К Богородице прилежно ныне притецем…

Уважаемая редакция!
Невозможно оставаться равнодушным, прочтя в «Благовесте» статьи «Какая икона спасет Россию?» (№ 2 с.г.) и «Да не прельстят вас…» (№ 5 с.г.). В них высказано предположение, что одной из целей распространения в России сомнительных писаний В. Сизовой является «открыто декларируемое ею желание подменить в сознании Православных россиян великую Православную святыню — чудотворную Державную икону Божией Матери — католической Ченстоховской иконой». Скорее всего, я думаю, сама Сизова стала жертвой прельщения. Никакая благодать от Державинской иконы не может переходить к Ченстоховской. А потерять благодать от Державной иконы мы можем, если мы не покаемся перед Ее Пречистым образом за свою слепоту, глухоту и равнодушие.
Недавно я прочла небольшую книгу В.Н. Лялина «По святым местам. Тихвинские зарисовки». Автор пишет: «Чудотворный образ пришел из Византийского Царьграда после того, как Константинопольский Патриарх заключил с Римом унию, отдав власть над Православной Церковью Римскому папе» (речь идет о чудотворной Тихвинской иконе Божией Матери, пришедшей из Византии в Россию). «После такого знамения, пишет В.Н. Лялин, греки приуныли, они поняли роковое значение этого знамения. Великая Православная Держава — Византия — вскоре перестала существовать. Если у греков из-за унии с Римом ушла чудотворная Богородичная икона, то у нас во время и после революции исчезло большинство национальных святынь… потому, что они здесь стали не нужны. Вера ушла из сердца народа. И, к сожалению, мы не каемся, но умножаем свои грехи и беззакония».
Не случится ли так с Державной иконой в погоне за Ченстоховской благодатью? А не будет благодати Державной иконы — не будет и России. И тогда нас может постигнуть участь Византии. Необходимо просить прощения у Нее за всю ту боль, которую мы причинили своим неверием.
А Валентину Сизову пусть простит Бог за ее заблуждения.
Лидия Служаева, р.п. Новоспасское Ульяновской области

Эти простые строки письма из Российской глубинки вновь обратили внимание на странную ситуацию, создавшуюся сегодня вокруг Ченстоховской иконы Божией Матери. Спорящие стороны все же сходятся в одном: о спасении России надо молиться Божией Матери. Только одни голословно, хотя и убежденно, предлагают нам почему-то молиться на икону, земная судьба которой давно уже «накрепко» связана с католическим миром. Другие — и в том числе редакция «Благовеста» — придерживаются иной точки зрения. Державная икона была и остается величайшим символом того, что Россия не оставлена Богородицей, что Царица Небесная остается и нашей земной Царицей… Кто-то быть может скажет: но ведь иконе Державной всего и лет-то не более двухсот, а Ченстоховская — древняя, писанная самим Евангелистом Лукой… Все так. Но ведь в России есть не менее древняя икона — Владимирская! И она тоже ведь писана Евангелистом Лукой! Об этой величайшей святыне Православия как-то вдруг подзабыли в связи со спорами вокруг Ченстоховской иконы. А ведь именно Владимирской Божией Матери молились наши благочестивые предки во времена нестроений и смут. Владимирская икона — не просто великая чудотворная икона, в ней, можно сказать, заключена душа России. И именно этой иконе нужно в первую очередь молиться в наши смутные дни. Как спасла она Русь от несметных полчищ Тамерлана, так спасет нас и от новых угроз, на которые так щедро наше время.
Недавно в редакцию пришел наш друг и соратник самарец Александр Тимофеевич Сидоров. С собой он принес… чудотворную Владимирскую икону. Не ту, конечно, которая хранится в Москве, в храме при Третьяковской галерее, а лишь копию с нее. Но  — чудотворную копию! Небольшая икона эта была в киоте. На стекле — явные следы недавнего мироточения. Когда раскрыли киот, нас обдала густая благодатная волна благоухания. Вот так же благоухают хорошо знакомые нам, «благовестовцам», Державинские мироточащие чудотворные иконы. Два дня в редакции находилась эта святыня. И все это время приходившие к нам посетители могли сами ощутить это неземное благоухание.
