Новогодний синдром

Этого праздника все ждут с замиранием сердца. Кто-то — чтобы наконец-то расслабиться и отдохнуть. А кто-то в надежде как можно безопаснее пересидеть в укромном местечке эти опасные дни узаконенного, государством признанного беспредела. Картины прежних шумных новогодних застолий померкнут в памяти по сравнению с той пятидневной оргией, которая всех нас ждет впереди. Депутаты постарались — дали всему народу «взятку» в виде пяти нерабочих дней. Мало не покажется! Если и в три дня умещалось и так безконечно много — кто-то даже не успевал и дожить-то до спасительных рабочих дней, ведь и этот короткий праздничный запой немало людей прежде времени сводил в могилу, — то теперь под угрозой, я думаю, не больше не меньше, как национальная безопасность целой страны. Великого и мудрого Православного народа.
Порадели, избраннички…
Вообще, сдается мне, депутаты Госдумы не были свободны в этом своем решении. И совершая доброе и святое дело, — избавляя народ от празднования дня национального траура и катастрофы, 7 ноября, заменив его на празднование освобождения страны от польских захватчиков в Смутное время (4 ноября — день Казанской иконы Божией Матери!), вдруг проявили здесь толерантность… Хорошее попробовали уравновесить плохим. Святое — греховным. Это чтобы та часть нашего общества, которая стремится во всем добром видеть происки «церковников», не нашла к чему придраться. Раз уж по просьбе Церкви спровадили из праздничного календаря один позорный день — на радость Православным, надо вслед за этим дать им же и оплеуху, да посильнее, в виде пятидневного государственного праздника в сугубый пост. А в этом году из-за выходных дней, на которые приходятся праздники, всенародный гудеж продлится и вовсе до Рождества. Целую неделю страна не будет производить продукцию, а только жить в режиме, отвергнутом еще Апостолом: «станем есть и пить, ибо завтра умрем!» (1Кор.15, 32). Когда вставал вопрос об отказе от не оправдавшей себя практики перевода стрелки часов на летне-зимнее время, нам тыкали эфемерными экономическими выгодами. Забывая при этом о невыгодах психологических, медицинских и даже онтологических! Сейчас убытки от семидневного шабаша будут баснословными, но ничего, стерпим.
Если весь цивилизованный (и не очень) мир празднует РОЖДЕСТВЕНСКИЕ каникулы, нам предлагается веселиться в Рождественский пост. Если во всем цивилизованном (и опять же, не очень) мире сначала отмечается духовная радость — Рождество Христово, и потом только Новый год с его вполне уже плотским весельем, то у нас со времен диктатуры пролетариата обнимают тогда, когда самое «время уклоняться от объятий» (Еккл. 3, 5). Кто в этом виноват, и без Экклезиаста понятно. Большевистское государство считало Церковь временным предрассудком. И было уверено в том, что или «церковники» вслед за ним изменят свой календарь, или и вовсе отомрут — на радость победившим безбожникам. Но юлианский — истинный! — календарь пережил советскую власть. А дикий порядок празднования до сих пор сохранился. И даже укрепился, благодаря заботе народных избранников. Знаю одного доброго русского «католика». Его крестила в костеле первая из трех жен, полька по национальности. Давно это было, а он все никак не может решиться принять родное и более близкое для него Православие: очень уж любит он Новый год! А став Православным, он тем самым подпишет для себя «смертный приговор» этому столь любимому и некогда всенародному празднику… Насколько я знаю, пока ему праздник все еще дороже истины… А когда на празднование отводится и вовсе пять дней, правильный выбор сделать будет еще труднее… Но одно он понял правильно: участие в этом празднике и Православная вера практически исключают друг друга…
В стародавние советские годы, когда на календаре не было других не идеологических праздников, в Новом годе и правда брезжило что-то вроде «национальной идеи». Отсюда и пошел миф о том, что это якобы семейный (?) праздник… Хотя, что может быть семейного в шумном, пьяном и многолюдном застолье? Да и сколько семей уже было разбито именно в эти «праздничные» дни, когда у верующих людей время Рождественского поста? Не счесть… А мученик Вонифатий, помогающий как раз в избавлении от недуга пьянства — как он-то взирает с Неба на нас, своих единоверцев, именно в е г о день все еще считающих своим долгом бурно и пьяно повеселиться, вместо того, чтобы просить его помощи в борьбе с этим страшным недугом?!
