Странный год

Дневник редактора.

В начале наступившего года – есть у меня такая привычка – заглянул в свой дневник. Пролистал и увидел, что было немало в ушедшем 2019 году такого, чем считаю полезным поделиться с читателем. Дневник для пишущего человека не совсем то же самое, что привыкли считать дневником. Пишется он все равно ведь не только «для себя» (хотя и не все в нем предназначено для посторонних глаз). Вот я и решил поделиться с читателями наиболее яркими событиями, переживаниями. Год был весьма непростым, наверное, в чем-то даже самым трудным для меня и для «Благовеста». Но он закончился, преодолен. И все равно вспоминается с благодарностью. А душа уже устремлена к году нынешнему, каким будет он и что принесет.

Антон Жоголев, редактор Православной газеты «Благовест» и журнала «Лампада».

Свет и тьма

2 января 2019 года. Пришел знакомый парень в гости к дочери. Я при нем и при Анне стал искать в Аниной комнате книгу Антона Голика «Свет и тьма», чтобы отрывок из нее опубликовать в «Лампаде». Книга никак не находилась в этих огромных книжных завалах, хотя Анна мне помогала в поисках. Потом мы оба вспомнили, что эта книга, видно, осталась зимовать на даче, ее летом перечитывала Людмила. Там и оставили, скорее всего. Слово за слово, друг Анны предложил нам собрать ненужные книги (а их у меня великое множество!) и отвезти их в библиотеку. Там, может, еще берут, и кому-нибудь пригодятся. А здесь просто пылятся и ничего не найдешь, только место занимают. Ушел. А мы втроем с подключившейся к нам Людмилой начали собирать ненужные книги. Собралось несколько мешков макулатуры, из книг ведь вырастаешь, как из одежды. Книга приобретается тоже на вырост, если, конечно, ты духовно растешь. И вот книга попала в твой дом, да еще и порой случайно пришла, и живет рядом с тобой, хотя ты ее и давно уже не замечаешь. Занимает пространство, а то и того хуже, источает духовный смрад от неправильных, мертвых или пустых слов… Нужные-то, духовные книги мы оставили. И хорошую художественную литературу. Остальное собрали, упаковали для выноса. Не жаль! Все равно книг полно осталось, за всю жизнь столько не прочитаешь. Мне еще когда Володя Осипов говорил: столько книг дома нельзя держать. Отдавать нужно. Делиться.

А уже ночью я вспомнил, что еще в одном месте своего шкафа книги не перетрусил… Стал там смотреть, в самом низу, выудил ненужное и… нашел журнал «Русское эхо» за 1997 год. В нем была опубликована повесть Голика «Свет и тьма». Как раз выбрал в нем нужный фрагмент для публикации. Сильный кусок. Дивно, как дивно… Вся эта с книгами эпопея, похоже, была и затеяна с одной целью - чтобы я нашел нужный текст для наших читателей. И уж заодно и книги перебрал, отделил зерна от плевел, овец от козлищ… Мешки с книжками ненужными до сих пор в мешках лежат на лоджии. Тот парень обещал на днях погрузить в машину и увезти.

Когда Бог хочет что-то тебе вложить в руки, Он найдет способ, как это сделать. А публикация Голика будет уже скоро…

В февральском выпуске «Лампады» за 2019 год вышли главы из повести Антона Голика «Свет и тьма». Резонанс у публикации был довольно сильный.

Переломный момент

9 января. Клиника медуниверситета, терапевтическое отделение. Утро.

Вчера было уже совсем плохо. Температура не спадала, кашель просто душил, казалось, еще чуть-чуть, и всё… Пытался молиться, просто восклицал к Богу. Диагноз неясен. Но вчера опять высказали подозрение на воспаление легких. И вот в десять часов вечера приготовил тройчатку на случай усиления температуры (куда уж больше-то?) и постепенно заснул. Казалось мне, что проснулся вскоре. Но оказалось, уже среди глубокой ночи очнулся от сна… Сон был ярким, в нем было много шелухи, а главное поджидало в конце. Связь между частями сна случайная, болезненная, механическая. Словно бы режиссер этого сна хотел случайностью взаимосвязей подчеркнуть значимость именно последних «кадров»…

Награждение. Фото 2004 г.

…Еду куда-то на юг России. У меня там дом, утопающий в зелени. Но не успел войти, как прибегают люди из приемной местного (кубанского?) губернатора. Говорят, что со мной хочет говорить по правительственной связи губернатор. Беру в руки эту самую «правительственную» вертушку. Вещь малость волшебная, пластмассовые квадратики безо всяких кнопок, и из нее голос того самого губернатора, четкий. Он на что-то мне сетует, и я начинаю оправдываться (верчу в руке эту вертушку, не знаю, как ее правильно держать, но это и не особо важно).

И тут я оказываюсь в кабинете того губернатора (он почему-то рядом с моим домом). Но там самого губернатора нет, а есть его секретарь, парень лет 22-х, современный, «золотая молодежь». Я в него и не вгляделся толком. Ведь там за столом сидит (обедает?) Митрополит Самарский Сергий! С ним за столом Ирина Цветкова, председатель самарского отделения союза журналистов. Я здороваюсь с Владыкой. Приглашаю его к себе домой и прошу благословения. Владыка благословляет меня, а потом протягивает руку, как принято, и я ее целую. Тут я вблизи хорошо рассмотрел лицо нашего Владыки. Лицо уже немолодое, благородное, видно, что уже прошел он большой и сложный путь, и ясно, что он проводит здесь волю Самого Христа.

На этом его благословении - а, по сути дела, на благословении как от Самого Христа - мой сон оборвался.

Я проснулся, постарался прокрутить этот сон в памяти, вышел в больничный коридор. А там в коридоре как-то подозрительно безлюдно… Вроде бы только что уснул, а тут уже что-то и нет никого. И вскоре санитар пришла делать укол. Оказалось, уже почти утро. Я проспал не меньше восьми часов и даже этого не понял.

Шатает, слабость, но - нет температуры. И как-то общее самочувствие улучшилось. Наступил переломный момент.

Благословение Владыки, пусть и во сне, - стало шагом к выздоровлению. Христос возвращает меня к жизни. Поразительный сон!

Двойник

20 января. Грех и вразумление. В разговоре с Людмилой обозвал грубыми и злыми словами работницу, А.Н., совершенно несправедливо. Но так вот у меня накопилось. Пошел на рынок и на обратном пути увидел впереди себя - идущую навстречу А.Н. Уже устремился к ней, чтобы поздороваться, как вдруг заметил, что это как будто не совсем она - похожа очень, похожа, но моложе, она и не она… Прошел мимо. Она странно на меня взглянула. С каким-то холодным, сдержанным, отстраненным осуждением. Как ангелы смотрят с небес на наши выкрутасы. Думаю, это ее Ангел мимо меня прошел, обличая. Или просто хрусталик глаза мне Бог изменил, чтобы я устыдился своих слов. Думаю, все же это был Ангел.

