Послушница Наташа

Рассказ.

Монахиня Елена захлопнула клиросные книги и заперла на ключ двери в ризницу. Тут инокиня Александра, свешиваясь с перил, прошептала мать Елене:

- Смотри, что Наташка творит!

Монахиня заглянула вниз. Прямо под хорами стояла на коленях послушница Наташа и просила прощения у прихожанина.

- Простите меня, я вас мысленно осудила, - донесся голос Наташи до ушей сестер.

- Ну что вы, сестра, это вы меня простите, - ответил мужчина, сконфуженно поклонился Наташе и вышел.

- Вот видите, мать Елена, она наш монастырь позорит!

- Да что с нее взять, простушка она, и вообще немножечко того.

- Немножечко чего? - не поняла инокиня.

- Не от мира сего… дурочка, - сказала мать Елена, покаянно вздохнула и перекрестилась.

Наташа сняла курточку с крючка под лестницей храма на клирос, достала из рукава серый пуховый платок и, замотавшись им по уши, вышла на монастырский двор. Мел снег. Послушница пошарила в карманах и, не найдя свои единственные варежки, вспомнила, что они сушатся на батарее в келье. Руки сразу замерзли.

Наташа подошла к монашескому корпусу. Приложила ключ-магнит и тут увидела, что на двери сидит коричневая пушистая гусеничка.

- Ты откуда взялась в конце ноября? - спросила Наташа, но гусеничка ничего не ответила, а только поежилась от холода. - И что мне с тобой теперь делать? Не оставлять же тебя замерзать?

Наташа почесала голову, аккуратно взяла гусеницу и отправилась в административный корпус. Миновав трапезную и канцелярию, она вошла в библиотеку и посадила гусеницу на цветок в горшке.

- Живи здесь, видишь, как много здесь растений и очень тепло, - сказала гусенице послушница Наталья.

Шла назад она, выпевая свою любимую молитву Иисусову, и чувствовала утешение в душе. Войдя в монашеский корпус, Наташа столкнулась с игуменьей.

- Матушка, я такую красивую гусеничку нашла, она прямо на двери сидела в метель, представляете? - сказала радостно послушница.

- Ну и что ты с ней сделала? Выкинула, надеюсь?

Наташа побледнела и сказала, запинаясь:

- Н-нет, я ее отнесла в библиотеку административного корпуса и посадила на цветок.

- Ты что, с ума сошла?! Сейчас же иди туда и выкинь ее, она нам все цветы поест… - нервно сказала игумения.

Наташа пошла, роняя слезы, и всю дорогу молилась, чтобы гусеница не нашлась. Крупные хлопья снега, как большие белые бабочки, садились на ее лицо, но тут же таяли и стекали со слезами с подбородка. Наташа вошла в ободранную дверь, вынула ноги из утепленных калош и пошла босиком наверх.

- Боженька, помоги, чтоб эта гусеничка спряталась! И чтоб мне и выполнить послушание, и гусеничку не погубить! - шептала она.

Пошарив на совесть во всех цветах, Наташа гусеничку не нашла, только несколько листиков чайной розы выглядели так, как будто их кто-то покушал.

- Слава Богу! - прошептала Наташа, перекрестила стены библиотеки, приложилась к старинной иконе Господа, лежащей на аналое, и радостно выпевая молитву, вернулась в монашеский дом.

- Ну что, выкинула гусеницу? - спросила матушка уже спокойней и как будто даже немного смущенно.

- Нет, я ее не нашла. Там только было два поеденных листочка.

- Если еще раз так сделаешь - я тебе гусеницу в твою келью поселю.

- Правда, матушка?! Спаси Господи!!! - радостно сказала Наташа и встала перед матушкой на колени.

Игумения отмахнулась от послушницы, но улыбку не смогла сдержать. Ведь она очень любила послушницу Наташу, как и все сестры.

Инокиня София (Коренева), г. Москва.

Рисунок Анны Жоголевой.