С миру по строчке

Новые «крупинки» писателя Владимира Крупина.

ТОЛЬКО ЧТО смотрел ансамбль Игоря Моисеева. Невероятное, ликующее зрелище. И кто еще так, кроме русских, сумел бы проникнуть в душу танца любого народа, мир населяющего, в его смысл, ритмы, рисунок.

СКВЕР И ЦЕРКОВЬ - крики в Екатеринбурге как раз служат моделью теперешнего общества. Чего отстаивает общество, которое есть толпа зрителей. Много ли там истинно верующих? Но покричать, себя показать, других посмотреть - это разнообразие в скучной обыденности, где все почти обделены. Почти все недовольны. Чем? «Я по скверу по утрам бегаю с собакой» - одна из митингующих. Другая: «У меня здесь любимое дерево. Я влезаю на него и медитирую».

Но это все-таки местные, имеющие моральное право на высказывание своего мнения. А то, что народ взбаламучивают не местные, а приезжие, это опять же замалчивается. Да, задержали за нарушение около двадцати человек, ведь в большинстве своем это не уральцы, а приехавшие из Москвы профессиональные бузотёры.

А идет уже волна криков против строительства церквей. Организованная волна. Давно и хорошо оплачиваемая.

Доказательство? Несколько лет назад судили в Кирове (Вятке) Навального. Доказано было его воровство стопроцентно. Но как же орали СМИшники, как азартно митинговали у здания суда возмущенные массы «трудящихся».

А я в тот день уезжал в Москву. И в поезде пошел в вагон-ресторан. А он был битком набит этими «трудящимися». Были пьяные и веселые. Кричали: «За Алешу!»

Ну, ты в Бога не веришь, в церковь не ходишь, но как ты против красивого здания, против верующих? Это не ты против, это дух противления, дух злобы ко Христу, который вселяется в сердца людей невоцерковленных и ими руководит.

Просвети их, Господи!

ОБЛАСТНОЙ ГОРОД такой, а область такая. Вот не Свердловск уже, а Екатеринбург, но область-то Свердловская. То есть это нелепость и насмешка над здравым смыслом. Город Санкт-Петербург, а область Ленинградская. Еще может этот абсурд и моей Вятки коснуться. Вернут имя Вятке, а область оставят Кировской. Это же несообразие полное.

КАК СДЕЛАТЬ, чтобы выборы не превращались в комедию и фарс? Тут и давнишнее тоже: неважно как голосовать, важно как посчитать. Да взять и случай с метро Войковская в Москве. Ведь совершенно ясный был случай: противно же - станция имени убийцы. Участника цареубийства. Нет, устроили организованные крики, довели до голосования и, конечно, набрали голосов больше, чтобы оставить прежнее имя у станции метро. Ибо те, кто был уверен в справедливости переименования, даже, по наивности, и не голосовали. Для них и так очевидно было, что нельзя имя цареубийцы оставлять в названии.

А этот случай с голосами на «Голосе». Вытянули безголосую в лидеры.

Кругом же всё продано-перепродано.

Да, собственно, не надо обольщаться и организацией выборов в прошедшие советские времена. Все избирательные участки всей страны рапортовали, что «за кандидатов блока коммунистов и безпартийных проголосовало», дальше цифры - 98,8 процента. Или 99,1, но никогда не менее 96-97 процентов. Тоже вранье. Был я совсем мальчишкой, еще не голосовал, не было 18-ти лет, но в редакции уже работал и был от газеты на избирательном участке. А народ, лишенный прежних праздников общения, любил выборы, это я свидетельствую. Продавали стряпню, самодеятельность смотрели.
У Дома культуры сотни саней, люди нарядные. В шесть утра открывали торжественно двери и приглашали входить. А к этому времени много уже было людей. Обязательно входил первым специально подготовленный человек, передовой, например, механизатор, и произносил эти самые слова: «Голосую за кандидатов блока коммунистов и безпартийных», далее по тексту. Так вот. Закрывали в полночь, считали голоса. Сам видел, как уничтожали бюллетени, в которых что-то было не так, что-то написано, зачеркнуто, смято. Кидали их тут же в печку. Заменяли бюллетени чистыми.

КОВАНЫЙ СУНДУК. «У бабушки Коли (моего отца - В.К.), - мама рассказывала, - был тяжеленный сундук, прямо как сейф. Передавался по наследству. Старинный. Ключ от него был тоже кованый, узорный. Хранили в сундуке документы, лежали в нем два мешка, соль и сахар. Мешок муки. И сколько-то денег.

