С Верой, Надеждой, Любовью

О Марфо-Мариинской Обители милосердия в башкирском селе Ира мы писали в 2002 году. Тогда Господь привел журналистку «Благовеста» в эту обитель при сельском храме во имя святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, возрожденном трудами священника Виталия Чернышева. И вот — новая и такая радостная встреча, уже в редакции «Благовеста». Отец Виталий приехал на сессию в Самарскую Духовную семинарию — и зашел к нам в редакцию. Слово за слово, вопрос за вопросом — и получилось интервью о том, как сегодня живет Обитель милосердия в маленьком селе с таким красивым именем — Ира.

— Сейчас наша Обитель милосердия вышла на новый уровень: Владыка Никон благословил создать у нас Архиерейское подворье, — сказал протоиерей Виталий. — Скоро едем в Москву, в Марфо-Мариинскую обитель, к игуменье Елизавете — там сейчас Патриаршее подворье, и в этом храме будут находиться святые мощи преподобномученицы Великой Княгини Елисаветы. Пригласили матушку игуменью посетить нашу обитель. Игумения может быть даже передаст нам частицу мощей…
— Когда в Уфу привозили мощи святых преподобномучениц Елисаветы и Варвары, вы приезжали к ним?
— Да, приезжал. Три раза участвовал в чтении акафиста. Два дня мощи были в Уфе, и все священники епархии приехали в Свято-Сергиевский кафедральный собор служить у мощей. Пока мощи везли из Оренбурга, они всю Башкирию проехали. В каждом городе останавливались, и люди заходили в вагон-церковь, и многие могли поклониться святым мученицам, припасть к их мощам. В последний день пребывания мощей в Уфе в 9 часов вечера Владыка отслужил последний молебен, и мы с почетом проводили мощи в их путь по России. Как раз к вам, в Самару…
На территории Софийского храма у нас создан сестринский корпус. На втором этаже корпуса построена домовая церковь в честь Великомученицы Ирины. Интересно так получилось — один человек посторонний, на две минуты зашедший, как-то говорит: "А почему же в селе Ира — нет храма мученицы Ирины?" Вот ведь, можно сказать, неверующий человек — а нам подсказал. И мы освятили домовую церковь в честь Великомученицы Ирины. На первом этаже этого здания крестильня, где мы крестим с полным погружением, есть воскресная школа, а на втором этаже полностью — сестринский корпус. Старшая там мать Серафима, монахиня, — она приехала к нам из Челябинска как раз по публикации в вашей газете. Продала свою квартиру и в селе купила дом. Весной мы начнем достраивать этот дом, и в нем будет домовой храм Преподобного Серафима Саровского.
В скиту собираемся строить храм блаженной Матронушки. Поставили дом кирпичный. Пока еще в него мы не вошли, будем в одной комнате зимовать. Здесь 160 гектаров земли, два пруда — один действующий, второй пока до ума не довели. Было много скотины, но уход за ней отнимает много времени, много заботы. Сейчас оставили столько, чтобы обезпечивать потребности насельников в молоке. Лучше мало, да качественнее.
Сделали мы Архиерейские покои. Теперь Владыке есть где остановиться в его поездках по югу епархии. Это большая ответственность, но мы рады тому, что он взял нас под свое крыло.
В приюте сейчас пять матерей с детьми.
— Было ведь больше: разъехались?
— Человек волен сам выбирать свой путь. Одна замуж вышла. Другой на работе дали комнату. Но до года, самое трудное время, пока им некуда было деваться с малышами, они прожили в нашем приюте. Всего сейчас более сорока человек в нашей обители. У каждого свое место, свое послушание.
Мужчины — к зиме их всегда собирается много, а когда летом начинается самая работа — их уже мало. Реформы сделали многих людей бездомными, но помогать им найти свой уголок государство не спешит. Раньше было такое положение, что за осужденными сохранялось их жилье. Сейчас если человек полгода за квартиру не платит, — его судом выселяют, и все: иди куда хочешь! И путь у освободившихся, если нет у них близких людей, чаще всего лежит на воровскую малину. Там их приютят, обезпечат "заработком" — так сообща и толкают однажды оступившихся снова на преступную дорогу. У нас в Мелеузе в тюрьме есть храм Анастасии Узорешительницы, мы в нем служили, поэтому и знаем эту проблему. Да и к нам в приют приходят такие бездомные скитальцы. Хотя, конечно, всех мы не можем обогреть.
