«Солнце земли Русской… »

6 декабря — день памяти святого благоверного Великого князя Александра Невского.*

См. также.

Об авторе. Николай Михайлович Коняев родился в 1949 году. Секретарь правления Союза писателей России. Николай Коняев — автор книг о Митрополите Иоанне (Снычеве), священномученике Вениамине, Митрополите Петроградском, игумене Валаамского монастыря Дамаскине и других. Широкую известность получили его биографические книги о поэте Николае Рубцове, писателе Валентине Пикуле. Романы и повести Николая Коняева отмечены премией имени Василия Шукшина, премией имени Андрея Платонова, медалью святого Александра Невского. Живет в Санкт-Петербурге.

Потому так и поучительно для нас житие святого благоверного князя Александра Невского, что святость эта осуществляется не в сосредоточенном уединении, а в толчее и круговерти реальной жизни.

Пути, которые открывались Александру Невскому благодаря духовным, молитвенным прозрениям, необходимо было еще и реализовать в суровой практике политической жизни. И при этом и монгольские ханы, и ближайшие родственники князя, включая даже родных братьев, никакой помощи в осуществлении задуманных планов не оказывали.

Более того… Александру Невскому сразу пришлось столкнуться с активным противодействием их.

1.

Из монгольского Каракорума Александр Невский возвратился Великим князем Киевским. Брату его Андрею Ярославичу ордынцы отдали Великое княжество Владимирское.

Можно считать, что в соответствии с русской великокняжеской традицией Александр Невский был поставлен на более высокую ступень, нежели его младший брат Андрей. Однако если мы вспомним, что вот уже целое десятилетие политические отношения между северными и южными русскими жителями были по существу прекращены и Ярослав Всеволодович ограничивал свое киевское княжение лишь посылкой в Киев воеводы Дмитра Ейковича, то окажется, что новое звание Александра Невского заключало в себе много декоративности и очень мало реальной власти. Вероятно, поэтому Александр Невский после возвращения из Каракорума в Киев так и не поехал, а остался княжить в северо-восточной Руси.

Можно предположить, что таков и был общий план устроения будущего государства. Александр Невский как старший брат получал высшую власть в нем; его брат Андрей — владимирскую часть государства; младший брат Ярослав — тверскую. Вокруг этой оси Владимир-Тверь-Новгород и должна была выстроиться единая Русь уже в составе монгольской империи.

Но реализовать подобный замысел в тогдашней системе внутрирусских политических отношений оказалось невозможно. Братья Александра Невского не сумели подняться над своими удельными представлениями и пристрастиями и так и не осознали положения, в котором оказалась после монгольского нашествия страна. Решая собственные проблемы, движимые личным властолюбием, они готовы были продолжать прежнюю губительную для Руси политику. Ничему не научили их жестокие, преподанные монгольским нашествием уроки.

Логическим и неизбежным итогом этого стали трагические события 1252 года.

Князь Александр Невский. Картина художника М.В. Нестерова.

Из обилия разрозненных, не всегда согласующихся друг с другом источников вырисовывается печальная картина первого антимонгольского выступления русских, предпринятого Андреем Ярославичем и Ярославом Ярославичем в обход старшего брата.

Инициатором и духовным вдохновителем этого самоубийственного лично для братьев Александра Невского и губительного для всей Руси шага был тесть Андрея Ярославича князь Даниил Галицкий.

Итог оказался прискорбным. В начале лета 1252 года Андрей и Ярослав оказались разгромлены в сражении при Переяславле монгольской ратью Неврюя.

«Господи! — восклицает Андрей в Никоновской летописи. — Что есть доколе нам межь собою бранитися и наводити друг на друга татар, лутчи ми есть бежати въ чюжюю землю, неже дружитися и служити татаром».

Разгромленный монголами у Переяславля, Андрей бежал в Новгород, затем в Псков, откуда, дождавшись жены, перебрался в Ревель, а из Ревеля — в Швецию. А вот Ярославу после сражения под Переяславлем спасти свою семью не удалось. Жену его убили монголы, а детей забрали в плен. Сам Ярослав больше года укрывался в Твери, а затем мы видим его в Новгороде, где он с помощью настроенной против Александра Невского ананьевской группировки бояр занимает новгородский престол, согнав с него князя Василия, сына Александра.

