ФИО…

В давние-предавние времена нас так учили: как бы ты ни был занят (на полевом стане или еще где) — замри, подложи под блокнот что-то твердое, и ПЕЧАТНЫМИ БУКВАМИ запиши ФИО собеседника.

Тогда не было интернета.

Теперь он есть.

Но я бы не стал это правило отменять.

Все ошибки простительны, кроме ошибки в ФИО.

«Ты меня уважаешь?»

(Кстати, вот именно сегодня мне указали на то, что я переврал фамилию человека, упомянутого в интервью. Так «считалось» с диктофона! Урок в том, что диктофону и вовсе доверять в подобных случаях нельзя. На слух могут быть серьезные ошибки. А мне щелчок по носу: век живи — век учись!)

Был такой случай. Меня вызвали, скажем так вот обтекаемо, в высокий кабинет. Вызвали к Священноначалию за одно очень острое интервью. В тексте было много сильных слов. Красивых аргументов, пафоса полно. И главное — все там почти что было справедливо. И тем не менее — резкие слова на ковре. Я пытаюсь спорить. Но меня не слушают, а продолжают «учить». Тогда я почти кричу: «Но ведь он же прав!»

— Кто он такой, чтобы быть правым! — был ответ. По-своему гениальный. — Что он сделал для Церкви, чтобы ты печатал его мнение (рассматривался в том интервью злободневный и действительно очень важный для Церкви вопрос). — Вот ты поезжай к старцу-Архимандриту К… — пусть он тебе свое мнение скажет!

И я поехал к старцу-Архимандриту К… И он мне свое мнение сказал. Не менее резко, чем предыдущий интервьюируемый. Но Священноначалие больше не вызывало. Второй персонаж имел право на мнение.

На мнение (публично высказанное) тоже надо право иметь.

Очень часто нас ругают не за сами высказанные мнения. А за то, кто именно в наших репортажах, интервью, и пр. их высказывает.

Нет таких идей, какие нельзя было бы высказать в газете (ну, кроме уж самых маргинальных и уголовно-наказуемых). Просто надо найти человека. Достойного высказать все, что думает. И такие люди есть. Всегда. Старайтесь до них в нужный момент добраться.

Кстати говоря: в этом последнем тексте я в одном месте убрал совершенно ненужные здесь кавычки, — а это было слово на ковре. А в одном месте — «учить» — кавычки все же оставил. Убирайте кавычки везде, где только можно, и даже где нельзя. Везде, где вам только кажется переносное значение, а на самом деле его нет. Эти пресловутые кавычки — беда нашей профессии. Они похожи на как бы в устной речи!

Скобок тоже надо громоздить поменьше. Пишу это исключительно для себя самого.

Кто такой Православный журналист? Тот, который пишет обо всем с Православных позиций.

Кто такой церковный журналист? Тот, кто пишет сугубо на церковные темы. И на другие не пишет.

Но успех возникает тогда, когда журналист оказывается и церковный, и Православный одновременно.

Я вот как раз такой (а вы что думали?).