Родня

Капельки вечности.

Савелий Жоголев награжден медалью «За отвагу».

Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил… Ой, простите, кажется, так уже начиналось чье-то произведение… Но суть от этого не меняется. Мой дядя тяжело заболел. Об этом сообщила сестра в смске. Звучало так: «д. Женя плох, лежит неделю, уже не встает. Еще можно ему позвонить, боюсь, скоро будет поздно».

Дяде скоро будет девяносто. Так что известие огорчило, но не удивило. Все-таки возраст мафусаилов уже. А вот позвонить ему надо!

Набираю номер, в трубке женский голос (за ним круглосуточно ухаживает сиделка). Представляюсь. Передает трубку дяде. Голос его обычный, узнаваемый. И я сразу с места - в карьер:

- Дядя Женя, еще не поздно! А потом может быть поздно уже… Давайте я со священником к Вам приеду. Надо креститься.

Паузы не было почти.

- Спасибо, не надо.

- Дядя Женя, родной…

- Знаю, ты мне хочешь хорошего. Спасибо. Нет.

Вежливый отказ! Так вот талантливо назвала себя какая-то рок-группа. За одно название можно ее уважать. А вот уже в трубке голос сиделки:

- Он в здравом уме, он вас услышал. Сознательно ответил.

- Но если вдруг передумает... Вы мне позвоните…

- Конечно, позвоню, - сказала она без энтузиазма.

Да и сам я знал, уже всё. «Последний из могикан», последний из молокан - уходит без креста… Господи, прости его ими же веси судьбами!..

Вряд ли что-то может быть сильнее духовного родства. Но и родство по крови никто не отменял. Оно реально, сколько его ни отталкивай… Был вот случай. Лет этак пятнадцать назад. 1 сентября и мы, родители, и наши нарядные дети толпились гурьбой на школьном дворе Православной 54-й школы. Праздничная линейка, День знаний. Улыбки, цветы. Стали объявлять награжденных. И мою дочь в числе других наградили грамотой «за активное участие в жизни школы» (наверное, просто не нашли, за что бы такое ее еще наградить). И громко в микрофон объявили: «Награждается ученица 5А класса Жоголева Анна…» И вскоре мне кто-то положил руку на плечо. Это был дядя Женя! Откуда он здесь? А вот как было. Просто он невзначай проходил через школьный двор как раз в тот момент, когда объявили про мою доченьку. Она своей фамилией словно окликнула его. Стал он искать уже меня глазами. Нашел. Обнялись. Родня!.. Мы оба это тогда особо прочувствовали.

Двоюродный дядя. Не седьмая вода на киселе, но бывает родня и погуще. Просто был дом. Достался от основателя рода, уже «раскулаченного». И в этом доме жили две семьи рядом, которые, по сути, были одной. Дед мой Коля и его сестра Лёля - Савелия Степановича Жоголева дети. Землю и дом его дети поделили по Аврааму и Лоту: если ты направо, то я налево. Направо были угодья моего деда, налево - его сестры. Этот дом объединял весь наш род. И дядя Женя вырос в том доме. И я отчасти. А это сближает.

Мой дядя - внук купца первой гильдии Савелия Жоголева. Купца-хлеботорговца, можно сказать, отца-основателя города Абдулино ныне Оренбургской области (посаженный им Жоголевский сад огромный там до сих пор зеленеет). Никакой он не молоканин ни разу, дядя Женя! И никогда не был сектантом. А просто весь род был по корням молоканский. Мне - проще, по маме все у меня православные верующие в роду, даже был староста храма, другой мой прадед Василий Тимофеев. Он отстоял церковь в Бугуруслане. Ходоком добрался до Москвы, до самого Калинина. Просьба не закрывать храм была подкреплена множеством подписей (неграмотные ставили крестики). И по какой-то прихоти «всесоюзный староста» эту просьбу уважил.

Из песни слов не выкинешь… И с этим родовым грехом, с ересью молоканской (сравнительно «мягкой» ересью, если можно так сказать про ересь, то есть не оголтелой) - надо же что-то делать! Мне, а кому же еще?

И я - сделал. Сначала крестил своего отца Евгения Жоголева (яйца курицу не учат, но тут другое). На мягкий укор его отца (моего деда) папа ответил строго: «Устал в ереси жить!» Имелась в виду и ересь молоканская, и коммунистическая (тоже, между прочим, ересь). Это было в 1991 году. В первый год «Благовеста». Потом крестился мой брат Алексей (и его дети, конечно, тоже). Потом очередь дошла до двоюродной сестры и следом ее потомства. А когда мой троюродный брат Сергей крестился вместе со своим сыном (они мои крестники) - дядя Женя при этом присутствовал и снимал на видеокамеру. Большой был кинолюбитель. Я тогда предложил ему передать кинокамеру мне, а ему встать вместе с ними к крещальной купели. Последовал столь же вежливый отказ. Но тогда еще впереди была уйма времени.

…Тогда еще не было обязательной катехизации перед крещением. Отец Олег Китов просто спросил моих сродников:

- В Христа веруете?

- Верую! - твердо ответил Сергей.

- Верую. Но у меня есть вопросы… - сказал его сын Константин.

- Вопросы и у меня есть, - ответил батюшка. - Он вам объяснит (кивнул на меня).

И пригласил к купели.

Кого мог, всех сумел я из нашей родни привести в Церковь. А некоторых и не нужно было приводить. Сын дяди Жени крестился без моей подсказки.

И только дядя Женя остался «последним из могикан».

Прожил он правильную по мирским меркам жизнь. Много десятилетий посвятил одному из ведущих российских технических вузов. Два изобретения, важные для страны. Кандидатская диссертация. Добрая память от коллег и студентов. Моторная лодка, песни под гитару у костра, под старость - велосипед. Поколение Валерия Грушина. Крепкое поколение.

А вот семья на старости лет затеяла для него сюрприз. Жена и сын поставили перед фактом: все мы - и ты! - уезжаем за океан. Здесь, мол, (в «лихие девяностые») ловить нечего. Там всем будет лучше. Вот здесь и здесь распишись для оформления визы. А он спокойно сказал: «Остаюсь». И остался один в своей враз опустевшей квартире. Родина дороже. Уехать - предать себя. Он себя не предал. У его близких за океаном сложилась своя, отличная от его, жизнь. Довольно успешная. Только вот младший внук (он уже там родился) говорит по-русски с сильным акцентом.

Сын не забывал отца. Часто звонил, приезжал. Жена тоже приезжала теперь уже в гости. На его похороны сын каким-то чудом успел прилететь из Лос-Анджелеса. Вот как это вышло. Взял билет на самолет, чтобы лететь к отцу в Самару. Ни о чем таком и не помышлял, должно быть. Просто хотел навестить и помочь. А оказалось, билет - на похороны. Как раз успел.

Дядя Женя умер на прошлой неделе. По горячим следам пишу. По горячим слезам… На Старом городском кладбище собрался весь род. Гонцов прислали на похороны москвичи, екатеринбуржцы. Самарская родня была в полном составе. Не было, пожалуй, только двоих. Николая Жоголева и сына его Савелия (назван в честь прапрадеда, в крещении Савл). В зоне СВО решают они боевые задачи.

На кладбище сумел я обозреть в одночасье весь сегодняшний род наш. Только поминки и собирают. И всё же… Этого я крестил, у этой был на свадьбе, с той избегаю общения, жду, пока попросит прощения… А этих просто люблю и не забываю молиться. Ни с кем не общаюсь, и ни о ком не забыл. Все отдалились, но - рядом. Для них и я, наверное, не седобородый редактор, писатель да журналист, а… всё тот же шебутной мальчишка с задатками. И неизвестно еще, куда его занесет. Куда-то вот вынесло…

Каждый род имеет свое задание пред очами Божиими. Так считаю. И призвание нашего рода явно религиозное. Не случайно же предки находились в напряженных духовных поисках, которые завели их совсем не туда. Но задача-то была большая - найти Бога и служить Ему! Знаете, не хвалясь скажу: мне удалось - с Божьей помощью - повернуть родовое колесо в нужное направление. Вернуть род наш (отпавший еще в 18 веке!) - в лоно Церкви. Весь род стал вновь Православным! Появились в моем помяннике первые усопшие «в Бозе» из родни… Слетела сектантская едкая пыль, как будто ее и не было. Ушла, растворилась, как сонное наваждение. И вот входят в жизнь новые поколения родни. Все как на подбор - церковные, верующие. Строят храмы, в них молятся, крестят детей. Древо ветвится новыми свежими листьями… Слава Богу! Теперь могу назвать родных по крови братьями во Христе.

Только вот с дядей Женей не сумел… Буду молиться как о заблудшем. Бросили в его могилу по кому земли. А потом на могильный холм водрузили… не крест, а какой-то шест вместо креста. На нем табличка с именем умершего. Выглядело довольно жутко. Палка, торчащая из могилы. И это вместо Креста! Какой урок всем нам. Надо жить и умирать в Церкви. Чтобы такой же «осиновый кол» не водрузили на несчастной могиле. А чтобы на ней расцвел Крест Животворящий!

Накануне пришла весточка с СВО. Савелий Жоголев получил медаль «За отвагу». Он такой молодой, а уже настоящий воин! Два года на передовой. История купеческого рода нашего куется теперь в редакционной круговерти, в архитектурных мастерских, в церковных сторожках, у детской кроватки, в художественной галерее и на передовой СВО. «За отвагу»! - такую медаль попробуй еще заслужи.

Антон Жоголев.