Капельки вечности

«Неисчерпаемое чудес море»
Я недавно уже писал о чудесах Святителя Николая. И вот опять пришлось взяться за перо… Надежде Николаевне Мануиловой сейчас 47 лет. А тогда ей было только 24. Ее бабушка, Ольга Ивановна Тактаева, можно сказать, жила в церкви. Постилась она с шести лет, много молилась. А когда состарилась, ходить одна в церковь уже не могла, просила внучку ее проводить. А внучке все время некогда, да и неохота. Но вот однажды все же скрепя сердце согласилась. Повела бабушку не в самарский Покровский собор, куда та раньше все время ходила, а в ближайшую к дому Петропавловскую церковь. Привела бабушку в храм, усадила с правой стороны на скамеечку. А сама, чтобы времени зря не терять, встала рядом, открыла роман Алексея Толстого «Петр Первый» и углубилась в чтение. И вот идет со стороны алтаря седобородый старик, брюки у него в кирзовые сапоги завернуты («Так тогда никто не ходил!» — вспоминает Надежда). И прямо к ней. Глаза у него ласковые-ласковые. И не ругает, а ласково так ей говорит, и сам при этом любовью светится:
— Что читаешь, доченька?
— Книжку, — резко ответила Надежда.
— А она Православная?
— Нет.
— Так ты бы вышла, доченька, из храма на улицу и там читала… — все так же ласково предложил ей сверкающий какой-то огненной сединой дедушка.
А бабушка, услышав этот их разговор, от стыда за внучку расплакалась.
Пришлось Надежде выйти из храма. Опять раскрыла книжку, а чтение на ум не идет. Все в ушах этот ласковый дедушкин голос звучит. Ну и стыдно ей стало, конечно. Решила вернуться в храм. Вошла, а дедушки уже нигде не было. Стала она вслушиваться в церковные песнопения, в слова молитв.
А через два дня увидела у бабушки церковный календарь, а с его обложки на нее все так же ласково смотрел тот самый «дедушка» — Святитель и Чудотворец Николай! Стало ей понятно, кто подошел к ней в храме для наставления…
Бабушка Ольга умерла в 1986 году. Стала Надежда за нее Псалтирь читать, и с тех пор уже не перестала молиться. Теперь она ревностная прихожанка. И с особой радостью и теплотой она молится Николаю Угоднику.

Есть ли порча?
«Теоретики» Православия (а их у нас все больше!) от этой темы недовольно воротят носы. «Ну, какие там еще колдуны? Это все кликушество…» Если бы так!.. Но, к сожалению, и заговоры, и порчи, и прочие обавания — отнюдь не выдумка невежественных людей. Вот только один пример, для иллюстрации. Недавно к нам в редакцию пришла немолодая женщина Галина Николаевна Кондрикова и рассказала про свою свекровь — колдунью.
— Ее звали Анна, она уже давно умерла в страшных муках от рака. А до этого успела похоронить двух своих сыновей — висельников. Один из них — мой бывший муж, — вспоминает Галина Николаевна. — А узнала я о ее проделках, еще когда жила в их семье. Много мне приходилось терпеть от свекрови и от ее сына. Он работал в прокуратуре, было у него оружие — так он на меня беременную, на живот пистолет наводил, пугал, что выстрелит. А потом и вовсе ушел от семьи. Вскоре стал проситься обратно, но я уже не взяла, не по силам мне это было…
Первый раз его успели вынуть из петли. Это было в лесополосе возле больницы Калинина. Стыдили, говорили, что дети его увидят. А вскоре он все равно повесился…
Сначала я и предположить не могла, в чем причина всех этих мучений. И вот однажды я готовилась к экзаменам и на пути из комнаты на кухню зубрила какой-то билет. На кухне была свекровь Анна. Я оторвалась от книги и, к ужасу своему, увидела ее читающей какие-то страшные заклинания. Потом она плеснула на стол водой — и вода сразу вспыхнула огнем. Анна ладонью сгребла огонь со стола в сумку, где лежали какие-то продукты. Потом она проделала то же самое еще два раза. Когда она заметила меня, то изменилась в лице. А чуть позже она объяснила мне, что ее на работе (она работала уборщицей в одной организации) сильно обидели — не дали ей колбасы. И вот она несет туда огурчиков — «попотчевать» ими обидчиков…
Через два дня она призналась, что почти всех, кто распробовал ее «угощение», увезли на «скорой помощи» с отравлением в реанимацию… Понятное дело, что в советские годы никому там и в голову не пришло перед едой те огурцы перекрестить…
Мы не виделись с бывшим мужем несколько лет. И вот в ночь перед его самоубийством я увидела сон, что он тянется ко мне, просит помощи, а его мать-колдунья встала между нами и не пускает его… Днем (это был день моего рождения!) я узнала, что он повесился… Сейчас я понимаю, что это было наказание всему роду за колдовство. Ведь Бог поругаем не бывает.

Вечное возвращение
Мой давний знакомый А. в рекламе давно не работает. Но память о его деятельности в этом бизнесе осталась: невысокие рекламные столбы на остановках. Их много.
Несколько лет назад он устроился в фирму, которая решила установить эти самые рекламные столбы. И его определили как раз на это направление. Я ему несколько раз говорил, что дело это — ну, как бы помягче — не совсем богоугодное, что ли? Он слушал, соглашался, но работу менять не спешил. Говорил, что когда установит эти столбы, начнет сортировать рекламу и отказывать тем, кто принесет явно безнравственные плакаты.
Первый же визитер притащил рекламу… абортов. А. сразу и решительно отказал. И его вскоре уволили — по другой какой-то причине. Но рекламные столбы уже стояли по всему городу. Вскоре он нашел себе другую работу и уже не «рекламирует порок» (чем занято большинство его бывших коллег в наружной рекламе).
И вот год назад встречаюсь с ним в храме на Пасху. Он пришел с матерью на ночное Богослужение. Но что-то вид у него не больно радостный. А мать и вовсе в слезах. Спрашиваю, что случилось. Он скупо рассказал, что как только подошли они к остановке, его мать в сумерках не разглядела опасности и случайно ударилась… головой о столб. Тот самый — рекламный! Да так сильно еще… Были сомнения, достоит ли она Пасхальную службу. Но, кажется, все-таки достояла. Вернее, досидела, так как стоять не могла. К концу службы ей стало легче.
…Только я открыл рот, чтобы сказать приятелю, что думаю по этому поводу, как он в ответ уже замахал руками: «Знаю, все знаю и так…» Вид у него был растерянный, но к концу службы он заулыбался и уже громче всех кричал: «Воистину воскресе!».

В доме Зои
Несколько лет назад на самарском телеканале «Терра» показали замечательный фильм режиссера Владимира Осипова «Стояние Зои». Я был одним из авторов этого проекта и потому не стану много рассказывать про сам фильм. Тем более что Православные самарцы его видели — если не по телевидению, то по видео — и сами сделали свои выводы. Необычность замысла заключалась в том, что в этой ленте были засняты как реальные персонажи (в основном косвенные участники тех событий пятидесятилетней давности), так и профессиональные актеры. Их пригласили из местного драмтеатра. Задача у актеров и режиссера была непростой — максимально достоверно показать события той исторической новогодней вечеринки 1956 года, когда девушка Зоя окаменела во время танца с иконой Николая Угодника в руках…
Опытный режиссер Осипов с этой задачей справился. В кадре звучала еще трофейная мелодия «Линда». Даже огурцы были положены в банку с крышкой из того времени. Не говоря уже об интерьере комнаты на Чкаловской (надо ли говорить, что съемки проходили в том самом доме!). Особенно запомнилась роль поседевшего от ужаса милиционера…
В работе над фильмом принимали участие много людей. Все были верующие, но духовный опыт у всех был разный. Некоторые участники проекта (их я называть не буду, так как это мои добрые приятели) еще только-только вставали на путь воцерковления. Другие, например Осипов и Изъятский, давно уже пришли к вере. И вот в один из горячих съемочных дней (я в это время почему-то отсутствовал) режиссер Осипов и директор ленты Юрий Изъятский пришли в Дом Зои на улице Чкаловской, 86, и застали там съемочную группу за оживленным спором. Они как раз решали, как лучше снимать… танцующую с иконой Зою! Оказалось, молоденькая девушка-актриса (немногим старше реальной 18-летней Зои с самарского трубочного завода) под напором аргументов продюсеров согласилась перед телекамерой протанцевать с иконой. Уже и икона для этого была снята с божницы и принесена в комнату. Никому почему-то и в голову не пришло, что съемки этого кощунства лишь умножат грех и ответственность за страшное надругательство над святыней. Не оправдать, но хотя бы чуть-чуть извинить легкомысленную девушку, примерявшую на себя «лавры» Герострата, увы, как-то еще можно. Труднее понять зрелых, талантливых и серьезных людей, предложивших ей эту страшную роль. Но их, похоже, влекла за собой поразительная мистическая логика тех событий… Хотелось быть максимально достоверными, максимально смелыми…Хотелось, наконец, создать шедевр!
«Феллини отдыхает…» — что-то в этом роде.
Но вмешались старшие товарищи. Изъятский и Осипов грудью встали на защиту иконы. Кричали, что просто физически не дадут снимать, спорили, убеждали, ругались. А в конце концов привели один — но убойный! — аргумент. Страшное знамение может ведь… повториться. И тогда кто ответит за судьбу уже не киноленты, нет, а вот этой молоденькой актрисы? А если вот ее во время танца прикует к полу нездешняя сила? Если не вспышками фотокамер, а всполохами молоний осветится комната? Та самая, между прочим, комната, которая однажды уже была молчаливой свидетельницей чуда! И не крики «Мотор!», а крики ужаса оглушат всех присутствующих?..
Подействовало. Актрисе наконец стало страшно, и она промолвила: «Нет, не могу…» Да и антрепренеры этого жуткого танца наконец-то пришли в себя и отступили. Поняли: это уже не искусство, а что-то другое получится. Люди, еще раз повторю, они верующие и очень хорошие. Просто на какое-то короткое творческое мгновение их на «сугубом профессионализме» закрутил лукавый. Тот самый, наверное, бес, который шепнул на ушко настоящей Зое: «А ты спляши…» Ведь полвека для бесов не срок.
Решили ограничиться эпизодом, где Зоя взбирается возле божницы на стул и тянется руками к большой иконе Николая Угодника. И при этом девушка метнула нездоровый, с озорным блеском, взгляд в телекамеру — как настоящая Зоя…
Молоденькая актриса довольно-таки вошла в роль. А сколько таких вот Зой живет рядом с нами, в любую минуту то ли по глупости, то ли по какому-то дикому расчету готовых на все…
Но эта убежденность в том, что чудо бы НЕПРЕМЕННО ПОВТОРИЛОСЬ, если бы дело дошло до кощунства, осталось у всех участников того спора. Не знаю уж, счел ли бы нужным Николай Чудотворец вновь, как и пятьдесят лет назад, явным своим вмешательством остановить беззаконие или каким-то иным способом остановил бы съемки. Но что-то бы непременно стряслось… Потолок бы рухнул…
…А преподаватель самарского филфака Софья А., которая не раз шокировала студентов рассказом о том, что «в память о Зое» плевала у себя дома на икону, умерла от рака полгода назад. Грузная, одинокая, очень больная женщина эта памятна мне еще со школы юного филолога. Как бы хотелось мне, чтобы там она оказалась рядом с той самой Зоей — раскаявшейся и прощенной.
Но что-то подсказывает мне, что встреча у них так и не состоялась.

Рис. Валерия Спиридонова.

Антон Жоголев

14.04.2006