— Эту иллюстрацию древней иконы я вырезал из какого-то Православного
журнала, — рассказывает А.Т. Сидоров. — И икона мне сразу как-то к сердцу пришлась. Как ни взгляну на нее — сердце радуется… Наклеил ее на дощечку, потом отнес в храм. Ее освятил протоиерей Виктор Ушатов в Кирилло-Мефодиевском соборе. С тех пор икона находится у меня дома, на божнице. И стал я замечать — как только начал молиться возле этой иконы о спасении России, ежедневно читать акафист Владимирской иконе Божией Матери, — икона стала мироточить и благоухать. Миро стекает по тыльной стороне стекла, со стороны иконы. А аромат густой, сильный, который ни с чем не спутаешь…
Вскоре мы в редакции решили типографским способом размножить оттиски с этого мироточащего иконописного изображения. На обратной стороне иконы опубликовали тропарь и кондак Владимирской иконе Божией Матери, дни празднования этой иконы. А внизу решили крупными буквами написать: «Сей иконе нужно молиться о спасении России». Ведь не Ченстоховская икона (от которой много произошло чудес и этого никто не дерзнет отрицать) защищала Россию в дни польского и французского нашествий. Не ей молились русские ратники в дни татарского пленения. Не эта икона умиротворила страну в кровавые и недавние октябрьские дни 1993 года (тогда лишь на несколько часов Владимирскую икону передали из музея верующим — и может быть только это удержало страну на грани гражданской междоусобицы, остановило уже начавшееся кровопролитие, не дало ему выйти за пределы Садового кольца…).Когда мы принесли чудотворное изображение иконы в типографию, печатники сразу обратили внимание на то, что икона эта необычная. Благоухание распространилось по всему помещению. Наверное поэтому с таким благоговением, с такой любовью и с таким высоким качеством работники типографии отпечатали тираж иконы. Сами почувствовали благодать Владимирской…
Во время горячих споров о Ченстоховской иконе, когда столичные «патриоты» — защитники католической святыни — стали обвинять меня в отсутствии патриотизма только за то, что я усомнился в истинности «откровений» Сизовой, в тонком сне я услышал удивительные слова о том, что нужно читать каждый день акафист Владимирской иконе до 15 марта… Проснулся — и сразу не понял, о чем идет речь. Почему акафист нужно читать, и почему именно до этой даты. Только взглянув в календарь, изумился: ведь 15 марта — день Державной иконы Божией Матери! Видимо, предо мной таким образом приоткрылась тайна (впрочем, эта «тайна» и так известна многим верующим Православным), что Владимирская и Державная иконы ВМЕСТЕ «отвечают» за судьбу страны. Не отнимают они друг у друга благодать (о чем упорно «вещает» Сизова), а только дополняют, преумножают ее…
О том, что молитва у великих святынь бывает услышана, я не раз получал РЕАЛЬНЫЕ подтверждения. Но об одном случае хочу рассказать. В начале февраля этого года я уезжал из Москвы с Рождественских чтений. Сумка была уже в камере хранения на вокзале. До поезда оставалось около двух часов. Чем их наполнить? Вроде бы, уже всюду успел побывать: молился в Коломенском у Державной иконы. Был у мощей Святителя Тихона, блаженной Матронушки… И вдруг осенило: а ведь в Третьяковке Владимирская! Поехал туда. В Третьяковской галерее мне терпеливо объяснили, что билет брать для посещения храма Николы в Толмачах не нужно, а только сдать вещи в гардероб и идти в храм. И вот уже я в этом несколько все же не «живом» Никольском храме. Музейный дух все еще витает здесь, но все же в сравнении с 1997 годом (когда я тут был на празднике Владимирской иконы — Ее перенесли сюда на день из основной экспозиции музея) все здесь разительно изменилось. Тут уже хочется перекреститься. Великая святыня наполнила благодатью еще недавно совсем нежилой храм. Вот и Владимирская икона. Первое время молюсь перед святым образом, ничего не видя вокруг. До чего же прекрасен Лик на иконе! Говорят, Владимирскую много раз реставрировали, но кисть реставратора ни разу не прикасалась к Лику Пречистой Девы. Он остался таким, каким запечатлел его Евангелист Лука… А когда я огляделся по сторонам, к радости своей обнаружил рядом с иконой среди немногочисленных посетителей своего давнего знакомого — мужчину лет сорока пяти, который читал акафист чудотворной. Когда бы я ни приходил к Владимирской в свои редкие приезды в Москву — в 1996, 1997 годах, всегда видел его возле этой иконы. Видимо по обету он КАЖДЫЙ ДЕНЬ приходит сюда и читает акафист Божией Матери. Мне всегда очень хотелось подойти к нему и молиться вместе с ним. Но я не решался. Не решился и на этот раз. Мужчина ничуть не изменился за прошедшие годы. Сосредоточенный, благообразный, он коленопреклоненно молился перед чудотворной иконой, хранительницей Москвы и России. И казалось, что он не уходил отсюда все эти годы. Когда пришла к иконе группа паломников во главе с батюшкой, он смиренно отошел в сторону и молился на расстоянии (скажу в скобках, что спустя месяц один мой знакомый также посетил этот храм и чудотворную икону, и он заметил, что «обетчик» этот все так же молился перед чудотворной иконой).
