Опыты и заметки

Дневник Православного мыслителя Владимира Николаевича Ильина.

Владимир Ильин в первые годы эмиграции.

Мы уже публиковали в журнале «Лампада» отдельные страницы из Дневника русского Православного мыслителя Владимира Николаевича Ильина. Согласно воле его вдовы Веры Николаевны, их сын Николай Ильин, известный галерист, привез в 2009 году архив Ильина в Москву и передал его Дому русского зарубежья имени А. Солженицына. Так мы получили возможность пусть пока еще фрагментарно, частями, но все же познакомиться с богатейшим духовным наследием русского философа, автора книг «Преподобный Серафим Саровский», «Арфа Царя Давида в русской поэзии» и многих других Владимира Ильина.

Вот и эта небольшая тетрадка, заполненная неразборчивыми нервическими ильинскими каракулями, наконец, дождалась своего часа.

…Время действия: осень 1967 года. Место действия: «Париж, трижды проклятейший». Так он характеризует свой город («город революций» - объясняет свое отношение к приютившему его городу автор Дневника). И, наконец, главное действующее лицо: доктор Богословия, философ, композитор Владимир Николаевич Ильин. Эмигрант, без определенных занятий (пробавляющийся нерегулярными лекциями на общекультурные темы, живущий в основном за счет жены). В эпизодах: жена Вера Николаевна Ильина, теща Зинаида Львовна Пундик. Классическое единство времени, места и действия…

Ильину 76 лет, возраст весьма почтенный. Казалось бы, пришло время для умиротворенности, душевного спокойствия. Но вместо этого - боль, отчаяние, политическая злоба, доходящая до ненависти. Непримиримость с самыми близкими людьми. Все что угодно вместили в себя эти порой желчные, местами безконечно глубокие и утонченно-возвышенные, а то и памфлетно-грубые страницы ильинского Дневника. Только не ищите в них умиротворения. Его почему-то вот нет.

Прожита долгая, полная литературных трудов и скитаний, жизнь. Ни достатка, ни популярности, ни даже простой бытовой устроенности литературная деятельность эмигранту Ильину не принесла.

А ведь как успешно начиналась его ученая карьера на родине, в Киевском университете, где он в 26 лет стал уже приват-доцентом! Но всё перечеркнула революция. Горячо любимая мать, первая любовь, начальные композиторские опыты (затерялась в революционном вихре первая его опера «Жизнь человека» по произведению Л. Андреева)… Всё отнял октябрьский большевистский переворот. Устроенная благополучная жизнь представителя дворянской знати из-за вынужденной эмиграции осталась в далеком невозвратном прошлом.

А главное, была отнята Родина, без которой он задыхался, как без воздуха.

В настоящем же - крохотная комнатенка «у Верочки» (так он писал в Дневнике - словно не у себя дома жил, а где-то сбоку припеку), ненавидимая им теща, и нужда, нужда… Еще Данте писал: горек чужой хлеб и высоки ступени чужого крыльца… А для неуживчивого, вспыльчивого Ильина эмигрантская доля была особенно горькой.

К тому же и в год пятидесятилетия революции душу его по-прежнему сжигает «совершенная ненависть» (см. Пс. 138:22) к большевикам и к «советчине». И это в полной мере отражено в Дневнике.

Дневник этот пишется в пору, когда на весь мир прогремел опубликованный в конце 1966 - начале 1967 годов в СССР в журнале «Москва» роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Владимир Ильин весьма высоко ставил талант своего земляка-киевлянина. Но в этом нашумевшем, ярком произведении им остались словно бы «не замечены» важнейшие сюжетные линии и смыслы. Легко прощены автору чудовищные искажения Евангелия. И даже то, что литературный прообраз Иешуа Га-Ноцри (за которым все же временами угадывается образ Господа нашего Иисуса Христа) намеренно искажен писателем Булгаковым и низведен с Богочеловеческой абсолютной высоты на пьедестал всего лишь некоего учителя мудрости… Всё это прощено и забыто Ильиным ради одной простой и, в общем, конечно же, несправедливой идейки, что якобы большевики и «советчики» в понимании Ильина (и Булгакова тоже) оказались чуть ли не хуже и страшнее по своим преступлениям даже самого дьявола. Так вот топорно и поверхностно тончайший литературный критик Ильин прочел этот гениальный и черный роман! Вот что делает ненависть с хрусталиком глаза даже и самых дальнозорких людей! Пусть даже и направлена ненависть на тех, кто, по его мнению, не достоин любви и не заслужил прощения.

Несколько страниц Дневника посвящено семейным неурядицам несчастного философа. Читая эти горькие строки, в чем-то соглашаешься с их автором, в чем-то не соглашаешься, и частенько на него негодуешь. Ну разве же можно писать «вот так»! Злые, жалкие слова… Но в Писании сказано: «И враги человеку - домашние его» (Мф. 10:36). А тут еще в семейную жизнь Ильина и Веры Николаевны вклинилась теща Пундик! Вдова почетного гражданина Санкт-Петербурга (это звание давал лично Государь!), купца первой гильдии еврея Пундика была немногим старше своего зятя - русского столбового дворянина, аристократа по крови и по духу Владимира Ильина (он был на двадцать лет старше своей жены). Вера Николаевна приняла крещение, венчалась с мужем и была искренней и твердой христианкой. А вот про ее мать Зинаиду Львовну таких данных не сохранилось, и возможно, во вражду Ильина с тещей прокралась и духовная рознь. Во всяком случае, их взаимная ненависть дошла до каких-то недопустимых пределов. А уж для философа и вовсе прискорбно вот так вот пускаться во все тяжкие. Однажды он на глазах у сына Николая запустил вареной свеклой прямо в «любимую бабушку»…

Но и здесь я бы не стал уж очень строго судить прижатого к стенке тяжелыми обстоятельствами, ожесточенного, нервного мыслителя… Как говорится, с кем не бывает. Хотя без горечи и определенного негодования эти страницы философского дневника читать сложновато будет.

Но давайте вместе с водой не выплеснем и ребенка… Дневник нам ценен не семейными коллизиями, не экзальтацией, доходящей до ненависти, а глубокой и искренней устремленностью автора к Богу.