Я и сам сейчас выхожу на новый путь служения. Моя матушка Надежда на Радоницу умерла, и теперь мне по благословению Архиепископа Никона предстоит монашеский постриг. У детей свои семьи. Мне даже и заходить к ним некогда. Бываю — но редко.
— Внуков хоть в храме видите?
— А как же — по воскресеньям. У меня десять внуков… Приходят, молятся, причащаются.
Как только немножечко поднимаешься по лестнице духовной, — больше испытаний сразу. Никогда мне так тяжело не было. Никогда не было столько нападок, столько воровства, столько всего плохого. Хотел сделать доброе дело. У нас есть ферма (сейчас мы уже половину скота с нее продали), а ведь к нам приезжают семейные люди, оставшиеся без жилья. Вот я и решил таким людям поручить работу на ферме. Но это оказался такой тяжелый груз!… У матери пятеро детей, двое уже от второго мужа, брак не зарегистрирован, не венчан. Работать она не хочет, всё — из-под палки, пьет. И только прикрывается своими детьми, бросает их, как под танк: "Выгоняй! Ты меня, мать с детьми, на улицу выгони! Я поеду к Владыке!… " Начали мы перестраивать одно помещение под жилье, я обезпечил их красками и всеми нужными материалами — так эти "труженики" не смогли за лето привести в порядок жилье. Просто недоумение берет: ну как же так — ведь не для меня, твои же дети по грязи ползают!
— Значит, надо очень хорошо смотреть, кого берешь?
— Да ведь Господь всяких людей присылает. У меня духовное чадо есть — он заканчивает Богословский институт. Один раз он меня распек: "Многие сюда пришли спасать не душу, а шкуру!"
С одинокими мужчинами проще. Он налегке. Как пришел — так и уходит. У нас ведь две дороги: одна на Оренбург, другая на Уфу.
Для тех, которые остаются, надо братский корпус строить. Молитва-то у нас идет. Утром служба начинается с полунощницы и утренних молитв. Вечерняя обязательно с повечерием, с чтением канонов (иногда и акафистов) и вечерних молитв. В монашеском сестринском корпусе, даже когда нет общей церковной службы, каждый день вычитывается весь круг молитв.
— Сколько сестер в монашеском корпусе?
— Две монахини и три послушницы. Самая главная моя радость — сестры. Мать Серафима — маленькая, тихая, смиренная, только и слышу от нее: "Батюшка, благословите!" А сколько у нее терпения, сколько любви к людям, какая сила духа. Сестрам много приходится и молиться, и трудиться для обители. Конечно, устают. И как она по-матерински относится к каждой. Иной раз и не станет будить уставшую послушницу, сама идет и трудится вместо нее. Мать Моисея — духовно опытная старица. Мы ее этой весной пригласили провести в нашей обители Страстную неделю, но когда она приехала, сказала: "Вот мой дом, я здесь буду жить!" Матушка двадцать пять лет знала недавно прославленного в лике святых Архимандрита Моисея. В миру она была Нина Михайловна Астахова, два года назад на второй неделе поста ее постриг в монашество Владыка. Долгое время пела в церкви — была она регентом в Свято-Сергиевском соборе в Уфе и работала в детдоме, одна воспитала шестерых детей. К ней недавно приехали с пятимесячным слепым ребенком из Оренбургской области. Матушка помолилась, взяла младенца на руки, встряхнула его — и малыш открыл глаза! И все увидели, что глазки у него голубые. А до этого его глазки покрывала темная пленка… Младенец начал моргать, удивленно поворачивать головку. От рождения ничего не видел, и вот — прозрел.
Я впервые в своей жизни столкнулся с таким, что среди пришедших к нам две девочки оказались духовно болящими. Одна на полтора часа впала в безсознательное состояние и только изредка прорывалась ее молитва: "Ангел Хранитель, выведи меня!… " Я поднес к ней крест с тремя мощами, стал осенять ее крестным знамением… Пришлось через боль — ремнем с молитвой "Живый в помощи" — выводить ее из глубокого обморока. Когда она пришла в себя, как заплачет: "Неужели я дома!" Да и все в нашей жизни идет через боль, через труды и молитвы. А иначе — никак…
— Батюшка, в прошлую нашу встречу я не спросила, пожалуй, о самом главном: кто лично ваш духовник?
