​Свет любви никогда не погаснет!

Протоиерей Игорь Макаров из самарского поселка Прибрежный пишет письма своим прихожанам.

См. начало...

Об авторе. Протоиерей Игорь Анатольевич Макаров родился в 1967 году в городе Потсдам, Германия, в семье военнослужащего. Окончил Благовещенское высшее военное командное училище. С 1991 до 1995 года работал заместителем редактора Православной газеты «Благовест». В 1996 году рукоположен в сан священника. Настоятель храма в честь Новомучеников и Исповедников Церкви Русской поселка Прибрежный г. Самары.

Письмо сорок второе.

Здравствуйте, мои дорогие!

Жизнь моя вроде устроена. Я не бедствую, не надрываюсь. И многие житейские трудности обходят меня стороной. Глянешь со стороны — «не жизнь, а малина», как у Христа за пазухой... А недавно мне рассказали об одном интересном священнике, настоятеле крупного городского храма, который на старости лет решил дать обет «говорить только правду»… Однажды после очередного скачка цен на продукты питания служащие храма попросили его повысить им жалование, но он наотрез отказался, честно сказав: «Денег нет. Лучше молитесь…» Прихожане, естественно, возроптали: «Батюшка, а вы знаете, сколько сейчас надо денег, чтобы прокормить семью?» На что настоятель, опять же честно, ответил: «Нет, мои дорогие, не знаю. Да и знать не хочу… Я запускаю руку в карман своей рясы, а там всегда что-то есть... Мне хватает». Все, конечно, тут же подумали о бездонности поповских карманов, о том, что именно в эти карманы и утекают все церковные деньги… Только батюшка тот жил очень скромно, и правда его была совсем о другом...

«Десять лет ничего не бери — только то, что дадут. Да и то, что дадут, — раздели, поделись… Через десять лет — всё устроится. У тебя будет всё, даже больше, чем надо… Но в конце — ничего не останется… Бог — дает, а тебе — отдавать…» Эти слова моего первого духовного отца стали для меня буквально пророческими. Всё именно так и случилось… Только первые десять лет моей пастырской жизни были настолько счастливыми (трудности счастью отнюдь не помеха), что мы с матушкой даже немного расстроились, когда эти годы незаметно закончились и у нас всё как-то устроилось: и дом, и машина, и даже какие-то денежки появились... Только эти слова: «Бог — дает, а тебе — отдавать…» — до сих пор не выходят у меня из головы, не дают мне покоя…

Отдавать то, что стало моим (материальные вещи), по правде сказать, не очень-то жалко. С собой, как известно, всё равно не возьмешь... А вот силы, здоровье отдавать как-то не хочется. Но вроде как надо: для дела, на благо близких людей… Но лишаться того, что дорого сердцу, что любишь, любил — просто чудовищно! Несправедливо!.. И кому это надо?.. Зачем?!

«У меня уже никого не осталось, — говорила мне одна старенькая прихожанка, — все, кто знал меня прежней, не такой вот старухой, давно уже умерли. Родных тоже нет… Как будто и не было жизни… Я здесь чужая… Скоро я и сама всех позабуду. Лиц почти что не помню. Даты, события путаются в голове... Только те, кого я любила, становятся ближе и ближе… Наверное, скоро…
И светлей на душе. Хорошо!..» Ну что тут хорошего: год за годом терять свое прошлое, по живому, за кусочком кусочек, отрывать от сердца любимое!.. Провожать, провожать... А самой оставаться… Оставаться и помнить, оставаться и ждать… Оставаться, как правило, женская участь. Женский крест!.. «Для кого я живу?» — вздыхала старушка. «Для тех, кого нет!» — хотелось ответить, но я лишь молчал, я боялся даже представить, каково это: всех пережить, стать чужим в этом мире…

Все желают любить, все хотят быть любимыми… Но зачем?.. Зачем искать то, что потом будет отнято, что заставит страдать?.. Обреченность!.. Кому есть что терять — это чувство знакомо... Чем сильнее любовь — тем сильнее и страх. Страх потерь, страх одиночества...

Я заметил давно — все счастливые люди ужасно трусливы и, как следствие, мнительны. Словно страх — это плата за счастье. Дань за право иметь что-то личное, что-то «свое»… Впрочем, личное — это не то, чем ты по праву владеешь, а то, что безправно владеет тобой…

Горящее сердце безумного Данко, это всё — пафос. Свет любви настоящей, непоказной рождается так глубоко, что до срока не виден не только окружающим людям, но и тем, кто его в себе носит… Все говорят о любви как служении. Говорят о плодах милосердия, жертве… Как измерить любовь?.. Как ее доказать?..

Есть одна небылица. Как-то влез Ходжа Насреддин на высокую гору, громко крикнул: «А-у-у-у!..» — и бросился тут же куда-то бежать. А когда спросили его, что это значит, он ответил: «Хочу достоверно узнать, как далеко меня слышно». Все попытки достоверно узнать, кого и как сильно мы любим, — безполезны, безсмысленны… Но так соблазнительны… Гордиться любовью — даже дьяволу такое безумие не по плечу, а человек это может!..

Ничего нет противнее «сбывшейся» мечты, «состоявшейся» жизни или «покоренной» души любимого человека… Счастье — это тогда, когда всё незаслуженно, когда всё не твое, но тебе — всё открыто!.. Это не то, что в руке, а то, что всегда где-то в небе… Это предчувствие, предвосхищение!..

Иногда я представляю, что испытывают астрономы, когда их охватывает радость открытия. Они видят в свои телескопы неведомый свет, но еще не имеют возможности его как-то измерить, с чем-то сравнить… Настоящее открытие (не результат, а открытие!) тем и ценно, что является даром!.. Наша душа так устроена — она всегда что-то ищет!.. Вот почему вера — а не уверенность, надежда — а не гарантия, любовь — а не обладание…

Для астрономов самыми ценными, с точки зрения новых открытий, являются звезды, которых давно уже нет, — потухшие звезды. Интерес к ним понятен. Наблюдать «жизнь после смерти» — разве это не чудо!.. Чудо — как очевиднейший факт, как реальность!.. Этот свет лишь коснется земли — и отправится дальше… Так и души людей: лишь коснутся земли — и отправятся дальше…

Всё чаще и чаще приходится переживать это чудо: уходит от нас человек — а любовь остается!.. Человек продолжает любить после смерти!.. Живые любят умерших, а умершие любят живых… Этот свет никогда не погаснет!.. И когда мое сердце остынет и у меня уже «ничего не останется», я пойму наконец: то, что дал мне Господь, — отдавать буду вечно!..

Простите.

Протоиерей Игорь.

Продолжение...