Вся жизнь Ильина была отчаянной мольбой ко Всевышнему! Все свои мысли и дела он соотносил исключительно с Вечностью, все свои поступки старался совершать как пред взором Христа. И он себя по справедливости назвал в Дневнике - РЫЦАРЕМ СВЯТОГО ДУХА! Это дневник философа и Богослова, накрепко слившего в неразрывный единый кристалл свою жизнь и свои философские взгляды.

Приведу один характерный пример из его довольно пестрой биографии. Изгнанного отовсюду, вычеркнутого и «нерукопожатного» мыслителя однажды посетили (вспоминала Вера Ильина) весьма напыщенные и успешные - от них так и веяло достатком - кто бы вы думали? Да, они самые. Масоны. В русской эмигрантской среде их влияние было, к сожалению, весьма заметным. Немалое число русских людей, оказавшихся на чужбине, поддалось нескромному обаянию всевозможных представителей тайных и не очень тайных лож (не забывайте, что Франция спокон веку была рассадницей и чуть ли не родоначальницей масонства). «Вольные каменщики» посочувствовали Ильину, повздыхали о его тяжелой доле. Со снисходительными улыбками обозрели жалкие декорации его комнатушки. И без обиняков предложили ему свои услуги. Сказали, что после вступления в ложу он получит гранты, рецензии, книги, публичные лекции… И его ждет достаток, благополучие! Ильин даже слушать не стал их посулы. Сразу спустил их с лестницы.

И остался с Серафимом Саровским, которого особенно почитал; с Иоанном Кронштадтским, которому посвятил немало точных и прочувственных слов; и с Царем-Мучеником Николаем II, которого раньше многих признал святым и оценил его жертвенный подвиг во благо России.

А свою оперу «Страшная месть» он так и не увидел на сцене. Может, оно и к лучшему? Месть - и тем более страшная - разве подходит для православного апологета?

Публикация этой рукописи была бы невозможна без помощи известного московского архивиста Андрея Юльевича Дубинского. Благодарю мою маму, Наталию Борисовну Жоголеву, за кропотливый и напряженный труд по расшифровке крайне неразборчивого почерка философа Владимира Николаевича Ильина.

Выражаю глубокую признательность и.о. декана философского факультета МГУ Алексею Павловичу Козыреву за предоставленные редакции редкие фотографии Владимира Ильина.

Итак, читаем…

Антон Жоголев.

1967 год. Париж.

1 ноября (19 октября). Среда. Шестой час утра. У Верочки^[1].

Вчера был уведен Мусей Бутаковой на один из тех омерзительных фильмов, где «Франция-Париж» мерзостями и блудницами земными пытаются оклеветать старую и вечную Россию и изобразить в привлекательном виде «дно адово» - октябрьскую стадию «февроктябрьской» беды 1917 года - беды, затянувшейся на 50 лет… Стоит лишь всмотреться в физиономии Ленина и пучеглазой Крупской…

…Теперь я занят обдумыванием двух статей (для «Возрождения») и одной для исследовательского института в Мюнхене.

Первая статья для «Возрождения» - «Две с половиной ведьмы и кот в сапогах»^[2]. Она посвящена пореволюционным судьбам литературы (гл. обр. Русской) и доказательствам, что все подлинно талантливое и большое в них (Бунин, Владимир Набоков, Ходасевич, Пастернак, И. Эренбург, Анна Ахматова, Михаил Булгаков) принадлежит к длящемуся РУССКОМУ РЕНЕССАНСУ^[3], как будто революции не было, также, как и «дети» тех, которые принадлежат к АНТИРЕНЕССАНСУ (напр., Максим Горький, Шолохов и др.), к сквернейшей старорежимности, - и тоже как будто революции не было. Да и ее саму пожрет небытие.

Вторая статья - посвящается с Божией помощью вехам и пореволюционным судьбам философии и Богословия. В ней тоже дается РЕНЕССАНС и АНТИРЕНЕССАНС, как будто бы революции не было. И показать надо с Божией помощью, что лучшее, что создано и в этой области, принадлежит ВНУТРЕННЕЙ И ВНЕШНЕЙ ЭМИГРАЦИИ, Т.Е. ЛЮДЯМ, НЕ ПРИНЯВШИМ ФАКТА РЕВОЛЮЦИИ, НЕ РАБАМ ФАКТОВ - ФАКТОПОКЛОННИКАМ, НО СИМВОЛОТВОРЦАМ И МИФОТВОРЦАМ.

Господи, помоги!

Статья для исследовательского института в Мюнхене должна быть с Божией помощью посвящена ПСИХОПАТОЛОГИИ ВОЖАКОВ РЕВОЛЮЦИИ, то есть бесноватым «студентам» и ведьмам-курсисткам, всевозможным пособникам революции.

…Хула на Святого Духа совершилась в бывшей и отрекшейся от своего имени самопроклявшейся России в тот момент, когда в ней СВЯТЕЙШЕЕ ИМЯ БОЖИЕ, которое есть Сам Бог^[4], стали упорно писать с малой буквы^[5], - и не только никто из светских не запротестовал, но не запротестовала и Церковь, кажется, вновь начавшая заражаться живоцерковностью.

Всё похоже на то, как будто бы создалось положение, которое охарактеризовано в Библии: скрою от них Лицо Мое и посмотрю, какова будет гибель их (см. Втор. 32:20).

Как может Бог миловать самоубившуюся страну, уже посмертно хулящую Духа Святого - от живоцерковников до Павлушек Морозовых^[6], от Вознесенских до Евтушенок. Правда, на другом конце земли погасла хульная давняя разрушительная распря, длящаяся в течение тысячи лет. Но соединение совершилось слабо, вяло, теплохладно, без того благорасположения, которое должно было бы питать мысль. Да и совершилось ли?^[7] Ведь сколько фанатиков разрушений, продолжающих плевание друг в друга, и это перед пастью готового восторжествовать желто-красного дракона.

Поистине: заслужили они гибели - и не избегнут, по слову Гераклита.

2 ноября (20 октября). Четверг, седьмой час утра. У Верочки.

Пореволюционные судьбы русской литературы, так же как и философии - это, повторяю, продолжение ренессанса, но с прибавлением суда над гнусняком, над «ракалией»^[8]. Так я и переименовываю всю проклятую пошлость, мерзкий пустяк, именуемый революцией, весь этот «дьяволов водевиль».

«Что? Революция? - Не слыхал». Это поистине «ответ богов» и ответ Бога!

