половины прихожан уже нет: ушли в вечность. А когда я только начал служить на этом приходе, первым делом пошел к председателю хозяйства Вячеславу Ивановичу Рощупкину и предложил работать сообща. С тех пор и он стал ходить в храм Божий. И сейчас, когда приезжает в Самару, — обязательно заходит ко мне. Бывал я также в школе, в сельсовете; народ там живет хороший. Впоследствии Владыка Сергий направил меня на послушание в Самару. Временно я служил в храме Веры, Надежды, Любови и матери их Софии вместе с отцом Виталием Калашниковым и готовил к открытию наш храм во имя равноапостольного князя Владимира.
— Вы постригали в схиму схимонахиню Сергию (Дохлову)(+ 2005 г.), известную в нашем городе молитвенницу…
— Да, это так. В одном доме с нею жила моя няня, раба Божия Мария. Когда умерла моя прабабушка Татьяна, это было в 1980 году, схимонахиня Сергия, тогда еще мирянка Надежда Михайловна, приходила читать Псалтирь по ней. Всякий раз при встречах она рассказывала из житий святых, из Священного Писания. Для меня, мальчика, это было интереснее всего. Схимонахиня Сергия, как и моя бабушка и другие уважаемые мною люди, о которых я уже говорил, внесла свою лепту в мое становление как Христианина. В ее доме было много старинных, намоленных икон, я любил бывать здесь, слушать рассказы о Боге. Священникам ведь в то советское время не разрешалось общаться с детьми, проповеди в храмах порой прослушивали сотрудники спецслужб. Именно Надежда Михайловна посоветовала моей бабушке сводить меня к Владыке Иоанну за благословением перед началом учебы в школе. Незадолго до кончины схимонахиня Сергия отдала мне несколько своих икон с напутствием молиться о ней, о ее почившем супруге. И я всегда поминаю их в своих молитвах.

Любовью спасемся

— Отец Корнилий, что вас как пастыря больше всего волнует сегодня?
— Волнует очень многое. Со многим в нашей сегодняшней жизни я не согласен. Но здесь уже воля не наша, мы можем только молиться. Все-таки прежде всего необходимо обратить внимание на нашу молодежь и на наших стариков — это два основных вопроса. Слава Богу, сейчас наше государство обратило внимание на учителей, на медицину, на Вооруженные Силы. Еще надо помочь пенсионерам, это очень важно, потому что старики наши сегодня не живут, а выживают. Каждый человек имеет право на достойную старость.
Что касается молодежи, пока идут горячие споры о преподавании Основ Православной культуры, а ведь это необходимо, многие дети хотят это слышать. Но сейчас, к сожалению, не все так гладко, имеются ограничения, и не во всех школах это приемлют, а это беда. Если ничего не изменится, поколение может уйти под откос. Нельзя возбранять священнику прийти в школу. В районе Металлург десять школ открыли для нас, священнослужителей, свои двери. Дай Бог, чтобы так было во всех учебных заведениях. Да, Церковь отделена от государства. Но нельзя Церковь отделить от человеческих сердец. На протяжении всей истории нашей страны Церковь участвовала в судьбе своего народа.
— Сегодня людей в сторону от веры, от Церкви уводит приманка, поданная под соусом красивой жизни в рекламе, кино. Как устоять перед соблазном обычному человеку, особенно молодому?
— Апостол Павел говорит нам о Христе: «Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь» (Евр. 2, 18). Самого Христа искушал дьявол на Горе Искушений. Мы недавно посещали Святую Землю, я вновь служил во многих Святых местах Палестины, Иерусалима, и как раз мы побывали на Горе Искушений. В этом святом месте мы молились за нашу Россию и за нашу молодежь, чтобы Господь помогал всем, кто претерпевает искушения. Я думаю, если у человека будет крепкая, истинная вера в Господа Бога, ему не страшны никакие искушения. Если жива вера в сердце человека, он все сможет преодолеть с помощью Божией. Но тем, кто не имеет твердой веры во Христа, придется тяжело. Я думаю, что и такому человеку в тягостные минуты можно прийти в храм, побеседовать со священником.
— Где современному человеку лучше спасаться: в миру или в монастыре, в городе или в селе?
— Обратимся к русской пословице: и в шумных столицах спасаются, и в монастырях погибают. Где бы человек ни жил, он может спастись. Вспомним первых Христиан, которые жили среди язычников, их не понимали, гнали, мучили. Но своей верой, примером своей жизни они доказывали правоту Христианства, и многие язычники, глядя на них, уверовали. Прежде всего те первые Христиане имели любовь друг ко другу, помогали другим. Они даже собирали и хоронили тела язычников, умерших от разных болезней, которых просто выбрасывали на съедение собакам их соплеменники. И все удивлялись: «Что это за люди?» «А это Христиане, — говорили им. — Вы посмотрите, как они любят друг друга». Любовь побеждает все. Мы должны исполнять Закон, Заповеди Божии, и спасены будем.

Ирина Гордеева

23.11.2007