А «стоящая» Зоя, которая именно в ночь на гражданский Новый год решила на вечеринке протанцевать с иконой Святителя Николая, но неожиданно… окаменела? Неужто и ее пример нас не вразумляет?
Да что там чужие и давние примеры, когда перед глазами столько свежих — своих? Пусть каждый, кто читает эти строки, прокрутит в памяти «свои» шумные праздники. Чего было в них больше — радости или скорби? Семейных ссор или мира? Уверен, первого было гораздо больше. Ибо не угоден Господу праздник, когда на церковном календаре время поста. И не будет угоден — сколько бы дней на него ни отводили… Известна статистика, по которой именно в новогоднюю ночь больше всего травматизма, преступлений, аварий и прочих бед. А сколько «тихих» смертей от укусов зеленого змия? Сколько невидимых миру слез? Рухнувших надежд, уходов из семей, несчастий… Да и просто лопнувших труб канализации. Спросите у своего слесаря в ЖЭУ, с каким чувством он ждет всякий раз новогодней ночи. Я спрашивал, знаю. Аварий в эту ночь случается столько, сколько за целый месяц будней.
Но почему обязательно шумное застолье? — возразят мне. У многих верующих сейчас не принято как-то особенно веселиться в эту ночь. Собираются тихо за «постным» столом, едят себе заливное с салатами. Раскупорят шампанское, посмотрят «голубой огонек»… Все тихо и мирно. К двум часам ночи уходят спать. Это, конечно, лучше, чем всю ночь пулять петардами. Но все-таки компромисс. И главное, компромисс во имя чего? Во имя уже отживающих советских традиций? А стоит ли?.. Во имя мира в семье? Этот аргумент посерьезнее… Но все же — где искать предел компромиссам? И есть ли он вообще, этот предел? И почему же не идет ни на какие компромиссы противоположная сторона? Да еще назначает дополнительные дни для языческого празднества? Наверное, потому, что мы уступаем им без борьбы. А то и сами же рады этим своим уступкам… А по телевизору — вместо привычного и милого «С легким паром» подбавят в праздничек уже такого парку, что хоть святых выноси… Это для нашего голубого экрана самое удобное время для показа наиболее низменных низостей!
Так что же нам делать в дни, когда зеленый змий (по японскому, конечно, календарю!) вовсю закружит над Россией? Однажды в новогоднюю ночь что-то уж слишком разгулялись соседи, потому не спалось. И я решил встать на молитву. Прочел акафист мученику Вонифатию. Потом стал читать акафист иконе Божией Матери «Неупиваемая Чаша». Но дочитать так и не смог. Вдруг во всем доме погас свет. Когда свет наладили, я вновь взялся за акафистник. Но вскоре меня отвлекли отчаянные крики в коридоре. Неожиданно прорвало канализацию: зловонная жижа потекла по всему подъезду. Жильцы дома дружно бросились на устранение течи. Борьба была долгой. А когда приехала запаренная «аварийка», родственники вежливо попросили меня больше не молиться… Испугались, что рухнет крыша. Но если все мы, Православные, встанем в эту злополучную ночь на молитву? А ведь сейчас уже в каждом доме, на каждой улице найдется хотя бы один такой! Если ПО СОГЛАШЕНИЮ помолимся об обращении и спасении наших братьев и сестер, погибающих в это время в пьяном угаре? Если найдем в себе силы отодвинуть рюмку «постного» шампанского и пригласить докучливых друзей к себе в гости — на старый Новый Год? Сейчас уже, похоже, всем ясно, что с Новым годом надо что-то делать. Ведь этот некогда всеми любимый праздник выродился в богопротивную оргию, претендующую на то, чтобы и нас, Православных, из соображений толерантности (хотя бы в масштабах одной отдельно взятой семьи) вкрутить в свое действо. И победить этот вихрь, загнать джинна в бутылку станет ой, как не просто! Как объяснишь ребенку, что его праздник будет только через неделю, если в самом воздухе в эти дни разлито что-то пьяняще-манящее, какое-то взвихренное ожидание, какой-то накал? Когда в школе вовсю раздают подарки и друзья по двору уже нарядили елочки… А по телевизору обещают что-то задушевно-веселое (но, как всегда, обманут!). Да, не просто тут устоять. Но, видимо, время пришло попытаться. Раз уж на эти усилия нам отводят целых пять дней!
