Русский Иов

Один месяц из жизни Православного мыслителя Владимира Николаевича Ильина.

См. также

Предварю небольшим предисловием чтение интересное и непростое. Копия Дневника доктора Богословия Владимира Николаевича Ильина за 1952 год поступила в нашу редакцию из Дома русского зарубежья имени А. Солженицына. Случилось это благодаря хлопотам столичного архивиста Андрея Юльевича Дубинского, за что искренне его благодарю. Его профессиональный глазомер определил значимость для нас именно этой, а не какой-либо другой тетради. Почему так? Ведь в архиве хранятся еще с десяток таких же или даже больших по объему тетрадей дневниковых записей Ильина за разные годы. Не стану и рассуждать, ведь раз пришла нам именно эта тетрадь, значит, такова воля Божия.

А тетрадь-то весьма необычная! И даже внешне ни в какое сравнение не идет Дневник весеннего месяца 1952-го года с уже известными нашим читателям его же дневниками военных лет. Прежний, уже нами опубликованный дневник Ильина был переведен в аккуратный машинописный текст заботливой рукой его вдовы Веры Николаевны. Теперь-то я понимаю, насколько это важно было ей сделать! Есть трудные почерки, в которых разобраться непросто. Например, почему-то рецепты врачей чаще всего пишутся особенно неразборчиво. Но то, с чем мы столкнулись в случае с этим дневником, считаю чем-то невероятным. И поверьте, знаю, о чем пишу. Сам потратил не один и не два часа на то, чтобы разобрать хотя бы абзац или даже единую строчку! Почерк Ильина почти безнадежно «непереводим». А в некоторых своих частях дневник неразборчив напрочь! Почему это так, судить не берусь. Ведь все же нетрудно заметить, что были важны для Ильина эти его беглые, наспех занесенные на бумагу записи - вдогонку за неуловимой и все время мчащейся вперед его мыслью! Ведь некоторые слова или предложения он находил возможность выделить цветным карандашом! Так не делают, когда к своим записям относятся пренебрежительно. Полагаю даже, не для себя он делал эти цветные выделения в тексте. А догадывался в хорошие минуты о том, что когда-нибудь кто-нибудь где-нибудь станет корпеть над его записями. Понимал их важность для русской мысли. И тем не менее, даже почти что весь коллектив «Благовеста» едва-едва с этим дневником справился. Все-таки справился, но с некоторыми неизбежными изъятиями, потерями, допущениями. Некоторые слова и целые абзацы так и остались не расшифрованы. И что еще хуже, в некоторых частях может быть неверно понят и невольно нами искажен смысл отдельных его высказываний, чего мы старались, конечно же, избежать.

С этим дневником работал вначале я (и довольно успешно). Но времени не хватило запереться в кабинете и засесть за эти записи на целые недели. Да и нужным для такой работы терпением, увы, не обладаю. Хотя и искренне ценю и даже люблю философа Владимира Ильина. Много времени провела над этими страницами корректор «Благовеста» Юлия Коцын, за что ее искренне благодарю. А слава «расшифровщицы» этих записей по праву принадлежит моей маме Наталии Борисовне Жоголевой. У режима самоизоляции, в котором довольно долгое время этой зимой пребывали пенсионеры из-за пандемии, есть вот такой вот неожиданный плюс. Моя мама посвятила множество долгих часов, распознавая по буквам и по слогам неразборчивые каракули Ильина. И это по большей части именно ее заслуга, что вы теперь сможете прочесть Дневник Ильина. За этот большой и очень тяжелый труд сердечно благодарю мою маму. Если кому-то из вас окажутся важны и интересны приведенные ниже строки, теперь вы знаете, кого вам, конечно, кроме самого автора Дневника, за это можно молитвенно поблагодарить.

Чуть больше месяца жизни мыслителя охватывает этот Дневник. Но как в крохотной капле содержится целый океан, так и в этих скупых страницах заключено в сжатом виде всё основное в воззрениях Ильина. Наступило время для него самое тяжелое. Казалось бы, ну что такого? Тревоги военных лет, годы оккупации Франции фашистами остались далеко позади. С Ильиным его семья: жена, дочь и сын (к слову, его сын Николай Владимирович Ильин и сейчас здравствует - это он привез в Россию из Франции, согласно последней воле матери, обширный архив отца). Но за весь этот месяц в дневнике не встретишь ни одной строчки о семье! Если вспомнить, что в дневнике 1940-х годов без упоминаний о горячо любимой жене «Верочке» не обходился ни один абзац, это все-таки удивительно. Только горькие слова о том, что и в личной жизни его ждали поражение и проклятие… Сын Ильина упоминается им лишь однажды, и то предположительно и случайно (по поводу скандала в церкви, которого мальчик оказался свидетелем). А дочь, та самая горячо любимая им «доченька Аленушка», которой в прежних дневниках было посвящено столько нежных слов, упомянута лишь однажды. И как упомянута?! Названа «одержимой» за то, что отвлекла его от, видите ли, музицирования… И это не от недостатка любви к ним. А от той тягостной духовной брани, которую мыслитель вел с врагом спасения в эти дни и годы. И борьба со злом поглотила его целиком, на семью уже сил не оставалось.

Ильину в 1952-м чуть за шестьдесят. Время волшебника… Когда страсти отступили, а старость и немощь еще не вовсю подошли. Можно по-настоящему творить, время осуществлять великие замыслы… И все же вся тетрадь пронизана горьким чувством оставленности, несчастья. Богослову порой кажется, что и Сам Бог оставил его наедине с торжествующим мировым злом. А некоторые записи перекликаются с всхлипами страждущего на гноище Иова. Не зря же названного Многострадальным!

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I познакомился с книгой Ильина «Преподобный Серафим Саровский» и безо всякой бюрократической канители присвоил автору степень доктора Богословия. А это очень высокое признание его трудов и заслуг. И тем не менее… русский Иов! Так он сам себя зрел, так понимал свое значение в судьбах русской эмиграции и шире - русской культуры. Если внимательно приглядеться, самое часто произносимое имя в Дневнике - имя как раз Иова. Ильин вообще считал, что живет в эпоху (он называл «эоном») Иова Многострадального. И сам себя порой невольно сравнивает с библейским страдальцем.

