Если сердце молчит...

На вопросы наших читателей отвечает Благочинный Безымянского округа г. Самары протоиерей Олег Китов.

Часто в Православной литературе можно прочитать: приносить покаяние от всего сердца, молиться всем сердцем, творить милостыню от сердца. А если сердце каменное, ожесточенное, безчувственное? Если оно на исповеди, на молитве молчит? Вроде бы умом понимаешь, что совершила грех, и пытаешься каяться, а до сердца не доходит…

Анна

Внутренняя жизнь человека — это великая тайна, ведомая только Богу. А средоточием ее, наверно, можно назвать именно сердце человеческое. Но, конечно же, не в грубом анатомо-физиологическом смысле, а в понимании именно религиозном. Господь недаром в ответе фарисеям, искушающим Его о том, какая заповедь наибольшая, сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим» (Мк. 12, 30). И вот мы видим, что сердце здесь поставлено на первое место. На второе — сама душа, как совокупность личности, ядром, центром которой и является сердце. А на третье место — разумение как свойство души человеческой, отличающее ее от тварей безсловесных и ставящее его вровень с Ангелами. Не призывает нас Господь начать с разумения, но именно с сердца. И призывает именно возлюбить, а не просто любить. Возлюбить — значит произвести некую работу, чтобы уже любить. Как прежде чем стоять, нам придется сначала встать. Возлюбить — значит начать движение к Тому, Кого должно и заповедано любить, к Господу. Так вот и начинать надо прежде всего с самого главного, что есть в нас, — с сердца.
Псалмопевец Давид взывает к Богу в 50-м, покаянном, псалме: «Сердце чисто созижди во мне, Боже», — то есть просит у Него очистить сокровенное своей души от всего нечистого и скверного. «И дух прав обнови во утробе моей», — молит сразу же, прося о преображении всей своей духовной жизни. Просит он об этом для того, чтобы Господь не отверг его от Лица Своего и Духа Святаго не отъял от него.
Отчего порой бывает так, что сердце сжимается и душа «в пятки уходит»? Это когда нам что-либо угрожает. А что самое страшное для верующего человека? Это быть отвергнутым Богом и если будет отъята Благодать. Именно этого и трепетал Царь Давид, именно это и для нас актуально. Именно это и должно быть для нас ежедневным, ежечасным, постоянным попечением на всю жизнь — попечение неослабное о чистоте сердца, о праведности духа, о просветлении Божественными истинами нашего разума. Сердце — как бы престол в «храме» человека, а душа — внутреннее живое наполнение этого храма, в котором служащим является разум человеческий. Так вот, кто сядет на престоле этого сокровенного храма, и является вопросом самым судьбоносным для человека. Может там пребывать и разум, незаконно и безумно занявший не свое место. Может «воцариться» и дух нечистый, порабощая человека через страсти и ведя к погибели. И, как правило, за первым вариантом сразу же следует второй, так как через внутреннюю гордыню и иллюзию свободы человек впадает в еще худшее тираническое пленение врага.
Но если вдруг по милости Божией очнется человек и поймет свое бедственное положение, то начнет болезновать о той нечистоте сердечной, о оскверненности духовной и ослепленности разума. А вслед за этим начнет призывать Того, кто может и очистить престол души его, и обновить дух, и просветить разум; и, самое главное, будет умолять Его занять Ему и только Ему принадлежащий престол — сердце человека.
Сделать это может только Бог, но не без участия самого человека. Это участие начинается именно с ощущения «боли» сердечной от присутствия в нем нечистоты и греховной омертвелости. Любовь Божия помогает нам, касаясь сердец наших Благодатью, пробуждая совесть и призывая к покаянию. Но мы слабы и не сразу оживаем и оттаиваем под этими лучами Господней Милости. Если и есть пока холодность сердечная, то это лишь по причине нашего неусердия и нерадивости, которые являются следствием нашей искалеченности грехами. Но если мы все же решили быть с Богом, то и не надо отчаиваться. Уже сам наш выбор свидетельствует о том, что сердце сделало первый удар и начало разгонять по нам пока еще холодную кровь души. Сердце пока еще не отогрето, но оно и не мертво. Оно уже стучит, живет, работает, пусть пока и с перебоями, но с Божией помощью оно и душу оживит, и разум заставит быть разумным, и само согреется, объятое Божией Любовью, и само уже будет источать любовь к Богу. А эта любовь к Нему, заработанная усилием, растопившая холод души потом внутренней работы, и на молитве будет петь, и на исповеди будет плакать, и будет чаять узреть Того, Кого любит.

Протоиерей Олег Китов

г. Самара

07.03.2008