Водитель четырех Владык

Геннадий Дмитриевич Аксенов.

Геннадию Дмитриевичу Аксенову довелось работать водителем у четырех самарских Владык — начиная с Митрополита Мануила…

Далеко не всякий водитель, даже самый искусный в своем деле, может служить личным шофером Архиерея. Ведь это не просто профессия — призвание! А Геннадию Дмитриевичу Аксенову довелось возить четырех самарских Владык — начиная с Митрополита Мануила.

«Дарьюшка, цветок поливай!»

— Как же получилось, что вы попали на такую должность? — спрашиваю у 70-летнего Геннадия Дмитриевича. Он по приглашению редактора Антона Евгеньевича Жоголева приехал к нам в редакцию вместе со своей супругой, Валентиной Анатольевной. И хорошо, что так — в долгом разговоре она несколько раз дополняла своего не слишком многословного супруга, и рассказ обретал новые краски…
— Еще юношей я познакомился с Митрополитом Мануилом, — сказал Геннадий Дмитриевич. — Он, тогда Правящий Архиерей Чувашский и Чебоксарский, служил во Введенском кафедральном соборе, а мы с братом Георгием ходили в этот храм. Я готовился поступать в семинарию, и Владыка поселил меня в Архиерейском доме. Вместе с будущим Владыкой Иоанном — он тогда был иеромонахом, преподавал в Саратовской Духовной семинарии, а в Чебоксары приезжал на каникулы — мы занимались оформлением фотоальбомов Владыки Мануила, картотеками Архиерейскими.
Как-то надумал Владыка Мануил — дело было зимой — посетить моих родителей. А они жили за Волгой. Здесь вот, возле Самары, есть село Рождествено, а в Чебоксарах так же через реку находится поселок Сосновка. Поехали на машине архиерейской. Только я был не за рулем, молодой еще был. Приехали. Мама моя простая крестьянка, никогда не принимала высоких гостей. Застеснялась, заволновалась и встретить как положено не смогла. Хлебом-солью надо встречать Владыку, а она и не знала. Угостила, чем могла… Владыка у нас побыл, перекрестил всех, и дом и огород, а потом сказал: «Ну мне от вас что-то надо с собой взять. Я вот столетник заберу, — и взял алоэ. — А вы, Дарья, чтобы не скучали о цветке и не жалели, я вам отросток дам. Посадите — такой же вырастет».

Митрополит Мануил (справа) со своим преемником на Самарской кафедре Епископом (впоследствии Митрополитом) Иоанном.

И дал отросток. Мы посадили, а цветок что-то перестал расти. Мама забывала его поливать. И тогда ей Владыка Мануил приснился и говорит: «Дарьюшка, цветок поливай!» Она стала поливать, и цветок вырос такой же большой, как до этого был.
Валентина Анатольевна Аксенова: А ты расскажи, как он тебя домой послал…
Г.Д.: Как-то поздно вечером Владыка сказал:
— Геннадий, надо тебе сегодня домой съездить, а утром приедешь.
Дал мне плащ, дал денег, чтобы я вручил матери, и я поехал. Переночевал дома, возвращаюсь. Приехал, а мне и говорят: ночью милиция была с обыском. Кто-то «настучал», что в Архиерейском доме живут молодые люди. Среди ночи милиционеры пришли в дом, а там из молодежи — только студенты-семинаристы, приехали на каникулы. Семинаристы — уже определившиеся с верой, на этом «дела» не построишь.
Услышал я об этом, и в жар меня бросило: вот как Господь сохранил по молитвам и прозорливости Владыки Мануила. Иначе не поздоровилось бы…
До глубины души затрагивает, когда вспоминаешь, что пережито. И думаю: с какими людьми довелось рядом жить!..
И вот Владыку Мануила переводят в Куйбышев, он уезжает. А я поступил в Московскую Духовную семинарию, и меня послали домой — сняться с учета в военкомате. Но тут-то меня и забрали в армию, на три года, а в семинарию я уже не попал.
— Три года? — как долго! Вы служили на флоте?
— Нет, в стройбате, в Борисоглебске Воронежской области. Тогда три года служили в армии.
— В армии вы переписывались с Владыкой?
— За такое тогда строго преследовали. Не то что писать священнослужителям — не разрешали крестик носить. Крестик у меня был пришит с внутренней стороны к майке, так я его и носил. Были у меня с собой и иконки. Как-то я потерял их на работе. Нашли солдаты, принесли мне — и давай насмехаться. А один молодой парень вступился. Отнял иконки и отдал мне, а им сказал, чтобы не смели меня обижать за веру.