2.

Обвинение Александра Невского в организации карательного набега ордынского царевича Неврюя выдвинул еще в XVIII веке Василий Никитич Татищев в своей написанной «древним наречием» истории.

Александр Невский, утверждалось там, якобы жаловался сыну Батыя Сартаку на своего брата Андрея за то, что тот «сольстив хана, взя великое княжение под ним (Александром), яко старейшим… и тамги хану платит не сполна».

На чем, на каких источниках основано это обвинение, неведомо.

Можно предположить, что Татищев пользовался какими-то неизвестными нам летописями, хотя это и маловероятно. Большинство исследователей утверждает, что даже ссылки на известные нам источники у Василия Никитича последовательно мистифицированы. Однако даже если и допустить маловероятное предположение, все равно следует помнить, что Татищев в своей «Истории Российской» почти никогда не разделял летописи и собственные суждения, и разобрать, что в его истории принадлежит древнему летописцу, а что является вымыслом автора, практически невозможно.

Знаменательная деталь: «Историю Российскую» Василий Никитич Татищев писал в своей подмосковной деревне Болдино, находясь в опале. Только 14 июля 1750 года в Болдино прибыл курьер, который привез Указ, прощавший его, и… орден Александра Невского! Василий Никитич вернул орден, сказав, что умирает. На следующий день, 15 июля, он действительно скончался.

Тем не менее уже во второй половине ХIХ века обвинение, выдвинутое Татищевым против Александра Невского, оказалось востребованным либерально настроенными историками. Василий Осипович Ключевский предпочел вообще не упоминать в своем историческом труде Александра Невского.

Ну а историки ХХ века эти свои подозрения развили еще дальше.

Английский историк Джон Феннел, например, прямо назвал святого благоверного князя Александра Невского предателем дела освобождения Руси (ни у кого из русских историков так писать про защитника Руси рука в ту пору все-таки еще не поднималась… ).

«Настало время реальной зависимости Руси от Золотой Орды, которое продолжалось еще в течение ста с четвертью лет, — пишет он. — Так называемое татаро-монгольское иго началось не столько во время нашествия Батыя на Русь, сколько с того момента, как Александр предал своих братьев».

Любопытно отметить, что сугубо научная книжка Джона Феннела «Кризис средневековой Руси» была издана у нас в 1989 году в издательстве «Прогресс» тиражом аж 30 000 экземпляров! Накануне развала СССР на эту книгу возлагались особые надежды наших либералов. Поднялась настоящая кампания против национального героя России.

3.

Между тем все обвинения Александра Невского в организации карательного похода монголов на Русь строятся на фактах, позволяющих различно трактовать их.

Речь идет и о посещении Александром Невским в 1252 году Сарая, и о назначении его Великим князем
Владимирским.

Нет никаких достоверных известий, когда — до или после карательного похода Неврюя — состоялась поездка Александра Невского в Сарай. А во-вторых, не будем забывать, что одновременно с войском Неврюя была послана рать Куремсы на Даниила Галицкого, и значит, кампания, ставящая целью пресечь создание антимонгольской коалиции, планировалась задолго до появления в Орде Александра Невского…

Думается, что карательный поход Неврюя состоялся бы, какую бы позицию ни занял Александр Невский. И если он и участвовал в этом конфликте, то уж точно не карателем, а как стремящаяся смягчить монгольский удар сила.

Ведь великое княжение Владимирское являлось для Александра Невского не самоцелью, ради которой он якобы и наводил монголов на Русь, а только средством спасения поставленной на край пропасти Суздальской Руси.

Безусловно, он не одобрял самочиния младших братьев. Безспорно, его безпокоила предпринятая по наущению Даниила Галицкого попытка свернуть Русь с того пути, который, как представлялось Александру Невскому, был определен для нее Богом. Наверное, его возмущало самоуправство младшего брата Ярослава, хозяйничавшего в Переяславском княжестве…

Важное качество характера святого князя — его братолюбие.

Прямое подтверждение этому — дальнейшая судьба его мятежных братьев.

После поражения от Неврюя князь Андрей бежал в Швецию к исконным врагам северо-западной Руси и был там «с честью принят».