Всё к тому рассказываю, что сундук был совершенно неподъемный. И вот от него потеряли ключ. И всё искали. Не хотели взламывать, сундук уже был как семейная реликвия.

А дальше слушай. Это летом было. Только бабушка с дочерью были в доме. Ударила гроза. Да такая страшная! Они перепугались именно из-за этого сундука. Ведь документы и еда в нем. Голодно же было.

Так вот, они схватили за кованые ручки сундук и вдвоем - вдвоем! - вытащили его во двор. Вдвоем! А когда гроза прошла, молнии отсияли, они пошли занести сундук обратно. И - ни с места! От земли не могут оторвать. Позвали мужиков. Мужики вчетвером - вчетвером! - еле подняли, еле втащили через порог.

Вот и подумай, что это такое было? От испуга или отчего, но откуда у них силы взялись? Бог помог, другого объяснения нет».

ПОДАРОК РОССИИ ОТ ГОСПОДА. Что это? Не что это, а кто это. Это Александр Сергеевич Пушкин.

Когда в писательской среде кто-то начинает корчить из себя гения, пузыриться от самомнения, завышать самооценку - а этого у нас сколько угодно, - надо ему сказать: «Не суетись, уймись: первое место в русской литературе занято, и занято навсегда».

Пушкин везде первый, он стоит на пьедесталах всех жанров: многозвучный поэт, изумительный по простоте прозаик, безукоризненный в оценках критик, живописный очеркист, точный в оценках прошедших событий историк, несомненный гений эпистолярного жанра, что еще? Верный друг, умнейший наставник молодежи, издатель, каких нам не хватает, семьянин. И главное, что ему помогало развивать свои таланты, - он христианин.

Скажете: волокита, дуэлянт. Милые, если в вас никто камень не бросает, так бросьте его в себя сами. Кто мы такие, чтобы стараться на солнце пятно посадить?

Так что, братья-писатели: всё у нас в России насчет русской литературы в полном порядке. Почаще только задирайте голову к вершине, взятой Пушкиным, и радуйтесь, что хотя бы стоите у ее подножия.

Когда на встречах спрашивают меня, кто у вас любимый поэт, отвечаю: конечно, Пушкин. Прозаик? Пушкин. Критик? Пушкин. Очеркист? Пушкин. Политик? Пушкин. Вот только баснописец Крылов, заткнувший за пояс и Эзопа, и Лафонтена, непревзойденный. А так всё Пушкин и Пушкин.

Ему даже завидовать смешно: он - Пушкин.

ЖЕНА, КОТОРАЯ сильно ругает своего мужа за выпивки, добивается только одного - усиления его пьянок. Надо же ему как-то спасаться от этих ее криков, нотаций, угроз. Чаще всего муж и сам понимает, что зря вчера выпил, мог бы и не пить. Но вот ведь подскочил Лёня, у него откуда-то кто-то на карту что-то за что-то перевел, он просил разделить его радость. «Не могу». - «Да что тебе со ста грамм конины (коньяка) будет? Или вискаря срубим? По капле. А?» И в самом деле, радость с другом надо разделить? Надо. Иначе какой же я тогда друг. По чуть-чуть и приняли. А после этого сразу мысль: да у меня жена, как овчарка у пограничника, унюхает. И не объяснишь, что сто грамм - это слону дробина. А от ста грамм такой же запах, как от трехсот. Да разве бабы это понимают? Все равно опять заорет. Так уж лучше выпить по-человечески, и спать упаду. Ори она, не ори.

Но жена и утром свое возьмет. И все равно в пивную загонит.

СОФИСТОВ ДРЕВНОСТИ сменили схоласты средневековья, потом пошла болтовня безбожных энциклопедистов, далее декабризм-марксизм-большевизм, а вот и коммунисты, вот и юристы-демократы.

Вроде все разные, но похожи в одном - все врали и врут. Никто же из них счастья народу не принес. И какое может быть счастье на земле? Только одно - вера в Бога, в то, что здесь жизнь временная и надо зарабатывать вечную.

Но принять эту простейшую мысль они не могут и не хотят. Как это так: кто-то без них может обойтись. Нет, это они будут командовать парадом. Хорошо, пожалуйста, командуйте. Но все равно же вам придется эту мысль усвоить. Вам и место для ее усвоения готово. Очень тепленькое местечко.

А мы перекрестимся и дальше будем жить.

Так кто это мы и вы? Это верующие во Христа. И не верующие.

Другого разделения в мире нет.

Владимир Крупин, первый лауреат Патриаршей литературной премии.