‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Светоносное чудо

В самарском Крестовоздвиженском храме на стекле киота перед иконой Пресвятой Троицы нерукотворно отобразились лики Ангелов.

В самарском Крестовоздвиженском храме на стекле киота перед иконой Пресвятой Троицы нерукотворно отобразились лики Ангелов.


Священник Валерий Зарайский с иконой Пресвятой Троицы.

В праздник Покрова Божией Матери и вскоре после него в самарском Крестовоздвиженском храме произошли необычные события. Икона «Троица Ветхозаветная» была вынута из киота, и все увидели, что на стекле запечатлелись лики трех Ангелов. Об этом чудесном явлении рассказывают участники и свидетели тех событий.

Чудо дано нам для укрепления веры

Рассказывает иерей Валерий Зарайский, настоятель Крестовоздвиженского храма г. Самары:

- Четыре года назад Митрополит Самарский и Новокуйбышевский Сергий благословил меня служить настоятелем Крестовоздвиженского храма. Храм уже был благоукрашен моими предшественниками, и большая красивая икона Троицы несколько лет находилась в нашей церкви. А летом этого года уже с моего благословения трудник Сергей Щербаков взялся за реставрацию киота иконы. Он позолотил киот, и после этого икона заиграла новыми красками, стала привлекать внимание прихожан. Икона «Ветхозаветная Троица» и раньше находилась на том же самом месте в центре храма, но никто ее тогда особо не замечал. Во время реставрации киота Сергей, конечно же, вынимал икону. Сама икона какое-то время находилась у меня в кабинете. И вот однажды он мне сказал, что увидел отображение иконы Троицы на стекле киота. Все это было сказано как-то буднично, и, к своему стыду, я не обратил на слова Сергея должного внимания. Сделал у себя в памяти заметку, но на тот момент был занят и даже не подошел, не посмотрел. А через какое-то время и вовсе забыл об этом. И так все остановилось на какое-то время.

Сергей Щербаков свою работу закончил и установил икону в киот, а киот разместил на прежнем месте. Когда я подходил посмотреть на законченную реставрацию киота, с внешней стороны никаких ликов на стекле не было заметно. Икона находится напротив окна, на солнечной стороне, и не всегда можно было хорошо рассмотреть на ней какие-то тонкие детали. Видно, тогда еще просто не пришло время. Время пришло только осенью.

В начале июля мне позвонил редактор «Благовеста» Антон Евгеньевич Жоголев и сказал, что, по его мнению, на иконе не очень понятно, что именно изображено в Чаше. В нескольких словах объяснил мне свои переживания. Ему показалось, что вместо головы тельца иконописец изобразил нечто другое. И попросил меня посмотреть на икону и сделать выводы.

На следующий день я подошел к иконе, внимательно всмотрелся. На мой взгляд, иконописные каноны не были нарушены, ведь иконописец имеет право на какие-то свои варианты изображения. Художник, может быть, и не совсем точно изобразил тельца, возможно, он больше похож на агнца. Но ничего такого страшного, на мой взгляд, все же не случилось. Но написание икон - это ведь целое искусство. А я пока что не очень разбираюсь в тонкостях иконописи.

Мне надо было поскорее встретиться с Антоном Жоголевым, выслушать его, высказаться самому. К тому же не он один встревожился таким изображением, некоторые прихожане и сотрудники редакции его поддержали. Но в июле редакция «Благовеста» была в отпуске, а в августе ушел в отпуск я. Наступила осень. Об этом вопросе я помнил. Но обсуждать его мы стали только недавно.

Икону «Троица Ветхозаветная» писал Дмитрий Чубовский в мастерской при храме в честь иконы Божией Матери «Умиление». Икону, как и положено, сначала написали, потом освятили и поместили в киот. Батюшки наши кадили перед этим образом, икона несколько лет была на глазах у многих людей. И вряд ли бы столько времени никто не заметил такой серьезной ошибки при написании образа. Но я рассудил так: если часть прихожан смущается изображением, то надо его исправить «ради мира церковного». Дмитрий Чубовский сразу согласился исправить икону. Осталось дело за малым: вынуть ее из киота и передать иконописцу на исправление. Тут-то и началось совсем для меня неожиданное.


Нерукотворное изображение Ангела на стекле киота.