Да полноте, какой там еще «многострадальный» ваш Ильин, - воскликнет недоброжелательный читатель этих его воздыханий. - Побывал бы в ГУЛАГе, похлебал бы баланду на лесоповале в Котласе, как многие его коллеги в СССР в то время; постоял бы в «стойках» на допросах в НКВД, узнал бы тогда почем фунт настоящего лиха. Да, всё так: скорби парижского Иова оставшимся в России страдальцам за веру и в подметки не годятся. Хотя и жил Ильин с семьей бедно, на случайные лекционные заработки, и в основном на заработки жены (к слову, дочери купца первой гильдии, почетного гражданина Санкт-Петербурга), но все же ведь была и крыша над головой, и руки были развязаны для творчества - без оглядки на пятилетки и стройки коммунизма. Исключили его из числа преподавателей Сергиевского Богословского института, но ведь никто же не запрещал ему читать лекции в других учебных заведениях. В том числе и католических, где все-таки что-то платили (надо было как-то выживать, говорю в его оправдание). Книги его расходились не очень - но ведь все-таки издавались! А это всё было бы совершенно немыслимо тогда на Родине.

И все же трудно найти мыслителя более несчастного, чем наш «Ильин Многострадальный». Дело в том, что гениальность кипела в нем и разрывала изнутри. А эмигрантский круг деятельности, круг его влияния был весьма ограничен. А перед глазами маячил пример его удачливого друга-врага, философа с мировым именем Николая Бердяева. Его всюду на руках носили, выдвигали на Нобелевскую премию даже. А Ильин жил впроголодь, мало кому известный. А уж он-то точно знал, какие огромные силы ему Богом отмерены! Да он бы мог своей глубочайшей мыслью, своей пламенной молитвой горы свернуть, но при этом оставался в своей утлой каморке, едва терпимый семьей. И занимался тем, что «проклинал дьявола». Что ему еще оставалось?! Ведь у него отняли самое главное - Родину! А настоящий талант, причем талант Православной русской души может раскрыться только в родной стихии. В родной культуре. А тогда из французского далека Родина казалась ему навсегда утраченной, погибшей. Он видел Россию (пусть и под знаменем СССР) отрекшейся от себя, проявившей волю к собственной погибели. И от этого рыдал над собой, над своей судьбой, над гибнущим, как ему тогда казалось, русским народом. Что еще мог он сделать для впавшей в помрачение безбожием страны, как не проклинать дьявола, расставившего всюду свои коварные сети?! Разве знал он о том, что его лучшие книги - о духовном смысле русской культуры, и особенно русской литературы и музыки - спустя полвека все-таки издадут на Родине. А Дневник его когда-нибудь попадет в редакцию Православного журнала в русской провинции. Но его вдова Вера Ильина, прожившая долгую жизнь, успеет незадолго до своей кончины, наступившей в 2004 году, услышать по российскому телевидению слова о том, что ее муж Ильин был последним из когорты великих русских мыслителей религиозного ренессанса ХХ века. Великих!..

И это произошло. И значит, его вопли, стоны, муки, даже его заблуждения (а были и заблуждения, и самое опасное из них - хотя и недолгое и неглубокое, временное обольщение католичеством) - были все-таки не напрасными. И его страдания, его безсилие, несмотря на могучие духовные силы и мощный разум подлинного Богослова, его истовая духовная брань - не были безплодными. Искренняя, живая вера в Бога, горячая любовь к Родине - и ненависть к смердящему злу, вот что делает его Дневник уникальным человеческим документом. Наберитесь терпения, читайте. Но помните: это еще не сами мысли, отлитые в чеканные формулировки его прекрасных книг и статей - это лишь тени мыслей. Это лишь штрихи, ночные думы, хаотичные сырые наброски того, что он со временем, при свете дня, приведет в систему. От чего-то откажется. Какие-то крайности зачеркнет. А что-то усилит и подкрепит фактами. Пусть этот Дневник станет началом знакомства с творчеством Владимира Ильина. И в первую очередь приведет к знакомству с его книгами.

Антон Жоголев.

Богословский дневник

14 (1) мая [1952 г.]. Среда Недели о расслабленном. Раннее утро.

Май - краса природы! Я могу произнести эти слова только с горчайшей иронией - все отнято у меня - и краса, и природа, и май, ибо я безобразный, загнанный на чердак (в виде милости) и в подполье собственной проклятой души старик. И мой колоссальный дар мне - словно как шпага для разжалованного офицера, которую у него ломают над головой. Я могу только проклинать гнусного дьявола и «некоего в сером»^[1], которые надо мной учиняют все это. Объединяю я их в образе моего гнусного гороскопа - «сатурна, трижды проклятейшего».

После ужасного, бездарного вчерашнего дня и пакостной, пыточной ночи - пустое, как выеденное яйцо, утро. Ни идей, ни звука. Даже проклятия дьяволу, «сатурну, трижды проклятейшему», идут вяло. Сирый, безнадежный мрак, безнадежная осень, которой надлежит завершиться вечной зимой одинокого гроба, где я распадусь в ничто, подобно России, убитой революцией.

...И ничему не возродиться
Ни под серпом, ни под орлом!

Это слова поэта Георгия Иванова^[2] касаются отсутствия будущего у России, надо их отнести и ко мне: и во мне - ничего не вышло ни в философии, ни в музыке, я проклят в том и в другом, ибо проклят виной такого моего появления на свет^[3]. Может был бы найден выход в беллетристике, но и тут я проклят, несмотря на свою литературную одаренность.

…Конечно, у меня остается еще горькое утешение в том, что на весь мир низверглась лавина мелких и крупных бесов, и что весь мир, особенно так называемый западно-цивилизованный с коммунистами во главе, есть жалкий шут гороховый, игралище духов злобы, глупости и бездарности, горше явившийся в облике Зесера, Сперанского и Зандера^[4]… Являют пример наличной трухи, и среди которых я бреду… Всюду - рознь!

15 (2) мая. Четверток недели о расслабленном. В конце концов, есть два рода искусств:

1) изображенный в каком-либо материальном человеческом документе (имеется в виду в той или иной степени реалистическое искусство - ред.). Так

Чтобы по бледным заревам искусства
Узнали жизни гибельный пожар! (А. Блок)

2) полное отрицание «человеческого документа», полное отрицание изображения, лишь «индивидуальность» (большей части - автора). Это искусство конструктивное. Оно - материалистично в Божеском смысле слова и антигуманно. Это искусство - конструктивное, иногда - стилизаторское.

Первое искусство - вечная романтика и стиль (здесь «классичный» и «романтичный» - два стиля в выражении одного и того же). Сюда относятся гении Пушкин и Тютчев, Бах и Бетховен, Шуберт и Шопен, Чайковский и Вагнер, Брамс и Скрябин, Метнер^[5] и Рахманинов, Фет и Анненский.