Но вот проходит несколько лет, и Александр Невский возвращает его из политического небытия. Вернувшись из Швеции, Андрей получает от Александра вотчины в Суздале и Нижнем Новгороде.

Само по себе возвращение к власти соперника — событие не столь уж и частое в политической жизни, и конечно, оно было бы невозможно, если бы Александр Невский действительно организовывал карательный поход, чтобы свергнуть брата с Владимирского престола.

Кроме того, в этом случае Александр Невский шел еще и на серьезный риск. Примирение с мятежником могло осложнить его отношения с монголами. И в самом деле, прошло два года после возвращения Андрея в Суздаль, прежде чем княжение его благодаря дипломатическим усилиям старшего брата было узаконено Ордой.

Зачем нужно было это Александру Невскому?

Ответ на этот вопрос можно найти, только если мы вспомним, что Александра Невского отличал глубокий, подлинный реализм Православия в жизни духовной и земной.

Н.А. Клепинин справедливо отмечал, что главным для князя всегда было его служение: польза вверенной ему земли, и «никакое отвлеченное понятие славы или чести не затмевало для него реальности этого служения и реальности жизни со всеми тяготами. Александр Невский никогда не пытался делать невозможного ради своей чести, даже ради чести своей земли… Он был выше всех его окружавших и не боялся уступать им, не упорствовал в малом и не втягивался в мелкие происки политической борьбы. Мелочи жизни никогда не затмевали для него главной цели. Он шел путями, которые были реальны и возможны. Эти пути были для него второстепенными, а служение — главным».

И в это служение вовлекал Александр Невский и своих, кажется, навсегда погибших для Руси братьев.

Хотя и плохими помощниками оказались они в осуществлении задуманного, хотя поначалу вместо помощи они превращались порою во врагов, но Александр Невский не оставлял попыток, чтобы сплотить их вокруг суздальско-владимирского центра.

И усилия его оказались не напрасными.

Мы видим, как постепенно из дерзкого самочинного правителя Андрей превращается в мудрого сподвижника Александра Невского. Он ездил в 1258 году в Золотую Орду, а на следующий год — в Новгород, немало способствуя успеху миссии старшего брата.

Еще более поразительное превращение происходит с младшим братом Ярославом, ставшим не только деятельным помощником Александра Невского, но в 1263 году и его преемником.

4.

«Величие святого Александра, — писал Н.А. Клепинин, — заключается не только в его делах и в том, какое влияние эти дела имели на последующие судьбы России: оно в нем самом, в его образе и в его личной святости… Его житие не говорит ни о внутренних подвигах, ни о духовном возрастании. Даже его личная семейная жизнь остается в тени; сведения о ней ограничиваются краткими датами рождений, смертей и свадеб. Но за внешними делами постоянно стоит сам святой Александр. Его внутренний образ ощущается за всеми его поступками. И погружаясь в его житие, все больше и больше начинаешь ощущать и понимать глубочайшую живую силу его личной святости».

Безусловно, Александр Невский был при этом великим воином и гениальным полководцем, но каждый шаг его, каждое движение души — пример и назидание безкорыстной любви к Родине, самоотверженного служения своему народу. В вере и верности национальным традициям черпает молодой князь необходимые для этого подвига силы.

Поучителен и нравственно неисчерпаем сюжет, связанный с выбором святым князем русского пути.

Да, страшным было монгольское нашествие, тяжкой — наложенная на страну дань. Еще труднее было смириться, что целые столетия предстоит теперь жить в зависимости от Орды.

И тем не менее такие князья, как Александр Невский или его отец Ярослав Всеволодович, уже тогда понимали, что основная опасность для Православной Руси исходит не от монголов.

Ведь латинство было тогда воинствующей религиозною системой, стремившейся подчинить себе Православие и по своему образцу переделать обычаи русского народа.

Монголы же отличались веротерпимостью.

Уместно будет напомнить тут, что лишь в 1260 году хан Золотой Орды Берке примет мусульманство, а во времена Александра Невского монгольские армии, взяв Багдад, нанесли по мусульманству страшный удар.

Но и потом, когда Берке примет мусульманство, произойдет это, так сказать, на улусном уровне, а на имперском — монгольские великие ханы сохраняли мудрость и веротерпимость и продолжали покровительствовать другим религиям.

