Первый Спас

Пятиклассница Таня готова была все свободное время не расставаться с конем. Если бы не травма, наверное, стала бы профессиональной наездницей. А так — стала ветеринаром.

Из цикла «Простые истории».

…Отчего так защемило сердце, так заболело о дочке Тане? Ну да — пятнадцатилетняя девочка с головой ушла в подруг и развлечения, а в церковь — не дозовешься. Так ведь — возраст…

И в это воскресное утро 14 августа 2006 года она не пошла со мной на Литургию. На праздник, Медовый Спас…

— Мам, я в другой раз как-нибудь… — махнула рукой, не окончив фразу. И убежала к подруге. А мы пошли в храм с младшенькой Леночкой.

Никогда, сколько себя помню, не стояла на Литургии в первых рядах, а тут словно вынесло вперед. Стою — и то и дело оглядываюсь на большую икону Великомученицы Татианы, и — отчетливо вижу, как сквозь тонкие черты лика святой проступает беленькое личико моей Тани… «Святая Великомученица Татиана, моли Бога о дочери моей Татиане!.. Всемилостивый Спасе, спаси мою дочь Татиану!» — так и льется из души молитва. И режет глаза от подступивших — удержать бы! — слез.

Отстояли Литургию, освятили баночку меда. И прямо из храма — поехали к младшей моей сестре.

— Да, зря Таня с нами не пошла — тоже бы поехала к тете Тонечке! — пожалела сестру Лена.

Нам ведь нечасто удается повидаться, хоть и живем в одном городе. Но добираться из одного конца в другой — путь неблизкий, а у нас обеих вечно нет времени.

Едем в автобусе, а в душе так скорбно звучит: «Молитвами Богородицы, Спасе, спаси нас!» Да ведь радостное это песнопение, такое светлое. Откуда же эта печаль?

Но когда наконец-то добрались до Кирзавода (это на дальней от нас окраине города), поднялись на третий этаж и вошли в Тонечкину квартиру, печаль развеялась. Мы вместе — какая редкая радость!

Поговорили обо всем и даже съездили на могилку к маме и младшему брату Мише — Тонин зять Яша довез нас в своей далеко не новой, но вместительной «Волге». А на обратном пути что-то кольнуло в сердце — ни вдохнуть, ни выдохнуть. Но и эта боль тоже быстро прошла. И я спросила:

— А сколько сейчас времени? Нам бы засветло домой доехать!

— Пять часов. Рано еще, успеете! — успокоил Яша. — Я вас до «Авроры» довезу, а оттуда на трамвае меньше часа езды.

— Еще и поужинаете у нас, — сказала Тоня. — Куда вам спешить-то! У тебя же как раз завтра отпуск начинается…

Древнее слово — ипподром! У Тани две большие любви: лошади и собаки. Наверное, все бродячие собаки в микрорайоне прошли через ее руки. Скольких она выходила малыми щеночками, скольких раздала добрым людям… А уж лошади!.. Будь ее воля, не уходила бы с ипподрома, мыла и чистила любимых лошадок, расчесывала гривы и хвосты, убирала в стойлах, задавала корм. И после всех трудов — ездила верхом на гнедом красавце Командоре или Ласточке… С десяти лет Таня старается дня не пропустить, бегает на ипподром. И любо-дорого посмотреть, как она — тоненькая, стройная — уверенно держится на коне, птицей влетает в седло, легко спрыгивает на землю. А если конь забалует, «засвечит» — встанет на дыбы — она в несколько мгновений заставит коня покорно опуститься на беговую дорожку. Не балуй!..

В этот день ей достался молодой конь Кудесник. Красивый (а вы видали когда-нибудь некрасивых лошадей?!), статный, быстрый и умный конь. Мышцы так и играют под его шелковистой кожей. Кони не должны застаиваться в стойлах, им тоже надо прогуляться, побегать — хотя бы по кругу, по беговым дорожкам. И как красиво, легко нес он свою юную всадницу! Их слившиеся воедино силуэты были четко видны — пять часов, еще не вечер, светлынь!

Вдруг из соседней левады донеслось тревожное ржание испугавшейся чего-то лошади. Кудесник всхрапнул — и взвился на дыбы. Но он же никогда прежде не «свечил» и не умел этого делать! Таня ударила ногами в крутые бока коня, усмирила его. А лошадь опять заржала — и Кудесник вновь отчаянно вздыбился и сразу — попятился назад. Не слушая криков, не обращая внимания на хлыст наездницы. Один шаг, другой, пятый… Ехавшая по соседней дорожке девочка увидела, как словно в кадрах замедленной съемки Кудесник опрокидывается на спину. Прямо на так и не успевшую спрыгнуть Таню.

Долгонько мы добирались домой!
Пока еще посидели у Тони, пока доехали до автостанции, дождались неспешного трамвая… Вот за что я не люблю ездить по городу — у каждого столба остановка!

Восемь часов вечера, а Тани так и не было дома. Ну что же это такое, когда же она нагуляется! Снова на душе стало тягостно, хоть плачь!

— Пойду в магазин, куплю чего-нибудь к ужину. А ты пока чайник поставь, — попросила я Лену.

В магазине медленно прошлась между полками, стараясь унять непонятное чувство тревоги. Возьму вот печеньица… конфеток тоже можно ради праздника взять — они постные, можно. И вот пачку чая еще положу в корзину…

Как вдруг передо мной, тяжело дыша, встала Лена. И Танина подруга Маша. Обе молчали, а в глазах у обеих застыл несказанный ужас.

— Таня? Что, что с ней?.. — я почти села на бетонный пол, но удержалась: нельзя!

— Она… Ее в больницу увезли. Таня упала с лошадью, — еле выговорила сквозь слезы Маша.

В больнице имени Пирогова дежурный врач утешил:

— В сорочке родилась ваша дочь. Да — переломы таза, конь-то обрушился на нее всем своим весом, а это полтонны. К тому же, говорит, упали они с конем в десяти сантиметрах от мусорного контейнера — знаете, с острыми краями. И от коня бы мало что осталось… Ну а так — месяца три придется полежать, но — все пройдет. Ходить будет! Сможет ли рожать детей? Не знаю, не знаю… Да не плачьте вы, мы сделаем все, что возможно.

Слава Богу, разрешил остаться с Таней. Так и провела я три недели как раз 15 августа начавшегося отпуска в больничной палате, на узкой железной койке у Тани в ногах. Иногда медсестры ворчали: вон, другие лежат с переломами — и ничего, родные навестят, покормят, «утку» помоют — и уходят, а вы тут «прописались»! Но меня можно было только вынести — вместе с Таниной кроватью.

В понедельник 15-го как раз была верстка газеты, и я по телефону попросила поставить в номер просьбу молитв о моей Тане. И сколько людей откликнулось на эту просьбу — знает только Бог! Даже через два года в дальних селах меня спрашивали: как ваша Танечка, я молюсь за нее… Спаси вас Господь, родные мои!

По вашим молитвам ровно через три недели Таню выписали из больницы, и дома она всего лишь один день попрыгала на костылях, а потом запротестовала: хватит, так буду ходить!

Таня закончила ветеринарный техникум, вышла замуж, и теперь у них с Сашей растет замечательный сынишка Димка.

И кто знает, от каких еще скорбей спас мою Танечку Господь тогда, шесть лет назад?

Ольга Ларькина