…Впереди нас с А.Н. ждала серьезная череда конфликтов, которая привела к разрыву отношений и ее последующему увольнению. И только через несколько месяцев мы нашли в себе силы - и извинились друг перед другом.

***

…Жизнь, даже бытовая, становится каким-то сплошным символом. Вчера вечером был в храме, до этого в неге слушал утонченную музыку (пианист Владимир Ашкенази, по интернету). А нам в квартиру в это самое время буквально лилось дерьмо. Кто-то из соседей «смыл» в унитаз тряпку, труба забилась, и всё потекло к соседям. У нас был еще не самый худший расклад. Жижа поднималась в унитазе все выше, хлюпала у самых уже краев. Но до самого верха дойти не успела. А другие всё это откачивали ведрами. Аварийка ехала шесть часов, приехали ночью уже и починили всё за полчаса.

Сильный удар по нервам. Буквально ниоткуда, ни с того ни с сего. Просто это как символ: живем по уши в дерьме. Да еще чужом, что особенно обидно.

И вряд ли удастся из этих хлюпающих нечистот когда-нибудь выбраться.

Гвоздь

11 февраля. Праздновали 85-летие поэта Бориса Сиротина. Я из семейного человекоугодия решил-таки поехать. Зря! Мог бы своего тестя уважить как-то иначе. Да и не нужен я там совсем. Работы было много, верстальный день, а я всё побросал в редакции и в страшный буран, когда едва продираться по городу на машине пришлось, поехал по пробкам в областную библиотеку. Трудно парковался, опоздал.

Приехал, и почему-то стало не по себе. Нет, в таком возрасте, как у тестя, лучше дома сидеть, уже без крайней нужды не выходить на публику. Борис Зиновьевич хороший человек и поэт справедливо заслуженный. И тоже проявил человекоугодие. Потребовали писатели собрать их всех, вот и устроил им вечер в честь своей даты. Винить в этом никого нельзя. Потом повел старичков-писателей в соседнее кафе. Они там расчувствовались, поплыли. А мне хватило и того, что было в зале. Я давно уже понял, и стараюсь этому следовать, что от писательских сборищ мне надо держаться подальше. А тут вот поехал… Жену не хотел огорчать. Да и самому неловко как-то, ведь тесть. Сделал фотографии выступающих, зала. Хоть дело себе какое-то нашел. Потом сел на кресло в заднем ряду, поближе к дочери (жена была на сцене). Но сел так неудачно, что в кресле, под материей, оказался… гвоздь! Руку оцарапал, штаны костюмные малость порвал этим самым злосчастным гвоздем. Который тут меня дожидался. Все люди как люди, сидят в зале, нарядные, в ладоши хлопают, слушают музыку и стихи, поздравляют старейшего и известнейшего поэта губернии. А я все ерзаю, пытаюсь тот гвоздь выдернуть, а он крепко из кресла торчит. И остренький такой. Вдруг кто-то еще сядет? Ведь не ждешь же, не проверяешь. Зал один из лучших в городе.

И это все в самый разгар действия. Похоже, Господь так вот безцеремонно выталкивал меня из этого собрания, хотя там было столько родных людей. Из этой писательской среды, видать, Бог меня выталкивает. Вот и в этот раз, даже на дне Сиротина, близкого родственника, вытолкал меня взашей! Я чуть не плача уехал. И брюки жалел (хотя жена потом сказала, что ничего такого уж страшного, ну подумаешь, небольшая петелька образовалась).

Всё это, конечно же, не случайно. Поехал домой - молиться.

…А перед отъездом пробрался к директору областной библиотеки, она тут же в зале сидела, и дал ей на клочке бумаги нацарапанные мной номера кресла и ряда. Объяснил про гвоздь, показал для достоверности окровавленную руку. Поняла, охнула. Пообещала, гвоздь выдернут.

Рифмы бытия

12 февраля. Удивительная закольцовка номера! Сдали в печать № 3 газеты «Благовест», и закольцовка рифмованная в нем оказалась настолько явственная, что и для невооруженного (читательского) глаза может быть заметна.

На первой странице - интервью с протоиереем Иоанном Безукладниковым. На первополосном снимке он стоит у храмовой иконы пророка Моисея, в честь которого недавно открыт приход в Самаре. А на последней странице письмо другого протоиерея, отца Игоря Макарова из поселка Прибрежный. Письмо озаглавлено так: «Дед Моисей». И даже фотография там этого самого деда Моисея. Всё стало явно. Думаю, это знак, что выпуск не случайно сложился вот таким, не по нашей воле. А по Божьему Промыслу. Мы же ведь не специально такое устраиваем. Некие рифмовки смыслов и тем то и дело для нас (сотрудников) вполне очевидно мелькают в «Благовесте». Мы на них, конечно, обращаем внимание, но уже не очень-то удивляемся. Просто видим в этом какие-то добрые знаки нам, что труд наш Богом принят, угоден Ему, не случаен. И идем дальше. Мы к такому давно привыкли. А это вот - явно, зримо, для всех понятно. И тоже, наверное, неспроста.

Сретение

15 февраля, Сретение Господне. Я никак не мог встретиться с администратором, отцом Н. А надо было решить с ним вопрос по получению газет на его храм и еще поднять несколько важных тем. Но он был все время занят, а я был настойчив и решил не отступать. И вот вчера с утра он вроде бы согласился на встречу, сказал, чтобы я перезвонил в 12 часов, и он назначит время, когда мне подъехать. День был очень тяжелый, верстальный, к тому же только начали, а вначале верстка идет особенно тяжело. К тому же зависли у нас немалые деньги в подписном агентстве, и я не смог в тот день ничего добиться от них. В общем, был не в лучшей форме. А тут еще этот давно сердивший меня своей неуловимостью администратор отец Н. Звоню ему в 12:15 - не отвечает. Звоню в 12:30, то же. Звоню много раз, и он всё не отвечает, хотя и сам назначил мне время для звонка. Я зеленел от злости. Скулы сводило от раздражения на всех тех, чьим воплощением невольно стал для меня в те минуты отец Н. И уже полтретьего снова позвонил, он в ответ скинул сообщение, что занят и сам перезвонит (а я все это время ни верстать не мог, ни как-то сосредоточиться на работе, и к тому же держал шофера Евгения). В общем, работа от этого страдала, и моя несдержанность проявилась не на пустом месте. Если бы он сообщил, что встречу отменяет, я бы это понял. Но ведь нет, меня подвесили на крючке обещаний и держали полдня в таком вот подвешенном состоянии. И я взорвался. Написал ему в смс, что это для меня оскорбление. И не только для меня, но и для «Благовеста», и что более с ним никаких дел иметь не хочу, и если он не извинится… Никаких «правил хорошего тона» - написал дерзко, хлестко, решительно. Там и что-то новое проклюнулось, откуда-то уже взявшаяся дворянская спесь (хотя дворянином стал всего три года назад, когда был награжден Государыней Марией Владимировной орденом Святой Анны третьей степени, возводящим в личное дворянское достоинство). Искушение вышло в стиле древних дворянских девизов: «Обиду прощу любому, но оскорбление никому!» Всё это на фоне работающего коллектива, сотрудников, где каждый был занят своим делом, и только редактор метался от телефона к интернету и никак не мог взять себя в руки. Ольга Ивановна, вот ей спасибо, наотрез отказалась такое смс пересылать адресату (сам я смс отправлять не научен, да и в телефоне у меня такой опции даже нет). Но и это не остановило. Обратился по телефону к дочери, попросил ее отправить нужный текст. Она всё сразу поняла. Ужаснулась тихонько, но решила не спорить. А сделать как велят, не прилагая к этому сердца (по опыту знала, что со мной в таких случаях шутки плохи). Отправила. И уже вскоре переслала мне ответ отца Н., который пришел на ее телефон: «Простите, Христа ради!.. если чем обидел… был очень загружен… коллегия в министерстве культуры». И всё такое.