Чем громче орет ракалия, тем менее слышно... Зато будут услышаны шепоты вечности, превратившиеся в грохоты для тех, кто не хочет внимать шепотам.

Вспылал мой ум ужасной жаждой!
И как растопленный металл,
Бежит во мне по жиле каждой
Зловещий грохот всех начал!
Вперед! И этот век проклятий,
Что на земле идет теперь, -
Тишайшим веком добрых братии
Почтет грядущий полузверь!
В умах людских, как язвы вскрытых,
Легенды быль перерастут^[9].
[И по церквам царей убитых
Виденья в полночи пойдут!]

В этом духе хочу написать «Две с половиной ведьмы и кот в сапогах».

…Суровые времена… Пустяком не обойдется. Шмелев^[10].

Суд и приговор на вечные муки за то, что людская тля стала пить прежние помои и закусывать нечистотами в то время, как на наших глазах и для нас сервирован был роскошный пир с лучшими винами.

Десятый час вечера. Обедал и пил кофе у Муси. Вернулся под вечер.

Все время меня несказанно тревожит предчувствие катастрофы - грозы, надвигающейся на мир, - земной? солнечно-планетный? локально-галаксийный? Всеобщий - «от земли до крайних звезд»?

…Если только милость Божия не свершит неслыханного чуда.

…Уже было «соединение церквей» (так называемое)?

…ведь это тоже грозное знамение конца и веяние духа Вечной Катастрофы, где Великий Конец смыкается с Великим Началом: «се Аз творю все новое»^[11].

Но в это новое входит и «уврачевание духа зла». Который и не оказался абсолютным духом зла, ибо его едва ли не превзошел дух обеих революций, французской и русской, дух плоскомелкотелый, дух радикальной интеллигентщины, которая прощена не будет, ибо и не желает быть прощена, которая получит по делам своим и по желанию своему, - т.е. абсолютное уничтожение и полное небытие… И в этом уничтожении может принять участие прощеный [Богом] сатана^[12], который вновь станет исполнителем - по-своему! - Божиих велений, да будет Имя Господне благословенно отныне и во веки!

Господи, сокруши гадину и смилуйся над многогрешными рабами Своими!

Ведь Ты знаешь их, кто настоящие духи тьмы - Чернышевские, Добролюбовы, Ленин, Сталин и нынешние. Ведь они не скажут никогда:

Как речь его спокойна и мягка!
Мы ладим, отношений с ним не портя,
Прекрасная черта у старика
Так человечно думать и о черте^[13].

3 ноября (21 октября). Пятница.Шестой час вечера. У Верочки.

Действительность - многопланна - и один из ее самых нижних планов - хаос и безумие, подсознание, нижняя игра комплексов, а один из самых верхних [планов] - сверхсознание, свобода от комплексов, осмысленность, красота, устойчивость, слаженность.

Первый план - достояние психопатологов и того отделения богословия, которое именуется учением о грехе - АМАРТОЛОГИЕЙ.

Последний план - достояние богословия, искусства, некоторых отделов философии (только не помойки «диамата» с его смертной скукой) и того отдела богословия, который именуется СОТЕРИОЛОГИЕЙ. О всем остальном ведает Господь Бог, видящий бездны, в том числе и бездну свободы личности, да будет Имя Его благословенно от ныне и до века.

Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита» - истинно многопланен (уже не в горизонтальных чередованиях, как в классических романах Бальзака, Толстого, Лескова и проч., но в вертикальных чередованиях, - как у романтиков - у Гете в «Фаусте», у Э.Т. Гофмана, у Н.В. Гоголя, у Ленау^[14] и др. - до Достоевского). Это - по ту сторону так называемого реализма и клиники, хотя есть и то, и другое. И так как автору удалось это - приходится признать его дар в высшей мере, включая и использование онтологического принципа.

Господи, помоги!

…да еще применение вариационного принципа - темы с вариациями, ибо сама повесть «Мастер и Маргарита» есть блестящая вариация на вечную антропологическую тему Фауста, - homo sapiens - с присоединением темы предлежащего падения, явления homo stupidus^[15] советчины, замкнутого на самом себе СКУКОТВОРЦА, заменившего «цветную истину» чудотворения одноцветной ложью СКУКОТВОРЕНИЯ.

Потому я и считаю эту пятиконечную ничтожность достойной забвения.

Убери его из себя, homo sapiens, извергни homo stupidus, даже пропусти его из афедрона…

И всю эту безтолочь, homo sapiens, - пиши с малой буквы.

…итак, я противопоставляю интеллигентско-партийно-разбойничьей грегарности^[16] - ЦЕРКОВНУЮ СОБОРНОСТЬ. Этим я и закончу с Божией помощью статью «Внутренние противоречия революции», с переходом к статье «Две с половиной ведьмы и кот в сапогах».

Русская революционная «интеллигенция», вроде Максима Горького - «ноздри на пятки» - безконечно ниже и хуже сатаны и аггелов его [ошибочное суждение В.И. - ред.]. Единственное, что их объединяет, это запах тления и сырости, погребной холод, - но и здесь у интеллигенции это все сплошная скука, в то время как у сатаны это одна из его сторон. Типы сил - тоже совершенно различны. У советчины - это сила слабости, у сатаны - слабость силы.

Девять часов вечера (адрес по-французски), где я только что выступал с экспозицией своего курса по амартологической эсхатологии.

Надпись на каноне Божьем: «И да будет мое слово в согласии со словом Божиим… Мое еже есть глаголать Божие и видети Невидимого».

Слава Божия во веки… завершается Светом Фаворским! Светом жития будущего века.

4 ноября (22 октября). Суббота. Третий час утра. У Верочки.

Сегодня ночью мне приснился сон, что я на какой-то выставке был привлечен большой картиной, может быть, художника Серебрякова^[17], - изображающей Преп. Серафима Саровского, молящегося в лесу. Дело в том, что вчера вечером я беседовал с Верочкой на очень страшные темы реальности «Вия» Гоголя, «Мастера и Маргариты» Мих. Булгакова - и с тоской и замиранием сердца отправился спать, боясь кошмарных видений. Тот светлый сон как бы сказал мне о том, напомнил мне о том, что Преподобный Серафим бдит в своих святых молитвах о разнесчастной России и о нас всех в дни нечестивого «юбилея»^[18] и проклятого соборища в Москве. Он напомнил мне также, что вопреки греху, проклятью и смерти, я должен говорить в себе: «я - благословен неисчетной милостью и всё превосходящей благостию Божией».