Разумеется, уважение монголов к русскому Православию надо было еще завоевать нашим князьям-страстотерпцам.

И завоевывать это уважение приходилось порою ценой собственных жизней.

В русской памяти останутся не только подвиги святого князя Александра Невского, но и подвиги его современников, ставших святыми мучениками.

Когда Батый приказал черниговскому князю Михаилу Всеволодовичу и его боярину Федору исполнить языческие обряды, князь ответил на это:

— Я готов поклониться царю, ему вручил Бог судьбу царств земных. Но я — христианин, и я не буду кланяться тому, чему поклоняются ваши жрецы.

И, сбросив с плеч княжескую шубу, добавил:

— Не погублю души моей. Прочь слава мира сего тленная. Не хочу её!

Долго мучили князя. Рассказывают, что последними словами святого были:

— Аз есмь Христианин!

Он отдал Богу душу под страшными пытками. Но никогда не бывает напрасным страдание за Православную веру.

Не напрасны были и подвиги наших князей-страстотерпцев.

Более того. Оглядываясь из многовековой дали, только удивляешься, как быстро достигли эти подвиги цели. Увидев, что русские князья предпочитают лютую смерть измене Православию, завоеватели перестали принуждать Русь к языческим обрядам.

5.

Тяжкий крест взял на свои плечи святой Александр Невский…

Может быть, самый тяжкий, какой может взять смертный человек.

Только на Церковь и мог опереться святой князь в своем великом служении. Вся жизнь его отныне становится непрерывным, ежедневным и ежечасным подвигом.

Икона святого Александра Невского.

С помощью Митрополита Кирилла добился Александр Невский у хана разрешения открыть в Орде Сарскую и Подонскую Православные епархии, священники которых окормляли русичей, томящихся в плену, и обращали в Православие ордынцев…

Добился Александр Невский у хана отмены обязательного участия русских князей в военных походах Орды…

В результате неизбежное зло сумел святой князь превратить во благо для Отечества. Отстаивая Православие, он защитил русские границы от нападений латинского Запада и укрепил национальное самосознание внутри этих границ.

Перечисляя большие и малые свершения святого князя, мы ясно видим, что все они были нацелены в будущее. Все они подготавливали тот победный урожай, собрать который предстояло потомкам его.

И когда мы вглядываемся в безстрастную хронику исторических событий, словно бы прямо на наших глазах зримо вершится чудо Господне.

Фактически превращая Русь в улус Великого ханства, святой князь укреплял центральную княжескую власть, тем самым закладывая основу, из которой произрастет ее единство. Своей политикой вершил Александр Невский чудо, превращая неизбежное зло во благо Отечества.

Для того чтобы пресечь возможность будущей междоусобицы, и требовал Александр Невский как старший подчинения от братьев. Во имя будущей Руси и совершалось служение святого князя, для объединения страны и являлся он в Новгороде и Владимире и «бысть грозен приезд его».

И бывало и так, что ропот, а порою и открытый гнев вызывали поступки святого князя даже и у родных сыновей.

Тяжек был крест, который взял на свои плечи святой Александр Невский!

После того как в 1257 году было принято решение о поголовной переписи населения всей Руси, в Новгороде вспыхнули волнения. К восставшим присоединился и сын Александра Невского — князь Василий.

Тогда же «в силе тяжце» — «овому носа урезаша, а иному очи выимаша» — и явился в Новгороде Александр Невский.

Наказание это, последовавшее за убийство новгородцами посадника Михалки, ставленника Александра Невского, и за отказ произвести перепись, может показаться современному читателю слишком жестоким, но без этой кары невозможно было избежать разгрома Новгорода монголами. Невозможно было предотвратить гибель десятков тысяч русских людей.

Сын Александра Невского Василий не смог понять этого. Не постигнуть было ему и того, что, уравнивая Новгород в выплате дани с другими русскими землями, Александр Невский скреплял город с ними, не выпускал из русского пространства. Василий бежал тогда в Псков, где был взят под стражу и с позором отправлен в Суздальскую землю.