Второе искусство - стилизации (здесь консерваторы и модернисты два способа или два источника одного и того же). Сюда относятся Леонардо да Винчи и Пикассо, Стравинский и Прокофьев, Макс Регер и Шенберн, Маяковский и Алексей Толстой (советский), Бердяев и Гейдеггер. Но самый из них типичный - это Стравинский, вдохновляемый Сувчинским^[6]. Один - зверь, другой - лжепророк.

* * *

Есть нечто невероятно жуткое в картах, и сама карточная игра составляет предмет таких кошмаров, особенно бубновая дама со своими двумя рожками, выглядывающими с боков. Недаром в «Счастье игрока» Гофмана герой играет в карты с ведьмами. Это - уже есть в творчестве Гоголя и в творчестве вообще. Это - «Ямбы» Анненского.

О, как я чувствую накопленное бремя
Отравленных ночей и грязно-бледных дней!
Вы, карты, есть ли что в одно и то же время
Приманчивее вас, пошлее и страшней!
Вы страшны нежностью похмелья, и науке,
Любви, поэзии - всему вас предпочтут.
Какие подлые не пожимал я руки,
Не соглашался с чем?.. Скорей! Колоды ждут...
Зеленое сукно - цвет малахитов тины,
Весь в пепле туз червей на сломанном мелке...
Подумай: жертву накануне гильотины
Дурманят картами и в каменном мешке.

Это уже философия призрака, или философия призрачности, философия игры. Для игрока это - клад - и прямо, и как символ, и потому уже подходит под категорию магического. «Песни проклятий и смерти», их сам Иннокентий Анненский отнес к «Трилистнику проклятия».

Вечером после моей лекции по экзистенциальности и христианству. «Диавол есть держава смерти» и «за смертью следует ад». Это и надо исследовать в моей Амартологии^[7]. Особенно если принять во внимание, что душа человеческая есть МИКРОКОСМОС по совокупности (слово неразборчиво).

17 (4) мая. Суббота Недели о расслабленном. Горячие дни.

Но нет уже весны в душе моей,
Но нет уже в душе моей надежды^[8].

Какая ужасная жизнь без песен!

Как страшно, что я проклят одновременно Богом, женщиной, искусством и наукой - потому и жажду - до конца - ко всем четырем: любви женщины и одновременно аскезы, святости, радости жизни, творчества, исполненного строгой логики и безошибочной точности эксперимента - и потерпел полную неудачу именно по всем этим «линиям».

Тема: Основная вера западноевропейского человека - вера в насилие, и в насилие золота - хлеба. Это и есть материализм и безбожие.

18 (5) мая. Воскресенье. Пятая неделя по Пасхе. Неделя жены Самарянки. Все время читаю Евангелие от Иоанна.

Теперь как никогда я ощущаю смрадную гнусь князя века сего, которому даны все царства мира со славою их, [ощущаю] всю мерзость запустения на святом месте, всю пошлость мелко-большевистского (скорее всего, это описка, хотя и характерная, автора, и надо читать: мелко-бесовского) подполья, всю правду вечных мучений для князя века сего и его державы и его служителей.

Основная амартологическая тема - змий в раю и беседа Бога и сатаны перед испытанием Иова и во время этих испытаний.

Ночь с 18 (5) на 19 (6) мая. Приглашен прочесть лекцию (название учебного заведения - ред.) по теме «Нигилистический пессимизм Льва Толстого», и у Ментикова - о Мусоргском.

20 (7) мая. Вторник Жены Самаритянки. Читаю книгу, запрещенную коллективом [далее, по-видимому, идет название учебного заведения], JonDilny о смерти. Странно, что в ней не дано определение о смерти как предмете физической деформации и медленно (постепенно) наступающего забвения. Первое в ней материальной, второе - духовной природы.

Тема: смерть и память. Но, конечно, JonDilny прав, когда считает смерть амартологической категорией.

22 (9) мая. Четверг. День перенесения мощей Св. Николая. Один из неприятнейших дней моей жизни, - скандал со злобной бабой в церкви - да еще во время пресуществления Даров. Опять проблема змия в раю - самая страшная из проблем.

Ночью. Ужасающую духовную драму пережил я сегодня в церкви, когда увел из (адрес храма по-французски) своего мальчика.

Что может быть отвратнее бабы-индюшки?

И любопытно, что такие пакости бывают только на рынке и в церкви.

Что же делать?

23 (10) мая. Пяток недели Жены Самаритянки. Все «иное», «не мое» - «не я», а «твое», «ты», «его» - «он» разделено глубокой бездонной небытийственной пропастью, о которой говорится у [св. Апостола и Евангелиста] Луки (16:26).

Лазарь и богатый живут уже в этом эоне^[9], разделенные эонической небытийственной пропастью. А там - эта пропасть еще углубится. Это - тема!

Мерзость запустения началась с понимания Пасхи как кулича - это «понимание кулича» - в духе Григория Ломаки^[10]. Мерзость запустения усиливается…

Тот, кто до конца дошел бы в объяснении точки и мгновения (это аналогия, доведенная до конца considentia (совпадение - ред.) в духе системы координат Минковского^[11] - бытие и бывание - тот перешел бы в иной мир и стал бы «вечным», т.е. стал хотя бы одной ногой в жизни будущего века, ибо мысль и бытие здесь совпали - здесь ordo et connexio rerum (cубстанция есть единственное безусловное в себе сущее) - это и есть по ту сторону, «где чудеса, где леший бродит, русалка на ветвях сидит».

Но это и есть тайна морфологии, тайна образа, иконы, тайна «того» и «иного», разделенных пропастью той самой, которая отделяет Лазаря и богатого.

Всё есть история, и всякая наука имеет своим предметом «историю», т.е. то, что «совершается» или «завершается» во времени. Есть «естественная история», есть «гуманитарная история» - история плоти и история духа - все это Zeit und Sein (Время и Бытие) и обратно Sein und Zeit (Бытие и Время).

Нужно дойти до considentia структуры точки и мгновений через морфологический анализ, но если не дойти, то подойти как можно ближе. Отправляться можно от «Структуры точки» - как она дана в «Мнимостях геометрии» о. Павла Флоренского.

Вчера, закончив свое соображение о любви у Т.А. Величковской^[12], я сказал, что наш эон есть эон страждущего Иова, как и князя века сего (всё это «змея в раю»), и лучше бы его не было. Поэтому и говорится «Се Аз творю все новое» (см. Откр. гл. 21).

Возможно, что своей сценой в «Сумасшедшем доме» Пера Гюнта^[13] Ибсен спасся от угрожавшего ему безумия, от грандиозности созданий и ужасов, открывшихся перед ним (выделено красным цветом в рукописи).

А я, несчастный, чем спасусь? Размышлениями об «эонах теперь», «эонах до» и «эонах после»? Но сами и эти эоны, и размышления о них если и не безумие, то несут в себе угрозу безумия и смерти (выделено голубыми чернилами).

Второй час дня. Сижу на территории Парижской ярмарки (Faire de Paris), куда я сбежал от своей ужасной, бесноватой дочери, не дававшей мне попробовать писать аккорды из давно написанной мной скрипичной пасторали в элегическом тоне.

Что делать? Куда деваться? Куда же - бежать, бежать…

На свете счастья нет,

Но есть покой и воля.

Но ни покоя, ни воли - нет. Машинальная (?) сопряженность сил означает тупик.

* * *

Об упокоении

Веры
Николая^[14]
Николая
Сергия
Надежды
Владимира
и всех сродников преставленных.

Ночь с субботы 24 (11) на воскресенье 25 (12) мая. Надо сорвать маску с Бердяева^[15] и бердяйчиков и показать, что «гений Бердяева» есть грандиозное философское мошенничество XX века.

На волка только слава,// А ест овец-то Савва^[16]. Показать, что Бердяев и бердяйчики против св. Ап. Павла и против Церкви.

Раннее утро. Воскресенье о слепом - 25 (12) мая.

Почему я против Бердяева?

Потому что он «жалок, нищ и слеп» (см. Откр. 3:17), - а слеп - потому что ненависть ослепила ему очи.

26 (13) мая. Понедельник недели о слепом. Проблему «ненависти к России» надо разделить на: 1) психофизическую, 2) историческую, 3) метафизическую.

…В конце концов здесь, как и всюду, вся суть в молчании неба в ответ на вопль голгофской покинутости, такое неложное и окончательное молчание, что остается предположить самое страшное… Самое же страшное, - не то, что Бога нет, а то, что сверхистинный Бог есть, и есть еще и бытие диавола. Такой диавол, по отношению к которому те, кого мы называем праведниками (в том числе и страдальцы) и являются грешниками, приговоренными к аду, - и обреченными. Это и есть предел моего отчаяния и моего ада.

И если Ты, существующий Бог, действительно не существуешь, то Ты ничем не ответишь на эти мои вопли, - как Ты ничего не ответишь на поросячьи нежности любимцев диавола, которым уготована отцом их диаволом удача и счастье здесь - на земле, и «блаженство» за гробом.

О проклятый диавол! Ты есть попросту диавол.

Но я все-таки не покорюсь тебе, и вознесу существующему, но безответному Богу вопли Голгофского Страдальца.

Лев Шестов^[17] говорит в своей замечательной книге «Добро в учении графа Толстого и Ницше» (стр. 25): «15 лет для моей ужасной болезни - срок слишком длинный». Да? А вот я ПОДВЕРЖЕН ЭТОМУ САМОМУ И ЕЩЕ МНОГОМУ ГРЕХОВНОМУ, КУДА НАДО ОТНЕСТИ И ЗАТКНУТЫЙ РОТ.

Будь ты проклят, дьявол!

29 (16) мая. Вознесение Господне.

«И когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо».

Не надобно и безвкусно говорить, что Господь Иисус Христос перешел в иное измерение. Надо сказать иначе.

Он водворился «там», «где» «был» «до» создания мира - вне всяких «измерений» и «категорий».

И «началом» этого вознесения было «вознесение» на Крест и молитва за врагов - что вне всяких моральных рамок и категорий, превыше их, - и схождение во ад - тоже вне всяких моральных рамок и вне их, в «сердце» земли, т.е. страшной дурной безконечности материального мира.

Все это было наполнено святою Его кровию и Его Преображением, и ад - вот этим сокрушен.

Противоположная точка зрения есть нарушение заповеди о любви, т.е. это ненависть - гордыня.

Реализовать себя - значит превзойти себя - В.Н. Лосский^[18] совершенно прав.

Судьба человека - соучаствование в «судьбе Бога», поскольку Бог снисходит к человеку. И здесь особое знание «имеющим уши» и широкие глаза.

Спасение есть подготовление рода человеческого к полноте участия в жизни Бога, ангелов и святых - «сынов Божиих». Здесь В.Н. Лосский тоже прав.

Благодать не только средство, но и путь спасения. Здесь вообще пути и средства совпадают. В этом суть учения Преп. Серафима^[19].

Надо в моем вступительном слове на вечере поэтов и музыкантов сказать, что «возбуждается течение встречное против потока», т.е. за красоту против кучи уродства, это стало характерным для современности.

Откуда Бердяев взял, что свобода абсолютна? Разве она не может быть промежуточной стадией? Если Бог «динамичен», то почему свобода должна быть обязательно статична?

Сегодня мне надо говорить о комплексе как психологически мотивированном и реализуемом средстве артистической амбиции - «демоне совершенства»^[20]. Здесь и точное перевоплощение артиста, и его опасности - обезличивания всего.

Историософия греха - борьба с Церковью и Православием всеми средствами - гл. обр. насаждением ересей и гиперкритического рационализма.

Ночь с 30 (17) на 31 (18) мая. Тема:Время благопотребное. Показать, что перед происками мирового масонства, стремящегося создать на развалинах старых государств и религий свои мировые соединенные штаты, чтобы приуготовить путь антихристу, надо сплачиваться вокруг Христа и наследия свв. апостолов Петра и Павла для отпора антихристу.

В «Грехе, проклятии и смерти» [имеется в виду так и не написанная Ильиным книга о грехе - «Амартология» - ред.] показать, что сторонники «князя века сего» ведут - «довольствуясь силой и славой» - к развалу, слабости, безсилию, к уродству.

Тема: «Культ уродства как знамение пришествия антихриста».

31 (18) мая. Суббота. Надо предложить И.В. Пузино^[21] [темы]. «Истинное Новозаветное учение о свободе и лжеучение Бердяева о дуализме Бога и свободы». Или лучше «Разбор основных учений о свободе в свете Новозаветного Откровения».

1 июня (19 мая). Воскресенье. Св. Отцов Никейского собора.

Сегодня пишу эти строки на ферме кн. Мещерской (о ней см. далее), француженки по происхождению, но русофилки. Союз под патронажем молодежи в этом году не в доме инвалидов (адрес на французском языке), но (неразборчиво) на ферме кн. Мещерской. Вчера утром получил вот эти деньги долгожданные, как и телеграмму от Вальтера из Германии.

Вчера Ф.Ф. Н. (фамилия неразборчива) говорил, что трагедия России в том, что она, будучи торговой по призванию, была превращена в земледельческую, что будучи рационально-логической (шахматы, математич. науки), стала мистической, и будучи (…) мирной, испытывая органическое отвращение к военному делу, всей своей историей вынуждена была воевать. К этому прибавь, что будучи чудовищно неаскетичным народом, русский народ создал литературу аскетичную по сути, где в основу легли борьба с удовольствием, с наслаждением, а никак не с собственным невежеством. Кроме того (…) русский народ склонен к самобичеванию (в этом мы близки к индусам). Россия все время противилась усиливающейся ненависти к Царям и Церкви, наконец, вылившейся в революцию, - грех, устроенный нигилистами, - самоубийство огромного народа и огромной страны.

Исчезни в пространстве, исчезни,
Россия, Россия моя^[22].

Все гадости [которые произносятся] про смерть России - это самое стойкое отражение того, что русские о себе думают и что они о себе говорят. (…) Отсюда тот страшный парадокс, что ее вынуждены спасать ее злейшие губители. И самый лютый, самый страшный в земле русской - он сам.

Русская святость - это преображенные Царями и Церковью греховные инстинкты, в т.ч. [те греховные инстинкты, которые стали причиной] самоубийства России - «ледяной пустыни, по которой ходит лихой человек», - правду сказал К.П. Победоносцев^[23]. (…) Революция - это Россия лицом к лицу сама с собой, без щита Царей и Церкви.

Вот пункты для следующей моей темы:

1. Мы живем в эпоху рождения новой человеческой личности и войны на уничтожение ее со стороны воинствующих коллективов разных типов.

2. Мы живем в эпоху идолов - идолов коллектива пролетариата и националистов.

3. Эти идолы правят, и пролетарии, и националисты, и коммунисты.

4. В связи с этим - деградация всего и возведение на престол лжи. В связи с этим эпоха воинствующей лжи - о чем провозглашал Бердяев.

Иеросхимонах Софроний (Сахаров).

…Беседа отца Софрония иеросхимонаха^[24] о Христианской семье.

Тема самая актуальная. (Далее идет беглый пересказ - для памяти - речи иеросхимонаха Софрония.) При такой встрече ощущение братства во Христе.

Сразу ощущение родными, простыми друг другу - теряется ощущение времени. Как устоять в этом мире! «Невозможное человекам возможно Богу». (Творение жены есть совместное творчество Бога и человека - В. И[льин]). Устоят в жизни через сопротивление. «Я не один». (Ср. «Доктор Стокман» Ибсена^[25] - В.И.) Дистанция времени и исторический опыт - другое (?) предание Церкви. Почитание физического тела - неотвержение бытия. Необходимы встречи в жизни Вселенской Церкви - молящегося человека - богоизбранных старцев. Тоже семья: неверующие - обречены отречению. Когда человек и христианин встречаются в жизни - это творение и радость. Человек с молитвой - мудрец, облеченный высшей силой. Способность противостоять всему в мире. А потом человек попадает в такое положение: христианин встречает человека, который живет истиной. Сила умножается до безграничности. Ощущение свободным от мира. Никакими заточением, мукой, смертью мир не может [им] противодействовать. «Я победил мир» (Евангелие от Иоанна). Эту победу каждый христианин должен достигнуть во Христе. Такие встречи есть дар Божий, которые не надо упускать. Вот истина простая и вечная. Переход в жизнь вечную. Победа над смертью к братству. (…) И все становятся братьями. Нет томящего чувства безсилия перед происходящим на земле. Присутствие Христа ощутимо, хотя была революция и чекисты. Но все преображается в мире. Бог создал мир на радость. С разрушением нового времени Бог даст радость. Мы ни от чего не отказываемся. После того, как человек узрит лучшее - его перестают волновать свиные рожки. (Наоборот, диавол требует эти рожки собирать и дает их своим.) Это вечный прикровенный вопрос. Главное в нем, что мы пришли на служение, которое возлагается, как доспеть. Принятие - как есть принятие. Как Бог послал. Тема выбора. При собственном выборе - томление и безсилие. Просящему же посылает Бог… Устоят в добре… Нужно жить свято и целомудренно, чего не принимает мир, но молящиеся - христиане - семья - устоят. Нужно послушание… В послушании есть Божественная связь… «Но не послушались их овцы». Вот простота и мудрость. Это - самые мудрые христиане.

Ночь с 1 июня (19 мая) на 2 июня (20 мая). Тема: понятие народа и класса. Начать так! Самые безсмысленные псевдонаучные высказывания, самые гнусные преступления производились, производятся и будут производиться на словах «во имя» народа и класса. Пора отвергнуть эти понятия-«табу», и ни перед какими ложными «святынями» не останавливаться критике.

2 июня (20 мая). Понедельник.Только что вернулся из N. Jeneven der Born, где выступал на тему«Пир чистоты, радости и соборности в русском искусстве и русском миросозерцании» и «Трагический оптимизм Достоевского» (жаль, что не упомянул о «Сне смешного человека» и «Бобке»). Подружился с кн. Антуанеттой Мещерской^[26], очень сблизился с о. иеросхимонахом Софронием и с патриаршей молодежью. Но тем духовным мне можно сказать и грозные слова, - насчет своей души я не смогу оправдаться незнанием и тем, что «в той игре (с Богом), которую я веду, можно и проиграть». Все это по поводу моего дара, который обязывает:

Звезды, радость, музыка.

Ночь с 4 июня (22 мая) на 5 июня (23 мая) - со среды на четверг. Сегодня был очень большой день, началось со встречи с А.Е. Волошиным (личность не установлена) по делу научно-философского общества по теме издания моей «Общей морфологии»^[27]. Гулял по парку (на французском название улицы и парка), где вдруг как будто мелькнул образ Ярилы^[28] (написано красными чернилами), и вокруг играл мир зеленой весны (написано зелеными чернилами).

…И хорошо бы не думать ни о чем, что высушивает чувства во влажном сладострастьи мира^[29] (зеленым цветом выделено). О Ярило… что это?

И вот все же думаю о другом.

Думаю о том, что теперь патриотизм вконец скомпрометирован красной революцией (далее неразборчиво), так же, как и национальный вопрос. Это заметил уже давно гениальный Константин Леонтьев.

5 июня (23 мая). Четверг. К «Амартологии»: [упование на] богатство как непрощенный грех - вариант хулы на Духа Святого.

6 июня (24 мая). Пятница. Поэзия и музыка, вообще искусство, ныне противоречивы. И это противоречие не только диалектическое, где синтез философский соответствует - философическому, где оптимальное означает трансцедентальную и положительным образом не выразимую полноту… Нет, далеко не так все здесь благостно, особенно, когда слушаешь то, о чем говорит А. Блок:

Он разучился славить Бога
И песни грешные запел.

…Здесь противоречие - у грани, у точки (?) и просто безвыходная смерть. И то уже теперь близок предел той душе, на которую падут огонь и сера, которые проливаются на обреченные гореть Содом и Гоморру.

И это еще лучшая смерть - ибо в наше время тотальная полезла ложь и всевозможное соучастие западного искусства, давно уже превращены в свалочное место торжествующих бездарностей и, конечно, неумельцев. Этих «добрых патриотов и строгих граждан». И которым так привольно живется в качестве придверников. И не бездарные «убоявшиеся бездны премудрости…» - вот кто создал такое положение вещей.

…И все это от того же постулата, что искусство должно кому-то служить и быть для чего-то полезным - потому без удержу нужно кричать изо всех сил, до последнего часа:

- Искусство для искусства, - так это именно пишется.

Оставшимся надо идти каждому своим путем.

А там - посмотрим, может быть неожиданно и выпадет какое-нибудь служение и какое-то назначение. Служение Существу Существ - Богу.

Во всяком случае, они дети для Иова Многострадального.

Иов и три его друга. Картина художника Джеймса Тиссо.

Ночь с 7 июня (25 мая) на 8 июня (26 мая). Канун святой Пятидесятницы.

Истинное Богословие (которое есть истинная философия) удовлетворяет стремлению к абсолютному здоровью, абсолютной норме, каковыми является святость. Колоссальная ошибка П. Абеляра - это смешение сознания несовершенства и смирения, достигнутых святыми и гениями, с комплексом ничтожества, данного от диавола, болезнью и преступлением, являющихся виновниками смерти - которая есть не что иное, как метафизическое самоубийство.

Комплексу ничтожества надо противопоставить сознание своей греховности.

Ненависть к России (русским) и к евреям объясняется тем, что этим народам в большей мере свойственно сознание греховности (праведное сознание), в то время как [другим] напротив часто бывает свойственен комплекс ничтожества с его компенсирующим дополнением - комплексом гордыни.

Русские и евреи сокрушают комплекс ничтожества и гордыни. Отсюда ненависть к разрушителям. Но, конечно, если русские и евреи [духовно] болеют, то комплексы у них есть и даже очень большие. Но по другой линии. Это - комплекс самоубийства, который неизвестен другим нациям, [кроме] как желание убить, одержимость комплексом самоубийства.

Сознание греховности и смирение развивают смиренную меру святости (то есть все хорошо с управляющим мной Христом).

Причастился Св. Христовых Таин. Вечер.

10 июня (28 мая). Вторник. Вчера на собеседовании, последовавшем за вакацией в Троице-Сергиевом братстве, был отвратительный скандал, учиненный неким большевистским провокатором Эрдели. Эти строки я пишу на (номер дома), куда я пришел для переговоров с о. Елевферием Ковалевским^[30]. Меня облегчает то, что вчера в мое отсутствие Нина звонила, известив, что экзамены по русскому (я с ней много занимался в последнее время) она выдержала. Сижу в саду. Поют птицы. И о. Елевферий готовит свою группу к экзамену. Душно, томительно, хотя и не жарко.

Чувствую, как ось мира в двух смыслах - космоса и человека - поворачивается не одномгновенно и для всех неожиданным образом. И пророчества начинают и раскрываться, и исполняться. И всё, против ожиданий, необыкновенно. Предвосхищаю великие слова: «Се, Азъ, творю вся нова» (см. Откр. 21:5).

Новое, новоэтическое - от Господа Святого Духа, уводящее от того, что есть эон Иова, а это смерть, болезни, слезы и воздыхания. Тема бесед Платона и Православной панихиды.

Уж горний мир уходит… Апокалипсис личности и Апокалипсис мира - совпадают.

Фрагмент дневника Владимира Ильина.

11 июня (29 мая). Вчера вечером я выступал вместе с квартетом И.К. Денисова (первый тенор и глава). Гавр. Гавр. Пан. (неразборчиво) (второй тенор), Иван Иванович Б. (неразборчиво) (баритон), Вас. Леонидович Кубриков (бас). Выступал как конферансье по-французски. После этого я остался на представление фильма, в котором был изображен, так сказать, «апокалипсис личности», нечто вроде Пер Гюнта с мытарствами и смертью в конце.

Это то, что меня сейчас особенно интересует - сюда относится смена многих смертей и возрождений в течение жизни данного человека - особенно русского, кем я являюсь, и самой многострадальной матушки России.

На днях мне приснились вавилонская блудница и зверь в таком ужасном и отвратительном виде, что я до сих пор не мог ни опомниться, ни оправиться. Это воистину апокалиптическое видение последнего падения, содомского греха и уродства побледнело только благодаря вчерашнему выступлению моему во славу церковного искусства и благодаря христианскому фильму.

Думаю о том, что только одна Россия смирила себя до того, что создала такие праздники как 1 октября [ст.ст.] - Покров и 9 мая [ст.ст.] - принесение мощей Св. Николая в Бар-град^[31]. В первом празднике она унизилась национально и военно, во втором - как восточное Православие. И именно этим унижением знаменовалась ее правота.

12 июня (30 мая). Понятие греха не только радикально отличает два миросозерцания - церковное и масонское, - но еще и проводит, разверзает непроходимые пропасти между двумя пьесами - «Лазаря на гноищи» и «богача торжествующего»… Первая - от Христа Бога… вторая - от князя века сего.

…Ночь на 14 (1) июня. «Восхищение», «вознесение», «левитация», «прохождение воздушных мытарств». Метафизический полет и вообще то, что Гиляров именует полетом в иной мир. Все это относится к проблематике «отделения» и к метафизике движений и изменения. Это тема для динамики чистой формы.

14 (1) июня. Суббота. Приближается лето, но какое-то странное, испорченное. Молитва затруднена, совершенно как в случае с Мотовиловым^[32]. Спасительное имя Иисуса Сладчайшего не приходит на ум, но вместо Него - брань и проклятия. И одновременно - ужасающее чувство немощи, разслабления. Как странно, что работая над своей «Амартологией» я ходил вокруг да около основной категории греха, внутренне сопряженной греху категории его последствий, категории постоянно внутренне с ним связанной, так что ее нужно считать alter ego («второе я») греха. Категория эта - НЕМОЩЬ, БОЛЕЗНЬ, РАССЛАБЛЕННОСТЬ - тоже очень характерная для ЭОНА КНЯЗЯ ВЕКА СЕГО И ИОВА МНОГОСТРАДАЛЬНОГО. Предел немощи, болезни, расслабления - полная неподвижность, невозможность начать движение, скованность, несвобода, в пределе - СМЕРТЬ.