Христиане всегда побеждали тихо. Это язычники любят пышным веселием обставлять свои сомнительные победы. Наши победы всегда случались не вдруг. Они приходили смиренно, словно на цыпочках. Как, например, в языческой Римской империи, где Христиане ни с кем вроде бы не боролись, а иногда лишь — когда этого требовала их вера — вставали и с молитвою шли в пасти к львам. Но однажды Вечный Город проснулся и понял, что он… принадлежит Христианам. Они оказались сразу везде. И их было так много, и они были так крепко связаны между собой, что с этим уже ничего нельзя было поделать. Как только признать их религию государственной. Нет, они и тогда не были «большинством» среди всех жителей Империи. Просто другие группы граждан были не так крепко спаяны между собой и каждая в отдельности — гораздо малочисленнее… То же рано или поздно должно произойти и у нас. Глупо и не нужно бороться с Новым годом. Почти так же глупо, как праздновать его вместе со всеми — в пост… Лучше просто его не заметить. Как «не заметила» наша Церковь реформу календаря в 1918 году, как не заметила множество прочих — одно другого безумнее! — новшеств. Лучше считать, что нам дали пять дней, чтобы как следует попоститься, помолиться и, потрудившись духовно, с радостью встретить Рождество! И когда Христиане выключатся из этой шумной оргии, сначала наше отсутствие за многолюдством собрания вовсе и не заметят. Потом продавцы елок «на всякий случай» будут приберегать свой товар до Рождества. Потом к нам начнут присоединяться все новые и новые люди. Ведь без нас этот и без того жутковатый праздник выродится и вовсе во что-то непотребное. Тогда депутаты захотят лишь только поставить и обсудить вопрос о том, чтобы сделать праздничным еще и «старый» Новый год. На них сначала зашикают, потом — прислушаются. А однажды первого января очередной глава страны будет говорить в новогоднюю ночь в пустоту. Его никто не услышит — время ведь позднее и люди будут мирно спать. Тогда он следующее свое телеобращение перенесет на две недели вперед. Верю, так будет. Но не сейчас и, быть может, не очень скоро. А пока мы должны набраться терпения и горячо молиться — о России, о ближних, о себе. Смиренно улыбаться в ответ на поздравление с праздником. И при этом помнить, что за будущее страны все же отвечают не столько депутаты, сколько мы, Православные. И едва ли не большинство наших бед сегодня — от нашей с вами слабости. Если бы мы сумели уже сейчас сделать страну Православной — многие язвины, такие, как терроризм, пьянство, наркомания и прочие — давно уже (хоть и не полностью) исцелели. Ведь в конечном итоге от нас зависит, какой быть России. И когда быть празднику — тоже. От нашего терпения и от нашей твердости — в том числе. И когда, наконец, с этим сочиненным «праздником» будет покончено, вернее, он сместится туда, где ему и положено быть, мы узнаем, что Россия наконец и впрямь стала Православной. Тогда мы поднимем бокал новогоднего шампанского. Улыбнемся рождественской елочке с Вифлеемской звездочкой на макушке и уже с полной радостью наконец-то произнесем: «С Новым Годом!»

Окончание см.

Антон Жоголев

03.12.2004