В Куйбышев, к Владыке…

Вернулся домой в 1963 году, и мне Владыка Мануил прислал письмо, чтобы я готовился к переезду в Куйбышев. Очень хотелось поехать, но не мог я бросить отца и мать. И только когда в Чебоксары приехала личный секретарь Владыки Мария Сергеевна Рыженко, она уговорила, и в 1966 году я приехал сюда. Владыка Мануил уже был на покое, мы с Владыкой Иоанном каждый день его посещали. Я сначала келейником был у Владыки Иоанна, потом он меня перевел в водители. Из своих краев я привез Валентину и женился. Владыка нас благословил.
В.А.: Пониже к Волге стоял бывший Архиерейский домик. Там жил Владыка Митрофан, — он в Покровском соборе похоронен у входа. В этом доме мы получили комнату. Родился сын Александр, и нам дали комнату побольше. Потом у нас еще родилась дочка Таня, и дети наши выросли, если можно так сказать, под Владыкиной рясой. Они бегали, играли с Владыкой Иоанном, он занимался с ними. Владыка Мануил тоже любил детей, но он в 1968 году уже умер. Нашему Саше было только четыре месяца.
Мы были до последних дней с Владыкой Мануилом. Когда Архиерей умирает, ему закрывают лицо, а мы, грешные люди, видели лицо усопшего Митрополита Мануила, и даже Гена фотографировал его с открытым лицом.
— Владыку Мануила вы уже не возили?
Г.Д.: Он был за штатом, когда я стал водителем. Конечно, в поездки вместе с управлявшим епархией Владыкой Иоанном, в храм, в Архиерейский дом — я его возил, а так чтобы официально, по службе — уже не пришлось.
— А на какой машине ездили поначалу?
— На старенькой «Волге» ГАЗ-21.
— С оленем?
— С оленем. Только его потом кто-то отломал… Машина была изношенная, мне приходилось часто ее чинить. Запчастей не было. Но как-то справлялся. Доставал запчасти. Ночами исправлял поломки, чтобы днем можно было ездить. Допоздна задерживался на работе. Слава Богу, супруга никогда не возмущалась, понимала, что я всегда старался для дела. А у меня только и было желание, чтобы Архиерей не оставался без транспорта, всегда под рукой была машина.
В.А.: Люди иной раз посмеивались: соломенная вдова! Но я понимала, что у Геннадия такая служба…

«Гена, ты живой?..»

— Владыки как-то отличались по своему отношению к дороге, к машине? Может быть, кто-то

Архиепископ (ныне — Митрополит Псковский и Великолукский) Евсевий прощается с самарской паствой.

скорость любил…
— Все они в этом отношении очень благосклонны к водителю. Они водителю доверяли. Водитель лучше чувствует, когда можно прибавить скорость, а где лучше сбавить.
— Аварий не было?
— Я старался аккуратно вести машину, оберегал наших самарских Владык. И Господь миловал.
— Но на дороге не все же зависит от вас…
— Да, была и у нас авария. На первой неделе Великого поста 1975 года ехали мы с Владыкой Иоанном со службы из Покровского собора. И вдруг на перекрестке в нас сбоку врезалась машина. Наша машина упала набок, у Владыки поломались ребра, у меня ключицы.
Мы ничего и сообразить не успели. Я сознание потерял, удар пришелся по моей стороне. Врезавшийся в нас водитель был пьян, с перепугу убежал, бросил и машину, и нас, безпомощных. Владыка очнулся и скорее меня тормошить: «Гена, ты живой?» У самого ребра сломаны, а он о шофере заботится: ты живой?.. Так это меня тронуло…
И в больнице мы лежали в одной палате. Конечно, я старался за Владыкой ухаживать.
— Священники приходили навещать Владыку?
— Особенно-то к нам ведь не пускали. Мы были в отдельной палате. Медперсонал к нам очень хорошо относился. У Владыки был свой врач, Валентина Сергеевна Дюнина — впоследствии схимонахиня Варвара. Возможно, это и по ее указанию к нам не пускали посетителей, чтобы не тревожить Владыку. Чтобы меньше волновался и поскорее выздоравливал.
В.А.: Народу очень много было около больницы, стояли у окна палаты. Меня с детьми пропускали к мужу. А так мало кого к ним пускали. Не хотели расстраивать Владыченьку, потому что у него был сахарный диабет, то и дело подскакивал сахар в крови. Схимонахиня Варвара все время контролировала уровень сахара, в день несколько раз делала анализы. Вот сейчас все нормально, а через полчаса — опять зашкаливает. Когда боль, когда рана, да еще когда переживает из-за чего-то — всегда сахар поднимался.
— Зато в храмах, наверное, служили сугубые моления о здравии болящего Владыки?
— Во всех храмах епархии служили.
Г.Д.: В праздник Торжества Православия в кафедральном соборе из-за аварии не было Архиерея. Это был неслыханный случай. Две или три недели мы пролежали в больнице. Я уж и забыл, сколько времени прошло.
— Самое главное, что помните, с какими людьми довелось быть рядом.
— Помним, молимся о них постоянно. И просим помощи у них. Возможно, по их молитвам и самочувствие нормальное.
В.А.: Когда по телевизору передача церковная, мы так и ищем: где тут Владыка Сергий? Или — вон, вон Владыка Евсевий!.. Мы сейчас на родине живем, в Чувашии, а все равно считаем, что там мы просто на побывке. Всё надеемся, что еще вернемся в Самару, под крылышко Владыки Сергия. Он нам, думаю, не откажет — не на работу, уже годы у нас с мужем не те, но под свой молитвенный покров возьмет.
Г.Д.: Я сейчас занимаюсь переплетным делом. И мне из Самары привозят подремонтировать книги. Напрестольное Евангелие из Покровского собора уже закончил и привез, а второе еще не успел сделать. Стараюсь без дела не сидеть зимой. Летом мы заняты — огород, другие дела. Посещаем сейчас свой приход, очень хороший у нас священник, отец Владимир.

«Владыка Мануил, помоги!..»

— В те годы только два храма осталось на весь город, Покровский да Петропавловский. Вы в какой ходили чаще?
— Куда Владыка Иоанн, туда и мы. В основном он служил в Покровском, но и все приходы Самарской, Ульяновской епархий мы с ним объехали. В Ульяновске он временно управляющим был.
— Архиепископ Никон Уфимский рассказывал, что когда в Ульяновске Владыку Иоанна встречали, женщины стелили ему под ноги свои платки.
— Везде так было. В какое село ни приедешь, бывало, дорога до храма платками устелена. Почти полкилометра, помню, было застелено платками в нашем самарском селе Владимировка Хворостянского района. Так и других самарских Владык по деревням встречали.
— Многие духовные чада Митрополита Мануила в трудные минуты к нему уже к умершему обращались, как к живому: Владыченька, помоги! У вас такое было?
— Слышал я о таком. Подходили люди, говорили…
В.А.: И я тоже, когда заболею или еще что случится — подойду к могиле Митрополита Мануила, свечку поставлю и прошу, чтобы умолил Господа смирить злые сердца, исцелить болезни… А когда в собор привезли крест с могилы Владыки Иоанна, я и к нему стала с такими просьбами приходить. Люди они непростые были, светила духовные. Я их всегда поминаю, прошу о помощи — и всегда чувствую ее.
Г.Д.: А меня Господь от гибели спас по молитвам Митрополита Мануила.…
Владыка Иоанн любил рыбу ловить, у него после рыбалки даже в крови падал сахар. Поехали мы на Сускан. И что-то отвлеклись. Гляжу — а Владыкина удочка по реке плывет. Рыба ее тащит. Я — в воду, за ней. Плыву — и тут меня судороги стали сводить. Тону! Я до того испугался, взмолил о помощи: Владыка Мануил, помоги! И у меня сначала руки, а потом и ноги стали отходить, судороги прошли.
— Тут уж, наверное, не до удочки было?
— Не до удочки… Потом уж, конечно, достали.
В.А.: А в эти самые дни матушка Евгения, супруга протоиерея Николая Бондеко, видит сон. Будто Владыка Мануил в Покровском соборе благословляет ее пройти в алтарь. Владыка Иоанн рядом стоит, и он не Владыку Иоанна, а Евгению первой в алтарь пропускает. А я, говорит, стою и думаю: как же мне в алтарь — вперед Владыки идти! Но раз велено, пошла. Потом уж Владыка Иоанн вошел. И тут к алтарю идет Геннадий. Но Владыка Мануил вот так рукой махнул «А он пусть домой идет! У него Валентина больная». И Гена повернулся и ушел.
Евгения умерла за сорок дней до Владыки Иоанна. А Геннадия отпустили еще пожить, он все ж таки не утонул! По молитвам Митрополита Мануила.
Гена с рыбалки приехал, я этот сон матушки Евгении ему рассказываю, а он мне — о том, как его Господь от смерти спас по молитвам Владыки Мануила.

Как отец родной…

Г.Д.: Владыка Иоанн уехал из Самары в 1990 году, а мне наказал никуда не трогаться с места. В его намерениях было все-таки вернуться в Самару. Но Господь, наверное, судил по-другому, так он и жил до смерти в Петербурге.
— Но он же приезжал в Самару. Вы приходили повидаться?
— А он без меня уже никуда не ездил. Он очень любил рыбалку и когда приезжал, у Архиереев, которые здесь были, просил меня как водителя с машиной к себе. Я его везде возил.

Архиепископа Самарского и Сызранского Сергия встречают хлебом-солью в Шенталинском районе Самарской области.

— Владыка Иоанн хорошо к вам относился?
— Как отец родной. Да нет — даже как любящая мать. Всегда справлялся о здоровье супруги, детей, о моем самочувствии. Если что, давал возможность отдохнуть. Пока был в Самарской епархии, помогал нашей семье. У нас со стола никогда не уходили свежие фрукты. Каждый раз угощал: детям отнеси! …Вспоминаю — и волнуюсь.
— Вы ведь с Владыкой Иоанном не один пуд соли съели…
— Я у него и вроде келейника был. Перебинтовывал ему больные ноги, и постель заправлял, в келье помогал, чем мог. В.А.: Гена неотлучно был при Владыке Иоанне. Помню, ждала я второго ребенка, на большом сроке меня дома одну не оставляли. Брали с собой Александра — и втроем шли на работу. Гена — в епархию, а я с сыном в Архиерейском доме была.
Однажды Владыка Иоанн говорит:
— Ну что ты, Валентина, думаешь? Тебе ведь сегодня надо в роддом!
А я молодая была, застеснялась и говорю:
— Да, Владыка, до вечера-то время еще есть!
Ну и в ночь — как Владыка Иоанн и сказал, пришлось в роддом ехать. Такие вещи были нередки с Владыками Мануилом и Иоанном.
Как-то очень сильно болела у меня голова. Я пришла к Владыке Иоанну и пожаловалась: «Владыка, как же у меня сильно болит голова!» И расплакалась. А он мне руку на голову положил и говорит: «Успокойся, Валентина, все у тебя пройдет!» И на самом деле я — уж сколько лет прошло — не помню, чтобы еще когда-нибудь так же сильно болела голова.
— К Митрополиту Иоанну вы ездили в Петербург?
Г.Д.: Не получилось… Всё собирались, собирались, но так и не смогли. И даже на похороны не попали. Постоянно был занят, при Архиереях.
В.А.: Мы никогда не жили богато, и поехать всей семьей в такую даль не могли. Поэтому когда Владыка умер, решили, что на похороны поедет сноха Ольга, жена нашего сына. Она ведь — племянница Митрополита Иоанна, дочь его брата, Петра Снычева. Горевали о Владыке, а поехать не смогли…

