Память о убиенных

Здравствуйте, уважаемая редакция газеты «Благовест»!
Вашу газету выписываю давно и читаю от начала до конца.
Хочу вам рассказать о мытарствах нашей семьи Ореховых. В 1929 году нас раскулачили: отобрали лошадь, корову и все имущество, а 8 января 1930 года выгнали из дома. Все село провожало нас и плакало.
Папа нанял две подводы, погрузил на сани оставшийся скарб, кое-какие инструменты, а на другую подводу посадили шестерых детей, среди которых была и я, да мама с папой сели.
Мы стали выезжать из села, и нас задержали активисты, подвезли к сельсовету и стали перетряхивать увозимые пожитки, забрали мешок шерсти и мешок муки, после этого мы поехали в деревню Слободу и прожили там месяца три; после этого папа подвергался преследованиям. Вскоре мы уехали в Сызрань, папу там арестовали, но через два дня отпустили.
С 1930 года папа вместе с нами двенадцать раз менял место жительство. В 1933 году в Поволжье начался голод, и папа увез нас в Томскую область, потому что там жили дедушка и бабушка. Но мы там прожили всего шесть месяцев и вернулись в село Васильевка Безенчукского района.
В 1935 году папа нас перевез в Куйбышев, а годом позже приехали все остальные Ореховы — папин брат Иван с семьей и дедушка с бабушкой. Все Ореховы были кустари-вальщики, валяли валенки, а по праздникам и воскресеньям ходили в церковь Петра и Павла, пели в хоре как любители, а раньше папа в деревне был регентом. Пели там все Ореховы, две сестры и братья; их называли «хор Ореховых».
У брата Анатолия был очень хороший голос, он ходил в филармонию, его прослушали и сказали: подготовьте ноты, и мы вас возьмем солистом театра. Он пришел к папе, спросил, где ему подучить ноты, а папа сказал, чтобы он ходил в церковь — там такие же ноты…
Брату сказали, чтобы он пришел 10 августа 1937 года на прослушивание, но — увы… 5 августа 1937 года в два часа ночи приехали к нам из НКВД, все перерыли, но ничего не нашли, а что они искали — не знаем. Папа вел себя достойно и спокойно, он знал, что ни в чем не виноват, но все равно его забрали.
На следующий день забрали и брата Анатолия. Через сорок дней после ареста «тройкой» при управлении НКВД по Куйбышевской области Павла и Анатолия Ореховых приговорили к высшей мере наказания. 26 сентября 1937 года палачи без страха перед Богом вывели на расстрел отца и сына. Папе тогда было 47 лет, а брату 26 лет, вот какие молодые погибли они.
Моего дедушку, Орехова Василия Сергеевича, 1868 года рождения, и папиного брата Орехова Ивана Васильевича, 1893 года рождения, арестовали 23 декабря 1937 года, их приговорили к десяти годам и выслали на каторгу; там они и умерли.
Я первое время ходила в церковь и не могла слышать, как поют, все время плакала, вспоминала, что тут пели мои близкие и родные. Все они реабилитированы Куйбышевским областным судом 22 марта 1957 года.
Очень прошу вас, помолитесь за них: за Павла, Анатолия, Василия, Ивана. 30 октября мы ходим в парк имени Гагарина на панихиду — туда приезжают священники и служат панихиду, а мы стоим со свечами и плачем.
Я спросила одного руководителя, где были наши куйбышевские расстрелянные похоронены. Он мне сказал, что в этом парке…
Мы все верующие, обращаемся к Главе города Самары Георгию Сергеевичу Лиманскому с просьбой, чтобы в парке имени Гагарина хотя бы построили часовенку — мы бы ходили туда, ставили свечи и молились за своих убиенных близких.

На снимке: Мемориальный камень на месте массовых захоронений расстрелянных в годы сталинских репрессий. Парк им. Гагарина, г. Самара.

София Щежина

г. Самара

24.03.2006