В этом меня навсегда подкрепил, подал мне руку и поддержал в пучине житейского моря и гнездящихся там змиев мой трижды благословенный отец протоиерей Иаков Ктитарев^[19]. Интеллигентный, очень образованный и культурный проповедник, так же как и я униженный и оскорбленный, и брошенный на задворки. Только я это заслужил по моим грехам и по моему нерадению, а Отец Яков Ктитарев этого не заслужил.

Вчера на поминальной Литургии, служившейся на (адрес храма на фр.), был среди святых помянут и Св. Отец Иоанн Сергиев Кронштадтский - один извеличайших святых чудотворцев земли Русской, еще официально не канонизированных, что в очах Божиих значения не имеет^[20]. Святый Отче, столь благодетельствовавший и нашу многотрудную, многолюдную и несчастную семью^[21], и все несчастные семьи тяжко согрешившего революцией народа русского, - заступник за нас всех перед лицом Владыки и Господа Бога нашего Иисуса Христа, да сокрушит под знамением Креста Честнаго «все сопротивные силы!»

Преподобный Серафим Саровский молится на камне.

Лик Преподобного Серафима Саровского на портрете в моем сне был благостно суров и молитвенно сосредоточен.

Подражания бывают трех родов: 1. рабские, нетворческие; 2. плагиаторские; 3. творчески стимулирующие. В последнем смысле Мих. Булгаков подражает лучшим литературным традициям - Гете, Гофмана, Ленау, Гоголя, Эдгара По, Случевского, Достоевского, воскрешает их прообразы в условиях новейшего времени, - в данном случае, в советской действительности, и добивается в «Мастере и Маргарите» блистательных результатов… Есть реминисценции из Канта, Гераклита, Анаксимандра.

…Итак, творческое подражание есть варьирующее тему ее продолжение.

Итак - тема:

Российский государственный орел - и красный пятиконечник. Господи, помоги преодолеть его!

6 ноября (24 октября). Понедельник. Одиннадцатый час утра. Бюро Верочки.

Истерия настолько же социальная, насколько и индивидуальная болезнь! И ее загадка - в значительной степени загадка ГРЕХОВНО-ПОВРЕЖДЕННОГО человека. Истерический святой - (лат.) contradictio in adjecto^[22] - вещь невозможная.

Социальная истерия - это в известном смысле норма - особенно в период революционных катастроф.

Церковная истерия (соборная) - вещь невозможная, хотя она иногда манифестируется внутри Церкви.

Ложь вообще по природе истерична.

Итак, тема:

ИСТЕРИЯ, ЛЖИВОСТЬ И ГРЕХ.

7 ноября (25 октября). Вторник. Седьмой час утра. У Верочки.

Жало греха и его яд может в иных случаях быть и стимулом творчества, проявителем ума, вызывателем нового морфогенезиса из НИЧТО СВОБОДЫ (т.н. СВОБОДНОГО НИЧТО).

Правда, здесь на огромную долю малоценного или вовсе лишенного цены материала приходится очень мало золота. Но все-таки это золото, радующее Господа Бога. И при том не так уж редки огромные слитки - самородки и драгоценные камни.

Вот почему Бог попускает Мефистофелю быть в качестве Мефистофеля.

Это входит в планы Творца, Спасителя и Промыслителя.

…И притом самые большие преступления, мерзости и пошлости всегда и неизменно, и притом в массовом порядке, всегда совершались во имя добродетели и морали, во имя революции.

Гнусность революции в том, что дух революции враждебен революции духа. Его суть [революции духа] в словах Бога:

Се, Азъ творю вся нова!
Господи, благослови!
Шестой час вечера.

Миф о русской революции. Во-первых, она не русская, но антирусская, - и потому принята с таким восторгом и продолжает приниматься. Потому fugen (сплочение?) так ужаснулась крови людских восстаний, потому на западе были приняты все меры, чтобы угасить Тухачевского и вообще уничтожить стольких лучших русских военных молодой генерации. Во-вторых, она не революция, ибо ее суть - старые, как 1789, 1871^[23] и 1905^[24] гг. И еще потому, что «дух революции враждебен революции духа», и горе и великая скорбь тем, что нет революции в революции, и Бездомный^[25] заслужил шизофрению, а М. Берлиоз^[26] - второй и вечной смерти.

Моя задача показать, что смысл революции - в революции.

Господи, помоги!

В России [в 1917 году] совершился мнимый, обманный переворот.

Советский социал-коммунизм - мошеннический. «Я мошенник, а не социалист», говорит о себе Петр Степанович Верховенский^[27], - и хорошо говорит, это его единственная правда о себе, что он мошенник.

Девятый час вечера. (Адрес), где я должен через час прочитать лекцию. Итак, революция по природе есть шарлатанство и господство шарлатанов и мошенников, не говоря уже о психопатах, молчалиных и преступновых.

Воображение, «галлюцинации», сон и реальность совпадают, когда речь идет об Абсолютном.

Коммеморативную^[28] статью о покойном Государе начать с истории Подольской железной дороги.

8 ноября (26 октября). Среда. Третий ч. утра. Среда у Верочки.

Основные «добродетели отношений», согласно Вл. Соловьеву, это: 1. Благоговение - в отношении к тому, что выше (в пределе - к Богу и к Богочеловеку); 2. Стыд - в отношении к тому, что равно, - к сочеловекам; 3. Сострадание - жалость - в отношении к тому, что ниже (животные, малые дети).

Соответственно этому пороки-грехи следующие: 1. Нечестье - в отношении к тому, что выше (к Богу и ко всякой святыне); 2. Безстыдство - в отношении того, что равно - к сочеловекам; 3. Жестокость - безжалостность в отношении к тому, что ниже, к малому и слабому (к животным, детям, к поверженным, беззащитным).

В высшей степени эти грехи-пороки наблюдаются во время революций, - когда неизбежно повторяется попытка зафиксировать и стабилизировать накипь «вскипевшего хаоса» (И.А. Ильин).

Марксизм-большевизм как предел падения, греха, как они до сих пор нам были известны - нечестив в пределе, безстыден в пределе, жесток в пределе. И по этой причине он в пределе: 1. НЕВЕЖЕСТВЕН, ибо безбожен; 2. ЛЖИВ, ибо не уважает и не стыдится ничего (эта категория вообще для него не существует); 3. УРОДЛИВ, ибо палач.

Таков «новый человек». Но этот «новый человек» - старый изношенный хлам, и хам, смешной гордец. По всем трем пунктам мы ему ответим презрением и неподачей руки, - да ему это и не нужно, ибо сам он глубоко презирает то лучшее, что может дать мир трансцедентный и имманентный в Лице Бога, человека и Богочеловека; героя, гения и святого.

Ночь с 8 ноября (26 октября) на 9 ноября (27 октября).

В ближайших статьях и лекциях указать на то, что политика, социальный вопрос и т.н. утопическое псевдотворчество - это занятие тех, которые не способны ни на что другое, но, вопреки Дарвину, здесь происходит выживание наименее приспособленных, паразитирование их на приспособленных, их погубление и через это - вырождение всего человечества.

И это идет через историю всего человечества. Мало того: господство паразитарной человеческой «тли» и необходимость бороться с торжествующей никчемностью путем организации противодействия отнимает от творческих натур лучшие силы для борьбы с двуногой тлей и ее коноводами.

Старое Русское правительство наивно не понимало этого, всё думало, что всё дело в хорошем хозяйстве (столыпинские хутора, железные дороги, национальная армия) и совсем не умело не только бороться со сволочью, но и даже по-настоящему рассмотреть ее. Потому и погибло.

Ну что это за донкихотский ответ Столыпина радикалам из 1 и 2 Гос. Думы на их истероневростенический вопль - «руки вверх!»? - «Не запугаете». И затем с открытым забралом стоять во весь рост безоружным, так они боролись против трусливо прятавшихся по всем углам и из-за угла стрелявших в них бомбистов или пистольеросов. Выиграли бой трусы и негодяи.

Дон Кихоты сражались правдой и за правду.

Дельцы революции сражались ложью и за ложь - и выиграли. Но это, конечно, выигрыш в плане временном. Пред лицом вечности - другое. Но тем на это другое - наплевать, да они и не верят в его существование.

Так надо закончить статью о революции, о покойном Государе, так надо закончить мои лекции на (адрес по-фр.).

Господи, помоги!

Единственный способ борьбы с «тлей» - это широко раскрыть на нее глаза, увидеть в ней и провозгласить о ней, что она «тля» и презреть ее, и сказать ей и о ней - НЕТ.

Но это-то и не делается, ибо революционная теория и вообще революция уже с XVIII века сделалась хорошо оплачиваемым скверным занятием скверных людишек. И кто же теперь пойдет на голод, холод, на безславие, на замалчивание, на смертельные опасности? Настоящих героев так мало, - так же мало, как гениев и святых.

Покойный Государь-Мученик не был гением, но был очень умным человеком здравого смысла, отличной памяти и утонченной культуры. И несомненно, был ГЕРОЕМ и СВЯТЫМ.

И погиб как ГЕРОЙ и СВЯТОЙ.

Седьмой ч. утра 9 ноября (27 октября).

Истерия - это невозможность безнаказанно для падшего человека вынести образ Божий, особенно если к этому присоединяется особое призвание, как, например, у евреев.

10 ноября (28 октября). Пятница. Четвертый ч. утра. У Верочки.

Свои страницы, посвященные защите памяти покойного Государя, назову так:

ВЕЛИКАЯ БИФУРКАЦИЯ^[29].

Начать с евангельских слов:

«и если хозяина дома назвали веельзевулом, то тем более - домашних его».

В св. Писании обоих Заветов есть тексты, которые можно назвать [особо] «Божественными», разрешите их привести:

скрою от них лицо Мое и посмотрю какова будет гибель их (см. Второзаконие 32, 20).

«Неправедный пусть еще делает неправду, нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, святой да освящается еще» (Откр. 22:11).

…Все те, кто за великий синтез великих истин - от пирамид до Платона, и от Платона до Христа - те по правую руку Его и в благословенном стаде Его, ибо в Его руке - меч разделяющий.

«А вне - псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители и всякий любящий и делающий неправду» (Откр. 22:15).

Мир цельный в оны дни, теперь - две половины,
В безсмертье душ людских весь привести к тебе!
Но если ты найдешь, что миновали сроки
И выполнено злом - то, чем спасались мы!
[Сомненья так сильны… и раны так глубоки…
Живого места нет… Помилуй духа тьмы!]^[30]

И этой молитвой несомненно молится Богу голубиная душа Царя-Мученика.

Да…

«Великая бифуркация и решение задачи всех задач…»
Я дом воздвиг в стране бездомной.
Решил задачу всех задач!
Пускай ко мне, в мой угол скромный,
Идут и жертва и палач. (К. Случевский)

…Да… Великая бифуркация и тайна левого разбойника.

Тайна эта в том, что у него учится сам дух тьмы - и выучиться не может - так далеко пошел во злом ничтожестве этот пошляк.

В неисправимости былого,
Под гнетом страшного ярма,
Ты, бедный, не промолвишь слово,
И там - не здесь - сойдешь с ума!^[31]

Бедный - не в смысле сострадания. Этой низости мы сострадать не можем, да и неизвестно, что это значит, - сострадание революционной низости.

Бедный - в смысле крайней степени бездарности, пошлости, ничтожества, в смысле соньки перовской и маруськи спиридоновой^[32] - веселой и кровавой маруськи, …в смысле пучеглазой Крупской.

Сколько их! куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?.. [А.С. Пушкин, «Бесы»]

Но здесь и домовой, и ведьмы и все в этом роде - высшая степень крови и ужаса. (Почерк в этом месте, видимо, от сильного волнения, становится совершенно неразборчивым.)

«Пролетарий» - в их понимании [не имеющем никакого отношения к трудящимся людям] - это особая форма коллектива, группа сдающихся и обремененных духовно, скрепленных проклятой печатью Маркса-Энгельса, Ленина, Сталина со всеми их чекистами и палачами.

У эсеров-народников - это толпы сельскохозяйственных бездельников и отбросов [не имеющих никакого отношения к трудовому крестьянству].

Хула на Св. Духа есть упорствование, и притом сознательное, окамененное нечувствие в осознанной самим субъектом в для него очевидной своей неправоте, которую он объявляет правотой.

