«Нам предстоит нести один крест…»

Вечером 2 мая в Москве, в актовом зале фонда «Русское Зарубежье», состоялся творческий вечер известного Православного миссионера, члена Союза писателей России, насельника Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле (США), редактора журнала «Православная Русь» инока Всеволода (Филипьева). На вечере инок Всеволод не только читал свои стихи и говорил о последних своих книгах. Будучи активным помощником в вопросах внешней и внутренней церковной политики Первоиерарха Русской Православной Церкви Зарубежом Митрополита Лавра, инок Всеволод посвятил выступление рассказу о своей обители, в которой подвизается, и вопросам взаимоотношений Зарубежной Церкви и Русской Православной Церкви Московского Патриархата. Последняя тема всегда была близка иноку Всеволоду, тем большую актуальность обрела она в дни, предшествовавшие открытию IV Всезарубежного Собора.
Предлагаем вашему вниманию выступление инока Всеволода (Филипьева).

Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле (Иордановке, как мы называем) основали русские монахи — один из них был украинец, второй белорус, а благословил это начинание русский Архиерей Владыка Аполлинарий (Кошевой). Такие славянские корни в основании этой обители в далекой Америке. Но, конечно, люди разных национальностей подвизались за это время и подвизаются ныне в монастыре, ибо во Христе нет ни эллина, ни иудея.
Наш монастырь называют лаврой русского Зарубежья. В нем хранятся великие святыни, вывезенные из России нашими эмигрантами в лихолетье, многие личные вещи Святых Царственных Мучеников. Если духовным взором посмотреть на Джорданвилль, то, наверное, увидишь над ним огненный столп, свет которого достигает до неба…
Когда закончилась гражданская война, белое воинство потерпело поражение — физическое, но не духовное, потому что сражалось за Святую Русь, и, погибая, солдаты и офицеры достигали этой Святой Руси, и поражение становилось победой. Корабль Белой армии Врангеля подходил к Константинополю, и уже предстояла скорая разлука. И вот эти воины в две шеренги выстроились на палубе. А стоявший на мотке каната войсковой священник сказал: «Вы сейчас пойдете по всему миру и, быть может, уже никогда не увидите друг друга, не вернетесь на Родину. Но у каждого из вас на груди маленький нательный крестик. Будьте его достойны и пронесите его достойно до последних дней и минут своей жизни». И они понесли. Куда бы ни попадали наши эмигранты — в Африке ли, в Австралии ли, в Европе — везде они первым делом строили часовни и церкви, которые теперь превратились в благообразные соборы. И правильно сказано, что мы не в изгнании, а в послании. Оказалось — это произошло промыслительно, это стало проповедью Православия всему миру.
И вот — маленькое Русское Зарубежье. Маленькая Русская Православная Церковь Зарубежом: в сравнении с Россией — горстка людей, а посмотрите, какие духовные плоды, какие имена и святыни. Это и Святитель Иоанн Шанхайский, современный Чудотворец: тысячи исцелений от рака и других заболеваний были им совершены и при жизни, и после кончины от его мощей. Отец Серафим (Роуз) — церковный писатель, через труды которого, ставшие известными и в России после перестройки, множество людей пришли к вере в Бога, открыли для себя Святое Православие. Умученный брат Иосиф Муньос — чилиец испанского происхождения, пятнадцать лет хранивший Иверскую Монреальскую мироточивую икону, от которой чудесно исцелялось множество людей, и убиенный неизвестными злодеями на сатанинский хэллоуин, после чего икона сокрылась, но мы обрели нового мученика. Он похоронен у нас в Джорданвилле.
Курская-Коренная икона «Знамение», ставшая знаменем и Одигитрией Русского Зарубежья. Абалацкая икона… Множество других святынь было вывезено из России, когда здесь их сжигали и уничтожали, разоряли храмы, когда Церковь в России страдала и мучительно старалась сохранить хоть искорки веры.
Книгу «Закон Божий» протоиерея Серафима Слободского каждый человек, когда воцерковлялся, держал в руках. Эта объемистая книга впервые была в 50-х годах издана в Джорданвилле, выходила миллионными тиражами, а сейчас издается уже и в России. Когда в России не было возможности издавать духовную литературу, за рубежом действовала типография преподобного Иова Почаевского, и в Джорданвилле и Мюнхене выходили сотни печатных книг. В нашей Лавре Зарубежья действует Духовная семинария, выпускаются периодические издания.