У меня сразу отлегло от сердца. Я вообще-то отходчивый. Иногда. Но не стал в ответ ничего примиряющего ему сообщать. А в душе торжествовал маленькую викторию. И принялся спокойно уже за работу. Правда, поработали мы недолго. И в голову еще не пришло мне, что я оказался неправым гораздо больше, чем мой визави. Он извинился, а я упивался гордыней. Вознесся, как кедр ливанский, хотя и смутно чувствовал, что это неправильно.

В результате вчера вечером я сильно заболел. Работать толком не смог и домой пришел уже с температурой. Совсем уже к вечеру температура поднялась до критической для меня отметки 38 градусов. Мог бы предположить, что уже начиналась у меня болезнь, отсюда и такая резкость движений. Но нет!.. Сразу понял, в чем тут причина, а где только следствие. Попросил дочь отправить отцу Н. еще одно смс: «Простите Христа ради!» Понял, это мне наказание. Он же священник, и я зря на него налетел. К тому же он, в отличие от меня, проявил немалое смирение. Потом я заснул, а утром проснулся с температурой 36 и 6. С покаянным чувством пошел на работу. Бог, похоже, меня помиловал за мое покаяние. Могло бы быть много хуже. Но получил урок! А серьезнее бить меня нельзя, так как дни стоят жесткие, верстальные. Такое вот Сретение!

Теперь болезнь отступила (а не покаялся бы, не извинился, болезнь эта, резко начавшаяся, уверен, терзала бы меня дальше).

…Как ужасно, что мне иногда приходится «по долгу службы» конфликтовать с людьми в священном сане! Надо быть вдвойне, втройне сдержаннее и просто мудрее. Прошу у Бога мудрости, а ее нет и нет.

Сегодня под самое утро был важный сон. Как я и Владимир Меркушев (наш интернетный работник) идем по городу. По дороге решаем зайти в некий дом и знаем, что там ребенок. И вот вижу: на куче перин - на высоте, на возвышении лежит Прекрасный Младенец на самом верху - беленький, красивый. Он в полусне, но слегка ворочается. Говорю Владимиру: как же мы уйдем, когда Младенец может повернуться неудачно и упасть с такого тронного возвышения? - Не упадет, - объясняет Володя, - там всё предусмотрено (вижу, по краю перины бордюрчик даже есть, едва заметный, но дело не в нем). Вижу, что это не простой ребенок возлегает на троне из перин, а Царственный, и с Ним ничего не случится.

Проснулся и спустя время понял, что только что видел Младенца Христа, СРЕТЕНИЕ, встреча с Богомладенцем у меня состоялась. Вот увидел Его! Слава Господу! Какая удивительная канва сна - Бог к нам так близок!

…И само это чудо моего исцеления (как надеюсь) совершенно не укладывается в наши обыденные рамки. Была болезнь - извинился - нет болезни. Чудо.

Но главное - Младенец Христос, возлежащий на высоких-высоких перинах.

Спустя немного времени я встретил отца Н. на Православной выставке. И там легко и без особого напряжения решил с ним все вопросы и обсудил все нужные темы.

На первом курсе

1 марта. Вчера узнал по интернету, что, оказывается, уже полтора года назад, в мае 2017-го, умер мой однокурсник Александр М. Умер в больнице в Питере, тромб оторвался. Печально.

Был старостой храма в старинном северном городке, писал на церковные темы в газету с советским претенциозным названием. Дочери, мать еще жива…

Унес с собой тайну.

Его отец, как оказалось, рос вместе с Николаем Рубцовым, известным поэтом. Были они в одном детском доме, дружили, даже одно время на койке спали одной - валетом. Стал он тоже поэтом, членом Союза писателей, своего рода «маленьким Рубцовым», местного значения. А его сын Александр…

В начале 1980-х, на первом курсе, мой друг тогдашний Игорь И. обвинил его в воровстве. Я принял участие в драке. По сути, это не совсем и драка была. Первым к нему в комнату вошел Игорь, ударил его. Потом вошли я и еще один наш друг. У Александра уже была губа разбита. Он стоял с большим кухонным ножом, но не было решимости кого-то из нас им ударить. Мы стояли напротив него, я почему-то с подушкой (была мысль в случае чего подушкой защититься от ножа). Он нож убрал. Всё. Милиция, правда, приезжала. Потом был «товарищеский суд» в одной из душных, прокуренных комнат общежития. Весь курс почти! По крайней мере, все из нас, кто жил тогда в общаге. Общее мнение такое было, что он оказался вором. И это на нем висело все годы учебы. Потом он переехал в другое общежитие, но не сразу. Я и Михаил В. его пару раз задирали, но он был сдержан, на наши выходки не реагировал.

Потом… потом я почувствовал, что, может, что-то не так. Приставал к Игорю, уверен ли он, что Александр точно вор? Он в ответ уверял меня, что тот клептоман, то есть не может не воровать, такая вот непонятная форма психического недуга (а что в ней непонятного? Если есть заповедь «не укради», то есть и бес, толкающий на нарушение этой заповеди). Говорил мне, что тот дерзко и едва ли не открыто зашел в комнату, когда Игорь спал, и преспокойно пошарил на полках и взял деньги. А эти деньги Игорю только что прислали из дома. Сумма по тем временам приличная. Так было по версии Игоря. Сам-то Александр в этом так и не сознался.

Потом он стал Православным, как и мы, а еще краеведом. Какой-то жутью вся эта история отдает. Широк человек… До сих пор не знаю, правы ли мы были тогда. Да в любом случае я не был прав! Сам я его за руку не хватал. А верить на слово, это сейчас уже понимаю, в таких делах весьма рискованно. Можно ошибиться.

Интересно, что лично ко мне Александр в последующие годы учебы не проявлял враждебности. Не много, не часто, но мы как ни в чем не бывало общались при встречах. Это требовало от него немалого смирения.

А однажды в курилке он задал вопрос преподавателю по литературе, молодому лектору консервативных взглядов. Это был не вопрос даже, а скорее утверждение. И оно, это утверждение, удивило меня своей точностью. Мы в ту пору уже добрались до изучения русской советской литературы двадцатых годов. И вот он сказал, что за поэтом Клюевым стояла могучая крестьянская культура, а Есенин от крестьянской культуры оторвался, а иной культуры так и не приобрел. Отсюда и трагедия.

Преподаватель с ним согласился.

Теперь уже и не извиниться даже. Умер Александр. Весьма непонятная фигура. Возможно, что-то в нем все-таки было мутное, но, надеюсь, всё это он искупил в дальнейшей жизни. Он был постарше меня года на три-четыре, после армии. Умер, стало быть, около 55 лет от роду.

3 марта. Исповедал Александра М. (историю с его обвинением в воровстве). Игорь подбил меня тогда на всё это безобразие. А я и рад стараться… Степень тогдашней моей помраченности была весьма велика. Но - что было, то было, того уж не вернешь. А исповедовать надо.

Пицца в пост

31 марта. История с нашим работником В.М. - поучительная. Володя бывает в редакции только по мере необходимости. И вот пришел к нам на верстку помочь и принес с собой пиццу. Он сам ее испек… мне… Пицца была мясная. А идет Великий пост. И прямо за пять минут до его прихода в статье о Великом посте я писал о том, что русский человек просто не может, не должен есть мясо в пост. Приводил слова царя Иоанна Грозного, сказанные им блаженному Николаю Салосу под стенами Пскова, что он, царь, русский человек и, конечно же, в пост мясо не ест… Написал, вставил в статью, а тут как раз и Володя с пиццей. Что делать? Обидеть Володю? Он не постится, он вообще от многих таких дел весьма далек, не поймет, обидится. Ведь он же из самых лучших побуждений пиццу мне принес. Сказал ему спасибо, и о том еще, что попью вместе с ним чай - и съем заодно его пиццу. Положил ее на трапезный стол. Решил Володю не огорчать, а как-то покрыть любовью. Вдруг неожиданно приехал мой брат Николай. И мы с ним уединились в моем кабинете, пили чай вдвоем. И туда к себе я отнес и пиццу. Коля ее есть не стал (ведь пост) и мне не посоветовал. Я пиццу спрятал в ящик стола, завернутую. Владимиру сообщил, но как-то неопределенно, что, мол, спасибо за пиццу, мы ее с братом… а что с братом - не сказал, недоговорил. Он ушел, В.М., и я вышел почти следом за ним и выбросил пиццу в мусорный бак. Такая история. Бог меня, видно, удержал, прислал брата Николая. Но интересно, как враг через непонимающего этих постных дел Владимира пытался отреагировать на мою статью о посте. Мы должны быть готовы соответствовать тому, о чем пишем.

Красная Горка

5 мая. Сегодня, на Красную Горку, в храме в честь святых Бориса и Глеба дали мне в руки красный фонарь - идти впереди Крестного хода. Фонарь тяжелый, но было радостно. Давно уже не нес ничего такого, а тут вдруг вручили фонарь и поставили во главе. Слава Богу!

Дал бомжу (постоянному у храма) 100 рублей, он меня застукал одного, выходящим из церкви после исповеди. Больше у меня денег мелких не было. То, что хотел оставить храму, отдал бомжу. Тогда взял у Людмилы мелкие деньги специально на храм, дала 50 рублей, но я попросил больше, 100 рублей. Нехорошо же на храм дать меньше, чем дал бомжу, который известно на что деньги потратит. И вот Бог мне после жертвы на храм этих ста рублей тут же восполнил сумму. Те же сто рублей опять лежали у меня в кармане. А я ведь помню, что эти деньги отдал, положил их в тот самый пакет, куда собирали на храм. Уверен, да, но, как обычно в таких случаях, не на все сто процентов, всегда Господь дает место вере, действует прикровенно. Но все же чудо было, и очень быстрое. Думаю, не просто так. И, конечно же, не ради ста рублей, - а это символ того, что Господь рядом. Я Ему ведь молюсь эти дни как раз о деньгах.

Думаю, это нечто хорошее означает. Такое вот быстрое восполнение.

Электричество

13 мая. Поехал в Иверский монастырь 8 мая на могилу отца Иоанна Букоткина. Это день его памяти. Девятнадцать лет уже без него. Много!

На даче с мамой. Справа вверху - тот самый провод.

Народа было поменьше, но все-таки немало. Ко мне подошла шапочно знакомая женщина из церковных активисток и стала говорить почти безсвязно о какой-то девочке (за нее молились, но она все же умерла, эта женщина и меня тогда просила за нее молиться), о ее родственнице, ставшей женой сына отца Николая М., и т.д. Потом вдруг заговорила обо мне. Сказала, что читала о моей беде, как меня чуть не угробила машина во время наезда (я об этом случае писал в газете и потому не удивился ее осведомленности). А она продолжала говорить, что молится обо мне, и вдруг - о том, что с электрикой у меня проблемы, но она молится, чтобы всё наладилось. Тут я осекся: при чем здесь электричество? Какие такие проблемы? Сам я готовился на следующий день, на праздник Девятого мая, ехать в деревню, открывать после долгой зимы дачный сезон. И почему-то волновался: едем ведь семьей, и вдруг за зиму что-то случилось и света в доме не будет, тогда праздники окажутся как-то для нас смазаны, придется возвращаться ночевать в город… И вдруг вот эта блажащая мне говорит, что молится, чтобы у меня не было проблем с электричеством…

Когда я ее спросил, о чем она вообще говорит, она не смогла объяснить, она этого сама не знала, а говорила по какому-то наитию, помимо понимания. Сказала только, что молится по поводу электроэнергии, и всё…

Я приписал эти ее слова козням бесовским, мол, это какое-то искушение. И враг меня перед поездкой смущает: в деревне с электропроводкой, скорее всего, всё в порядке, а вот просто такое искушение, враг меня через эту странную женщину тревожит…

Сказал об этом даже своим домашним. И когда на следующий день подъезжали к деревне, им напомнил об этом, сказал, что эти козни не могут меня смутить.

А когда приехали в деревню, то первое, что увидел, это был электрический шнур, который провис вдоль двора. Почти до самой земли опустился. Из-за ветра или из-за какой-то другой причины провод выбился из пазов и провис очень низко. Ходить под ним было трудно, пришлось бы нагибаться.

- Вот она, проблема с электричеством! - воскликнул я в изумлении. Стало очевидно, что, оказывается, через ту женщину Бог меня предупреждал (а вовсе не бес пугал!) о том, что ждет меня на даче проблема с электрическим шнуром. И малознакомая женщина, как-то почувствовав это, за меня молилась.

Мы с мамой подумали, как исправить положение, не вызывая электрика. Да и где его взять в праздник. Нашелся выход. Я аккуратно подтянул провод и закрепил на прежнем месте, обмотав вокруг штыря. Всё пришло в норму, провода оказались вновь натянуты.

Почему это пишу? Бог даже в относительных мелочах - рядом. Предупредил меня об искушении заранее. Через женщину, которая и сама-то не понимала, о чем говорит. Но вот вложил ей на сердце Бог предупредить меня, и она это сделала. ВСЕВЕДЕНИЕ Божие, Его абсолютная власть над всем - вот что в этом мне увиделось еще раз, но не в теории, а в практике самой что ни на есть наглядной.

Радуга перед рассветом

10 июня. Вернулся вчера из Красноярска. Поездка была и очень удачная, и очень тяжелая. Но всё получилось, всё удалось. Сейчас я уже понимаю, что Бог наградил меня такой поездкой - удивительное чувство Его присутствия в моей судьбе. И в судьбах редакции «Благовеста».

Радуга над Самарой.

…Вчера ранним утром приехал за мной в гостиницу таксист. Было 4 часа утра. Не Сергей, которого я уже знал и с которым договорился (он вез меня из аэропорта), а кто-то из его знакомых - Андрей на черной «камри», левосторонней, что важно (там полгорода ездит на правосторонних машинах, как англичане с японцами, но этот сидел, как положено, слева). И вот в 4:05, как только мы выехали из города, а там это быстро почему-то случилось, хотя моя гостиница почти в центре Красноярска, мы увидели радугу на рассвете. Я увидел в ветровом стекле впереди радужный столп, уносящийся в небо, а шофер воскликнул: да тут целая дуга! - сзади я увидел вторую створку радуги, и на том конце радуга была даже двойная! А солнце еще не взошло, и дождя не было. Самый только краешек солнечного диска обозначился на горизонте. Что за чудо? Потом на ветровом стекле появились мелкие капельки, как будто миро выступило на иконе, - дождик в стороне от нас, выходит, все же был, хотя дождь не мокрый почти что, а благодатный. Радуга! Она сопровождала нас всю дорогу до аэропорта. Солнце поднималось над горизонтом и, пока мы ехали, выглянуло уже до половины почти - радуга тем временем перекинулась через всё небо, освещая нам путь. Это было чудо! И таксист Андрей это тоже почувствовал. Сказал: так не бывает, чтобы радуга на рассвете, в полутьме, когда солнце еще не взошло.

Да такая мощная, торжествующая! Мне бы попросить водителя остановиться, но не стал, и в машине благодарил Бога за милость. Вот это Бог дал мне знак - совершенно очевидный, рассветную радугу! Значит, я в Красноярске всё сделал правильно и уезжаю с победой. Слава Богу за всё!

Всецарица

3 сентября. В субботу с дочерью Анной выехали на дачу, где нас ждали мама и Людмила. Денег было крайне мало, копейки. Злой я был и из-за этого тоже. Заехал в Православный магазин, взял совсем чуть-чуть. Был день иконы Божией Матери «Всецарица». Решил по дороге заехать в храм в честь этой иконы (храм небольшой, недавний, и как раз у дороги стоит, мимо него и едем, когда выбираемся из города на дачу). Знал же, что там может случиться всякое… Настоятель, протоиерей Сергий Новиков, «Благовест» на дух не переносит. Ведь мы даже и не знакомы с ним, то есть не из-за каких-то личных на меня обид, а именно из-за разного духа такое вот отношение к газете. Когда он стал настоятелем, то тут же отказался получать газеты и журналы наши, которые по договоренности с предыдущим настоятелем поступали к ним на храм. Я пытался с ним как-то объясниться по телефону, но тщетно: стена. Тогда просто через газету попросил его прихожан как-то повлиять на батюшку. Может, хоть их послушает. Наверняка ведь и там есть наши читатели. Но с тех пор прошел год или даже больше и ничего не изменилось.

Икона Божией Матери «Всецарица».

К тому же в этом самом храме работала моя одноклассница Галина. Мы с ней недавно повздорили: она начала было (из-за возникших трудностей с ее прежней работой) трудиться у нас в церковной лавке. Я пошел ей навстречу. Однокласснице как отказать? Но как только поманили ее работой в храме, сразу от нас ушла. Это-то можно понять, храм есть храм и его ничем не заменишь. Но тут как-то всё вместе сошлось. И все же день Всецарицы! Как тут мимо проедешь? Решил: просто зайдем в церковь, быстро приложимся к храмовой иконе и скорее назад, в машину. Ни на кого не глядя, ни с кем не разговаривая и, уж конечно, ни с кем ничего не выясняя. Тем более что служба давно закончилась и вряд ли кого там встречу.

Пока ехали с дочерью по направлению к храму, увидел на остановке бывшего священника (его уже давно запретили в служении или даже лишили сана, точно не знаю, Димитрия К.). Когда-то он шокировал моих знакомых, да и меня тоже, когда об этом узнал, своими жуткими высказываниями про меня лично и про редакцию. Что же, печально, но факт: не всем мы по душе. Да ведь и слов Христа никто не отменял и никогда не отменит: «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо!» (Лк. 6, 26). У того бывшего священника развилась потом странная болезнь, что-то с шейными позвонками, как я слышал. Говорили, он не мог носить наперсный крест, ему было больно, и даже такая незначительная тяжесть, как у креста наперсного, была им с трудом выносима. А крест этот с него вскоре сняли… И такое, оказывается, бывает. Чего только не бывает. Проехали мимо, я, конечно, не стал останавливаться, но то, что его вдруг увидел, мне не понравилось. Какое-то недоброе предзнаменование. И дочь просила ехать прямиком на дачу.

…Вошли в храм. Приложились к украшенной цветами иконе Божией Матери «Всецарица». Удивительный все-таки образ! И он тоже связан с «Благовестом». Евгений Ситников, сотрудник редакции, года три назад, когда еще отвозил сюда наши газеты, приложился к этой иконе и увидел, что она… мироточит. Позвал к иконе работницу храма. Тогда это была наша добрая знакомая Юлия Попова. И она тоже увидела явное мироточение иконы. Сомнений быть не могло. Евгений рассказал мне о чуде. Я уже было хотел туда поехать и потом написать о чуде. Но вдруг позвонил настоятель (еще прежний настоятель, не нынешний) и стал просить никому не говорить и уж тем более не писать о чуде. «А то приедет комиссия, и мало ли что». Неприятно мне было всё это слушать. Тут чудо, тут радость, тут милость Божия. А он мне: как бы чего не вышло. Но я не стал батюшку огорчать, пообещал, ладно уж, не писать в газету. В конце концов, он настоятель, и ему виднее. Икону тут же убрали в алтарь, подальше от любопытных глаз.

И вот я у этой иконы. Образ Всецарицы - особый. Я молился у первого такого образа на Афоне, в Ватопедском монастыре. У этой иконы молятся об исцелении от раковых заболеваний. Вот почему еще так важна эта икона. И так важен для нашего города именно этот храм. Отрываю взгляд от образа и вижу незнакомого мужчину, входящего в алтарь. Как-то невежливо не поздороваться. Тем более что он меня узнал и несколько встревожен.

- Здравствуйте. Вы батюшка?

- Нет, староста. А что?

Видно, что ситуация для него непонятная. И как реагировать на мое появление, тоже не очень ясно. Одет я по-дачному, в спортивном костюме. Но редактора ведь и в рогожке видно.

- Да вот хочу спросить… Икона еще мироточит?

- Нет, не мироточит, - ответил он довольно-таки напряженно. - Мы ничего об этом не знаем.

Не стал спорить. На нет и суда нет. Староста скрылся в алтаре.

Надо вот еще поставить свечу. Подхожу к окошечку регистраторскому. А оттуда доносится:

- Здравствуй, Антоша…

Так меня лет сорок уже никто не называет. Все давно по имени-отчеству. Даже в редакции последней была Людмила Белкина, кто со мной на «ты». Вглядываюсь: Галина!

Ну, одноклассникам-то можно такое позволить. Помнит меня вихрастым школяром за партой. И тут меня понесло. Отвел душу. И ее стал ругать, что тогда сразу уволилась. И высказался о том, что газет не берут на храм… А тут еще выяснилось, что это Галя из-за своей на меня обиды насоветовала батюшке отказаться от получения газеты на храм (или сейчас вот только сознательно на себя взяла? Тогда она молодец, такую сотрудницу ценить надо). Дочка давно уже нервничала. Всем своим видом показывала, что пора ехать. А я всё остановиться не мог. Но вдруг… спохватился. Чего это я возвышаюсь тут, как кедр ливанский? Или давно не смиряли?

- Да прости ты меня, Галина! - закончил я свой нервический монолог. - Прости Христа ради.

Чмокнул ее в щеку и почти что побежал из храма. Ничего непоправимого вроде бы не совершил. И ни с кем особенно и не поссорился даже.

Но выбегая из храма, увидел висящую на почетном месте, на колонне, знакомую мне до боли старинную, в тканой ризе, икону Божией Матери «Феодоровскую». Эта икона много-много лет находилась в Петропавловской церкви, где я прихожанин. Сколько молитв моих слышала эта икона! Вымаливал пред ней рождение дочери. Много, много всего. Благодатная, намоленная, благородная икона! Удивительно утонченный лик… Потом был в Петропавловском храме ремонт, сменялись настоятели. И икону куда-то убрали. На прежнем месте ее с тех пор не было. Думал, забрали в алтарь и потом обратно повесят, а она вот где обрелась. Совсем захотелось заплакать. Вот, оказывается, где моя икона любимая теперь! И к нам уже не вернется.

Сел в машину, совсем уже пригорюнился. Денег не хватает, дочь корит, мироточение никому здесь не нужно, священник на свой храм газету не берет, одноклассница против меня интригует. Староста с недоверием взирает. И еще и икона у них наша, Петропавловская, оказалась.

Может, оно и к лучшему. В Петропавловке столько еще старинных икон! А тут одна такая вот, ее и больше ценить будут. Но все равно как-то жаль (потом выяснил, что по средам у этого Феодоровского образа Божией Матери в храме «Всецарица» специально акафист читают).

Приехали на дачу. Несколько поуспокоился. А ближе к вечеру пошел вдруг к Самарке-реке. Всё лето не ходил, а тут решил пойти. С четками длинными, с соткой, а короткие, меньше заметные, позабыл взять в Самаре. Иду - и никого! Дошел до Самарки. Закат, и ни одной живой души. Нет ветра, благодать, тишина. И мысль - неужели же для одного меня вся эта красота - пронеслась в сознании.

Стою над обрывом у реки, молюсь, слился со всем этим закатным великолепием. Даже не верится, что несколько часов назад был в городской толчее. Тут так тихо, так благодатно. За спиной огромное поле скошенное, и никого.

Вдруг - словно ветерок подул, я оглянулся: по полю грациозно скакала косуля. С рогами между ушек, значит, самец. Какая красивая косуля!.. Пронеслась вблизи от меня, я ее хорошо рассмотрел. А меня она словно и не видела вовсе (Иисусова молитва делает меня как бы невидимым или же не опасным для животных - не первый раз это замечаю). Я для нее был частью целого, частью Божьего мира, природы. Даже не оглянулась, просто проскакала мимо меня во всем своем великолепии. Маленький олень! Ускакал, оставив по себе налет чего-то удивительного, почти что нереального. Вот вижу, как скачет, и удивляюсь тому, что вижу. Скрылся из глаз. Стою, слегка онемев от такого неожиданного созерцания. Вдруг понял, это Всецарица меня утешает. Это по молитвам Божией Матери Господь повелел косуле возле меня проскакать по полю. Это для меня было. Не просто так!

Двадцать лет у нас дом в деревне. И только третий раз всего встретился я с косулей. Встреча с пророческим животным (лебедь, олень) всегда волнует.

…А за рекой, на том берегу, раздался какой-то непонятный шум. Стучат копыта, ветви хрустят. Гляжу, а на том берегу - вторая косуля. Выбирается из зарослей, взбирается на холмик. Поднимается на самый верх холма и исчезает в зарослях.

Конфетка

Пристрастился к конфетам со «звериным» названием. У них на фантике картина известная. Покупал их в «Пятерочке» много, ел помногу. Вкусно. И - жесткое вразумление последовало. На даче Анна съела конфету и вынула изо рта кусочек железа. Да острый! Он был как раз в той конфете. Как туда попал, не ведаю. Больше не покупаю этих конфет. Видеть их даже не могу. Вразумление такое вот. Как еще меня остановишь?

Вежливый отказ

13 сентября. Двоюродный дядя Евгений П. прислал мне полгода назад запись концерта моей жены и творческой группы «Благовест». Концерт проходил в 2001 году в музее Самарского авиационного института. Я разместил запись у нас на сайте. Людмила там молодая, очень красивая, поет замечательно «Как по Божией горе…». Запись хорошо получилась. Борис Сиротин стихи читает, а за роялем Слава Шевердин. Концерт проходил среди необычных декораций: моделей самолетов, каких-то двигателей… Дядя Женя всю жизнь посвятил Авиационному институту и оказался с кинокамерой на этом концерте, конечно же, не случайно. Не так уж и много времени прошло, а все-таки видишь по записи концерта, как много всего изменилось с тех пор.

Концерт творческой группы «Благовест».

И вот недавно я довольно резко отказал в просьбе сыну Евгения П., Александру. Он приезжал к отцу из Америки. Что отказал - правильно, не жалею. Но все же некие семейные узы, пусть и предельно ослабленные, от этого моего отказа еще больше провисли. Конечно же, дядю Женю этот мой отказ не мог не огорчить, хотя он и не сказал мне по этому поводу ни слова. Да и случая такого не подвернулось пока что. Но вот вскоре после отказа я увидел, что запись концерта творческой группы «Благовест», которую когда-то сделал мой дядя, у меня на сайте исчезла. Наш интернет-специалист Владимир Меркушев сказал, что не понимает причины исчезновения записи. Всё он сделал правильно, когда сохранял. Обо всем позаботился, всё предусмотрел. Запись долго висела на сайте, и всё было с ней в порядке, и вдруг как корова языком слизнула. Технически это совершенно необъяснимо. Однако факт. Ее теперь нет на нашем сайте.

…А это прилетела от дяди духовная обратка!

Я отказал его сыну в важной довольно-таки для него просьбе. И вот та запись, которую он когда-то для меня сделал, и сделал от души, она пропала с сайта, исчезла, испарилась. И без его помощи восстановлению не подлежит. Такой вот оказалась плата за мой вежливый отказ. Вот так вот! Всегда в таких случаях бывают последствия, и это надо тоже учитывать. У любого решения есть своя цена. Ты не помог его сыну, и то добро, которое он раньше сделал тебе, в результате исчезло с сайта. Дело не в технике совсем, а в человеческих отношениях. Я не жалею, что так тогда поступил, и на это есть свои причины. Ведь знаться с человеком, пусть и дальним родственником, давно уехавшим жить за океан, бросившим здесь одного весьма и весьма престарелого отца, я не хочу. Но и осуждать не имею права. Просто у всего есть «цена вопроса». И цена отказа меня, в общем, устраивает.

Люди связаны узами, о которых сами не знают и не подозревают даже. Я огорчил своим отказом дядю. У меня нет и не было никогда моральных обязательств перед его сыном. И вычеркнуть его, отказать, да еще в неудобном для меня, колком и к тому же еще вдобавок духовном вопросе для меня, в общем, нормально. Но вот чего не учел: у меня есть моральные обязательства перед его отцом. Весьма слабые, но все же есть, хотя бы из-за уводящих в детство двух-трех светлых воспоминаний, связанных с дядей Женей. Тут-то вот я и нарушил что-то незримое, неучтенное, но имеющееся в наличии. Голос крови, рода, фамилии. Своим отказом я, по сути дела, разорвал отношения не только с молодым и успешным американцем, которого, в общем-то, никогда толком не знал, да и знать не хочу, но и с его престарелым отцом. А раз так, то и то, что его отец для меня когда-то сделал, даже такая мелочь, как запись концерта, она вдруг стерлась из моего компьютера. Перестала существовать. Как будто записи этой и не было никогда. Такая вот связь всего со всем. Всё духовно! И время при необходимости обращается вспять. Можно забрать подарок после того, как его подарил. Войти в реку, которая давно высохла. Прыгнуть с моста, который еще и не начали строить. Нет никаких преград у человеческого духа.

…Написал Евгению П., попросил еще раз прислать ту давнюю запись концерта. Знал, что не ответит, и он не ответил. Жоголевы люди серьезные. Сам такой.

Ширли-мырли, жизнь проходит…

9 октября, память Апостола Иоанна Богослова. Вчера залез на сайт нашего курса (факультет журналистики Санкт-Петербургского государственного университета, выпуск 1987 года). И сразу увидел, что в нашем полку убыло. Посыпались мои ровеснички, мои сокурснички. Долго держались, и вот. За лето умерли сразу двое. Оба они - абсолютно мне чужие, ни с кем из них ничего не связано, кроме Alma-Mater. И все же, все же…

Антон Жоголев на первом курсе. СПб, 1983 г.

В июне - Андрей Петров. Умер он в Москве, его отпели - и сожгли в балашихинском крематории (выходит, мой друг и софакультетчик Михаил, сейчас он живет как раз в Балашихе, в тот день мог невольно «дышать» прахом моего однокурсника… Жуть!). Андрей сильно болел перед этим. Лицо на снимках последних уже очень больное. Был он трудяга-журналист, многого достиг в профессии. Был шеф-редактором «Невского времени», за несколько лет до смерти переехал в Москву, редактировал сайт «Парламентской газеты». А в пору юности был из «золотой молодежи». С ним у меня не связано даже воспоминаний ярких. Однажды только, на военных сборах под Выборгом, в карауле, я увидел его землистое, коричневое от недосыпания лицо, когда его будили и ставили в наряд. И почему-то это вот и запомнилось. Подумал еще тогда, что он не очень здоров.

А недавно, в сентябре, умер в Уфе Михаил Ермаков. В день презентации своей книги «Азбука Уфы»! Однако, красиво ушел. Местные газеты на следующий день вышли с отменными заголовками. Книга его краеведческая и историческая. И вот такой вот ей выпал неожиданный пиар.

Михаил был как бы мой двойник, альтер эго студенческое, - мы были похожи как две капли воды. Как братья-близнецы! Ни с кем ни до, ни после того у меня не было и близко такого же вот феноменального сходства. Даже в манерах, в повадках! Только это было лишь внешнее сходство, при почти полном внутреннем несоответствии. Он был из шумных, я нет. Он куролесил и бедокурил, а думали на меня: нас путали.

Михаил Ермаков на первом курсе Ленинградского журфака.

Его голос был слышен на всех девяти этажах нашей общаги, он появлялся одновременно в разных местах (а это я иногда его подменял). Скандалил, заводил романы, с кем-то чего-то выяснял. Откуда-то был изгоняем. Его любили или же терпеть не могли. Меня искренне не понимали.

Факультет наш вздохнул с облегчением, когда после второго курса его отчислили за неуспеваемость. - Странно, он везде и всюду как раз поспевал, даже слишком. И вот уехал, растворился, исчез. Какое-то время его не хватало, как близнецы скучают же по своим утробным братьям. Но больше двух лет нам было его не выдержать. Только со мной одним он раза три порывался подраться. Последний раз - всего-навсего пять или шесть лет назад, когда мы чуть не сцепились… по телефону. Такой уж он был человек. Такой я был человек. Хотя почему был, я-то есть еще.

Потом жил в Мурманске, говорят, какое-то время - на квартире у другого нашего однокурсника, и тоже, как на подбор, яркого, и тоже шумного и талантливого, Петра. Пили они там в пустой квартире, «вызывали духов» юности, и им иногда казалось, что они снова на Ново-Измайловском проспекте, в общаге, или, того веселее, на Первой линии Васильевского острова. На нашем славном факультете журналистики, лучше которого нет и не будет. Они сами собой творили вокруг себя ушедшую реальность юности, доказывали лучше всякого Эйнштейна, что нет ни времени, ни пространства, что всё относительно и лишь дух человеческий абсолютен, потому что в нем живет дыхание Божества. Дрались, мирились и плакали. Потом у Михаила случился инсульт, а у Петра вскоре - инфаркт (или наоборот). И они разъехались. Михаил подался на Урал.

Он звонил мне лет пять назад. Не знаю, чего было больше в том звонке, желания удержать ускользающее время, восполнить недостачу «брата-близнеца» или все-таки желания втянуть меня в какую-то в общем безобидную, но все-таки хлопотливую историю. Он тогда уже стал антикваром и краеведом. А это особый народ!.. Болезненная устремленность к прошлому, любовь к тому, чего давно нет, их делает как бы владыками времени. Но и опасны они своей весьма рациональной фантасмагоричностью, раз пытаются заработать не на курсе валют, а на курсе эпох. Про таких Шекспир сказал: «В этом безумии есть система». Так вот, у него откуда-то взялись фотографии дореволюционных выпусков Самарской Духовной семинарии, и он хотел, чтобы их у него приобрел наш Епархиальный музей. Там ему отказали, и он стал просить меня на это как-то повлиять. Я не стал ему помогать.

Он чуточку завидовал, что я уехал из Питера с университетским дипломом. Потому и подспудно хотел меня как-то подвинуть, принизить хотя бы в своих глазах. Чтобы себе самому не казаться таким уж вот неудачником. Кем-кем, а неудачником он ни разу не был. Напротив. Был человеком ярким и талантливым. Потом он стал звонить что ни день (тут важно начать, а расстояние таким, как мы, не помеха). Потом ни с того ни с сего принялся мне хамить за отказ в сотрудничестве. За ним это, впрочем, и раньше водилось. А в одном мудром сериале я услышал, что недостатки людей не меняются со временем, ведь человек слеплен по подобию Божию, а Бог - неизменен. Пришлось его резко вернуть в настоящее. Напоследок пообещали мы обязательно встретиться и набить друг другу весьма похожие, как у двойняшек, рожи. Это было и правда смешно. Кажется, он тоже почувствовал комизм ситуации. Он, наверное, тогда уже болел очень редкой и очень страшной неизлечимой болезнью БАС, которая сковывает движения, парализует тело, при этом оставляя мозг в полном порядке, что, в общем, еще более жестоко. Говорят, ей болеет только один на миллион. И такой тяжкий жребий выпал не кому-то другому, а именно ему. Ему, от которого когда-то все общежитие ходуном ходило, вдруг оказаться прикованным к постели?!

Но я об этом не знал тогда.

И вот он умер. Я остался без «второго я». Мне и одного, в общем-то, пока что хватает. И все же…

Давно пора уже и мне потихоньку начинать собирать манатки. И Бога благодарить, что еще могу Ему служить! В общем, надо спокойнее, трезвее себя оценивать. Жизнь уже в общем и целом прошелестела, и не мне судить, насколько там она состоялась. Но самое трудное и ответственное - это финал. Он может еще продлиться довольно долго, но и тут себя обольщать не нужно. И особенно строить планы тоже. Правильное отношение - благодарить Бога за каждый день.

Но почему же мне так хочется за него помолиться? За того, с кем меня путали на факультете чуть ли не каждый день. Он кого бил, те мне давали сдачи. Он куролесил, а меня выводили под белы рученьки. Он хохотал, а я молчал в тряпочку. Он плясал, а я читал книги. Он умер, а я вот живой.

За несколько лет до смерти Михаил записал эти вот поэтические и почти пророческие строки:

Ширли-мырли, жизнь проходит…
На растоптанном снегу ветки ёлок не дают пройти к отцу.
Я зачем-то с мамой спорил, брату денег не давал,
а когда их отпевали, руки сгрыз. Их обнимал...
И жены глаза, прощаясь, я с тоскою целовал...
Ширли-мырли, жизнь уходит…
На припушенном снегу
сын на санках катит девочку к крыльцу.

…Рабам Божиим Михаилу и Андрею молитвенно желаю оправдания на Суде. Насколько уж смогу, но хоть чуточку постараюсь поспособствовать им в этом в молитве.

Серебряная свадьба

Венчание.

29 сентября. День Святой Людмилы, день Ангела жены. А завтра наша серебряная свадьба. Столько лет назад венчался, хорошо. Слава Богу!

Было на это Господнее благословение. Трудностей было навалом, но все же и я, и Людмила оказались в главном способны быть вместе. И плод наш, дети, очень и очень хороший плод. И сейчас у нас проблем хоть отбавляй... Надо за жену больше и горячее молиться.

Она все-таки поняла меня, поняла суть моего труда, и постаралась принять всё это. Чтобы та данность, «Благовест», которая имеется, не вступала в противоречие с семьей. И моя жизнь в семье, моя жизнь в работе как-то все-таки вместе, в главном слились.

Да, много было трудностей очень серьезных. У семьи моей были нешуточные опасности. Но мы их преодолели с Божьей помощью. Надеюсь и дальше вместе с Людмилой строить семью. Дай Бог нам радости, счастья, сил, любви. Слава Богу за эту милость!

…Я не ошибся в выборе супруги (как не бывает ошибочной Божья воля). Надеюсь, и она не ошиблась во мне.

Семья. Лето 2019 года.

Тихо!..

22 декабря, Нечаянная радость. Сила и благодать священного сана поистине велика. Вчера после вечернего Богослужения в храме в честь святых Бориса и Глеба со мной заговорил один прихожанин. Немолодой, на костылях, что-то мне сказал, я ответил. Познакомились. Стали разговаривать. И вдруг проходит мимо нас отец Артемий Игнатьев. И показывает нам характерным знаком: «Тихо!..» Мы не шумели, служба уже закончилась. Звонил, правда, колокол, но колокол не перекричишь. А мы говорили ну разве что вполголоса. И вдруг священник Артемий на ходу прижимает палец к губам. Тихо!.. Это было довольно странно. Но мы сразу замолчали, переглянувшись. Нельзя так нельзя.

Я вышел из храма на морозную улицу. Надо идти к остановке, ждала мама, решили мы с Людмилой ее навестить. Но жена своим ходом будет добираться и, наверное, раньше меня уже приехала к маме.

Ан нет! Встретился с женой на остановке. Закрутилась она с уборкой и вот только вышла из дома. Трамвая долго ждали. Слово за слово, и мы малость поругались. Да не так уж и малость. Уже и не заметили сами, как на повышенных тонах говорим. И тут я вспомнил священническое: «Тихо!..» Не сразу, но одумался, примолк. Не с ходу, но и Людмила притормозила. В дороге успокоились и почти мирно доехали до мамы. Я еще чуточку подулся на жену, но от души отлегло, у нее тоже.

Вспомнил опять священническое: «Тихо!» - и подивился тому, как точно и как вовремя дан был мне этот совет. Тише надо жить, тише.