Память смертная

Об авторе. Владимир Николаевич Крупин родился 7 сентября 1941 года на Вятке, в селе Кильмезь Кировской области, в семье лесничего. Православный писатель, первый лауреат Патриаршей литературной премии (2011). Окончил филологический факультет Московского областного педагогического института. Работал учителем русского языка, редактором в издательстве «Современник». Широкую известность получили его повести «Живая вода» (1980) и «Сороковой день» (1981). Главный редактор журнала «Москва» (1990 - 1992). С 1994 года преподаватель Московской Духовной Академии. Сопредседатель Союза писателей России. Живет в Москве.

«Память смертную, слезы и умиление» просим мы в ежедневной вечерней молитве. «Господи, даждь ми слезы, и память смертную, и умиление». Прошу долгие годы и чувствую, что память смертную и немножко слез («капли слезной часть некую») я вымолил, а умиление, надеюсь, еще впереди.

Память смертная во мне постоянна. Всегда прошу у Господа «безболезненную и непостыдную кончину и доброго ответа на Страшном судищи».

Да, пишу сейчас на заграничном ноутбуке и вижу, что он умирать не собирается: не хочет ничего писать о смерти. И слово даждь пишет как дождь. И всё красным подчеркивает, не нравится ему писать о кончине. Интересно, кто кого переживет?

Хорошо это или плохо - постоянно помнить о своей смерти?

Думаю, что очень хорошо. Именно о своей кончине, а не о глобальной. «Неужели мне одр сей гроб будет (опять ноутбук суется, подчеркивает «одр сей гроб будет», ничего, потерпит), или еще окаянную мою душу просветиши днем. Се ми гроб предлежит, се, ми смерть предстоит». И крещу постель, как будущий гроб, в котором лежу, и себя в нем вижу. Так же всё равно будет.

Еще всегда повторяю, кроме молитвы о добром ответе на Страшном суде, слова из Благодарственной молитвы по Причащении: «… и даруй ми чистою совестию, даже до последнего моего издыхания, достойно причащатися святынь Твоих, во оставление грехов и в жизнь вечную».

И это «до последнего издыхания» помогает бороться со страхом смерти, который, конечно, есть. Есть. Как бы я ни храбрился и не повторял усвоенное от святых отцов поверье: чем человек сильнее верит в Бога, тем скорее он хочет соединиться с Ним. Святой Апостол Павел стремился уйти ко Христу, и, верим, мог уйти. Но просили Апостола его ученики побыть с ними, и он остался еще на пятнадцать лет. Апостольского владения сроками своей жизни я не заслужил, но хотя бы не сопротивляюсь приближению кончины и не вижу пользы в ее отодвигании.

Вот всё хуже слышу, вот всё хуже вижу. Глохну и слепну. Походка становится старческой, подшаркивающей. Радости в этом никакой, но и особых страданий нет, это же нормально - угасание сил организма. Конечно, можно начать ползать по врачам, а зачем? Всё равно же не вылечат. Да и всегда в утешение скажут: «Что ж вы хотите, годы берут свое». Конечно, не свое они берут, а мое. Но врач этой фразой оправдывает свое безсилие перед неизбежным финалом.

Всё равно лечат. Но как в эти годы -вылечат одно, заболевает другое. Лекарствами посадят печень, больная печень ослабит кровь, слабая кровь не напитает мозг, мозг одрябнет, будет хуже соображать, и далее по тексту. И так уже начинаю всё забывать. Как шутил один знакомый старик: «Где завтракал, помню, а куда на обед идти, забыл».Ослабевание памяти - это возрастное, это, опять же, нормально. И неизбежно. И сопротивляться безполезно.Да и, в конце концов, надо же от чего-то умирать.

Что я еще могу увидеть и услышать в этом мире? И навидался, и наслушался. Только для родных и живу. Жену жалко. Как она без меня? У Шекспира: «Я умер бы, одна печаль: тебя оставить в этом мире жаль». Куда денешься, мужчины быстрее отбывают свои сроки.

Люди наивны - хотят иметь жизнь, полную спокойствия, достатка и наслаждений, и думают, что это возможно. Но так ни у кого не получалось, и у них не получится. Ну, богат ты, и что? И стал жадным и подозрительным. Завел хоромы, и что? Картины, мебель, барахло, роскошь, обжираловка… это предел мечтаний? Мало? Ну давай, химичь дальше, крутись с ценными бумагами, с процентами. Получай и награду: одиночество, страх, безсонницу, дорогих врачей, которые тебе не дадут умереть, пока у тебя есть деньги. Закончились? До свидания, до будущих встреч.

А есть исключения? Да, и много тех, которые вкладывают накопленное в добрые дела. Тут уж не спрашиваешь, «откуда дровишки», может, и наворованные, пусть так, но все-таки успел вложить капитал в спасение души.

Да, но я отвлекся. Что каждому до всех, если любой умирает в одиночку и в одиночку предстает пред Всевышним на проверку. Вот и прошу, читая по Молитвослову: «Господи Иисусе Христе, напиши мя, раба Твоего, в книзе животней, и даруй ми конец благий». Это мое главное прошение - попасть в Книгу жизни и благополучно уйти с земли. Да еще - очень важное - упокоиться на родине.

Разве важно, от чего человек умер, чем болел, если он уже всё равно умер, важно, как умер. То есть причастился ли, а перед этим исповедовался ли. Отношение к смерти показывает сущность всего человека. У Лермонтова рыцарь (написано от первого лица) гениально ставит Смерть в свои соратницы. Рыцарь скачет: «Конь мой бежит, и никто им не правит. (Как же конем не править? Но дальше понятно, что это за конь): Быстрое время - мой конь неизменный… Смерть, как приеду, подержит мне стремя, слезу и сдерну с лица я забрало». То есть вызов принят. И рыцарь знает, кто победит.

К случаю вспомнились стихи из XIX века: «Всем «вечну память» пропоют, но многих ли потом вспомянут?» И тут же народное о «вечном покое»: «Будет вечный покой, когда «Со святыми упокой». То есть после отпевания. Там же ни зимы, ни лета, не холодно и не жарко. Прохлада, как на берегу реки, когда тихо, когда течение влечет вместе с собою отраженные в воде облака.

Такие дела.

И скажем вслед за Святителем Филаретом, что «не напрасно, не случайно» нам жизнь дана, ее время дано на труды, благодарящие Бога за нее. Труды эти Господь оплачивает, и эта плата помогает купить жизнь вечную.

А посему краткий вывод из рассуждений: чем чаще думаешь о смерти, тем дольше живешь. Более того, мысли о конечности земной жизни очищают ее от грехов. А безгрешному чего не жить. С нами Заступница усердная рода христианского, Невеста Неневестная, Благая Вратарница, двери райские верным отверзающая.

Владимир Крупин.

P.S. Антон, с солнечной безснежной зимой. Дождемся же снега! И как без снега православному? Пишу, чтобы сердечно благодарить за публикацию рассказа «Исцеление». И вся почти «Лампада» осветила его. Спасибо огромное. Перечитывая, видел и огрехи (свои, свои!), а так - замечательно: и шрифт, и верстка, и подбор фотографий, и бумага.

Публикация письма Ксении и Ваш комментарий о вере в Бога даже и в такие дни и годы, думаю, многих утешит.

Сейчас я переживаю открытие тайны старшего брата Бориса, похороненного в Тольятти: оказывается, у него был добрачный сын. То есть мой племянник. И он меня отыскал. Он в Ижевске. А я, совпадение, ехал туда по приглашению выступать на Православной ярмарке. Увиделись. Очень хороший человек, Юрий Борисович. Вырос без отца. Долго рассказывать. У него горе с сыном: студент в Петербурге, познакомился с кришнаитами, бросил вуз, хочет с ними уехать. Но чем, кроме молитвы, могу помочь?

Очень прошу поместить, в числе других, просьбу к читателям «Благовеста» молиться о заблудшем Максиме, а уж заодно и о заблудшем Владимире. А это уже мой сын. Всё ему «рашка» мешает быть счастливым - извините, что приходится употреблять такое слово...

Простите и за переход от благодарности к просьбе.

Сердечно Ваш р. Божий Владимир.