Вечером 15 октября я благословил наших трудников вынуть икону из киота. Но Сергей Шербаков снова напомнил про чудесное изображение на киоте. Горячо, настойчиво просил меня ничего не менять в иконе, ведь ее принял Господь, раз на стекле появились нерукотворные лики… Я не то чтобы сомневался в его словах. Скорее, просто подумал, что, может быть, ему так только лишь показалось, может, просто какие-нибудь блики от окна. Но все же в моей душе затеплилась надежда на чудо.

16 октября ехал в храм, и сердце замирало: ведь если окажется, что на стекле отразились лики Ангелов, значит, икона непростая. Это как купить лотерейных билетов: вроде бы и знаешь, что вряд ли выиграешь, шанс очень маленький, а все равно волнуешься, когда проверяешь… К тому же могло быть и так: в июне было на иконе чудесное изображение, но ни я, ни прихожане им не заинтересовались. И Бог мог это чудо от нас забрать… Раз не нужно вам чудо, если не готовы к нему, то и не будет ничего. Были у меня и такие мысли.

Но ехал в храм все равно с надеждой. Икону вынимали из киота накануне вечером, без меня. Договорились, что я приеду в храм к обеду и все сам посмотрю. Силен был соблазн позвонить и спросить у трудников, видно ли им что-то на стекле киота. Но не стал звонить, удержал себя. А у них тоже был соблазн мне звонить, и тоже и они удержались: «Пусть лучше батюшка своими глазами всё увидит». И вот пришел в храм и первым делом к иконе. Она была уже вынута из киота, а сам киот несколько отодвинут от стены. И я увидел на стекле киота четкие изображения трех Ангелов. Их лики явственно запечатлелись! Такого раньше никогда не видел. В самарском Казанском храме несколько лет назад произошло подобное чудо. Было нечто подобное и в соседнем с нами храме «Умиления». Я слышал об этом. Но видеть своими глазами не довелось. И вот чудо пришло к нам…

Это нерукотворное светоносное изображение! В Крестовоздвиженском храме Богоносный свет от иконы, тот свет, который просвещает всех, вдруг отразился и запечатлелся на стекле. Пресвятая Троица как бы вышла из иконы к нам… Может быть, так Святой Дух проявил себя…

Думаю, что после открытия такого чуда вопрос об исправлении иконы уже не стоит. Раз икона столь удивительно проявила себя, лучше на ней ничего не трогать, не менять. Не нарушать изображения. По крайней мере, я так думаю. И не я один.

Наверное, это чудо дано нам для укрепления веры. Я священник, служу Господу. В вере нет никаких сомнений. После каждой Литургии как на крыльях летаю. И прихожане меня слушают. Но все равно ведь остаюсь при этом обычным человеком, у которого есть домашние трудности, повседневные обязанности, денежные проблемы. И надо проконтролировать, чтобы отопление в храме дали вовремя, а дома чтобы ребенок уроки выучил… Вера как будто и на первом месте, а каждый конкретный день бывает по-разному. Сегодня вот важнее всего ребят на тренировку отвезти. И получается, что повседневность мягко и незаметно опутывает меня. И нам всем, и мне в первую очередь, дано этим чудом такое напоминание: ты не забывай, вообще-то, это ведь храм, дом Самого Бога! А ты здесь отвечаешь за то, чтобы у людей была возможность в храме встретиться с Богом. Думаю, каждый человек, увидев это нерукотворное изображение, задумается. И какие-то выводы сделает о своих взаимоотношениях с Богом.

…Наша жизнь земная дана для испытания. И если бы все было хорошо и замечательно, то тогда в чем бы был смысл нашей жизни? Как бы мы тогда были испытаны? Об этом говорю тем прихожанам, которые сетуют на трудности. Да, испытания на нашем пути неизбежны. Это часть нашей жизни, надо это понимать и не осуждать других людей. А тем, кто ходит в храм, и особенно кто трудится в храме, людям, способным на больший духовный труд, им Бог дает и испытания большие. Отсюда и трудности в храме, порой и искушения в церкви. А тут в чуде Своем Господь показал, что Он нас любит. Да, конечно, Он везде нас любит, но и любит здесь, в этом нашем храме Крестовоздвиженском, в нашем приходе.

Икона Троицы со светоносным изображением будет доступна для всех посетителей храма. Может быть, сделаем к иконе подсветку, чтобы было лучше видно изображенное на стекле. Другой вариант такой. Сделаем качественный снимок того, что отобразилось на стекле киота, и разместим в храме рядом с иконой. В любом случае постараемся сделать так, чтобы это чудо увидели как можно больше людей.