Это предел того, что можно назвать (…) ересью - сознательное и вменяемое преступное помешательство.

Десятый час утра.

Дело России не техника, но ДУХ. Однако хамы под главенством («верховенством») советчины презрели Дух. И не получат ни Духа, ни материи. Плюю вам в хари - цареубийцы, безбожники, бездарности. Плюю и отрекаюсь!

Шестой ч. вечера. Бюро Верочки.

Характернейшие свойства социального утопизма (нацизма, анабаптизма^[33] и проч.) - это их антисоциальность и антигуманность. Стадные аффекты и установки не свойственны человеку и человеческому существу - и приводят его к деориентации, деградации и к разрушению - как в целом, так и в частностях (в индивидуалах, его составляющих).

…Очень характерны как для больного общества эпохи революции, так же для его вождей - эйфория и месть: «кто был ничем, тот станет всем».

Сюда же относится бредовая переоценка их умственных способностей: Ленин и Сталин - специалисты по всем наукам и всё знают, - и когда приходится прибегать к помощи настоящих гениальных специалистов, вроде, например, о. Павла Флоренского^[34] - по отношению к ним проявляются чисто патологические чувства безпредметной ненависти, зависти и мести (свойство вообще тоталитарных «вождей»). И когда «мавр сделал свое дело» - его «уходят» и все его дело присваивают себе.

И такое даже рекомендуется как одно из первоклассных революционных средств.

Бред и психиатрический бред могут иметь социально-массовый характер, и тогда подчинение такому же больному вождю совершено согласно афоризму Крылова «Парнас»:

Одобрили Ослы ослово
Красно-хитро-сплетенно слово:
И новый хор певцов
Такую дичь занес,
Как будто тронулся обоз,
В котором тысяча немазанных колес^[35].

Безумие безбожия следует ставить впереди всего. Это - острый алогизм. Можно также говорить об остром неврозе безбожия - словом, о безбожном человеке, и о безчеловечном представлении о Боге.

Это все в ближайшей лекции в (адрес).

Господи, помоги!

11 ноября (29 октября). Суббота. Четвертый ч. утра. У Верочки.

Тема для ближайшей лекции в (на фр.) Институте св. Дионисия: Болезнь и ненормальность как средство распахнуть закрытые ставни в иной мир и даже перевести из состояния возможности в положение действительности, и причина, по которой Бог, «творящий вся нова», терпит диавола и не терпит мещанства.

Об этом - в моей статье о «Мастере и Маргарите» М. Булгакова, о Фаусте Гете, о коте в сапогах и его «мыши» (на фр.) Ф. Саган^[36], и ей подобных, которых число умножается со дня на день в зависимости от умножения количества народонаселения на земном шаре.

Доктор Богословия Владимир Ильин.

Господи, помоги!

Шестой час. Царство социально-политическое - это сфера, где борются за власть - вот почему это царство нечистоты, нечестности, злобы, господства медных лбов и дубленых кож. Царство грубой геометрии (esprit de geometrie), противостоящее царству утонченного духа, духа утонченности (esprit de finesse). Царство, типа, кто ни на что не способен, кроме социальности и политики. Вот почему вожди стада тупого хамья всегда, как правило, дают людям вместо хлеба - камень, вместо рыбы - змею, вместо яйца - скорпиона - и «чудовищную гору мнимой мудрости» (ср. «У врат царства» Гамсуна).

«Пролетариат» выдуманный и созданный, придуманный ложью Маркса-Энгельса, и «внучком» их, - совсем не социальная, не экономическая категория. Он «беден» в том же отношении, как Демьян Бедный, и «бос» в такой же степени, как босы босяки Алексея Пешкова - по прозвищу - «Горький».

Они - богаты тем, что темно и что окаменело вместе с ними и уже стало окаянно для них. Но они бедны esprit de finesse (фр. дух утонченности).

В моих лекциях по социологии надо положить начало учению о социально-политических болезнях.

…Итак «табу», ограждающее медицинско-антропологическое и криминологическое изучение революционных психопатов и преступников, надо считать «табу» - насильственным. Это так сказать в порядке борьбы за существование, зависти, ненависти и мести революционеры защищают себя:

1. насилием. 2. нанятыми перьями. 3. замалчиваниями - и это пользуясь тем, что само общество, в котором они «разворачиваются», - «больное общество» и революционные эпохи - больные эпохи.

Десятый ч. вечера. После службы у о. Сергия.

Эпиграф к «Две с половиной ведьмы и кот в сапогах»: «Все похоже на правду было».

12 ноября (30 октября). Воскресение.

Девятый ч. утра. Тема для борьбы с советчиной.

Враг узнанный, увиденный и названный - есть враг уже наполовину, если не на все три четверти, побежденный и лишенный мощи.

Вот почему советчина и старается 1. либо держать в лютой тьме невежества; 2. либо переименовывать врагов в друзей и друзей во врагов, и это в плане как историческом, так и современном.

13 ноября (31 октября). Понедельник седьмой ч. утра.

Судя по тому, что делалось и делается в мире, приходится прийти к заключению, что в бытии - существовании произошло и происходит повторное падение, и есть два (минимум) вида зол.

Одно - относительное и первое, о котором знали св. Апостол Павел, Ориген, св. Григорий Нисский^[37], св. Иоанн Златоуст и другие. По всей вероятности, этот тип зла изображен в образе Воланда в «Мастере и Маргарите», а также в образе Мефистофеля в «Фаусте» Гете, м.б., карамазовского черта и проч. Для него и для им подобным все же возможно некое «прощение» - «уврачевание», «помилование» [ошибочное мнение В.И. - ред.].

Но есть - второй тип зла. Результат второго падения, или даже ряда подобных падений, м.б., некоторых «аггелов». Это второе падение произошло во время [земной жизни] Господа Иисуса Христа, и это об этом падении Им сказано: Я видел сатану спадшаго с неба, как молнию. И по поводу этого «события» сказал: «сатана изгоняется навек». И его «разделившееся царство не может устоять». Второй тип зла - это русская революционно-социалистическая интеллигенция - до советчины включительно, в которой тоже произошло разделение: Ленин с НЭПом - относительное зло, и Сталин с его сплошной коллективизацией - абсолютное зло.

Вот это-то и погибнет второй смертью, и прощений ему нет.

Оно - подменило Христианство и Христа. Это - псевдохристианство левого разбойника, Вараввы.

На этом споткнулся и Бердяев, боюсь, что навсегда, ибо он в конце концов похулил «ангела Божия» - Достоевского - Дар Божий миру - FEODOROS.

Это об этом говорил Спаситель в прощальной беседе «Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить» слова Мои и «се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу». Возможно, что это вторично падший второй сатана, хульник Духа Святого выпросил у Бога «октябрьскую революцию», о чем пророчествует протопоп Аввакум. «Выпросил себе сатана у Бога светлую Россию» - «да искровенит ю», и для «соблазна избранных».

О, какой ужас! И как может выдержать человек и сердце смертного воистину второй смертный ужас. Что касается моих «малых сих», то днем являлась старуха Пундик^[38], соблазнившая и обманувшая мою жену, мою дочь, - [это же касается] и многих других моих врагов, возненавидевших меня за то, что я - РЫЦАРЬ СВ. ДУХА.

Господи, спаси и помилуй!

А ведь похоже на то, что это увидела в предсмертном видении матушка Татиана Викторовна Туринцева. Сам-то (слово неразборчиво) Александр^[39], ее недостойный супруг, кажется, соблазнился или почти соблазнился.

О, Господи, спаси крепкой силой Духа Твоего Святого!

Трагедия Агнца, взявшего на самом деле грех мира, гораздо глубже, чем это думают некоторые жалкие богословы. Отсюда и мировая истерика греха.

Это всё увидели Достоевский, Случевский и я, разнесчастный, да еще Михаил Булгаков. Мог бы увидеть Паскаль и Лавель...^[40] но что-то им закрыло глаза… Впрочем, нет, Паскаль увидел…

Есть не только трагедия разделения бытия на добро и зло и затем последовавшая трагедия зла, но еще трагедия внутри добра, трагедия добра и его как бы временное безсилие или молчание, «заключенные небеса».

И мы живем в эту эпоху.

Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты царствуеши вовеки!

18 (5) ноября. Пятница. Седьмой ч. утра. Париж трижды проклятейший, гнусный город революций.

Революция есть извращение всех образов бытия, обезсмысливание всех смыслов, отнятие всех прав, словом, явление ада на земле, а революционеры, конечно, как бесы, подобные болезнетворным микробам.

19 (6) ноября. Суббота. Четыре ч. утра. У Верочки.

Господи помоги! Ибо пожалуй прав был мой тезка Владимир Соловьев - трудна работа Твоя…^[41]

22 (9) ноября. Вторник. Четвертый ч. утра.

Вчера, перебирая в памяти недавнее прошлое, окончательно утвердился в той мысли, что «мерзость, именуемая моей тещей», задумала вместе с моей т.н. «женой», за опасностью и крушением плана моего отравления и вообще убиения, плана очень распространенного криминала - посажение меня в сумасшедший дом. Для этой цели, и, очевидно, утвердившись на нелепой, мещанской, невежественной идейке Ломбразо, что гений и помешательство это - одно, и считая мою действительно высококачественную журнально-литературную и ученую деятельность достаточным поводом для объявления меня сумасшедшим, Верка, несомненно такая же преступно помешанная, как и ее мать, стала водить меня по психиатрам, надеясь, что они найдут во мне нужную степень «помешанности», чтобы отправить меня в сумасшедший дом. Из этой затеи ничего не вышло, ибо для мало-мальски грамотного психиатра ясно, что в самом худшем случае во мне можно было найти слабую степень неврастении, нервное возбуждение, - но и только.

Значит, я живу бок о бок с злодейкой женой и еще большей злодейкой тещей. А так как теперь у большевиков вошло в обычай притеснять людей неугодного им миросозерцания через объявление их сумасшедшими, со всеми вытекающими отсюда последствиями, то, исходя из принципа «кому выгодно» (cui prodest), следует очень опасаться этого со стороны моих родных из породы «пундиков» (такова звучная фамилия моей жены в девичестве). Это вполне вероятная вещь.

Я так много страдал от этого гнуса, от тещи, что окончательное открытие «глаз на жену» - меня не слишком опечалило. Но жертвовать собой, а тем более ссориться с кем бы то ни было из-за этой преступницы и моральной идиотки мне было бы слишком. Надо держать себя корректно - и при первой возможности - расстаться с ней навсегда.

Но как я мог, двойной породы, русский аристократ, ученый, философ, богослов и артист-композитор попасть в такие лапы к этим двум паукам.

Это произошло на почве крушения моего романа с Таней Степановой, где я вел себя так глупо, что крушение мне было обезпечено… и, кажется, во всем виновато, не считая моей истерии ad hoc (по особому случаю, специально для этого - лат.), еще влияние глупо прочитанного и понятого богословия.

А это уже тема вполне объективная - дурно понятая христианская «аскетика» как porte-malheur (фр. несчастье).

Это вполне скверная тема, такая, как дурно понятое христианское учение о милосердии (и то же - аскезе), как источник или один из источников коммунистического безумия.

Православный мыслитель Владимир Николаевич Ильин.

23 (10) ноября. Среда. Восьмой час. У Верочки в бюро.

Вчера с успехом прочитал очередную лекцию в insninut st Denyes и был доставлен своими слушательницами к себе. В этот же вечер я показал трагикомическую диалектику экзистенции.

ТРАГЕДИЯ - СКУКА - СМЕХ.

От этой тройственной бесовщины нас спасает конкретная идея БОГОЧЕЛОВЕЧЕСТВА и Креста Господня.

24 (11) ноября. Четверг. Второй час утра. Настоящее когнитивное безумие (demence) есть распадение умственно-духовной жизни больного как умственно-духовный признак в ряду других признаков симптоматического специфического распада, деформации всего организма или же его изуродования и такой деформации, при которой он становится всесторонне деформированным чудовищем, монстром, харей, рожей, мордой и при том самоупоенным, самовлюбленным, нравственно помешанным человекоподобным гадом.

Такого монстра-гада, обыкновенно являющегося характерным продуктом улицы, «das man»^[42], люди не замечают по той же причине, что не видят духовно-психических «элементовалов» - бесов и страшной, злой ауры, окружающей монстров физических, то есть вследствие поражения или атрофии соответствующего сенсориума (sensorium mali diaboliei), а также - очень часто - по той причине, что принадлежат - частично или всецело - к той же категории das man, к тому же «клану» элементалов-бесов.

