V. Перед бурей

Здесь приведены реальные истории, случившиеся в эпоху до легализации абортов. Эти истории дают примеры тех самых трудных ситуаций, которые так любят применять для самооправдания защитники абортов.

В наше время часто врачи убеждают женщину сделать аборт, если существует опасность, что ребенок родится с патологией. Мол, зачем рожать больных, обрекая их и себя на мучения. Сторонникам такого мнения французский ученый, клеточный генетик Иероним Лежен предлагает следующий тест: "Мать больна туберкулезом, у отца сифилис. У них уже родилось четверо детей: первый был слепорожденным; второй — мертворожденным; третий ребенок глухонемым; четвертый — с врожденным туберкулезом. Сейчас они беременны пятым ребенком. Что бы вы посоветовали в этой ситуации?" К сожалению, большинство наших современников советуют сделать аборт. (Поднимите верхний лист) А в результате этой конкретной беременности родился Людвиг Ван Бетховен. В 29 лет он стал глухим по причине своей наследственности. Но к этому Бетховен уже стал выдающимся композитором, без творчества которого трудно представить себе современную культуру.

Еще один пример — судьба поэтессы Юлии Жадовской. Она родилась однорукой, на единственной ее руке было только три пальца. Но это не помешало Юлии стать известной поэтессой, автором популярных романсов, выйти замуж, быть любимой. В наше время в случае обнаружения патологии с помощью УЗИ скорее всего был бы сделан аборт.
Еще один "аргумент" сторонников аборта – "куда их всех рожать?", "нечего плодить нищету". В царской России аборты были запрещены и морально неприемлемы. Несчастные родители, которые были не в состоянии вырастить ребенка, рожали его, затем отдавали в сиротский приют, монастырь или даже просто подбрасывали младенца благочестивым людям. Таким подкидышем был отец знаменитого полководца Георгия Константиновича Жукова [см. фото]. Скольких нерожденных гениев теряет Россия в наши дни?

Серьезные словесные баталии разгораются вокруг абортов в связи с опасностью родов для женщины. Такие случаи составляют примерно 1% от общего числа абортов. При этом, говоря об угрозе жизни матери, медики чаще всего имеют в виду лишь опасность для здоровья, повышенный риск осложнений. Современная медицина имеет широкий арсенал средств, начиная от кесарева сечения, позволяющий эти осложнения избежать. Рождение ребенка для женщины это форма служения, как служба в армии для мужчин, всегда содержит некую опасность, даже если беременность и подготовка к родам проходят благополучно. Пример ситуации, когда возникла реальная проблема выбора между временной и вечной жизнью матери, можно найти в житие священномученика епископа Максима Серпуховского. До пострига будущий владыка был врачом. Его жена умерла из-за невозможности перенести беременность. Оба супруга ни под каким видом не захотели прервать беременность, хотя знали, что она грозит смертью, и по законам Российской империи в таких случаях разрешался аборт. 
С начала 20 века на страницах русских медицинских журналов и газет весьма интенсивно разворачивалось обсуждение этико-медицинских проблем искусственного аборта. 

В 1911 г. доктор Т.Шабад констатирует, что аборт — "это социальное зло". В то же время он практически один из первых ставит вопрос о "праве матери распоряжаться функцией своего тела". Осуждение уголовного наказания матери и врача было итогом работы XII Пироговского съезда в 1913 году. Тем не менее, на съезде и после него сохраняется моральное неприятие аборта как основная тенденция в российском врачебном мире.
На рубеже 19 и 20 веков набирают мощь феминизм, расизм в научных одеждах евгеники, поднимает голову революционное движение. Мир подходит к эпохе потрясений, управляемых инфернальными силами.

<> <> <>

Ярошенко Н.А. Курсистка. 1883 г.

Священномученик епископ Серпуховской Максим (Михаил Александрович Жижиленко) родился в семье, в которой было 9 детей. Будучи студентом медицинского факультета Московского университета, он женился, но прожил с женой не более полугода: она умерла из-за невозможности перенести беременность. Оба супруга ни под каким видом не захотели прервать эту беременность, хотя знали, что она грозит смертью, и по законам Российской империи в таких случаях разрешался аборт. 

По окончании университета Михаил Александрович был врачом-психиатром, затем главным врачом таганской тюрьмы в Москве. Он спал на голых досках, питался тюремной пищей и все свое жалованье раздавал заключенным. Став епископом, он не мог не привлечь к себе внимания советской власти и в 1929 году был арестован, а 6 июля 1931 года расстрелян.