Соучастник чуда. Исповедь редактора

Рассказывает Антон Евгеньевич Жоголев, редактор Православной газеты «Благовест»:

- Если бы в чуде все можно было разложить по полочкам, то это было бы никакое не чудо. Вот и я... собираюсь писать о случившемся, а сам даже не знаю, как о таком можно вообще писать? Ведь я оказался, можно сказать, соучастником чуда.

Давным еще давно, как только узнал в самом начале 1990-х годов про чудо явления иконы Божией Матери «Избавительница от бед» в Ташле, меня, тогда еще малоцерковного, занимал [как считаю сейчас, глупый и вполне праздный] вопрос: а вот как именно оказалась та икона в земле? На том месте, где после обретения иконы забил чудотворный родник? Кто ее туда положил? Люди? Ангелы? Вот кто? И даже - тогда еще меня изводил «бес писательства», уж простите за откровенность, - придумался, но к счастью моему и читателей, так и не осуществился такой вот художественный, то есть, выдуманный, сочиненный рассказ. Некий молодой человек в условиях советского богоборчества с целью «посмеяться над суевериями» своих знакомых сам закапывает икону в землю, а им говорит, что ему было видение. И что, дескать, он знает, где лежит в земле икона. Люди ему верят… идут туда… копают… находят образ… Он уже хочет над ними посмеяться, рассказать правду… Как вдруг из земли бьет чудесный родник. От иконы исходит сияние, а от родника происходят исцеления… Сюжет заканчивается тем, что шутник этот оказывается не то в монастыре, не то еще где-то в скиту. И чуть ли не возит паломников к той самой иконе. Но никто не знает всей правды о нем и о чуде. И сам он этой правды уже не знает или не хочет знать. Потому что соучастие в чуде ни для кого еще не проходило без последствий. Ведь соучаствовать-то приходится не кому-то еще, а Самому ведь Богу! А настоящее чудо - это, можно сказать, дыхание Божества.

Сюжет мой был глупый и надуманный. К Ташле совершенно не имеющий отношения. Потому и не стал я тот рассказ и писать. Просто понял: есть такие тайны, которые знает лишь Бог. И даже задумываться об этом, считай, грешно.

А почему это здесь пишу? Да ведь никто на всем свете, кроме меня одного, не знал про мой юношеский литературный сюжет с иконой, времен первых лет «Благовеста». Но знал о нем Господь Бог. И для чего-то решил провести меня отчасти по тому самому маршруту, проложенному моим необузданным воображением. По маршруту соучастия чуду. Итак…


Непонятное изображение в Святой Чаше на иконе вызвало недоумение у некоторых прихожан.

В конце июня я поднялся на второй этаж нашего приходского здания, в храм. Теперь у меня зарок, еще с Пасхи, не начинать рабочий день, пока не поклонюсь храму с его святынями. С церковью надо сперва поздороваться, прежде чем к труду своему редакторскому приступать. И вот вдруг заметил (до этого и не видел в упор!) обрамленную в красивый резной киот икону Пресвятой Троицы. Лики Ангелов мне очень понравились (невольно воскликнул про себя: «как у Рублева»). Но приглядевшись, увидел и нечто такое, что больно царапнуло душу. На столе перед Ангелами в Чаше был неудачно изображен «неизвестный науке зверь». Должна быть изображена голова теленка, в память о том, что Авраам «тельца питомого» заклал и приготовил в угощение Трем Странникам. Ну а здесь кто? Агнец, теленок? Как-то не очень похоже. Скорее уж осел, с нарочито удлиненной мордой. А если смотреть с отдаления, то и вовсе какой-то мухомор ядовитый. Да что это, в самом деле, такое? Позвал товарищей. Они тоже вместе со мной повздыхали. Может и не совсем осел, но уж точно и не телец, а скорее какая-то помесь животного с человеком. Одним словом, химера. В сердцах тут же позвонил настоятелю, отцу Валерию. Попросил его взглянуть на икону и сделать выводы.

Ответа не последовало ни на следующий день, ни через неделю. Я подождал еще немного и огорчил своим звонком иконописца Дмитрия Чубовского, написавшего икону. Рассказал ему о своих сомнениях, говорил как можно мягче, ведь понимал, каково ему это выслушивать. А человек он благочестивый, скромный, талантливый. Он ни спорить не стал, ни оправдываться. Сказал, раз есть смущение, надо исправить. И он готов исправить. Но для этого нужен доступ к иконе (позднее от своего брата Николая, он староста в храме «Умиления», я узнал, как сильно опечалил иконописца мой тогдашний звонок… Прости нас всех, Милосердный Господи!).

30 июня редакцию нашу, как оказалось, в последний раз посетил наш друг и духовник протоиерей Сергий Гусельников. Приехал к нам на маленький праздник 29-летия газеты. Привез нам всем в подарок свою только что изданную книгу стихов. Подписал каждому автограф на книге. По дате этого автографа сейчас и установил, что было это в последний день июня. Я отца Сергия пригласил вначале наверх, показал изображение. Икона ему понравилась. А вот то, что изображено в Чаше, весьма огорчило. Сказал мне, что это какое-то чуть ли не поругание Евхаристии…

С тех пор много воды утекло. Мы ушли в отпуск до середины августа. Вопрос с иконой подвесился нерешенным. А напоминанием о нем стал мне один летний сон, в котором явственно вдруг увидел икону Пресвятой Троицы преподобного Андрея Рублева… Когда вышли из отпуска, отец Сергий уже оказался на больничной койке, а потом скончался 8 сентября. Но его благословение обратить внимание прихода на невольное искажение иконы - оно осталось. И спустя какое-то время, отбившись от набежавших первоочередных проблем, решил действовать. Но время шло, а встретиться с отцом Валерием, как оказалось, не так-то и просто, хотя и находимся в одном здании. И потому решил написать ему письмо. А от письма уже не отмахнешься. Это тебе не телефонный звонок, который то ли был, то ли его не было. В письме моем приводились такие строки:

«На иконе в св. Чаше находится нечто, по своему виду даже отдаленно не напоминающее «тельца питомого». Если смотреть на икону непредвзято, то не хватит никакой фантазии, чтобы представить, будто бы то, что изобразил здесь иконописец, есть голова тельца. Знаю лично Дмитрия Чубовского и нисколько не сомневаюсь в том, что он не хотел умышленно исказить иконописный канон. Но так получилось (невольно с его стороны). (…) При известной доле допущения можно даже предположить, что в Чаше и вовсе изображен некий инфернальный персонаж, которого здесь не хочется и именовать (на такой трактовке изображенного не настаиваю, хотя и перед своей совестью исключить и этого тоже не могу). Всякому непредвзятому созерцателю иконы видно, что произошла трагическая ошибка, которую можно считать непреднамеренным кощунством. Но даже и непреднамеренное, кощунство все равно является кощунством, и в пространстве храма, да еще и при изображении св. Евхаристии, это совершенно недопустимо».

Не сомневался я и в себе самом, когда горделиво (ведь прав же, прав!) выписывал эти, по сути дела, весьма самонадеянные строки.

Как порой ослепляет нас мнимая правота! Задуматься бы. Остановиться… Какое там! Письмо - с печатью, на бланке «Благовеста» - ушло прямиком настоятелю. Это еще хорошо для меня, что отец Валерий человек спокойный, сдержанный, мудрый (моя прямая противоположность, пусть и родились мы с ним хотя и с немалой разницей в годах, я его старше, но в один день 1 августа, в день Преподобного Серафима Саровского). Словно какая-то нездешняя Сила толкала меня на эти нелогичные действия, закрывала глаза. Тянула и тянула дальше. Но что это была за сила? И в чьих был я руках? И для чего, и куда меня эта сила влекла уже почти что помимо моей воли? Я того не знал и не мог знать.

Шарил в интернете и дошарился до того, что нашел наконец ту икону, которую, скорее всего, иконописец Дмитрий взял за образец своей «Троицы». Эта икона так и называется «Троица Греческая», на ней в Чаше те же самые уже знакомые мне очертания непонятного существа. Эх, греки, греки… Вот откуда, оказывается, ноги растут. Но отступать было поздно. После письма надо уже идти напролом… в открытую дверь! А отец Валерий и после письма с ответом не спешил (вот выдержка) и как-то совсем не суетился. А это меня еще и еще надирало.

Пошел к нашим трудникам, к столярам. Виктор Лысенко сказал мне, что разговор был у настоятеля только с Сергеем Щербаковым, батюшка его попросил вынуть из киота икону, а тот упирался. И теперь уже никто ничего не понимает в происходящем.

Встретился я и с Сергеем, спросил об иконе. Он стал меня убеждать, что икону трогать ни в коем случае нельзя. Почему? Удивился я. Очень даже можно. И нужно. - Да ведь на ее киоте Ангелы запечатлелись! - объяснил, наконец, и мне Сергей. «Дошло как до жирафа, на третьи сутки». Ну, а я все равно про Ангелов на стекле тоже пропустил мимо ушей. До того ли мне было? Мы разошлись как в море корабли. Не поняв и не услышав один другого. Я ему про Фому, а он мне про Ерему, я про «непонятного зверя», а он про чудо с Ангелами. Теперь-то я его понимаю: представьте себе человека горячего, верующего, которому одному открыто, что икона-то чудотворная. А тут его просят икону эту отдать на «исправление». Есть от чего потерять равновесие. Позже узнал я, что спорил он горячо и с настоятелем. А с другими трудниками, своими друзьями, и вовсе дело чуть до драки не дошло (отец Валерий потом мне скажет наедине, что у меня, «борца c иконой», гораздо больше общего с Сергеем Щербаковым, «защитником иконы», чем я думаю. Точные слова!). На Покров все эти споры дошли до апогея. А через день икону все-таки вынули из киота. И увидели… и ахнули… Ведь чудо!


Самарский Крестовоздвиженский храм.

С отцом Валерием мы договорились встретиться 16-го днем и все обсудить. «Не считайте меня своим врагом! - взмолился я по телефону. - А только я ведь за каноны стою». - «Надеюсь, что так», - сухо (но его можно понять) ответил мне настоятель. Накануне вечером мне позвонил брат Николай и конфиденциально сообщил, что решение настоятелем уже принято. Он благословил икону исправлять. Я вздохнул с самодовольным облегчением. Наша взяла!.. Как же слепы бывают те, кого Господь использует как отмычку, как кувалду. А они (я!!!) думают о себе, что из себя что-то там значительное представляют… Просто я должен был заставить всех обратить внимание на икону! Раз по-хорошему не захотели принять чудо, Бог спустил на них… меня. И я это сделал, сам не зная зачем, почему. Господь сумел мои недостатки на время превратить в достоинства. И использовал меня по назначению (упрямец? - в дело пойдет!.. Крикун? - как раз такой и нужен). А когда все увидели икону, на которой Ангелы чудесно запечатлелись на стекле, необходимость в этих моих качествах сразу отпала. Я победил в том, что проиграл. И отец Валерий тоже. Мы все победили, когда проиграли. Вернее, проиграли и от этого только выиграли. Даже Сергей Щербаков. Ведь он же так и не смог «защитить» от нас икону (она сама защитила себя нерукотворным изображением).

И вот стою я перед ангельскими ликами. Видны Ангелы на стекле до деталей, до сплетения волос. Как будто незримой кистью скопировал изображение Иконописец. Словно морозный узор, за которым всегда мне чудится Автор. Красиво, торжественно, прикровенно... Первое, что я сделал, это попросил прощения у отца Валерия (досаждал ему с июня с этой иконой). Потом у Сергея Щербакова. Он скорбно заметил: «Вчера вы меня не услышали». - «Вас никто не услышал, не только я», - как бы слегка оправдался я. Пожали друг другу руки (которые накануне сцепляли чуть не до кулаков). На следующий день мой брат привез из храма «Умиления» целую депутацию во главе с настоятелем протоиереем Алексием Богданом (чудотворная икона писалась ведь в их мастерской когда-то). Был с ними и иконописец Дмитрий. Отец Алексий внимательно посмотрел изображение и признал чудо Божиим (да и ни у кого нет в том сомнений). Еще сказал, что лучше всего икону не трогать, не исправлять. Дмитрий отмалчивался, как и положено подлинному виновнику торжества. Я перед ним тоже извинился.

- А Сергей Щербаков перед вами извинился в ответ? - потом неожиданно спросит меня отец Валерий.

- Нет, в чем ему извиняться. Он меня ничем не обидел.

- Наверное, так, - вздохнул священник. И взор у батюшки все же чуть затуманился грустью. Для полной гармонии ему не хватило вот этой одной детали.

Осталось только всем нам обняться и спеть «Славу…» перед этой чудесной иконой. Потому что мы все хотели как лучше, а получилось как всегда. Бог оказался правым, не мы. А мы все виноваты каждый в отдельности и все вместе. Отец Валерий - в том, что не посмотрел вначале на икону, Сергей - что не настоял на том, чтобы чудо увидели. Про себя вообще молчу, быть отмычкой в Божьих руках все равно почетно, но не слишком комфортно. Дмитрий тоже не прав в том, что нарисовал в Чаше все-таки странного персонажа, слишком доверился «грекам». Все неправы. А икона сверкает дивными красками!

Прошел свое испытание и трудник Виктор Лысенко. Это он не отдал без благословения настоятеля уже вынутую из киота для исправления икону, когда за ней уже пригнали машину из храма «Умиления». «Подождите. Не так быстро, - объяснил он. - Пусть батюшка прежде приедет, тогда и отдадим». Сейчас уже трудно себе представить, что было бы, если бы он отдал им икону, не дожидаясь отца Валерия. А ведь вся зримая «логика» (и моя в том заинтересованность тоже) подводила его именно к такому поспешному решению. А он удержался.

Вот такая вышла история у нас на Покров. Она еще не совсем закончена. Я все-таки считаю, что лучше бы в Чаше на иконе закрасить соблазнительное изображение, чудо бы от этого вовсе не пострадало, а только выиграло (на стекле киота как раз только Чаша и не отобразилась совсем. Справедливости ради давайте и это отметим). Больше уже не настаиваю на этом, довольно с меня. Чудо слишком явно ответило на мои сомнения. Но все же было бы лучше закрасить. Впрочем, пусть это решают те, кому и положено такие вопросы решать (и точно не мне!). Но и меня в этой истории не судите строго. Я ведь тоже хотел «как лучше». А что «как всегда» получилось, так вы разве не знали о том, что Бог наши слабости и ошибки поворачивает к Своей славе. Бог везде и во всем. В наших слабостях и в нашей силе, в нашей слепоте и в тайнозрении. Только нет Его в нашей лжи. Но тут все мы были по-своему искренни, перед собой и перед Ним правдивы, потому, наверное, и случилось чудо. А еще потому, что Бог любит нас и никому не отдаст. Потому что на дворе эпидемия ковида, и людей надо было вот так вот взбодрить и укрепить в вере этой дивной историей, этим чудом.

Когда-то Авраам уговаривал этих вот самых Ангелов не губить грешные города, если в них найдется хотя бы десять праведников… И вот эти светописанные Лики на стекле говорят о том, что у нас в Самаре праведники все-таки найдутся. Во всяком случае, я так это чудо понял. А пишу эти строки 22 октября, в самый день памяти праотца Авраама, когда-то пытавшегося удержать в ножнах карающий меч Господень…

Нет ничего случайного! Ведь если Он так легко может писать нашими характерами такие вот воздушные узоры на стекле, то уж конечно может и помочь нам в любых, даже в самых тяжелых испытаниях. Давайте только сплотимся вокруг наших замечательных батюшек. Давайте придем в наши дивные храмы и будем просить Бога о милости. И верю, Он даст нам милость, как дал нам сейчас это чудо. Как ни отпихивались мы от него, а все равно ведь дал…

И последнее. Я с самого начала, не то что с первых дней рождения прихода, а, можно сказать, с первого сердцебиения его являюсь свидетелем и участником жизни Крестовоздвиженского храма. Был одним из тех, кто этот приход отстаивал, учреждал. Считаю себя ктитором нашего необычного храма. Необычного хотя бы уже тем, что удивительная редакция «Благовеста» уже 12 лет находится в здании этого храма. Но не только этим, конечно. Как корабль назовешь, так он и поплывет. Первый настоятель отец Олег Китов дал приходу крестоносное имя. И теперь от этой благой тяжести креста никому из нас никуда не деться! У храма нашего непростая, совсем не гладкая судьба. Были у него и тяжелые страницы, и славные деяния. Омрачались стены храма недолжными словами и поступками, но и освящались святыми делами. И вот Бог даровал нам чудо. Эту икону я предлагаю назвать «Троица Крестовоздвиженская», по названию прихода, где это чудо просияло. Здесь нам, таким разным, еще недавно - в чем-то и враждебным между собой, нам всем Господь даровал одно на всех чудо. Значит, мы на правильном пути. И через трудности все же устремляемся к свету. Надеюсь, что у Крестовоздвиженского прихода перевернулась прежняя страница и открылась новая. Будем жить дальше - с молитвой и упованием.

Антон Жоголев.

775
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
6
2 комментария

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru