Письма отца к дочери

Во время гонений на Церковь Христову священник Вениамин Ионов писал своей дочери духовные письма, укрепляющие в вере.

В архиве Митрополита Мануила (Лемешевского) найден конверт с письмами священника Вениамина Григорьевича Ионова к дочери Наталье. Письма посылались из Воронежской области в г. Чкалов (Оренбург) Каменской Наталии от Ионова Вениамина Григорьевича. Надпись на обложке сделана Владыкой Мануилом: «Письма отца к дочери». Письма 1946-1948 гг.

У священника Вениамина Ионова была дочь Наталия, которая в сороковые годы проживала в Чкалове, и сын Иван, который переехал к отцу в Воронежскую область в 1946 году. Владыка Мануил рукополагал о. Вениамина сначала в диакона, а затем в иерея в Чкалове в 1945 году (Вениамину Григорьевичу тогда было 34 года, в миру он работал учителем русского языка и литературы).

Письма протоиерея Вениамина Ионова насыщены благочестием и глубокой верой. Это - живые свидетельства сохранения сердечной веры в то тяжелое послевоенное время. Мы публикуем фрагмент его писем. Полностью их читайте в ближайших выпусках журнала «Лампада».

7 марта 1947 года.Среда Четвертой недели Великого поста. Наташеньке от папы.

Однажды, помнишь, ты глядела на серую толпу и вдруг спросила у меня: «Почему так много их?». Безличных, - хочешь ты сказать? Нет безличных! Но обезличивших себя грехом. Кто не безличен? Кто имеет свое лицо? У каждого свой лик! И бойся ошибиться! Да не презришь Единого от малых сих. Внешними очами ты глядишь на человека внешнего, стоящего перед тобой. Но только зреньем внутренним, очами сердца - человека, лик свой имеющего, - увидеть сможешь - и свой лик в нем.

И князь Премудрый древле, сердцем восхищен, хвалу воздал: «Как много их! И у каждого свое лицо!» - у каждого свой лик перед Очами Бога. И Ангел Светлый каждому - блюститель дан от Бога, который в небесах зрит Божие Лицо!

И не толпа безличных, одинаковых в своем безличии и друг для друга чуждых и обособленных между собой, толпящихся, толкающих друг друга отдельных «особей», но человеков, лик свой имеющих, сияющих от Света Пречистого Лица Его, союз любви Святой... Общенье личностей живых живое - с Ним и в Нем, и Он - и в каждом и во всех... Не толпа, но Церковь Божия Святая, и каждый луч от белого луча, и много их - у каждого свое лицо, и каждое лицо есть луч от Бога! Так много, потому что у каждого свое лицо! И не толпа!

И не толпа - союз любви, союз святой! И Он - Лицо! И человеки - лица. У каждого свое лицо перед Очами Бога. И свое дело Богоугождения - спасенье лика своего. И да воссияет лик человеческий, и да спасется! И каждый да послужит и просияет даром необычным.

Спасенье личное - есть дело Богоугодное... И да просияет Ликом своим в свете Лика Божия каждый, и да прославится в нем Бог! Как Сам Он послужил каждому и всем, так и тот, кто дары Его даром получил, послужит Ему и всем... И воли Божией нет, чтобы «один из малых сих», имеющий свой лик, перед очами Бога погиб, но да спасется от погибели безличья и на веки узрит Божие Лицо.

Эта фотография с посланием уже давно хранится в нашей редакции. На ней запечатлен неизвестный священник, имя его не дошло до нас. На обороте фотографии рукой священника написано небольшое письмо - видимо, обращенное к дочери. И эти строки дивным образом перекликаются с наставлениями протоиерея Вениамина Ионова его дочери Наталии. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь то и другое писали люди одного священнического поколения - и одного духа.

«Крепко храни в себе заветы Христа, если хочешь быть счастливой. Невыносимо существование человека на земле, если он отказался от Христа. Христианство зовет нас туда, где вечный свет горит!

Евангелие не только питает наши души, но и врачует больные сердца. В мире так много скорбных и печальных, но все это растворяется в светлых лучах благодати Христовой. Хорошо о счастье веры сказал наш русский поэт:

Жизнь без Христа - случайный сон.
Блажен, кому даны два слуха, -
Кто и церковный слышит звон,
И слышит вещий голос Духа.

17 октября 1928 г.»

7 июля 1947 года.

Дорогая моя Наташенька! Часто звучит в твоих письмах жалобная нота: повторяется тема о том, что у вас н-е-х-о-р-о-ш-о, а могло бы быть хорошо. Так, кажется, немного надо...

Христос средь нас! И есть и будет! Вот когда будет хорошо! И спасется мир, покой в душе и в сердце радость. А когда нет Его средь нас... то поселяется другой, и сердце чувствует стесненье, гнет, мученье... Христос средь нас! И есть и будет! Когда будет... не будет ссор меж нами и чувства угнетенья, непониманья, раздраженья и отчужденья, нежеланья понять друг друга и любить. Когда Он посреди - Любовь и Радость, и Мир, и Освещенье наше и Покой...

А пока нет Его средь нас... Нехорошо... Не отлучайся от Него... Молись! Но яко посреди учеников - приди и стань средь нас! Бывает, что сердца иссохшие, глухие и немые исполнятся вдруг светом Дающего нам благодать. А пока нет Его средь Вас - то этот ад, ад для души твоей - терпи и помни, что никто, а только ада Победитель и сокрушит его. Тот, кто смерти державу сокрушил Крестом... Где смерти ад - там Воскресенья Свет! Жизнь новая - таинственная Пасха! О, помяни нас, Владыко, во Царствии Твоем и в вечери Твоей днесь в тайные причастники нас сотвори...

Наташенька! Ведь жизнь вся наша - только путь к Нему... И этот ад - наше терпенье - лишь путь к Нему для нас, для близких, за кого мы терпим... Будем с любовью, верой и надеждой, терпеньем ожидать... Мне в детстве и юности было очень тяжело в семье нашей, тяжело дышалось. А потом многое пережили... Была разлука... Потеряли Кокочку... Потом сразу мое сердце иссохшее, истомленное исцелилось от Дающего нам благодать... И мы узнали: Христос средь нас! А пока этого нет, то что может быть хорошего? Нет мира, нет счастья... Но это ведь цель жизни, и вся жизнь - только путь к Нему. Это дается не сразу - и дается, а не берется... Твой папа.

15 (28) августа 1947 года.

Поздравляю тебя, моя дорогая Наташенька, и с сегодняшним чудным Праздником - Успением Божией Матери. Сень осени приветная, ясность, чистота и тишина. Прозрачная лазурь и светом солнечным, скудеющим греется земля. Сегодня первый раз за лето пролился первый дождь, и природа вздохнула свежестью. Успение... Да благословит Бог, Царица Небесная Всех Скорбящих Радосте, которой я всегда молился за тебя, когда ты была маленькой. Да наставит на путь, проведет и сохранит в пути Путеводительница Одигитрия («Владимирская» - в твой день!). Да благословит Ангел твой - мученица твоя [Наталия].

О, дай нам, Господи, любовь нелицемерную, ведь лицемерье - личина, маска на лице любви. Но дай любовь от сердца - дар искренно любить. Искра любви да возгорится в пламя: живое, греющее. Любовь - блаженство, любовь - совершенство, любовь - участие, сопребыванье, жизнь блаженная и вечная, живая жизнь в самой Любви. И веру несомненную даруй... Путь веры - путь жизни. Это жизнь, которой причастна лишь душа живая, но душа живая лишь в Нем, Который - Истина и Путь и Жизнь.

Пред Ним предстаю в молчании, пред Которым да молчит всякая плоть... О, Боже, помилуй грешного меня! Буди милостив ко мне грешному. Не погуби за грех мой их. Сохрани их, покрый их Твоим покоем, умири сердца их, облагодатствуй их Твоею благодатию. Исполнение всех благих, Христе Иисусе, Сам исполни во благо вся... И посреди трудов их и посреди жизни их сохрани. Благословение Божие с тобой. Целую крепко.

Дорогая моя Наташенька! Как, как ты могла подумать, что я хотел вернуть тебя с твоего пути! Куда вернуть? Разве я не хочу того и только того для тебя и для каждого, чтобы ты была в Том, в Ком твоя жизнь? А быть вместе, быть близко - в Его волю предадим. Если вместе, то только в Нем! Мы едем в поезде жизни вначале в одном вагоне, в одном купе (рядом, близко), а потом, может быть, в разных. Но разве в этом дело? И чтобы я захотел пересаживать тебя в «свой» вагон? Не я себя посадил, и не ты сама вошла в свой вагон! Лишь бы ехать, двигаться! Поезд жизни всех везет к концу пути, к станции, и у всех - разные станции и разные сроки. Мы только пользуемся переездом, чтобы приблизиться к Тому, в Ком наши жизни и утешение.

Моя дорогая Наташенька! Неужели я хотел бы хоть на минутку лишить тебя утешения? Стеснить, заградить, замутить твою жизнь печалью? Да благословит Бог тебя, чтобы устроилась твоя жизнь, а мое желание, чтобы тебе было хорошо. Ты сама знаешь, в чем жизнь, как жить. Мое благословение с тобой и сейчас и всегда, на каждый твой шаг на твоем пути, который да направится всегдашней молитвой: Скажи мне, Господи путь и пойду к Тебе яко взях душу мою. Научи, помоги волею Твоею исполнить (см. Пс. 142:8,10). Целую, папа.

15 (28) августа 1947 года.

Только что, моя дорогая, окончил писать письмо, и подают твоих три: письмо и две открыточки. Как всегда - в Праздник - подарок, общение с тобой, заочно и не заочно. Это чудное знамение и подарок лучший!

Я юношей шел мимо окна и вдруг остановил меня чудный напев, торжественный, спокойный, неведомая сладость, чистота и ясность... И заронился в сердце звук, и я подумал: «Как приобщиться бы? Но как это возможно? Кто я такой? Совсем другой, и чуждый светлому, святому. Как я подойду?». Но я уже с этого мгновенья сознательно искал, и наступил момент, когда я вдруг очутился в новом чудном мире. Это было на Пасху. Очутился весь: душой и телом, сердцем, умом - всецело... Это неизъяснимо... Это рождение нового человека в новую жизнь! И она с такой полнотой и силой, с такой любовью и радостью воспринимается, как будто услышал музыку сфер, звучащую во вселенной. Как будто бы я узрел свет к небеси, небо чистой нежной голубизны с легкими, высокими перистыми облаками. Небо всегда свершает Божественное торжество. Как хорошо смотреть на небо: в нем всегда успокаивается душа небесным вечности покоем... Даяй молящемуся молитву... чтоб предстоял недвижно, как свеча, как дерева и как колонны храма, ввысь уходящие душою в небеса, как восходит благоухание цветов...

Золотая моя! Письмо дойдет... Как-то устроится, перестроится твоя жизнь. Да благословит Бог по Его воле к благу, и будет Его благословение ищущим Его, просящим Его! Да благословит Бог жизнь твою, во всем будет благословение Божие у тебя, благословение Царицы Небесной и всех Святых. Мое благословение и любовь всегда с тобой. Целую, папа.