…Говоря языком третьей главы книги Бытия, в какой степени вкушение от плодов древа познания добра и зла связано с дурным «преображением» мира в мертвые фикции универсалий (с этим связано любое (?) утопическое творчество в широком смысле и «кошмар злого добра»). И в какой степени сюда привходят «экстазы Адама» и познание им Евы уже после вкушения, то есть после первого познания?

И как и почему: 1. Вообще рядом с древом жизни появилось древо мертвых фикций. 2. Почему эти мертвые фикции некрофильски привлекли Адама и Еву и показались им прекрасными и сладостными. 3. Почему змий был допущен в рай до грехопадения?

И нет ли здесь настоящего Ignoramus et ignorabimus (лат. «не знаем и не узнаем») ада незнания, разрушение которого доступно только и единственно ЛЮБВИ.

Но и здесь - непроходимые трудности. Вечный кенозис^[33] любви невозможен и кощунственен. Кенозис любви должен кончиться (далее предложение выделено красным и крупным размером букв).

Но когда и как?

«Этого не знает ни ангел, ни даже Сын, но только Отец».

Вот это и есть самое страшное. Здесь - тот корень Киркегоровского^[34] «страха и трепета», до корней которого он все же не добрался, несмотря на весь свой гений и несмотря на свой крест.

А что если Бог взрастил древо познания добра и зла в том самом порядке, в каком Он отдал Иова диаволу? Что если? И что если ВСЕ ТВОРЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА И ВООБЩЕ НЫНЕШНЕГО КОСМОСА - во всяком случае, того его «отрезка», который так или иначе связан с «нашей пилюлей» (Pilula nostra по Кечмеру), есть результат домирной «при» [спора] Бога и диавола?

Говорю о космосе ограничительно, ибо в отдаленнейших частях его может быть и иное (где, выражаясь фигурально, «дважды два» может быть пять и где «прошлое может быть позже настоящего»). Не говоря уже о том, что за «углом» может быть «прорывание» - из нашего кривого, «эйнштейновского» пространства польются уже абсолютно иные возможные там невозможности, и невозможные возможности, об этом говорится нам АПОФАТИЧЕСКИ и намеками, чарами высшего искусства:

В них рассказ убедительно-лживый
Развивал невозможную повесть,
И змеиного цвета отливы
Соблазняли и мучили совесть (А.К. Толстой).

«Змеиного цвета отливы»… Как это «змеиного цвета»? И как это… «соблазняли»? Познание физико-математическое и познание эротическое - как то и другое может вместе соединить в себе искусство?

Да, может быть Л.П. Карсавин и прав - и смерть есть встреча с абсолютно невыносимой, нестерпимой (далее выделена фраза красным цветом) ТАЙНОЙ БОГА ОТЦА, ЯВЛЯЮЩЕГО СЕБЯ В ТВОРЯЩЕМ ПОЗНАНИИ (schopfesch erkentniss «творческое познание») СЫНА и в абсолютной новизне Духа Святого.

«В дому Отца Моего обителей много суть…» Какая обнадеживающая и сладостно-страшная своей безпредельностью перспектива!

* * *

Самое страшное в нынешней науке, философии и искусстве - это ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, ибо выясняется, что познание не пассивно, а активно, и мир (и человек) воистину становится таким, каким мы хотим, чтобы он был. И, кажется, мы хотим пустоты… Неужели Бог попустит быть по этому зложеланию нашему, потому что «чело-эона» - «чело-века» поставил себе пустой, отрицательный, воистину нигилистический «идеал» князя века сего, - и станет пустой, «безмозглой башкой», и «космическим идиотом», «мировым кретином», «планетарным шутом». И чего следствием будет такая картина, изображенная Гете: «Человек перестанет доставлять удовольствие Богу, и Он пошлет катастрофу». В Библии это «было». Но в такой важной Книге, которая есть и вечная красота сверхискусства, «было» [означает] и «будет», слышно и откровение: «и времени больше не будет», то есть прошлое станет будущим. Будущее - прошлым, а настоящее - откровением прошлого и будущего. И замечательно тайными остаются «голоса семи громов» - может быть по той же причине, что сказано в прощальной беседе [Христа Спасителя с учениками по Евангелию от Иоанна (см. Ин. 16:12)]: «Еще многое могу сказать вам, но вы не можете вместить это».

Но в общем книга познания сладка «во устах и горька во чреве».

Вообще вся десятая глава Апокалипсиса есть повесть о познании откровения о schopfesch erkentniss («творческое познание»). И книга сладкая, как мед, «во устах и горькая во чреве», удивительно аналогична плодам древа познания добра и зла. Бытие - начало, и Апокалипсис - конец.

Вечером. Метафизическая попытка утопизации, идеализации земли и материализации неба убивается указанием на ее чичиковскую природу, то есть отказ мыслить и действовать на тему «а что дальше?» - в том числе и отказ от диалектики в пределах марксистского революционного царства. Отсюда тема.

Тема: Утопии и (слово неразборчиво, возможно:) ухищрения. Постулат серьезности в искусстве и устремление к тому эону, «когда времени не будет» - замечателен тем, что и «когда» сюда неприменимо: «когда» значит одновременно и «всегда», и «никогда» - совершенно подобно тому, как и по поводу НИЧТО, которое «есть и не есть». Оно есть, ибо о нем говорят, и оно есть отрицание того, что чувствуют, что им враз дано (?) и нет, ибо существование не сущего есть его снятие иных (неразборчиво).

Т.е. несуществование означает изменение существования в качестве одних и начало существования в качестве других.

15 июня. Воскресенье. О как безумно быстро мчится время. Совсем как в некоторых моих снах, [которые можно назвать как] «скачка времени».

Вчера был вечер новых поэтов в Консерватории, и был исполнен мой романс «Я коротаю жизнь мою» (на слова А. Блока).

Кроме того, я говорил вступительное слово. Оно состояло в описании того, что относится к состоянию «между двумя музыками»: музыкой собственно, музыкой Евтерпы^[35] и музыкой поэзии. Это [единство] я нашел в «метафизической музыке». Назначение всякого искусства, как и вообще назначение наше - красота, спасающая мир. (Кстати, это красота Св. Духа, по Преподобному Серафиму, но я не сказал об этом.) Эта красота и есть эта музыка (пение ангелов, музыка сфер, jen divin - Божественная игра - ред.), но и этого я не сказал. Она дает рай, которого ищет всякий (а адом бывает тон нечестивой легковесной «игры», за которую приходится дорого расплачиваться… «ибо в ней не бывает выигрыша» по Гете - «Фауст» (см.: «Игру, где выигрыша вовеки не бывает» Фауст). Рай этот связан с младенчеством: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (см. Мф. 18:3). Всякий истинный гений младенец, дитя (Пушкин, Моцарт). Есть [высшая] глуповатость («Поэзия, прости, Господи, должна быть глуповата» - из Пушкина^[36]) если только эта «глуповатость» не от folie raisonante (поражение эмоциональной и волевой сферы при наличии нормального, иной раз даже высоко развитого интеллекта - ред.), то она как в геометрии (от Эвклида к Аристотелю), переход [от простого] к высшему смыслу, который всегда совпадает с высшей красотой и даже составляет с ней одно.

16 (3) июня. Понедельник. Если мне удастся напечатать что-нибудь из существенного - что весьма сомнительно, - то посвящу всем живым и мертвым - о как их много, - заживо меня погребшим.

18 (5) июня. Пишу в моей пещерке на 70, (адрес) рано утром, куда я забрался для спокойной работы. На первом плане - борьба с ложным, безчестным псевдознанием, псевдонаукой, находящейся на услужении у Вавилонской блудницы. Базы этого ложного и лживого «знания» - гиперкритика в области гуманитарных наук и эволюционизм в области наук о природе. Все это надо разрушить. Тема для «амартологии»: Трагедия знания и науки.

В ночь с четверга 19 (6) на пятницу 20 (7) июня. У гения невроз есть следствие творчества, у посредственности - творчество есть следствие невроза.

20 (7) июня. Пятница. Опять пролетел день, как телеграфный столб перед окнами курьерского поезда, именуемого «жизнью».

Думал о том, что отношения Запада и России всегда были «патологией», поддерживаемой только торговлей алмазами. Запад [в лучшем случае] руководствовался принципом (?) - не толкай пьяного, он и сам упадет.

Сущность трагедии нашего эона-века с его челом («чело-веком») в том, что Бог создал Себе через премудрость дом для обитания в нем вместе с созданным Им же Его «челом», а Его оттуда вывели и убили. Он воскрес и ныне завоевывает Свое наследство, а потом сожжет его для «всего нового» и для обновления «чела» нового «века».

Вечером посетил собрание в CIMAD-е (Межконфессиональный комитет помощи беженцам - ред.), в ожидании концерта. Надо переделать свою работу о «ненависти к русским» в том смысле, что после экскурса о Иезекииле и Элпидии проанализировать ненависть в компенсационном смысле, после этого дав психологию России и ее врагов.

21 (8) июня. Суббота. Колоссальное преимущество морфологии или общей иконописи бытия то, что она соединяет направления в области психологии и психоанализа преимущества общего, науки par excellence (пер. преимущественно) (Фрейд) и преимущества частного, ведения, знания (Адлер). В этом смысле и сделать вступление с заглавием НОВАЯ МЕТОДА (как новый метод) об общем и частном или общего и частного.

След. глава: Против эволюционизма в естественных науках и против гиперкритики в области науки о духовном. В том числе и наук гуманитарных.

В применении к России - метод комплекса через психотравмы и обиды. Татары, Иоанн Грозный, Петр Великий, большевики. Нынешний «буржуазный» мир живет русским коммунизмом, объединяясь с ним общей сутью, и будет защищать его до последнего.

Тема: Ненависть, ложь и грех. Что ненависть есть всегда ненависть к умным, выясняется из анализа зависти, связанной с ненавистью.

23 (10) июня. Понедельник. Вчера был день Всех святых, в Российской земле просиявших. Я забыл об этом и не пошел в церковь. Боже, и все русские святые, оберегающие многострадальный русский народ, - простите и помилуй!

Чувство необезпеченности и какое-то чувство покинутости и сиротства - так характерны для человека вообще и для русского человека в особенности. А с ним связана тоска и безысходность экзистенции - существования. И к тому - комплекс ничтожества. Отсюда человек в футляре^[37] - человек в броне. Броня защищает ничтожное действительно содержание. ДЕНЬГИ КАК ФУТЛЯР И КАК БРОНЯ. Но деньги символичны и мифологичны. Они превращаются в суррогат души и духа. И человек становится безымянным и анонимным, лишается имени. После этого коммерсанта остается только поместить в уже другие футляры коллективной обезличенности. Деньги символ свободы и безопасности. Но Бог тоже есть свобода и безопасность. Отсюда соперничество Бога и маммоны в Библии. Это тема моей сегодняшней лекции «Деньги и Библия». Но если в феодальном обществе «он рангом от ума избавлен», в иерархическом обществе он «чином от ума избавлен»^[38], то в буржуазном обществе он «деньгами от ума избавлен». А в тоталитарном обществе он «идеологией от ума избавлен». А все это варианты одной и той же великой трагедии «Горе уму»^[39].

На полях написано:

И еще: «Он семьею от ума избавлен». («Не по хорошему мил, а по милу хорош») [Имеется в виду, что в семье, где царит любовь, нет места объективно-отстраненному, логичному представлению людей друг о друге - ред.].

Тамо убояшеся страха идеже не бе страх. Страх перед Россией - это в конечном счете страх перед истиной, что не в силе Бог, а в правде, - это страх палача перед жертвой. Комплекс «стремления оградить свое духовное невежество».

Деградирование русской музыки - это сознание своей мелодической импотенции.

У А.П. Чехова в его гениальной, блещущей ярчайшими красками повести «Воры» показана и вызвана на дневную поверхность эта жуткая могучая стихия русско-«евразийского» дионисического порыва «по ту сторону добра и зла».

(Далее идет большой отрывок из произведения Чехова «Воры», отпечатанный на пишущей машинке. А в заключение, тоже на печатной машинке, по-видимому, фрагмент из статьи Ильина (с одной правкой от руки, карандашом): «Волшебством литературного гения, и главным образом гения безподобного русского языка Чехову удалось вызвать из глубины веков образы доподлинных скоморохов-злодеев. Несомненно они великие артисты, такие артисты, какие не снились ни Западу, ни Востоку, ни еще какому-либо месту на земле, но несомненно также и то, что они великие злодеи. Смешно упрекать этих скоморохов и читать им уроки морали по Канту, но еще смешнее упреки государству за то, что оно этих скоморохов хватало, вешало, колесовало, четвертовало, сажало на колья. Страшен бесовский эрос Мерика и Любки (герои повести «Воры» - ред.), но не менее страшен и пафос подлинного государственного порядка, организующего страну, где так много Мериков и Любок. Как аукнется, так и откликнется».