— В разное время я окормлялся у разных духовников. Ездил к протоиерею Григорию в Верхнюю Платовку — глубоко духовный старец, но он уже очень немолод, болен. Сейчас езжу в Пафнутиево-Боровский монастырь Калужской епархии к духовнику обители старцу схиархимандриту Власию. Хотя сам он очень больной, но принимает в день, бывает, до восьмидесяти человек. Ему уже за семьдесят лет, столько операций перенес, но терпеливо перемогается, люди идут к нему и идут. Два раза я попадал к нему уже поздней ночью — пока доходит моя очередь, келейник приглашает пройти. Но я же, говорю, не враг своему духовному отцу — в половине десятого отнимать его время для еще одной духовной беседы.
Впервые я услышал об этом старце вроде бы случайно в паломничестве в Оптину пустынь. И загорелся — побывать у него! Приехал, а к нему так много народа… Уже ночью подошла моя очередь. Прошу: "Отче, благослови грешного протоиерея Виталия. Я по своей гордыне не вижу своих грехов. Скажи — в чем мне надо исповедоваться?" Но он ответил только: "Все ты сам знаешь". Минут сорок мы с ним общались, и он стал мне о своей жизни рассказывать. "Все, — говорит, — думают обо мне, будто я такой подвижник, шесть лет был в затворе, а я провел эти годы в хосписах, на операциях. Видишь — трубки выведены… " Но между слов я понял, что это все-таки и был затвор: как только кто-то проведывал, в каком хосписе батюшка находится, моментально к нему мчались духовные чада и просто искатели старцев. И он сразу уходил в другую больницу — до той поры, когда опять кто-то докопается: батюшка здесь!… Терпит он нестерпимую физическую боль…
Во второй приезд в Пафнутиево-Боровский монастырь я взял с собой и двоих внуков. Отец Власий посмотрел на моего внука и сразу назвал его по имени: "Василек, какие у тебя глазки голубые! Тебя же Васей зовут?" Потом спросил: "Василий, ты кем хочешь быть?" — "Как дедушка, батюшкой". Старец обнял его, ласково сказал ему слова Апостола о том, что даже желание благое угодно Богу. "Только не будь как бычий хвост! Он ведь то туда — то сюда… " Вот сейчас мой Василий и впрямь — как бычий хвост. Мечется… Я ему и напоминаю: "Эх ты, что тебе батющка Власий говорил!" И внучку старец спросил: "Ты лингвистом хочешь быть?" — "Да, батюшка, хотела бы учительницей стать, преподавать английский… "
Мне стало так хорошо возле батюшки, я на колени встал и говорю: "Батюшка, как хорошо рядом с тобой!" А он взял ножницы и говорит мне: "давай я тебе усы подстригу". И начал мне усы подстригать. Я спрашиваю: "Батюшка, а ты меня не постригаешь?" — "Да ты что, ты что!" У меня еще матушка жива была, и вот тогда уже он прикровенно показал мне, что меня ждет монашеский постриг.
Одна женщина жаловалась ему, что большие проблемы с дочерью. А старец вроде бы невпопад: "А он тебе не муж!" — "Как, батюшка, не муж! Мы уж двадцать семь лет живем". — "Так это перед людьми, а перед Богом? Вы ведь не венчаны. И твоя дочь на себе ваши грехи несет. Так что ты ее не ругай… " Через две недели после возвращения от старца эти супруги повенчались.
Второй моей прихожанке я сам говорил: "Ты к отцу Власию попросись в его духовные чада". Она сказала так — а батюшка в ответ: "Твой духовный отец вон за дверью стоит!" Хоть никто и не говорил ему о моем приезде.
Однажды я привез с собой письма, на которые должен был ответить, но затруднялся. Отец Власий был в алтаре, и я стал читать ему письма, а он говорил ответ. Одна женщина спрашивала, почему ей никак не удается переехать из Башкирии — место нашла хорошее, а словно что-то или кто-то не пускает… Он ответил: "Божия Матерь не пускает". И добавил: "Табынская". Я впервые услышал тогда, как много значит для верующего покров какой-то определенной иконы Божией Матери. На вопросы он быстро отвечает, не задумываясь ни на секунду. Спрашиваю: "Батюшка, вам трудно?" — "А что здесь трудного? Это Господь говорит через мои грешные уста".
Отец Власий однозначно сказал: ИНН не получать ни при каких обстоятельствах. Я говорю: "Батюшка, прости, но мы в Башкирии самыми первыми были пронумерованы, этот социальный эксперимент был поставлен на нас".
— Но ведь сейчас есть возможность отказаться от номера…
— Мы тогда на полгода отсрочили для всей России приход этой ИННизации. Сначала нам на три месяца срок продлили, чтобы все быстренько пронумеровались, — не получилось. Продлили еще. Владыка Никон — тогда он был Епископ, ныне Архиепископ Уфимский и Стерлитамакский — обратился с письмом в Патриархию. Тогда в этой ситуации не увидели апокалиптических проявлений.
Жили мы у одной бабушки, и к ней пришли из сельсовета: "Баба Дуня, возьми свидетельство о присвоении ИНН". Она на меня кивает: "Батюшка сказал, не принимать!" Та на стол положила: "Вон у тебя печка топится — если тебе не надо, брось туда!"
Сейчас уже присваивают ИНН молчком. Ребенок рождается, выписывают свидетельство о рождении — и данные заносятся в компьютер, младенцу дают номер. Уже не заставляют писать заявления, присылают по почте. И отказы от ИНН принимают легко — пришел, тебе штампик поставили, что отказ принят. Но из компьютера номер не убирают. Хотя главное — человек очищает свою совесть.
В Башкирии вместо бумажных свидетельство об ИНН уже присылают пластиковые карточки. Удобно, видишь ли, в паспорте держать, не мнется, не рвется…
Нет ИНН — и не принимают на работу. Но вот как было у меня. Я менял квартиру на дом. Молился и в душе трепетал: вот сейчас спросят меня об ИНН. Нет — через регистрационную палату прошли документы, и там не спросили о номере. Или сдаю я скотину. Спрашивают ИНН. Отвечаю: "Я батюшка, у меня нет ИНН". На нет и суда нет. Удовлетворяются, пишут — номера нет.
Российский паспорт нового образца Архимандрит Власий благословил получать ("Берите, пока его дают еще!"), а вот следующий, пластиковый, который уже готовится для россиян, — ни в коем случае!
— Батюшка, а что значит само слово — милосердие, милость?
— Наверное, это прежде всего — любовь. "Милости хочу, а не жертвы", — говорит Господь. И я всегда благодарю Господа за то, что Он не отнимает неоскудевающую любовь. Иной раз так устану, ни кого просто видеть не хочу. Даже поругаюсь с кем-то… А ночь пройдет, встану — и нет ни обиды, ни гнева на людей. И стараюсь объяснить, почему мне приходится как-то наказывать провинившихся. А то и стараюсь с миром проводить, чтобы ушли без горечи, без злого сердца. И дам на дорогу денег…
— А в вашей жизни был такой случай, что на вас излилась чья-то милость — так что навсегда в душу запало?
— Мы еще сами не знаем, по какому пути пойдем, а Господь уже приготовляет нам пути и Свою милость. То, что я будучи военным получил две небольшие квартиры вместо полагавшейся мне большой, но одной, — это ведь тоже такая милость Божия! Благодаря этому у моих детей есть свое жилье. Я всегда говорю: у нас на коленях должны быть мозоли, как у верблюда, так надо благодарить Бога!
Милость — она каждый день изливается. Вот в том году семьдесят человек было в приюте. Зима, людей много. И думаю: продуктов надолго не хватит. Складик маленький, что там в нем поместится. Жду, жду — уже по всем срокам должны продукты кончиться. А все — как-то тянутся, и питались люди нормально. Потом уже, ближе к весне, люди начали рассеиваться, и бабушка, которая занимается хозяйственными делами, говорит: "Батюшка, у нас продуктов мало!" А я-то давно ждал, что вот — нечем будет кормить. Прожили!
— Много людей сейчас нуждается в приютах, подобных вашему?
— Конечно, много. Хотя и приспособленцев много, которым лишь бы перезимовать. Но и они попадают к нам — а здесь молитвенное правило, хочешь не хочешь, надо его отстоять. И так через внешнее начинается внутреннее очищение, просветление. Однажды постом — зима, особых дел по хозяйству нет — я всех на неделю практически загнал в церковь. Столько молились! Посмотрел я, как они первые дня три чуть не танцевали — будь их воля, они бы меня "съели". А потом — притерпелись, уже со смирением стояли. Вот теперь, говорю, можете работать.
Священник — это как регулировщик. Показал путь к спасению — вот и иди. Но многие приезжают в обитель в надежде, что я их по этому пути и понесу. Садятся и ждут. Только долго ли я так их пронесу? Надо самим идти.

Адрес Обители Милосердия:

453351 Башкортостан, г. Кумертау, с. Ира, ул. Церковная, д. 10

Марфо-Мариинская Обитель милосердия при Свято-Софийском храме.

Тел. 8 (34761) 95-7-97.

Банковские реквизиты: ОАО РИКБ "Башкредитбанк" г. Кумертау

Р/с 40703810100230000014

Кор. счет 30101810600000000754

БИК 048073754

ИНН 0262010920

На снимке: Протоиерей Виталий Чернышев (ныне — архимандрит Николай, наместник Покрово-Эннатского мужского монастыря).

Ольга Ларькина

17.12.2004