«Общество можно изменить только проповедью Истины…»

Скоро исполнится год, как должность Консультанта по взаимодействию с общественными организациями, по делам национальностей и религиозным конфессиям Администрации Самарской области, или, проще, «уполномоченного по делам религий», как раньше ее называли, занимает Дмитрий Дмитриевич Грешнов. Вхожу в его кабинет. Над столом — икона Божией Матери, на столе — Голгофка (подарок друга-священника). Рядом, здесь же, коробка с буддийскими шариками «инь» и «янь» — тоже чей-то подарок. «Эти шарики я в храме освятил, — объясняет хозяин. — Отношусь к ним просто как к игрушке. Кручу в руке иногда вместо четок — успокаивает, знаете ли… А четки — вот они, в кармане у меня лежат…» На моем редакторском веку это уже третий «уполномоченный». Двое его предшественников тоже личности яркие, незаурядные (да, видимо, обычные чиновники на этом непривычном «хозяйстве» вряд ли долго бы удержались — все же работать приходится с верующими людьми и нужно знать и учитывать этот «фактор»). Но Дмитрий Дмитриевич — первый на этой должности, кто открыто называет себя Православным верующим. «Не афиширую этого, но и не скрываю», — поясняет он. С этого-то, с его пути к вере, и начали мы разговор.
— Самарский я, вырос на «шоколадке» (шоколадная фабрика «Россия» — ред.), там и живу до сих пор, — рассказывает Дмитрий Дмитриевич Грешнов. — Потом были армия, педагогический институт. Истфак закончил с отличием. К вере пришел уже в зрелом возрасте. Понял — нет в людях правды, она только в Боге. Принял крещение и потихоньку начал воцерковляться. Этот процесс — на всю жизнь…
С 1999 года работаю в областной администрации. Когда стала вакантной эта должность, мне предложили принять участие в конкурсе, так как за мной уже была замечена склонность к религии. Руководство посчитало, что мне будет легче налаживать отношения с религиозными конфессиями, ведь сам я верующий человек. Прошел конкурс, взял благословение у духовника и приступил к работе.

— К этому новому назначению вы отнеслись просто как к служебному росту или увидели в нем волю Божию?
— И то, и другое… Я вообще замечаю, что человек нечасто делает выбор. Ведь Господь нас ставит в такие рамки, когда особенно-то выбирать и не приходится. От нас зависит только самый главный выбор — между добром и злом: а дальше уже летишь как шар в лузу… Я ведь не стремился эту должность занять. Даже отказывался. Ведь работа очень сложная, в ней больше политики. Судите сами — один мой предшественник умер от сердечного приступа, другой лежал в больнице с инфарктом… Но я понял, что это воля Божия, и согласился.
— Были ли у вас духовные наставники в вере?
— Были и есть. Благодаря газете «Благовест» я узнал о блаженной Марии Ивановне, поехал к ней в Кинель-Черкассы. Она произвела на меня очень сильное впечатление. Однажды я к ней приехал со своим знакомым — ныне иеромонахом Иннокентием Ляхом. После этой встречи он через три дня принял крещение. Потом принял монашеский постриг. Сейчас служит в Духовной семинарии. А меня тоже Мария Ивановна определила на духовный путь. Однажды я к ней приехал в в Воскресенскую церковь в Самаре. Поговорил с ней. И сразу после этого отец Серафим (Глушаков) предложил мне преподавать в воскресной школе при храме. Видимо, блаженная за меня помолилась! Матушку Марию я и сейчас не забываю. Недавно приезжал в Кинель-Черкассы, зашел в сторожку при храме, где раньше жила матушка. Помолился там.
— В чем особенность вашей теперешней должности?
— Это должность чиновника, который осуществляет непосредственное рабочее взаимодействие между государственными органами власти и религиозными организациями. Всегда были люди, которые находились на стыке государства и Церкви. Можно смело утверждать, что уже с XVII века наше государство является многоконфессиональным, и потому все это время была и остается необходимость в людях, которые занимаются вопросами национальностей и религий. В годы Советской власти эта должность имела очень большие полномочия — фактически «уполномоченный» командовал религиозными конфессиями. Слава Богу, времена гонений на религию закончились, сейчас у меня полномочий гораздо меньше. Но должность важна тем, что я единственный в области чиновник, кто занимается напрямую религиозными вопросами. Политические решения принимает губернатор и чиновники выше меня рангом. Но рабочие вопросы, справки, анализ и оценка возможных конфликтных ситуаций — это сфера моей компетенции.
— Наверное, не в последнюю очередь именно от вас зависит такой деликатный вопрос, как выделение бюджетных средств религиозным организациям. Как вы участвуете в этом процессе?
— Тут субъективного в подходе очень мало. У нас есть традиционные конфессии, есть порушенные храмы. Мы их восстанавливаем. Каждый год Самарская Губернская Дума принимает решение о выделении бюджетных средств на реставрацию культовых зданий. Всего на эти цели в 2002 году предусмотрено перечислить 16 млн.630 тыс. рублей. В том числе: Самарское Епархиальное управление получит 5 млн. рублей; Самарская Духовная семинарий — 2 млн. 100 тыс. рублей; Иверский женский монастырь — 2 млн. 900 тыс. рублей; собор Кирилла и Мефодия — 4 млн. 830 тыс. рублей; Региональное духовное управление мусульман Самарской области — 1 млн. 800 тыс. рублей.
При решении о выделении средств той или иной конфессии решающую роль играет количество ее приверженцев. Если, например, в Калмыкии государство в первую очередь помогает буддистам, так как большинство населения этой республики исповедует буддизм, то у нас в Самарской области самой массовой религиозной организацией является Русская Православная Церковь, следом за ней идет ислам.
— Какова религиозная палитра нашего региона? Есть ли у вас данные о количестве верующих, принадлежащих к той или иной конфессии?
— Точных цифр нет, да и вряд ли возможно определить точное количество приверженцев той или иной конфессии. Но есть данные о зарегистрированных религиозных организациях. Русская Православная Церковь на территории нашей области имеет 207 приходов, в том числе Духовную семинарию и три монастыря. Протестанты — 87 организаций. Протестантских организаций много (Совет евангельских христиан-баптистов, Христиане веры евангельской — пятидесятники, Церковь Божия — пятидесятники харизматического направления, Свидетели Иеговы и др.), но в протестантизме широкий спектр вероисповеданий, а также малочисленные общины, хотя протестанты очень активны как миссионеры. Ислам представлен 81 организацией (в том числе зарегистрировано три медресе). Иудеи имеют 9 организаций, из которых 4 относятся к ортодоксальному иудаизму. Старообрядцы различных толков имеют пять организаций. Католики и буддисты — по три. Всего же зарегистрировано более четырехсот религиозных организаций. Как видно из приведенных данных, наиболее влиятельные религиозные общины у Православных и мусульман.
— Можно сказать, что в нашей области сохраняется межконфессиональный мир?
— Да, можно сказать. И это достигнуто не без наших усилий. Конечно, не бывает так, чтобы все было гладко (даже внутри одной религиозной организации случаются конфликты). Но в целом обстановка стабильная.
— Сейчас в связи с безпрецедентным решением Ватикана создать свои епархии на территории России обострились отношения Русской Православной Церкви и Римско-Католической церкви. Этот конфликт не обошел и нашу область. Архиепископ Самарский и Сызранский Сергий не раз высказывал несогласие с планами католиков построить в центре Тольятти большой монастырь. Как вы оцениваете эту ситуацию?
— Это межконфессиональный спор. И конфессии должны его решать между собой. Там, где нет нарушения закона, государство напрямую не вмешивается. Лично у меня вызывало настороженность, что францисканский орден в Тольятти (там, по неофициальным данным, всего 60 человек постоянных прихожан и несколько больше потенциальных прихожан — проживающих в городе поляков) хотел построить большой монастырь в центре Автограда. Я даже собирался ехать к Архиепископу Тадеушу Кондрусевичу в Москву, чтобы убедить его не совершать этого шага. Но ситуация, к счастью, изменилась. Недавно я говорил с Владыкой Сергием и преподавателем Православной гимназии в Тольятти иереем Димитрием Лескиным, они сказали, что католики отказались от своих амбициозных планов и будут строить обычный приходской храм не в центре города. По закону они имеют на это право.
— Имеют ли перспективы роста этот конфликт и какие-то другие межрелигиозные конфликты?
— Имел, имеет и будет иметь. Религия затрагивает души людей, здесь ведь сталкиваются самые мощные силы. Сталкивается добро и зло…
— Вас тревожит ситуация с ростом новых религиозных движений (Православные называют их сектами, хотя законодательством такой термин не предусмотрен), центр которых, как правило, находится за рубежом?
— Я сейчас знакомлюсь с принятым в Белгородской области (при активном участии Белгородской епархии) законом «О миссионерской деятельности». Подобный закон можно со временем принять и у нас. Если получу ободрение руководства, с учетом критики в адрес этого закона, можно предложить нашим депутатам рассмотреть этот законопроект.
А вообще в своей работе я всегда стараюсь идти навстречу представителям всех зарегистрированных религиозных организаций. Вот недавно пришли ко мне кришнаиты с просьбой помочь им хоронить умерших по своим традициям. У них принято сжигать покойников. Я отвечаю: работайте в этом направлении, если будут трудности, я помогу. Считаю, что это их право — человек должен быть похоронен в согласии со своими религиозными убеждениями. Нужно уважать чувства верующих всех конфессий.
- Как вы считаете, государственная власть, губернатор заинтересованы в том, чтобы усиливалась в обществе доминирующая роль Православия?
— Губернатор светский руководитель. Мы работаем со всеми религиозными организациями. Среди русских усиливается роль Православия, в татарской общине — ислама… Люди потихоньку расходятся по своим конфессиям. Наша задача в том, чтобы содействовать стабилизации общества. Обезпечить верующим гражданам свободное исповедание веры, помочь верующим в восстановлении порушенных храмов. Совместно с религиозными организациями решать важнейшие социальные задачи — от помощи обездоленным до совместного искоренения таких пороков, как пьянство и наркомания… Но я убежден: по мере укрепления государства Российского будет стабилизироваться положение во всех сферах жизни общества, в том числе и в религиозной сфере.
— Как вы считаете, процесс обращения русских людей в свою исконную Православную веру сейчас находится на какой стадии?
— Все только начинается! У нес есть чем прирастать! Пока я не увижу храм, битком набитый мужиками, а не старушками, я никогда не поверю, что у нас нет человеческих ресурсов. Они есть, их много… Нам еще работать и работать, нам еще Русь надо заново крестить… Но надо помнить: общество можно изменить только проповедью Истины — больше ничем его не изменишь…

Антон Жоголев

31.05.2002