Богомол

Рассказ-исповедь.

Подростки бывают очень жестокими. Иногда безпричинно, а иногда — нет. Это я по себе знаю. Вроде бы и зла никому не желаешь, и добро готов творить чуть ли не первому встречному-поперечному. В теории, конечно. А вот на практике так получается далеко не всегда. Часто — совсем не получается.
Но бывают ситуации, когда совершаешь настоящее злодейство, даже не осознавая этого, как-то бездумно и походя. То ли из-за врожденной дури, то ли из-за инфантильного озорства…
С болью и омерзением вспоминаю один случай из далекого детства, который произошел четверть века назад.
Был август месяц. Копали картошку. Почти весь день я ползал на коленках, выбирая картошку из черной хорошо унавоженной земли. Дело это хоть и простое, но очень нудное.
И хотя я родился в деревне и с малых лет познал многие тонкости крестьянского труда, выбирать картошку я все-таки не любил. Больше того, занятие это в то время я терпеть не мог. Наверное, как и многие дети, которых взрослые оторвали от безделья в самую благодатную летнюю пору.
Деду и Бабушке было легче. Для них, не понаслышке знавших голод, жевавших лебеду вперемежку со слезами, копка картошки была настоящим праздником. Они заранее готовили инструмент. Всегда одевались в чистую одежду. Начинали трудиться утром, но не слишком рано, когда спадала роса.
«Господи, благослови», — говаривал Дед. Медленно, с одному ему понятной нежностью, он втыкал лопату в землю и неторопливо выкапывал первый рядок картошки. А за ним — второй, третий… пятидесятый… сотый.
Напротив, Бабушка выбирала картошку с фантастической сноровкой. При этом она умудрялась не только переговариваться с Дедом и зорко следить за поведением непутевых внуков, но и сортировать картошку по каким-то ей одной ведомым признакам. Вся ее работа была похожа на красивую песню.
При этом и Дед, и Бабушка не напоказ, тихо и прикровенно, но так, что при желании можно было расслышать, благодарили Бога за то, что послал хороший урожай. Ведь картошка — второй хлеб. И его посылает нам Господь.
Так получалось, что я, младший внук, помогал Бабушке выбирать картошку. Хотя пользы от меня было не очень много. Я с грехом пополам выбирал один куст, а она пять! В это же время мой двоюродный брат, Старший внук, с каким-то остервенением дергался на лопате, помогая Деду.
Удивительное дело: спокойный и рассудительный Дед никогда не резал лопатой картошку. Он ее выкладывал как на блюдечке, россыпью. Вся картошка оказывалась наверху. Выбирать картошку за Дедом было очень легко и приятно. Медлительность Деда в работе была лишь кажущейся.
А вот с двоюродным братом было гораздо сложнее. Лопатой он разрезал картошку почти в каждом кусте. Картошка от него пряталась. За ним приходилось буквально рыть землю, срывая хрупкие ногти.
К тому же он, человек избалованный, не приученный к домашнему труду, через некоторое время начинал заедаться, исподтишка кидаться комьями земли. Хотя и я почти всегда отвечал ему тем же, злом за зло.
Поистине удивительный факт. Неразлучные друзья во всякого рода проказах, заслуживавших хорошего ремня, на огороде мы становились злейшими врагами. Жестокими и непримиримыми друг к другу. Хотя взрослые всячески старались этому помешать, настраивая нас на миролюбивый и деловой лад.
Часа за два до окончания работы и Старший, и младший внуки, словно по мановению волшебной палочки, успокаивались, начинали работать хорошо, всем своим видом показывая дружелюбие и солидарность. Приятно было смотреть на такую работу.
Убедившись, что мы наконец-то испытываем братские чувства друг к другу, нас отпускали домой. Для вида нам давали очень важное поручение — разжечь костер и испечь картошку. И мы это делали с радостью.
В тот день все было как обычно. Был тихий летний вечер. В траве стрекотали кузнечики. Мы быстро принесли заготовленные дрова, разожгли костер.
Однако эта пейзанская идиллия была нарушена внезапным появлением рядом с нами богомола, удивительного насекомого нежно-салатового цвета величиной с мизинец, с маленькой головкой и умильно сложенными верхними лапками.
Старший внук поймал богомола, посадил его себе на ладонь, со всех сторон разглядел это диковинное насекомое, а потом сказал: «Дай-ка сюда листок бумаги».
Он завернул богомола в протянутую мною бумагу, окунул ее в банку с остатками солярки, а затем бросил в пылающий костер. И мы оба с каким-то звериным любопытством следили, как языки пламени пожирали завернутое в бумагу невесомо хрупкое тельце…

Несколько лет назад мне довелось побывать в удивительном месте — Свято-Успенской Киево-Печерской Лавре.
Неподалеку от Ближних пещер служили молебен о здравии. Набежал разночинный народ. В основном, конечно, болящие. Здоровых людей среди собравшихся практически не было.
Из Ближних пещер вышел седенький Дьякон, который привлек всеобщее внимание своей какой-то удивительной кротостью и добротой.
На его плече сидел невесть откуда взявшийся нежно-салатовый богомол с молитвенно сложенными верхними лапками.
— Ой, кто это? — зашушукались люди, — Батюшка, кто у вас сидит на плече?
— Это мой брат, — ответил Старец и как-то особенно, пронзительно посмотрел мне в глаза.
Я невольно смутился. Боль и стыд зашевелились в сердце. У меня загорелось лицо. Я с большим трудом отстоял молебен, после которого был помазан елеем от мироточивых Глав.
А потом я, дрожа от страха, исповедовался какому-то очень строгому Архимандриту, обратившись к нему со словами: «Батюшка, исповедуйте, грехи душу жгут…»
Немотивированное, ничем не обусловленное убийство созданных Богом живых существ — это ведь грех. Что и говорить о таких существах, которые как бы специально отмечены Господом — божьей коровке или богомоле…

…Несколько дней назад я работал на огороде у своих родителей. Соленый пот застилал глаза. Сердце как-то странно трепыхалось в груди. Казалось, что мы до ночи не управимся с работой.
«Господи, помоги!» — мысленно молился я.
Решили отдохнуть. Присели на траву.
Вдруг я ощутил какое-то легкое покалывание на своей правой ладони. На ней сидел… нежно-салатовый богомол. Посидев некоторое время на ладони, он быстро пополз по руке и замер, устроившись у меня на левом плече. Так и сидел минут пять. Пока я его не снял и осторожно не посадил в густую траву. Ну а работу мы доделали как-то легко, быстро и незаметно…

Рис. Г. Дудичева

10.09.2010