Счастливая доля

Новые стихи.

† † †

Идешь по этим тропам узким,
идешь разбитым большаком
простой, растерянный и русский,
а мир пронзительно знаком:
под солнцем выгорает поле,
в полях теряется река…
Счастливая досталась доля — 
увидеть в небе облака,
услышать вьюги завыванье
и странный издалече гуд,
все эти мира узнаванья,
что Божьей милостью зовут.
Как радостно на белом свете
из года в год, из года в год!
…И над тобою скорбный ветер
свою молитву пропоет.

† † †

Не к добру я приснился Вавилову долу,
где, как будто рукою, хворобу свело.
Не к добру распознал я мирскую крамолу.
И к добру ль на душе все так чисто, светло?
Ледяная вода остудит и пробудит,
ледяная вода говорит из глубин,
что еще не такое в судьбинушке будет,
что еще не такое хлебну я один.
Одиночества радость — 
как радость прозренья.
Ну, приснился — кому-то, чему-то — 
во мгле!
Вдохновения мне?
Лишь бы отдохновенья.
Долог сон мой на этой замшелой земле.
Вот когда пробужусь и раскину объятья,
когда выйду в извечный светящийся Дол,
то простите меня, разудалые братья,
усадите за тризно-препраздничный стол.
И ужель — не к добру эта радость простая?
Остужает и лечит святая вода.
И в душе что-то зреет,
сквозь мрак прорастая.
И уходит, уходит, уходит беда.

† † †

Как пили гречишный, янтарный
и липовый,
словно угар
природы самой,
в день базарный
упавшего неба нектар.
Как пили!
Хмелит медовуха,
и солнце в зените звенит.
И жизнь — все еще молодуха,
и запах медвяный бодрит
Господнего вечного лета.
Медовый нас радует Спас.
И сколько рассыпано света!
И все это, братья, для нас.

Живя на обломках Державы,
держитесь правее руля.
Не надо ни чести, ни славы — 
лишь правильный курс корабля
и запах медового Спаса,
упавшего неба нектар…
Не надо копить нам запасов,
ведь завтрашний день — Божий дар.
И вечно лишь лето Господне.
Прекрасная в мире пора,
где нет ни вчера, ни сегодня,
где тихнут шальные ветра.

† † †

…Ну почему так милостлив Господь?
И почему светлы мои печали?
И радость мне мою не обороть.
И птицы по-осеннему вскричали.
И дух вновь подчиняет бренну плоть.

Да, птицы — по-осеннему… Пора.
Какое легкомыслие в природе!
Не сплю, пишу до самого утра,
хоть столько дел еще на огороде — 
доделать их хотел еще вчера.

Не сплю — полумонашеский обет.
Как сладостна осенняя остуда!
Я не считаю ни побед, ни бед — 
живу в предощущенье вечном чуда.
В окно сочится невечерний свет.

Я не считаю — счет на Небесах.
Сочится свет, и прозревают дали.
Предзимний снег струится в волосах — 
меня как будто за предел позвали.
Но душу не тревожит скорбный страх.

С Небес сочится белый-белый свет.
Меня зовут… Я слышу, слышу, слышу!
Но смерти нет. Покоя тоже нет.
Ложится снег на старенькую крышу.
На огород пора тебе, поэт.

Поэт, пиши затертые слова
на вырванном из памяти листочке.
В саду пусть цепенеют дерева,
и цепенеют на листочке строчки.
Мы доживем еще до Покрова…

† † †

Под лежачий — вода, под лежачий.
Все едино: что чет, что нечет.
Камень веры — великий и зрячий,
и вода под него все течет.
Ах, водица моя ключевая,
иорданская благодать!
Эх, житуха моя кочевая, — 
все едино: что взять, что не взять.
Все едино: покой и тревога,
тишина иль с небес голоса.
Протянулась далече дорога,
где на каждом шагу — чудеса,
где на каждой развилке есть камень,
Крест поклонный, сиянье в ночи…
Эту землю потрогай руками
и послушай, как птица кричит
не надрывно, не жутко — счастливо.
Что за надпись на камне сквозит?
Ты прочти, поклонись сиротливо;
снова слушай, как птица кричит.
«Там себя, здесь коня потеряешь,
прямиком — и себя, и коня…»
Все едино: и это ты знаешь.
Жестко колет сухая стерня,
дышит близкою осенью поле,
обдавая последним теплом.
Мне не надо свободы и воли,
что уже получил — поделом.
Лишь тянулась бы долго дорога,
где на каждом шагу — чудеса,
от порога — к Единому Богу,
где другие слышны голоса.

Владимир Осипов

Рис. Германа Дудичева.

26.09.2008