Все это еще до перестройки стало приходить в Россию. Первые иконы Новомучеников Российских, первые иконы не прославленных тогда в России святых блаженной Ксении Петербургской, праведного Иоанна Кронштадтского, Царя-Мученика Николая — подлинники всех этих икон, которые у вас перед глазами и в памяти — будьте уверены, вы найдете в храмах Джорданвилля, Сан-Франциско…
Но если только хвалить духовные плоды Зарубежья, то картина будет неполной и неправдоподобной, потому что нет на земле Царства Божия. В Церкви оно, конечно, приоткрывает нам свои врата, и в сердце нашем есть к нему путь через Христа. Все же в материальном воплощении какой-либо церковной юрисдикции или тем паче государства, конечно, это недостижимо. И у Зарубежья были, конечно, свои трудности, было разобщение между братьями. Вы знаете печальную притчу. Выживший в кораблекрушении эмигрант попал на необитаемый остров и, обосновавшись на нем, построил две часовни. Когда его нашли люди, удивились: зачем же две часовни? Он ответил: «В одну часовню я хожу молиться, а в другую — не хожу!» Есть такой соблазн размежевания. Вместо того чтобы нам свои слабые силы объединить и стать сильнее, мы обижаемся друг на друга…
Другое — то, что бес искушает действительно много потрудившихся, сохранивших чистоту Православия, мыслью об их незапятнанности, о каком-то превосходстве над другими Православными. И пророки Русского Зарубежья Святитель Иоанн, отец Серафим (Роуз) призывали преодолеть это искушение.
Когда рухнул «железный занавес», открылась возможность общаться с церковным народом в России, произошла драматическая встреча. Образ русского церковного народа, созданный в эмиграции, отчасти был идеализирован, отчасти здесь идеализировали эмиграцию, слишком многого от нее ждали. И возник ряд трудностей, которые до сего дня потихонечку, с трудом изживаются. Понятие «народ» не ограничивается только территорией: это культура, язык, религия прежде всего. Поэтому, естественно, нельзя отделять чад Русской Православной Церкви Зарубежом от церковного народа России. Встал вопрос о духовном единстве, а во-вторых, и вопрос об общении Церквей. Вопрос сложный, не академический, за него дрались и, наверное, еще будут драться, потому что этот вопрос болезненный, вопрос жизни и смерти.
С одной стороны, все понимают необходимость единства, с другой стороны, мешает разночтение некоторых аспектов Церковной истории XX века и взгляд на Церковную политику. Все это мешает прийти к единому мнению. Но нас объединяет почитание Святителя Иоанна и почитание святых, которых мы знаем в России (конечно, блаженную Матронушку, в чей день памяти мы здесь встретились, очень почитают в Зарубежье), — в этой любви к Святой Руси, к искусству, культуре, многогранному нашему общему наследию, — конечно же, основа и база для единства. С помощью этого и были сделаны позитивные шаги. Хотя это и две части русского церковного народа, но крест-то надо нести один.
Мы с вами встречаемся в преддверии IV Всезарубежного Собора Русской Православной Церкви Зарубежом, который откроется 6 мая. И одним из главных вопросов на нем будет отношение к Церкви на Родине. Всезарубежный Русский Собор — это основной форум, духовный и совещательный, Русской Зарубежной Церкви. В Соборе участвуют и Архиереи, и клирики, и миряне Зарубежья.
I Всезарубежный Собор состоялся в 1921 году в Сербии, на месте бывшей Карловацкой Патриархии, под водительством Митрополита Антония (Храповицкого), возглавившего духовный исход из России в изгнание. Этот Собор создал Русскую Православную Церковь Зарубежом, оформил ее границы, поставил цели и задачи, но в то же время начал и обсуждать вопросы, которые были перенесены из России в Зарубежье. Перед революцией интеллигенция увлекалась теософией, оккультизмом, спиритизмом, масонством… И Зарубежная Церковь впервые — а с Зарубежной Церковью очень связано слово «впервые» — обсудила эти болезненные явления и оградила от участия в них своих чад.
II Всезарубежный Собор проходил тоже в Сербии в 1938 году под водительством, Митрополита Анастасия (Грибановского). Владыка Анастасий прежде занимал Кишиневскую кафедру, а еще раньше был викарием Московской епархии. В это время в России Церковь страдала под большевистским игом. Собор подчеркнул, что сочувствует и сострадает подъяремной Церкви в России, ее Иерархам, ее мученикам, ее народу, но не разделяет взгляд некоторых официальных представителей этой Церкви на сотрудничество с безбожной советской властью и паки на подчинение Церкви этой власти. Это было для того времени тоже очень важное решение.
Следующий, III Собор уже состоялся в Америке, в Джорданвилле, в 1974 году, его возглавил Митрополит Филарет (Вознесенский), нетленные мощи которого обретены и находятся у нас в Джорданвилле. Мощи были обретены по Божьему Промыслу при перенесении из одной усыпальницы в другую. Господь сподобил меня видеть, как их переоблачают и перекладывают в другой гроб. Это было закрытое переоблачение, не прославление, и только часть братии это видела. Я видел и свидетельствую вам, что это действительно нетленные мощи, как у преподобного Иова Почаевского или Святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. Вид этих мощей производит сильное впечатление! По молитвам Митрополита Филарета тоже совершаются чудеса.
На Соборе было принято очень важное решение о снятии проклятий с церковных обрядов старообрядцев. В то время приехала большая группа старообрядцев, казаков-некрасовцев из Турции, которые во главе с атаманом Некрасовым в незапамятные времена эмигрировали в Турцию и жили там до семидесятых годов прошлогостолетия. Там они стали вырождаться. И половина этой большой общины вернулась в СССР, а половина уехала в Америку. Они были готовы влиться в Зарубежную Православную Церковь, но им мешали анафемы на старые обряды. А также и многие безпоповцы, жившие в Америке, готовы были присоединиться к Церкви. Когда эти клятвы были сняты, произошло объединение братьев и к РПЦЗ присоединилась целая единоверческая епархия, ныне возглавляемая Владыкой Даниилом. Замечательное у них Богослужение, на женщинах платки старообрядческие. Хотя и с некоторым западным налетом, но благочестиво все сохраняется…
На сегодняшний день встал очень важный вопрос об отношениях с Русской Православной Церковью Московского Патриархата. Получается парадоксальная ситуация. В США недавно побывал оптинский старец Илий, но, к сожалению, не смог послужить в нашем монастыре, хотя многие у нас с удовольствием поисповедались бы у такого старца. В силу отсутствия официального канонического и евхаристического общения это невозможно. Также и люди, приезжающие в Россию из Зарубежья, хотят послужить, помолиться у замечательных святынь — и не могут по этой же причине.
Есть ли противники духовного объединения, есть ли другие голоса и мнения? Безусловно, есть. И возможно, не голословные. Русская Зарубежная Церковь всегда подчеркивала важность стояния в Истине, в чистоте Православия. Без этого Русская Православная Церковь Зарубежом не мыслит своего общения с братьями.
Поэтому главным для Зарубежной Церкви всегда был вопрос об отношениях Церкви с коммунистической властью — безбожной, атеистической, явно богоборческой; хотя формально ее уже нет, но до сего дня пока еще не было суда ни над коммунистической партией, ни над ее деятелями. И второй вопрос — об отношениях с другими конфессиями. Русская Зарубежная Церковь, находясь среди католиков и протестантов, имеет свой сложившийся опыт. С момента возникновения так называемого экуменического движения Зарубежная Церковь пыталась координировать свои действия во Всемирном Совете Церквей. Были большие сомнения, участвовать ли в этом движении. И на Соборе 1938 года некоторые аргументированно говорили, что надо участвовать — ради свидетельствования Православия. Другие не менее аргументированно возражали: не нужно участвовать, потому что экуменизм — это не миссия, а диалог. Диалог не подразумевает миссию, он обязывает выслушивать точку зрения, даже ту, о которой заведомо известно как о неправильной. И в этом смысле здесь элемент лукавства неизбежен. Для Христианской нравственности это недопустимо. Для политики, дипломатии — да. Позднее, на Третьем Всезарубежном Соборе, экуменизм был анафематствован как еретическое учение, и участие в экуменическом движении было запрещено чадам Русской Православной Церкви Зарубежом. Вот этот вопрос оставался и в значительной степени остается важным для Зарубежной Церкви.
Быть может — я выскажу свое частное мнение, — быть может, нас всех устроила бы такая формулировка. Что в XX веке у двух частей Русского Православия сложился разный опыт, разный взгляд на некоторые церковные события, сложились разные подходы. Но на сегодняшний день, уважая точку зрения друг друга, мы остаемся, тем не менее, на своих позициях, что не препятствует нашему евхаристическому общению. Быть может, такая формулировка была бы правильной. Но, как вы знаете, уже несколько лет действуют совместные богословские комиссии, которые пытаются выработать какое-то среднее решение. Окончательного ответа на этот вопрос пока нет, его даст Собор, который начнется 6 мая. И я хочу вас ознакомить с взглядом нашего Первоиерарха Митрополита Лавра на сложившуюся ситуацию, который он изложил в своем Пасхальном послании — то есть только что:
«Для нас в этом году добавляется еще одно торжество. 23 апреля/6 мая наша Русская Зарубежная Церковь со всех концов земли в лице своих избранных представителей соберется на IV Всезарубежный Собор, дабы с Божией помощью разрешить один из главных вопросов, уже более восьмидесяти лет волнующий Русскую Церковь. Вопрос о наших отношениях с Русской Церковью на Родине.
Мы должны помнить, что перед Православными Христианами всегда стоит двоякая задача: с одной стороны это сохранение во всей чистоте Православного вероучения, а с другой — сохранение единства между Православными братьями. Церковь являет себя в единстве, как об этом гласит Символ веры, и важно не только внешнее единство, но и внутреннее. Это единство Духа и единство Живого Тела Христова, в Котором мы единомысленно исповедуем веру Апостолов и святых. Такое единство не может основываться на сиюминутных политических и человеческих интересах. Оно достижимо только в Истине Христовой. Поэтому нужно всем нам молитвенно готовиться к IV Всезарубежному Собору. В предсоборные дни мы должны привести себе на память примеры из Житий святых отцов, участников семи Вселенских Соборов, и молитвенно обращаться к этим отцам. Сугубо мы должны просить Господа, чтобы помог нам сохранить верность заветам наших отцов, основоположников РЗЦ, а также сохранить единство чад нашей Церкви. Через несколько недель мы встанем перед зарубежными святынями — Одигитрией Русского рассеяния и нетленными мощами Святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского и единодушно пропоем: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра». Да не останутся эти святые слова лишь словами, но да послужат они залогом торжества Духа Божия и Церкви Православной».
Прошу и вас, братья и сестры, тоже присоединиться к этим молитвам, чтобы была воля Божия. Чтобы она явлена была и на Всезарубежном Соборе, и на Архиерейских Соборах, которые будут рассматривать аналогичный вопрос об отношениях с Русской Православной Зарубежной Церковью здесь в России. Ну а самое главное, я думаю, надо нам всем вместе — чадам Русской Православной Церкви Зарубежом и Русской Православной Церкви Московского Патриархата — молиться о том, чтобы Господь дал нам сил устоять в условиях все увеличивающегося обмирщения, секуляризации.
Хочется верить, что вожделенное единство рано или поздно будет. Что опыт Зарубежья, который выражают и Святитель Иоанн, и отец Серафим (Роуз), в общем-то уже усвоенный в России, станет здесь обычной церковной практикой. А чада Зарубежной Церкви смогут напитаться теми духовными сокровищами, которые здесь просто фонтанируют и которые чувствуются в этих благодатных храмах, многие из которых, несмотря на гонения, не закрывались, и в новых местах поклонения Православных Христиан по всей России.

На снимках: инок Всеволод (Филипьев); инок Всеволод вручает грамоту Митрополита Лавра Любови Васильевне Родионовой, матери убиенного за Христа воина Евгения Родионова.

См. также

Записала Ольга Ларькина

12.05.2006