‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Ушедшая красота

Новые крупинки писателя Владимира Крупина.

Новые крупинки писателя Владимира Крупина.

Прием в митрополии, посвященный юбилейной дате в жизни митрополита. В числе почетных гостей знаменитый художник. Застольную часть приема готовили монахини женского монастыря. Всё более чем замечательно. Владыку любят, поздравления искренни и сердечны. Художник уже подарил картину. Они давно знакомы, еще когда он поступал в художественное училище, а Владыка в семинарию. Владыка любит зимние северные пейзажи, и художник и на этот раз очень угодил своим подарком.

Художник вернулся за стол. За их столом ухаживает одна из монахинь, и художник, благодаря её за поставленное кушанье, вдруг взглянул на нее. Она уже перешла к другим, а он замер, как пораженный стрелой: его сразила её неземная красота. Всё вздрогнуло в нем от резко вспыхнувшего желания перенести красоту её лица на полотно. В нем заговорил Художник. Он много видел, но такое чудо женской одухотворенности встретил впервые. И, хотя сердце зачастило в нем, взял себя в руки, поковырял вилкой в салате, достал айфон, будто ему звонят, и, притворясь, будто смотрит поступившие сообщения, тайком сфотографировал её, когда она меняла кушанья.


Послушница Елена.

Но, конечно, этого было более чем мало. Надо писать, надо часами лицезреть её иконописный лик. Она спокойно прислуживает, приносит кушанья, уносит использованные тарелки, делает это спокойно и приветливо.

Художник улучает минутку, привстает, представляется ей, пытается вручить тисненную золотом свою визитку, члена-корреспондента многих академий, успевает попросить хотя бы о двух-трех сеансах.

- Благодарю вас. Какие сеансы, что вы? Тарелочку можно забрать? Или будете доедать?

- Да. Нет. Зачем? А как же… - он сам не понимает, что говорит. Стоит с протянутой визиткой, которую она не может взять: руки заняты тарелками.

Уходит.

Сказать, что он огорчен, этого мало, - он потрясен. Рушится его вспыхнувшая мечта - создать идеальный портрет одухотворенной красавицы, создать на уровне мировых шедевров. А красота её позволяет думать, что даже и выше этого уровня. Он в самом деле не видывал такой красоты. Ни в музеях, ни в жизни. Да, это русская красота! И он, именно он, обязан её воспеть!

Обед движется, говорятся поздравления, выступают певцы, поет детский хор. Она прислуживает, приходит и уходит. Единственное, что в ней изменилось, это глубже надвинутый на лоб платок.

Художник и стесняется глядеть на нее, и не может не глядеть. Вскоре стол обслуживает другая монахиня. Красавица исчезает из зала. Лицо её остается в памяти его зрения, он мысленно изучает все его дивные неземные черты.

Внезапно он спасается мыслью: он же сфотографировал её. Пусть без сеансов, но он непременно напишет её портрет по памяти, по фотографии.

Обед закончен, последний раз гремит много раз петое сегодня многолетие юбиляру, всем гостям юбилея и стране нашей любимой, властям и воинству ея. Художник в числе других подходит к Владыке, просит у него благословения написать портрет монахини.

- Без её согласия это невозможно, - отвечает Митрополит.

- Но она уклонилась.

- Тогда не может быть и речи.

- Но вы её благословите. Два, всего два сеанса!

- Ну, милый, это ж не молитвенное послушание, смирись, помочь ничем не могу.

- Но это же надо, - прямо в отчаянии говорит художник, - это надо для прославления красоты русской женщины. Это же лучшая в мире красота.

- Милый, это и так все знают.

- Владыка, мы знакомы целую вечность, я давно старик, я не вижу в ней женщины, только Божие творение. Но она и не модель, не натурщица, она… нет, не объяснить. Не плоть, но дух, он не растлился в наши дни, жив, я в ней его вижу. Не должна пропасть её красота.

- Забудь! - Митрополит сам нагибает голову художника, чувствительно пристукивает по ней, крестя, потом приобнимает давнего друга. - Картину твою прикажу в трапезной поместить.

- Для повышения аппетита? - уныло шутит художник.

- Для смирения. Она тебе очень удалась, очень о нашем возрасте: зимняя, сдержанная. Иди! Благословляю на новые труды.

Митрополит крестит его и обращается к другим. Художник торопится выскочить в коридор, прямо совсем как молодой бежит на второй этаж, на ходу выхватывает блокнот, который всегда с ним, карандаш. Успеть, успеть, пока впечатление свежо и не закрылось, сделать набросок.

Подбегает к окну и… и внезапно понимает, что совершенно не помнит её лица. Совершенно! В нем осталось только впечатление от чуда, у которого нет формы. Как будто он встретил не её, а только душу её.

Он лихорадочно выдергивает из кармана айфон, тычет в экранчик. Появляются фотографии. Всё не то. Да, она была последней в ряду.

Вот! Но в айфоне на этом месте… тем-но-та!

Изо всех сил он шваркает мобильник на пол. Да еще и подпинывает его. Но это последняя модель, всё выдержит.

Художник входит в мужскую комнату, смотрится в безжалостно чистое зеркало и замечает, как он стар.

- Ушла! - восклицает он. - Ушла!

Льется вода из крана. Художник пробует её рукой, дожидается, пока не побежит холодная, и умывается.

- И она ушла, и жизнь прошла, - говорит он своему отображению. - Прошла жизнь, пройдешь и ты. А красота скрылась. Скрылась от меня. И выйдет ли когда к кому? И сможет ли кто запечатлеть её?

Больше нужного он набирает салфеток, комкает их и высушивает ими лицо.

Подбирает мобильник и идет жить дальше.

Черная рука

Помню как один из ужасных дней своей жизни кончину Василия Шукшина, его похороны, гроб в Доме кино. Я почти не был знаком с ним, не считать же две крохотные встречи. Одна в редакции журнала «Наш современник», в котором вышла подборка моих маленьких рассказов «Зёрна» в 1972 году. И в этом же номере были рассказы Шукшина.

Я по телефону узнал, что номер вышел из печати, и примчался в редакцию. А в коридоре увидел Шукшина и Леонида Фролова, ответственного секретаря журнала.

- Вася, - сказал Фролов, - вот, познакомься: Володя, с тобой в одном номере вышел.

- А, - весело сказал Шукшин, подавая руку, - вот из-за кого у меня рассказ зарезали.


Писатель Василий Шукшин за работой.

Совершенно внезапно даже для себя я обиженно воскликнул:

- Да у меня их десять зарезали!

Шукшин засмеялся и предложил:

- Пойдем Нагибина бить...

Третьим в журнале по разделу прозы был Юрий Нагибин.

Вот и вся встреча.

Вторая была на пятом этаже «Литературной России», где была касса, и был день выплаты гонорара. За гонораром ли приходил Шукшин или по другим делам, не знаю. Но снова был на скорости, спешил к лифту, но, к радости моей, узнал меня, тормознул, пожал руку, гораздо крепче, чем в первый раз, и обрадовал тем, что мои «Зёрна» ему понравились.

- Только зачем вы торопитесь заканчивать?

- Для умных же пишем, - выпалил я, - додумают, сообразят.

- Так вот умные-то и скажут, что писатель чего-то побаивается.

Я уже хотел напомнить, конечно, известную ему теорию малого раздражителя и то, что всегда лучше недоговорить, чем переговорить, но он уже убежал.

Вот и все встречи.

Осень 1974-го. Прощальная очередь от Белорусского вокзала, в которой стояли, так мне показалось, не люди, а огромные букеты цветов.

Конечно, хотелось, чтобы Шукшин упокоился на родине, но и его окружение, и начальство Госкино сделало всё, чтобы могила была в престижном месте, то есть на Новодевичьем кладбище, где она и поныне. Может, оно и неплохо, но я очень помню, что лучший друг Шукшина Василий Белов не раз говорил, что писателю после земной смерти надо быть на родине.

Лето 1979-го, Алтай, Сростки, море людей, пятидесятилетие Шукшина. Всего пятьдесят, а уже пять лет как похоронили.

Огромная (два самолета) московская делегация, в которой сплошь киношные знаменитости. Есть на кого посмотреть.

Нас, писателей, мало, нас никто в лицо не знает. И не надо. Просто хожу по улицам, выхожу к реке, представляю здесь Шукшина по его рассказам.

Подошел молодой мужчина:

- Чего, к Ваське приехал?

- Какой же это Васька, это великий русский писатель Василий Макарович Шукшин.

- Ну, кому Василий Макарович, а для меня Васька.

- Почему именно так? - спросил я.

Мужчина пристально посмотрел на меня, выдержал паузу и, качнув головой, значительно произнес:

- Брат.

- Но у него не было братьев. Насколько я знаю. Сестра Наташа, она здесь, Наталья Макаровна.

- А вот ты сам посуди, - сказал мужчина, - сам разберешься, чего мне врать? Брат. Мать меня всю жизнь скрывала. Я не осуждаю, ведь как это для нее, а?

- Что?

- Ну что? Один сын Москву покорил, до космоса взлетел, а другой с утра у магазина, а? А как не пить, если мною мать пожертвовала. Коля, говорит, мне двоих учить - не вытянуть, ты уж, Коля, терпи. Терплю. Вот деньги собираю, на могилу съездить. А как ты думаешь, надо поклониться, а?

- Надо, - вздохнул я, понимая, что придется помогать «брату». Полез в карман за деньгами.

- А вот если бы его здесь похоронили, тебе бы и деньги не надо было собирать. Пришел, поклонился, детство вспомнил. Проси перезахоронить. Он, конечно, рад бы был.

И еще была встреча. Очень памятная. Но уже в Бийске, у церкви.

Было утро дня, в который мы улетали. Поставил свечи о здравии и о упокоении, написал записочки. Спросил женщину в годах:

- А бывал здесь Василий Макарович?

- Этого я не знаю, а вот мать его, Мария Сергеевна, когда к Наташе из Сросток переехала, то ходила. И я её хорошо знала. Раз, никогда не забыть, вот так же утро было раннее, иду, она бежит. Бежит, рукой машет. «Что такое?» - «Ой, некогда, некогда, бегу в церковь, в церковь». - «А что?» - «Вася приснился, руку показывает, правую руку, а рука вся черная. «Мама, - говорит, - иди, - говорит, - в храм, молись за меня, видишь, рука черная, молись! Этой рукой, говорит, я рассказ «Верую!» написал, грех, говорит, свершил великий. Вот рука и почернела».

Рассказ «Верую» в самом деле очень безбожный. Огромный поп пьет спирт, закусывает барсучьим салом, пляшет, кричит: «Верую в химизацию, электрификацию!»

Поневоле вспомнишь статьи святого Иоанна Кронштадтского о писателях, в частности о Льве Толстом. Там речь о преисподней, куда были осуждены и писатель, и разбойник. Горят и не сгорают в вечном огне. Но под разбойником пламя уменьшается, а под писателем увеличивается. «Как так? - взывает писатель, - разбойник грабил, убивал, а я мухи не обидел». - «Но за разбойника молятся, - отвечают ему, - и сам он кается, а твои книги продолжают читать, и они своим растленным учением калечат умы и сердца».

Но, думаю, за великую любовь Шукшина к России, за наши молитвы о его душе, которые постоянны, душа его упокоилась у престола Царя Небесного.

Может, так дерзновенно думать, но был же и при жизни он защищен Божиим Промыслом. Ведь как хорошо, что он не снял фильм о Степане Разине, этом нехристе, разбойнике. Эти виселицы в Астрахани, княжна в Волге, Казань в углях… - нет, не надо!

Даже и в сценарии как жестоко выписано убийство воевод. Тела их, пронзенные копьями, плывут и утопают. Очень киношно - копья всё меньше и меньше видны, идут ко дну.

Но время-то какое было, не будем осуждать. Зато дивные, спасающие душу рассказы о простых людях, зато какая сильная в них любовь к Отечеству.

И его сказка-притча «До третьих петухов», что говорить!

А петухи в Сростках дивные. Так поют - в Америке слышно.

Владимир Крупин, лауреат Патриаршей литературной премии, г. Москва.

105
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
14
2 комментария

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru