Бабье лето

Крупинки писателя Владимира Крупина.

Есть народное поверье о Бабьем лете. Оно коротенькое, две недели, дается труженикам для краткого отдыха. Если оно хорошее, ясное, солнечное - это его такое женщины заслужили. Ни в чем перед Богом не виноваты. И мы им благодарны. А если холод, ненастье, дожди, ветры, то поёживаемся и говорим: ну, женщины, ну, бабы, вот услужили, вот уж, видно, провинились, так провинились.

Но нынешнее Бабье лето было такое лето, что такого и не вспомнишь. Началось раньше обычного и всё тянулось, и никак не кончалось. И мне радость улыбнулась: жил в это время в своей милой Вяточке. Зелень деревьев уже подрумянилась, цветы в палисадниках ликуют, птицы носятся стаями, деточки всё время на улице, звенят их голоса, проносятся велосипеды. Приехал, живу. А на родине жить - это значит: постоянно молиться вместе с батюшкой, отцом Александром. Служит он практически ежедневно - по праздникам и воскресеньям Литургии, в остальное время молебны, панихиды. Кроме того и отпевания и Крещения. Ну и, слава Богу, жениться Вятские люди не перестали - венчания.

Самое обычное время выезда на службу - пять утра. А в этот раз была Литургия вообще в четыре утра. То есть вставать в три. Но батюшка-то когда встал? Ночует в монастыре, ему за мной заезжать неблизко, да ещё в машине с нами едут двое мальчишечек, алтарники, тоже не рядом живут. И надо заехать за Николаем Андреевичем и за матушкой Марией. И к месту встречи с матушкой Анастасией. Матушки певчие. Для меня загадка, когда батюшка спит?

Вырвались на шоссе. Никого. Несемся. Рассвет. Красота редчайшая. «Очей очарованье, прощальная краса, пышное природы увяданье», куда без Пушкина?

Вылетаем на взгорье - открываются золотистые дали, спускаемся в низину - деревья сужают пространство, стремительно надвигаются, мелькают, проносятся, успевая на прощание махнуть веткой.

Батюшка знает дорогу наизусть, конечно, от этого он так уверенно правит одной рукой, другой держит телефон. «Умер, так не убежит, - говорит он кому-то. - Я же сказал: завтра с утра отпоём».

Николай Андреевич пересказывает мне увиденное и услышанное по телевизору, матушка Мария, намаявшись с семейством, дремлет. Матушка Анастасия молится по чёткам. Мальчишки шепчутся. Телефон у батюшки непрерывно трещит, всем уже с утра нужен батюшка. Все знают, что он рано встает и что перед службой телефон отключит, надо успеть посоветоваться, получить благословение. Меня восхищает манера его разговора. Он уважителен, но с ним долго не поговоришь. Ему всё о всех нас ясно. «Не надо это тебе», - отвечает он на чей-то вопрос. - «Ну и не переживай», - это другому. - «Благословляю», - это третьему. - «Не благословляю, - это четвёртому. - Ну, смотри сам, - это ему же. - Но я не благословляю». - «Надо обязательно, конечно, надо освятить. - Это пятому. - Давайте в …, - задумывается, - во вторник. В десять». - «Да как же это не венчаться? - это шестой. - Ты подумай сама. Сколько ты мне говорила о своей жизни, дочери такую же хочешь?»

Приехали. У всех свои обязанности, все знают, что делать. Берем благословения. В церкви копятся люди. Приехали из окрестных деревень. Пишут записки о упокоении, о здравии, ставят свечи. Я читаю акафист иконе Державной Божией Матери, матушка Анастасия сменяет меня, еще акафист. Батюшка принимает исповедь. Потом свершает каждение. Потом часы, проскомидия, Литургия. Проповеди у него просты и вразумительны. «Без Бога, как без солнца. Закройся от солнца, но оно же есть. Не веришь в Бога, но Он же есть. Хоть чем отгораживайся, любой наукой, атеизмом, Он же всё равно есть. А что у тебя в огороде вырастет без солнца? А дети какие вырастут без Бога?».

Литургия в Такашуре, а ещё впереди три молебна, Панихиды, Крещение. В деревнях служим, где в часовне, где в молельном доме (вспоминаю Пестерево, Карманкино, в другой раз Троицкое, Селино, Вихарево, Дамаскино, Большой Порек, Максимовская, Донаурово…), везде нас ждут. Конечно, мало людей приходит, одни старухи. Но такие лица, такая молитвенность, так нам рады, что исчезает всякая усталость.

Пьём чай со старухами. Батюшка, конкретно ни к кому не обращаясь, рассуждает: «Плохо без мужичков. А когда были живы, всё вы на них жаловались. А теперь: пусть бы пил, пусть бы бил, лишь бы был. Так? Даже поругаться не с кем. Ох, женщины-женщины: ребро Адама, кость упряма». Старухи дружно соглашаются.

Снова едем. Снова трещит мобильник у батюшки. Снова служим.

И так каждый день. Держу в памяти эти наши поездки, этих молитвенниц. Как они, милые, трудно живут, как дороги нынче дрова, газ уже тридцать лет обещают, и где он? Цены на всё растут, а старухи не сдаются, ещё и шутят. «Айда-ко ко мне, и у меня чаю попьём. Морковного. И пряники есть. Давно лежат, как каменные стали. Но мы их молотком расколотим».

НАДО ПРИЗНАТЬ, что СССР давил своим авторитетом всех: и страны так называемой народной демократии, и капстраны, и развивающиеся страны. До всех нам было дело, во всё совались, ко всем лезли. Ну и получили. Результат невеселый, но, слава Богу, отрезвляющий.

Смотрела бы на нас Америка и училась бы. Нет, повторяет наш обреченный опыт - давит всех. И получит то же, что и мы. Но нас Господь не оставил, а ими дьявол завладел.

МАЛЬЧИШКИ ПЕРВОЙ ПОСЛЕВОЕННОЙ ПОРЫ, мы очень страдали оттого, что не успели помочь нашим отцам сражаться с фашизмом. Нам казалось, что с войнами на планете покончено. А вот оно как оказалось - настигла нас новая беда, новая битва с нацизмом. Глобальность этой битвы еще не всеми понята. Еще не овладела всем нашим народом горячее желание сделать «всё для фронта, всё для победы». Еще кажется, что битва где-то там, далеко, к нам не придет. Нет, беда уже здесь, у нашего порога. Эта битва не за территории, она за человеческие души. Вся злоба обезбоженной Европы и охамевшей от безнаказанности Америки именно от того, что они потеряли Христа. А мы Его сохранили. Уже на Украине отбираются у православных церкви, запрещается Богослужение. И это терпеть?

Сейчас на фронтах спецоперации гибнут в схватке со всеми объединившимися силами зла на Земле наши защитники, верные сыны Отечества. Души их возлетают к небесному престолу, уходят в безсмертие. Давайте помолимся за них. И за тех, кто продолжает идти к Победе.

Владимир Крупин.