​Радуйся, Симоне, Апостоле Христов

Паломнические заметки из Абхазии.

Об авторе. Ирина Александровна Кузнецова родилась 4 апреля 1976 года в городе Баку, Азербайджан. С 1992 года живет в Самаре, окончила Самарский государственный университет по специальности «русский язык и литература». С 2005 года работает корректором в редакции Православной газеты «Благовест». Замужем, мать троих детей.

Наверное, все православные согласятся со мной в том, что когда побываешь в паломничестве у мощей или на месте подвига какого-нибудь святого — потом святой этот становится намного ближе и роднее, и гораздо чаще обращаешься к нему в молитвах и по-особому чтишь дни его памяти. Прошлым летом довелось мне побывать словно в гостях у святого Апостола Симона Кананита — в окрестностях абхазского города Новый Афон. Здесь, в горах, в небольшой пещерке Апостол Симон провел последние годы своей жизни, здесь принял мученическую смерть.

Когда в прошлом году мы решили впервые съездить с семьей на море и выбрали Абхазию как наиболее дешевый вариант, я сразу загорелась желанием побывать в гроте святого Симона Кананита. Признаюсь честно, мысли при этом были только о житейском. Прочитала, что Апостолу Симону молятся о семейном благополучии. И не случайно — ведь это именно он был женихом на той знаменитой Евангельской свадьбе в Кане Галилейской, на которой Господь Иисус Христос совершил Свое первое чудо — претворил воду в вино. Вот и сложилась такая традиция — просить Апостола ходатайствовать пред Господом о семейных нуждах. В Абхазию к нему едут многочисленные паломники из России, чтобы вымолить себе вторую половинку, или сохранить семью, или родить долгожданного первенца. В последнее время и в нашу семью пришли ссоры и размолвки, вот и хотелось попросить святого Симона о возвращении мира и тепла в наш дом.

Идти к святому Симону нужно по ущелью горной речки с труднопроизносимым названием Псырдзха (абхазы говорят: чтобы мы, русские, могли правильно выговорить слова на их языке, нам нужно представить, что во рту у нас обжигающе горячая картофелина). По дороге, ведущей к гроту, в котором подвизался Апостол, то и дело попадались наши родные русские православные паломники и паломницы. Паломниц сразу узнаешь — по длинным юбкам, скромным платочкам и разговорам о том, сколько же здесь, в этих местах, благодати. Почти в самом начале пути благочестивая старушка рассказала, что не утерпела и все-таки искупалась здесь, на святом месте — окунулась с головой. Она расчесывала длинные мокрые волосы и вся светилась от радости. Наверное, здесь есть купальня, подумала я. Но купальни не было — святой источник Симона Кананита оказался маленьким родничком, бьющим из камней. Наверное, из него святой брал себе воду, когда жил здесь.

Перед тем как испить намоленной водицы, мы увидели плакат, объясняющий, что перед нами след стопы святого Апостола, отпечатавшийся на камне. По очереди положили ладони на отполированное многими прикосновениями паломников углубление в камне, помолились святому и отправились дальше. Путь был долгим, но приятным. Июльский день в разгаре, на побережье немилосердно палило солнце, а здесь, под сенью деревьев, у дышащей прохладой реки, жара не ощущалась совсем. Даже резкий подъем вверх, к пещере, не показался таким трудным, как я того ожидала.

Пещерка, вход в которую украшала ажурная кованая дверь-решетка, оказалась совсем маленькой — в ней можно постоять, можно присесть, но спать тут не уляжешься. Зайти внутрь можно только по одному. Простенькие бумажные иконочки на стене, горят свечи. Было какое-то легкое разочарование — слишком все тут просто. И тут проходящая мимо православная семья (папа в рубашке с длинными рукавами, мама в платочке, трое деток) подсказала, что до цели мы еще не дошли. Идти надо выше, и сейчас будет лестница. Поднявшись по крутым ступенькам — каждая точно в два раза выше, чем в наших пятиэтажках, — наконец дошли… Перед входом висело предупреждение: больше десяти человек в пещеру не заходить. Но паломников почти не было. Только встретившаяся нам семья с тремя детьми, и в самой пещере стояла, прижавшись к неровной каменной стене, скромная девушка в длинном сером платье, в очках и платочке, и беззвучно, одними губами шептала молитвы, не замечая никого вокруг.

На небольшом аналое перед мозаичной иконой Апостола Симона лежал отпечатанный на принтере текст акафиста. Помолившись и приложившись к иконе, осмотрелись вокруг. Пещера оказалась «двухкомнатной», состоящей из двух частей. Каменные стены имеют много естественных выступов, и на каждом примостились простые бумажные иконочки, оставленные здесь паломниками с разных уголков России. Батюшка Серафим, Блаженная Матронушка, Сергий Радонежский — все наши родные русские святые собрались здесь. Вот преподобная Зосима Еннатская, Уфимская — значит, были здесь и паломники из Башкирии. Перед иконочками горит множество свечей, и только свечи освещают пещеру в ее глубине.