Но разве только князь Василий Александрович не мог уразуметь этой простой, хотя и жестокой истины? Увы…

Смысл деяний святого князя оставался порою неясным и непостижимым для окружающих его людей. Ибо деяния святого князя были рассчитаны на результат, который проявится лишь многие десятилетия спустя…

6.

Степенная книга говорит, что «смиренную мудрость» Александр «стяжа паче всех человек».

Смиренномудрие, не вписывающееся в западный героический эпос, уживалось в святом Александре Невском с воинским безстрашием и дерзкой отвагой.

Он и сейчас сумел найти в себе силы смирения.

Ради спасения Отечества и Православия князь жертвовал не только самим собою, но и славой непобедимого героя…

И если действительно святыми не рождаются, а становятся, то, возможно, именно по дороге в Орду и произошло с Александром Невским это дивное преображение…

Житие Александра Невского утверждает, что, увидев русского князя, Батый сказал:

— Правду мне говорили, нет князя, подобного тебе.

Однако на Русь Александра Невского тогда не отпустил, а велел ехать в далекий Каракорум.

Путь Александра Невского в Большую Орду к великому хану пролегал практически вдоль границы будущей Российской Империи в далекое Забайкалье.

Наши историки до сих пор еще не определили до конца отношения к державе, зародившейся в читинско-монгольских степях, на берегах Орхона.

Тем не менее постепенно происходит осознание того непреложного факта, что именно империя Чингисхана была непосредственной предшественницей Российской империи…

Поразительно, но ведь и Советская империя практически совпадала своими границами с ними.

Воистину, в этом смысле, наша страна — феноменальное, небывалое в мировой истории образование. Из различных центров, на основе совершенно различных государственных идеологий создавались эти государства, но совпадала их территория, на которой — лучше ли, хуже ли! — но обезпечивалось выживание всех включенных в Империю народов. Когда же Империя разрушалась, она снова возникала уже на основе другой идеологии, из другого центра, но в тех же самых границах.

Что это значит? Да только одно…

То, что эта империя нужна Богу, то, что народам, населяющим нашу страну, надобно исполнить то, что предназначено нашей стране Богом.

Отметим попутно, что мы, осознавая себя наследниками великих созидателей нашего государства, должны ясно понимать, что все те, кто тем или иным способом пытается разрушить страну, враги не только нашего государства, но и Самого Бога.

И может быть, именно эту истину и прозревал в молитвенном сосредоточении святой благоверный князь Александр Невский, когда пробирался в далекое Забайкалье сквозь степи Средней Азии.

Поразительно, но путь Александра Невского практически пролег вдоль южной границы будущей Российской империи, которую еще предстоит построить его потомкам.

«Подчинение Александра Орде иначе не может быть оценено, как подвиг смирения, — пишет Г.В. Вернадский. — Два подвига Александра Невского — подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке — имели одну цель: сохранение Православия как нравственно-политической силы русского народа».

Разумеется, Александр Невский не знал, что, пробираясь в далекий Каракорум, он по сути очерчивает южную границу этой империи…

Но Александр Невский был святым, и яснее, чем мы сейчас, вооруженные знанием исторических фактов, прозревал духовным зрением последствия своего отнюдь не случайного, а глубоко продуманного выбора.

И мы видим сейчас, что выбор святого князя оказался безукоризненным. И уже при внуках и правнуках святого Александра Невского началась кристаллизация нового центра Русской земли — Москвы, разросшегося в могущественнейшее государство, вобравшее и подчинившее себе и своих бывших завоевателей…

И это государство, которое через века прозревал святой князь, не могли сокрушить никакие враги…

Святой князь выбрал путь Руси на многие столетия вперед.

Этого выбора наши западники не могли простить Александру Невскому и столетия спустя…

7.

И все же Господь даровал Александру Невскому, чье княжеское служение началось с великих ратных побед, совершить в конце земной жизни подвиг, который навсегда заставил умолкнуть злоречивых современников. И поставил имя святого князя на недосягаемую нравственную высоту.

Случилось это, когда сбор дани на Руси был отдан на откуп бесерменам-мусульманам и русским предателям.

Тогда и появилось слово «басурмане».