Полвека за рулем

— Геннадий Дмитриевич, не приходилось ли вам как охраннику защищать Архиереев?
Г.Д.: Господь миловал — такого не было. Наоборот, доброжелательное отношение было. Даже некоторые рыбаки на зимней рыбалке видели, что у нас не клюет — и уступали Владыке Иоанну свои «прикормленные» лунки. Уважали… Ну видно же, что старец, не простой человек. Владыки наши — сами хорошие люди, поэтому и не было таких нападений.
— Бывали ли случаи, что вас останавливали гаишники?
— Бывали — уже при Архиепископе Сергии. Но все по Божией милости и молитвам Владыки обходилось. Я всегда строго соблюдал правила, придраться не к чему. 50 лет за рулем.
— Много приходилось ездить?
— Много. Даже в те времена, когда приходов было мало: расстояние между ними было большим. Тогда еще и Ульяновская область входила в нашу епархию.
— Владыки вам давали какие-то советы, наставления?
— Может быть, ничего такого уж плохого они во мне не видели — старался все делать как надо, жить по-Божьему, — поэтому не было замечаний.
В.А.: Я молодая была, двадцать лет. Гену забрали на 6 месяцев на военные сборы, а я с Сашей осталась. Владыка Иоанн говорит: надо солить овощи. Я: Владыка, я не умею! А Владыка велел идти

Супруги Геннадий и Валентина Аксеновы.

к матушке Елене (она была матушкой отца Михаила Грисюка, Петропавловского настоятеля), скажи, мол, что Владыка тебя прислал. Ну я к ней. Она: а что тут особенного? Вот так-то и так-то солят огурцы, так — помидоры. Научила меня. А у нас в соседях жил протодиакон отец Василий, и его матушка Софья Ильинична банки простерилизовала и закрыла, и мне показала, как это делается. А Андрей Андреевич Савин, секретарь епархии, картошку купил, привез, в подпол мне ее спустили. К Гениному приезду все у нас было: и соленья, и картошечка. Так что и не только о духовном наставлял Владыка.
И о других наших самарских Архиереях тоже хочу сказать. Владыка Евсевий хоть и недолго у нас был, и я его близко не знала, а помню, как перед Великим постом, на Прощеное Воскресенье в соборе подошла к Владыке. Поклонилась: «Владыка, простите!» А он ответил: «Не вы у меня, а я у вас должен прощения просить. Спасибо тебе, Валентина!» Видимо, это он меня за службу мужа благодарил.
Когда Владыка Евсевий уезжал из Самары во Псков, народу много пришло на вокзал проститься с ним. Мы бежали на вокзал, обошли все машины и каким-то образом вперед прошли, прямо к Владыке. А Владыка благословил и сказал: «Валентина, спасибо тебе большое, спасибо! Какое у тебя терпение!» Вот эти слова не забываются.
Владыка Сергий тоже к нам до сих пор хорошо относится. Мы в конце февраля приехали в Самару, зашли в епархию. Гена пошел к Владыке на прием, и Владыка спросил: как твоя супруга Валентина живет, как здоровье? Мне так приятно было! Радует, что Владыка не забывает. Вот четыре Архипастыря было в нашей жизни, и все они такие хорошие, каждый по-разному. Мне все четыре Архиерея дороги.
— Вы сами, говорите, на клиросе пели?
— Двадцать лет в Покровском в хоре пела. Не могу сказать, как я пела, ну — как могла. И последние годы псаломщицей была. Не знаю уж почему, но многие меня «матушкой» зовут, хотя какая я матушка… А вот награда Патриаршая у меня есть, медаль Преподобного Сергия Радонежского 2 степени. Ходатайствовал Владыка Сергий. А у Гены две медали тоже Сергия Радонежского, 2 и 3 степеней.

«С молитвами Владыки ничего не страшно»

— Геннадий Дмитриевич, какая черта характера Митрополита Мануила вас больше всего удивляла?
Г.Д.: Владыка Мануил мог людям последнее отдать. А еще он был очень простым. В Чебоксарах он нас с братом приглашал к себе на обед — знал, что живем за Волгой, домой то ли попадем, то ли нет. И был случай, что-то мы с братом немножко опоздали. И все люди, которые были на трапезе, не садились за стол — ждали, когда мы придем. Как Архиереев ждали…
— Не жалеете, что не стали священником?
— В молодости немножечко пожалел, а так — свое служение у меня.
— Доводилось ли вам к Архиерею обращаться с личными просьбами?
— Владыка Иоанн мне так доверял, что машина была как своя. Супруга в больнице лежала, сынок был еще маленький совсем, и я на машине возил к ней ребенка три раза в день кормить. Контроля за бензином не было, все на полном доверии. И последующие Владыки мне тоже доверяли.
— В чем похожи все наши Архиереи?
— В молитвах. И в доброте.
В.А.: Владыка Евсевий любил ездить на природу. Просто – в лес или в поле. Однажды взял он с собой корреспонденцию: просмотреть на досуге. И распределил: эти в одну кучку, те — в другую. «Эти сожги». Гена и бросил их в костер. А оказывается, некоторые письма-то были с деньгами! Владыка увидел: «Туши, туши!» Он, конечно, кинулся тушить, но не все удалось достать из огня: какие-то купюры сгорели наполовину, какие полностью. И Владыка ни слова Гене не сказал. Я бы, наверное, вспылила, доведись такое, а Владыка — смолчал…
Г.Д.: По молитвам Архиереев мне было легко в дороге. Я мог утром выехать и на одном дыхании доехать до Москвы. Сейчас из Чебоксар пока доеду, уже устаю. Конечно, и возраст, но главное — молитва Архиерея! Без нее намного труднее в дороге.
В.А.: Я переживала: Архиерей в Москве, а Геннадий один, без попутчиков, на стареньком «мерседесе» едет к нему. И у меня тревога: как бы не отобрали! Время было лихое, бандиты хозяйничали на дорогах.
Г.Д.: А я ехал спокойно. С молитвами Владыки ничего не страшно.
— Как получилось, что вы еще такой крепкий и ушли на пенсию?
— Машины теперь уже другие, мне труднее осваивать стало. За эти полвека ездил я и на «четверке», и на «Волге» ГАЗ-24, на микроавтобусе «Нисан», на «десятке»… Закончил работу на ситроене. И я думаю: зачем я буду Архиерея тревожить — вот так поеду и застряну где-то, опоздаю? Чтобы этого не было, я просто решил… сбежать. Иначе бы меня просто не отпустили! Уехал в отпуск в Чебоксары и немного погодя звоню Владыке Сергию: простите, Владыка, я больше работать не смогу, возраст… Он не ожидал, расстроился. Когда я приехал из отпуска, он меня поругал немного, но — отпустил. Андрей Андреевич Савин позвал меня к себе водителем в Вознесенский собор — он там был старостой последние годы, но я отказался. Не для этого я ушел со своей должности. Пора отдохнуть.
— Когда приезжаете в Самару, наверное, всегда приходите к могилке Митрополита Мануила?
— Обязательно! И сегодня вечером пойдем.

Ольга Ларькина

23.04.2011

См. также