Дорога к морю /окончание/

Начало здесь

Нелегкие переживания ждали нас у самого Черного моря — думали даже, "…что это и есть то время, в которое начнет Всевышний посещать Век Им созданный" (3 Езд., 9, 63).
А начиналось все с ясного солнечного дня у моря. Ничто не предвещало грозу. Из-за горизонта спокойного моря будто видения возникали плывущие корабли, и море было совсем не черное, а переливалось разноцветными бликами, и белые гребешки пены игриво перекатывались с волны на волну.
Ландшафт гористого побережья словно в чашу заключил ущелье великомученицы Варвары. Слева, за горной грядой, Новороссийск, справа, дальше по берегу за Анапой, — поселок Витязево. И там, и там побережье моря стало временным приютом для отдыхающих. Из года в год отдыхающие устраивают здесь небольшие поселения — по интересам, по вероисповеданиям. Селятся вместе с людьми, близкими по духу. Есть здесь и сектанты, и какие-то "школы выживания"… Они практически закрепили за собой места, где каждый сезон стоят их палатки.
Дня два рядом с нами не было никого, и только по вечерам к нам подходили Православные казаки из отряда охраны побережья — вот они-то и рассказали всю географию этих мест. Утром третьего дня к нам на горочку подъехали нижегородцы. И хотя знакомиться сразу не принято, они охотно пошли на контакт. Спросили, как погода, — к этому моменту была переменная облачность, подул ветер, судя по белым гребешкам волн на море было около 2-3 баллов: не штиль, конечно, но купаться и загорать можно.
К вечеру с усилением ветра небо затягивалось тучами. Они надвигались так быстро, что и просвета не оставалось на небе. Море, как око, отражало в себе свинцовую тяжесть туч. Вот и молнии засверкали, они огненными пиками вонзались в пучину волн и устрашали взор наблюдающих за стихией.
Шквальный ветер с проливным дождем обрушился на нас. Мы понимали, что это пройдет нескоро, но думали переждать непогоду. Между тем все наше укрытие была только наша машина. Впереди была ночь, потом день, и еще ночь — и так трое суток шел проливной дождь. Иногда он лил стеной. Ночи были просто страшные — при сверкающих молниях над головой раскатистый гром, шквальный ветер. В ночное время сердце просто выскакивало, мы совсем не спали. Целыми ночами горел свет и в палатке у наших новых соседей, видимо, они тоже молились. Варвара-Великомученица собрала под свой молитвенный покров Православных людей.
В первый же поздний вечер, когда стихия разбушевалась с особой силой, мы увидели в стороне Новороссийска огромную черную воронку, расширявшуюся к небу, — это был смерч, словно засидевшийся в недрах земли и вырвавшийся на поверхность змей. От одного только этого зрелища нам казалось, что наш дух вот-вот вылетит вон. Теряешься до слез, когда понимаешь, что ты заперт стихией и тебе никто не поможет, рядом такие же бедствующие люди. Непрерывный страх и ужас обрушивался на нас, слабых и безпомощных. Мы уже не могли видеть ничего вокруг, только смотрели на святые иконочки и молились. И в этом было наше спасение. Почти сразу мы ощутили Божий покров, и пришло ощущение, что все происходящее вне машины — так далеко и как будто не с нами. Боль в сердце утихала, и с первым часом наступления утра мы надеялись вздремнуть.
Открыли глаза уже днем. Дождь все еще шел, но ветер дул не так порывисто.
Мы включили радио и услышали сообщение, повергшее нас в ужас. Оказывается, за эту ночь было смыто в море множество людей, есть погибшие. В горах в районе Новороссийска смерч вобрал в свою воронку озеро вместо с рыбой, водорослями и прочим содержимым — и бросил его на Новороссийск. Результат был объявлен — неутешающий: разрушенные дома, унесенные в море машины, погибшие и пропавшие без вести люди… В районе поселка Витязево прибрежное поселение отдыхающих было смыто в море, и потом еще несколько дней вылавливали тела утонувших. Там тоже прошелся смерч.
После таких сообщений было одно желание — уехать отсюда как можно скорее, — но это было невозможно. Глинистая почва дороги, размытая ливнем, превратилась в жидкую кашу, в которой напрочь увязали колеса машин. Сдвинуться с места было невозможно, и оставалось только ждать короткого перемирия со стихией.
В ночь со среды на четверг (с 7 на 8 августа) опять бушевала грозная стихия. Так же страшно было при каждом раскате близкого грома, яркие молнии слепили нам глаза. Молиться было сложно, но что еще нам оставалось? Молились Божией Матери, Николаю Чудотворцу. Обретая покой во время молитвы, мы надеялись на верную помощь заступника на морях Святителя Николая. Так оно и произошло!

Рассказывает Ирина:
— Подняв глаза на короткое мгновение, я увидела перед собой — между берегом и машиной — Николая Чудотворца. Он пришел к нам в таком же простом виде, как когда-то к погибавшей на пути к месту ссылки семье будущего священника Михаила Осипенко: в длинном холщовом одеянии, с непокрытой седовласой головой, с мягкой бородкой. Правая рука была поднята в благословляющем жесте. Он был здесь, рядом — и в то же время недосягаемый. Он говорил нам что-то, но я не могла слышать его слов из-за сплошного грохота стихии. Да и по своей греховности тоже. Я позвала Александра:
— Видишь ли ты?..
Он ответил:
— Вижу…
Мы понимали друг друга, потому что видели одно и то же.

Рассказывает Александр:
— Мы читали канон Николаю Чудотворцу. И где-то в середине канона Ирина вдруг с удивлением в голосе спросила: "Ты видишь?.." — и я действительно увидел: перед машиной, буквально метрах в десяти, стоял с поднятой благословляющей рукой Николай Чудотворец. Хотя на улице была ночь, от него исходило сияние. И на душе стало спокойно, появилась уверенность в том, что Николай Чудотворец нас не оставит.

Ощущение страха и незащищенности ушло, теперь мы старались быть послушными Чудотворцу и ждали его действий. Внезапно для себя Ирина как будто вспомнила, о чем говорил Николай Чудотворец, — он говорил, что утром мы отсюда уйдем. Мы это поняли, как благословение уехать отсюда. Вместе с тем благодать этого чудесного посещения успокоила нас, и мы не заметили, как уснули.
Утром проснулись на удивление отдохнувшими. Дождь прекратился, и у нас появилась возможность пообщаться с нашими соседями. Бледные, измученные их лица осветились радостью от того, что они увидели нас живыми. Мы стояли по щиколотку в воде и оживленно делились друг с другом, как проходили для нас эти страшные ночи. Мы рассказали, что к нам приходил Николай Чудотворец и велел уходить отсюда. Нижегородцы, в свою очередь, рассказали, что прежде считавший себя неверующим муж Татьяны умолял свою жену молиться, потому что сам не умел. Без беды и счастья не бывает… В эти дни переживаний Бог дал веру еще одному крещеному человеку. А ведь сколько еще было таких, о которых мы не знаем.
Еще одно уверение о серьезности нашего положения мы получили от другой семьи соседей, которые взяли с собой в путешествие ручную крысу. И наблюдая за ее поведением, они поняли, что предстоят серьезные стихийные бедствия. Крыса грызла клетку и пыталась бежать, как бегут крысы с тонущего корабля.
Всем миром мы решили ехать. Но как? Дорога размыта, крутой скат… Впереди — жижа грязи. И все-таки, поверив в помощь Николая Чудотворца, мы перекрестились — и с молитвой без мучений выехали на трассу, тогда как в это же самое время машины МЧС, буксуя и натужно ревя моторами, вытаскивали поочередно другие автомобили.
С ликующим: "Слава Богу!" — мы ехали по трассе. И видели, подъезжая к Крымску, следы прошедших здесь селевых потоков. Сквозь кроны деревьев, как через сито, были процежены потоком селя домашние вещи — носки, майки, брюки, обувь… Высота деревьев достигала двух с половиной и более метров, и она стала своеобразной отметкой, показавшей, какой глубины был мощный поток воды и грязи, камней и целых глыб, вывороченных деревьев, обрушившийся с гор на незащищенных людей. Многие дома легли под напором селя. Но вот что удивило. Селевый поток в прямом смысле этого слова вырыл яму в каких-то двадцати метрах от дома священника-иконописца Михаила Осипенко, а его дом остался нетронутым.
Мы порадовались Божией помощи этой семье. Ни за ним, ни за нами не было науки выживания в экстремальных ситуациях — много ли кого она спасла в эти страшные дни и ночи! — Бог был нам в помощь и заступление. "В том-то и возвестится правда Твоя и благость Твоя, Господи, когда помилуешь тех, которые не имеют существа добрых дел" (3 Езд., 8, 36).

На фото: cеление после селевого потока; море утихло. И корабль плывет…

Александр и Ирина Евстигнеевы

13.09.2002