Последний случай описан Достоевским в «Бесах» и явлен в февральско-октябрьской революции.

В индивидуальном порядке он явлен в некоторых исторических монстрах или же в среде никому неизвестной антропологической мелюзги, вроде моей т.н. «тещи» Зинаиды Пундик, заслуживающей быть отмеченной в качестве экспоната в альбоме la donna deliquente (фр. преступница^[43]).

Пунктом концентрации ее безумства и «общей путаницы», но таким, который она по хитрости, свойственной очень значительной части преступно капитальных, является «бредовая идея» своего всестороннего всесовершенства, и потому культа собственного пундиковского «я», своей рожи-хари с характерной идеей: «мне, вдове Пундик, все дозволено, и что бы я ни сделала - на мне нет греха», «все хорошо весьма». И я никогда не ошибаюсь».

Подобное состояние соединяется с состоянием полной уравновешенности, телесного здоровья. Однако, когда это нужно для самозащиты, особенно в глазах «своих», как правило, также принадлежащих к клану «das man», она симулирует несчастную слабую старицу, - но когда этого никто не видит, - вихрем взлетает на шестой этаж - и там начинает притворяться изнеможденной. Монстр симуляции и лицемерия.

Вместе с тем это состояние непатологической латентной и тем более опасной истерии. В этом случае этот экспонат очень редкий. К числу типично патологических признаков относится дементивная, хотя и очень характерная дементивная влюбленность в свой кал, в свою вонь, выделения. А для нее характерно и постоянное приглашение или нанятие «лейб-медика» (она себя считает некоронованной царицей), либо нанятого, либо с которым она, видя в нем наивность совершенно неразбирающегося простака, могла «расшевелить чувство сострадания» своим лганьем, симуляцией и лицемерием, как она умудрилась это сделать в своей семье и в частном кругу знакомых, которых она убедила в своих необыкновенно высоких качествах, в то время как она воплощение низости и пошлости, где хитрость всегда заменяет ум, ею истерически ненавидимый. В этом отношении она чрезвычайно напоминает Софию Фамусову из «Горя от ума».

Смертельно ненавидит она подлинный очень редкий ум, который в ней постепенно или же мгновенно разобрался и назвал ее «качества» (…). Она вся состоит из комплексов самообожания и самовлюбленности, и поэтому о душе и духе ее говорить трудно, а есть «подстройка», «эпифеномен», которому, по ее окончании, надлежит немедленно рассеяться в небытие. В этом отношении ей, как и во многом другом, - повезло. Мучения совести ей не угрожают за полным отсутствием ее, так же как мучений познаний, разочарований, и прочего. Страдает она только физически, вернее, может страдать, ибо на деле чрезвычайно крепка и так же, как Петр Степанович Верховенский, никогда не болеет.

Она во всех отношениях - толстокожая, и подобно толстокожим, ей предстоит долгая и счастливая жизнь на основе самоуспокоенности и самовлюбленности.

* * *

Ренессанс в области критики, литературоведения и общего языкознания. Он состоит в полной переустановке в исходных пунктах, в методе и в оценках.

В общем, можно сказать, что благодаря сокрушению интеллигентской радикальной журналистики, завалившей своим пошлым и очень часто грязным в самом решительном смысле этого слова мусором все решительно ценности и объекты русского искусства слова, эти объекты и ценности были ОТКОПАНЫ И ВНОВЬ КАК БЫ НАЙДЕНЫ. Затем вошла в свои права объективная оценка явлений литературы и поэзии. По существу, благодаря чему стало возможно литературоведение как НАУКА, чего до Ренессанса совсем не было и для чего не предвиделось возможностей, ибо объект их был заслонен от ученых грубо намалеванной тенденциозной образиной - подделкой, тем более, образиной и никуда не годными масками, искаженными социально-политическими тенденциями, что, конечно, перешло и в западную науку, особенно во французскую, как наиболее наклонную к левому политиканству и к грубой тенденциозности - особенно во всем, что касается России.

Магический (имяславский - В.И.) подход, Церковь - против. Призывание имени Божиего может быть часто магическим. Но магия, в общем, христолюбцам не нужна. Евангельское слово, хотя и стоит (само) по себе, но Бог - свобода. Бог, так сказать, «не каноничен»… История крещения актера^[44] - благодать через кощунство - Бог [Дух Святой] дышит, где хочет. Всё же возможна проблема о сути слова^[45].

Об авторе Дневника. Владимир Николаевич Ильин (1891-1974) - богослов, философ, литературный критик и композитор. Окончил естественное отделение физико-математического (1913) и философское отделение историко-филологического (1917) факультетов Киевского университета и Киевскую консерваторию. С 1918 года - приват-доцент Киевского университета. В годы гражданской войны эмигрировал сначала в Константинополь, потом в Берлин и Париж. С 1925 года - профессор Богословского православного института в Париже. Много лет сотрудничал с философом Николаем Бердяевым (в 1934 году произошел разрыв их отношений, и это было воспринято Ильиным очень болезненно). Был духовным сыном известного мыслителя протоиерея Сергия Булгакова. После войны читал лекции в институте святого Дионисия в Париже. Автор трех симфоний, двух опер и нескольких романсов. В послевоенное время посещал в Париже приходы Московской Патриархии. Степень доктора Богословия присвоено ему по ходатайству Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I.

Ильин похоронен в Париже на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Его жена Вера Николаевна Ильина приезжала в Россию в годы после перестройки. Она скончалась в 2003 году, успев услышать по российскому телевидению слова о муже, как о «последнем из замечательной плеяды русских религиозных мыслителей». Дочь Елена скончалась в 2007 году. Сын Николай Ильин (родился в 1944 г.) - известный галерист, советник генерального директора Государственного Эрмитажа.

В современной России переизданы книги Владимира Николаевича Ильина «Преподобный Серафим Саровский», «Арфа царя Давида», «Мировоззрение графа Л.Н. Толстого», «Эссе о русской культуре», «Пожар миров», «Вавилон и Иерусалим», «Пасха нетления. Запечатанный гроб: объяснение служб Страстной седмицы и Пасхи».

В 2005 году сын Владимира Ильина, Николай Ильин передал его архив Фонду Русского Зарубежья им. А. Солженицына в Москве.