"Несу свой крест"

Роман Гинзбург. Это имя стало поэтическим открытием для читателей "Благовеста" ровно четыре года назад, когда в газете была опубликована статья о двадцатилетнем юноше, осужденном на длительный срок лишения свободы. В публикацию, получившую название "К спасению", вошли письма из следственного изолятора и стихи Романа — то щемяще-горестные, то — пронизанные трепетным ожиданием пусть очень далекой, но все-таки живой надежды... В этих стихотворных строчках легко читался уже состоявшийся литературный талант. И было в них не только зрелое мастерство поэта: нечто гораздо большее — окрыленность души, стремящейся к горним высям, прочь от безысходной тоски.
Как и многие сверстники, Роман на свободе жил, не слишком задумываясь о горнем. Надо было пережить настоящий шок от того, что рухнул привычный мир, все полетело под откос... Или — напротив, наконец-то встало на свое место?..
6 марта 1997 года Роман, уже в следственном изоляторе, окрестился. В этот день он написал своим родным: "Армия Христова приняла в свой состав еще одного добровольца. Надеюсь, вы понимаете, что это серьезный шаг! И что к этим обязательствам нужно относиться серьезно, более серьезно, чем к любым другим".
Минуло четыре года. За это время Роман, по словам его отца, возмужал, духовно окреп. Об этом свидетельствуют и новые стихи, рожденные в тюремной камере. Роман еще не скоро вернется в отчий дом. Но уже сегодня, вчитываясь в его поэтические строки, понимаешь: в новую, свободную жизнь он придет иным человеком. Православным человеком. Для которого жизнь по совести, по Божиим заповедям — единственно возможный путь. Как бы ни был он труден...
Мы публикуем новые стихи Романа Гинзбурга.

х х х

Дано ли нам, Отец Небесный,
Все тайны сущего познать,
Увидеть в капле мир чудесный
И необъятное объять?
В награду или в наказанье
От рода дышит человек
Безумной жаждою познанья
И ею жив из века в век?
За годом год мы, прорываясь
Во глубь небесных тайн седых,
Загадкам новым удивляясь,
Чудесное находим в них.
Дано ли нам, Отец Небесный,
Достичь заветнейшей черты,
Где в светлый час из поднебесья
В сиянии предстанешь Ты?

х х х

Я духом слаб и в мыслях грешен,
Смиренный пасынок судьбы.
Тем, что дано мне, я утешен —
Ни зависти и ни мольбы.
Я хлебом сыт и пьян водою,
Бушлат под голову кладу,
И все мое ношу с собою,
Когда по миру я иду.
Коль силы есть еще на донце,
Несу свой крест, свою суму.
Но загораживать мне Солнце
Я не позволю никому.

х х х

Кто сможет на века
От боли мир избавить,
Пробить небесных плит
Кладбищенскую твердь?
Течет судьбы река,
Ошибок не исправить
И не угомонить
Людскую круговерть.
Безстыдно стынет кровь.
Пред Богом не слукавить,
Не вымолить покой,
Не спрятаться во лжи.
Но Ты, моя Любовь,
Не дай мне мир оставить,
Над бездною людской
Держи меня, держи.

На снимке: Роман Гинзбург со своей мамой. Короткие часы свидания…

18.05.2001