Новые сборщики дани в случае недоимок насчитывали такие проценты, что должники неизбежно попадали в неволю. При этом откупщики всячески оскорбляли религиозные чувства Православных…

И загудели, загудели колокола по городам и селам, призывая истреблять басурман. Осенью 1262 года во Владимире, Суздале, Ростове, Ярославле, Костроме, Великом Устюге заполыхали народные восстания. Праведен был народный гнев, но страшная расплата ожидала всю Русь. Шли слухи, что карательный поход монголов окажется страшнее нашествия Батыя и вся Русь будет поголовно истреблена… Тогда и решил святой князь отправиться в Орду, принять на себя страшный гнев хана и, если потребуется, мученической смертью отвести беду от Руси.

И в этом последнем Подвиге святого князя, быть может, и раскрывается подлинный смысл Знамения, явленного ижорскому старейшине Пелгусию при первых проблесках славы Александра Невского… Куда плыла небесная ладья с гребцами «как бы одетыми мглою»? О какой помощи говорил страстотерпец Борис, обращаясь к брату: «Брат Глеб, поможем сроднику своему великому князю Александру Ярославичу»?!

Как на верную смерть, провожали князя…

Перед отъездом он раздал сыновьям уделы: Дмитрию — Переяславль, Андрею — Городец…

Святой Александр Невский и на этот раз отвел погибель от Русской земли. Более года провел он в Орде, и случилось небывалое — неотомщенным осталось избиение бесерменов на Руси.

Хан Берке сменил гнев на милость. Хотя самому святому Александру Невскому до дна пришлось испить кубок унижений, страданий и горечи. И кубок этот, как пишет Православный писатель Евгений Поселянин, «едва ли у кого из других русских князей был так глубок и так горек».

Дорого, очень дорого стоила эта поездка в Орду святому Александру Невскому.

На обратном пути, в Нижнем Новгороде, он заболел, а в Городце окончательно занемог.

8.

Стояла глубокая осень.

В Городце Александр Невский призвал к себе «вся свои князи и боляре и все чиновники даже и до простых, и от коегождо их прощение просяше, и всем им тако же прощение подаваше… »

Простившись и сделав необходимые распоряжения, князь объявил, что хочет принять схиму.

Желание князя было исполнено.

Приняв схиму с именем Алексий, Александр Невский и скончался
14 ноября 1263 года в Феодоровском монастыре в Городце.

Было тогда ему всего сорок три года…

Всё житие святого князя Александра Невского можно уподобить иконе, образу, сверяясь с которым и должно строить свою деятельность правителям Руси и ее защитникам.

Насколько высоконравственна была личная жизнь святого князя, можно судить по тому, что и первая, и вторая супруги Александра
Невского — княгини Александра и Васса — почитаются как местночтимые святые. Сын — князь Даниил Александрович Московский — причислен к лику общерусских святых.

А на другой день служил во Владимире обедню Митрополит Кирилл.

И явился ему образ Александра, окруженный сиянием. И со слезами сказал Митрополит Кирилл, обращаясь к народу:

— Дети мои! Знайте, что уже зашло солнце земли Русской!

— Уже погибаем! — одним дыханием и едиными устами отвечала Митрополиту народная масса…

Еще во время погребения хотели разжать мертвую руку святого князя, чтобы вложить в нее духовную грамоту. Но Александр Невский сам, будто живой, протянул свою руку из гроба и взял из рук Митрополита грамоту…

И как тут не вспомнить, что князь Александр Невский принял схиму и отошел в жизнь вечную в келье Феодоровского монастыря, возникшего на месте старинной часовни с иконой Божией Матери Одигитрии (Путеводительницы), которая после монгольского разорения Городца будет обретена в Костроме.

Этой Феодоровской иконой Божией Матери в 1613 году и благословят на царствие Михаила — первого Государя из рода Романовых, как бы передавая Романовым еще и благословение святого князя Александра Невского на царствование в устроенной по его замыслу стране.

*Мы публикуем заключительную часть исследования жизни святого благоверного Великого князя Александра Невского, подготовленного петербургским писателем Николаем Михайловичем Коняевым. В первой части его труда «Заступник всея Руси» (см. «Лампада», № 11 за этот год) рассказывалось о славных ратных подвигах великого русского святого. А в этой главе речь пойдет о менее изученном, но не менее славном периоде его жизни — периоде его Великого княжения и укрепления государства Российского.