Одно из открытий этого дня: я увидел, как одна женщина, видимо, москвичка, которая часто приходит к чудотворной, приложилась не только к лицевой стороне иконы (слава Богу, сейчас к иконе, вернее, к бронированному стеклу, которое защищает икону, стало возможно прикладываться без помех — когда икона находилась в музее, это позволялось лишь после согласования с дежурившей смотрительницей), но и к тыльной ее стороне. Я сделал то же, и увидел на обратной стороне иконы изображение Креста, копия и других орудий Крестных мук Спасителя. Эта «деталь» меня почему-то взволновала.
А в это же время в храме священник крестил младенца. После того, как таинство совершилось, мальчика как в обычном храме понесли к алтарю. И он даже сделал сам несколько шагов своими еще нетвердыми ножками. И с какой радостью смотрела с иконы Пречистая на эти первые робкие его шажочки…
Не мне, конечно, судить о том, где должна находиться эта величайшая святыня. Но если вдруг предположить, что музейные работники все же отдадут эту икону Церкви, чего все мы (и я в том числе) столь искренне добивались и добиваемся, то логично представить, что икона эта тогда займет свое место в Успенском соборе Кремля, где находилась она испокон веку. Но ведь туда сейчас смогли бы попасть лишь те немногие счастливцы, которые имеют доступ в этот древнейший собор! И уже тогда этот «обетный» молитвенник вряд ли бы смог так легко читать перед Ней свой безконечный, длиной уже в несколько лет, акафист. Может, не только «козни» музейных работников тут виноваты. Может, Сама Пречистая захотела остаться в этом музейном плену, чтобы по-прежнему быть С НАРОДОМ — таким разным, зачастую еще не воцерковленным, но все же без трепета не научившемся взирать на эту величайшую святыню… Так ли это на самом деле, знает только Сама Пречистая. Но ясно, что все происходящее с этим образом — не случайно. Как не случайно, конечно, и то, что находится сейчас Владимирская икона уже не в экспозиции музея, а все-таки в храме. Значит, большинство русских людей сейчас перестали взирать на Нее как на «экспонат», а смотрит как на святыню… Может быть, в дальнейшем икона уйдет из музея совсем. Тогда это будет означать только одно: Россия вернулась к своим духовным истокам!
Когда я приехал в Самару, и в первый день после командировки вышел на работу, один близкий знакомый неожиданно мне подарил небольшую иконку… Владимирской Божией Матери! У которой молился я совсем недавно перед отъездом из столицы. Я понял, что не только я взирал с молитвой на Лик Пречистой Девы, но и Она, Владычица России, в тот день увидела, разглядела меня — одного из своих пусть грешных, но все же подданных…
И сейчас, как в давние времена, слышит наши молитвы перед Своим чудотворным Владимирским образом Пречистая Дева. И ждет — когда не один «обетчик», а все мы, Православные, пред Ее иконой по всей стране «едиными усты и единым сердцем» воззовем: «К Богородице прилежно ныне притецем…»

Антон Жоголев

05.04.2002