В пещере есть смотритель, он тихонечко сидит на стуле справа от входа и не мешает приходящим. Но нам неловко фотографировать здесь без его разрешения, и мы обращаемся к нему. Он охотно разрешает, только просит, чтобы сами не фотографировались на фоне икон. Мы разговорились, смотритель ходил с нами по пещере и рассказывал о святом Апостоле Симоне. Причем рассказывал так, как будто знал его лично. И для меня по-новому открылся великий святой, один из ближайших учеников Господа.

Предание говорит о том, что Апостол Симон Кананит был сыном святого Иосифа Обручника, одним из братьев по плоти Господа Иисуса Христа. Чудо, совершенное Господом на его свадебном пире, так потрясло Симона, что он в тот же день оставил молодую жену и пошел за Христом. За особую духовную ревность он получил другое свое наименование — Зилот, что значит ревнитель. По Вознесении Господа Иисуса Христа Апостол Симон проповедовал Евангелие в Египте и Ливии. Около 55 года по Рождестве Христовом вместе с Апостолом Андреем Первозванным он пришел в земли современной Абхазии. Апостол Андрей задержался здесь недолго и ушел дальше по побережью в сторону нынешнего Новороссийска, а Симон Зилот обосновался в пещере в ущелье небольшой горной речки. Здесь он молился, рассказывал о Господе Иисусе Христе местным языческим племенам. Исцелял больных, увечных с рождения. Многие из язычников тогда уверовали и крестились. И даже те, кто остались язычниками, перестали приносить своим «богам» кровавые человеческие жертвы. А образ святого Симона до сих пор живет в легендах жителей этой местности. Здесь хранят благодарную память о совершенных им чудесах.

Как долго жил здесь святой Апостол, точных сведений не сохранилось. Предание говорит о том, что он принял мученическую смерть около 70 года по Рождестве Христовом. Значит, в этих горах провел он почти 15 лет. Терпел невообразимые для нас, привыкших к комфорту, лишения. Каменная пещера, ставшая его домом, если убрать из нее иконочки и свечи, будет выглядеть очень неуютно. Здесь темно и холодно. И что было его скудной пищей? Смотритель рассказывает, что в одной из «комнат» пещеры Апостол спал, разводил костер, варил себе еду. А в другой — подолгу молился. И та крохотная пещерка, что встретилась нам по пути, тоже была его «молельной комнатой». Сейчас её посещением утешаются пожилые и немощные паломники, которым не удалось дойти до настоящего грота.

Но больше всего меня поразило, когда смотритель показал нам маленькое отверстие в правом верхнем углу пещеры. Туда едва-едва может пролезть худенький человек. «Вот через это отверстие Апостол Симон и заходил в пещеру, — объяснил нам смотритель. — А эту дверь, через которую вы зашли, прорубили монахи Ново-Афонского монастыря, и лестницу тоже они построили, в 1888 году, когда ждали приезда Императора Александра III. Не будет же Император лезть через такую узкую щель, да еще и спускаться сюда по этим камням». А спускаться действительно трудно. А ведь Апостолу Симону было в те годы уже около восьмидесяти лет, и страшно представить, как тяжело было ему ежедневно преодолевать такие препятствия. «Он прятался здесь и от диких зверей, — продолжает смотритель, — поэтому и выбрал такую труднодоступную пещеру».

Сказанное стало для меня открытием. Ну да, действительно, в самом начале восхождения была каменная арка с цифрой 1888 наверху, и рядом на скале табличка из мрамора, на которой высечено: «Место сие изволили посетить и проходить за плотину в 24 день сентября 1888 г. Их Императорские Величества Благочестивейший Государь Император Александр III Александрович, Самодержец Всероссийский, и Благочестивейшая Государыня Императрица Мария Феодоровна с Их Императорскими Высочествами Благоверным Государем Наследником Цесаревичем и Великим Князем Николаем Александровичем и Благоверным Государем Великим Князем Георгием Александровичем». Но дело не только в этом. Последние метры восхождения по лестнице дались нам, честно говоря, с трудом. А святой Апостол Симон ходил по этим горам ежедневно, без всяких лестниц и металлических перил. Он спал на голом полу в холодном каменном мешке с единственным отверстием почти у потолка, а зимой в этих местах около нуля градусов… Ради Христа святой Симон оставил молодую жену, свой дом и привычную жизнь. Ради Христа много километров исходил пешком, дошел до неведомых ему земель и остался навсегда здесь, вдали от родины. Ради Христа терпел жизнь, полную тягот и лишений, подвергал себя ежедневным опасностям быть убитым или съеденным дикими зверями.

Смотритель рассказал, что до сих пор абхазские предания сохранили его образ как человека кроткого и любящего. Святой Симон жил здесь бок о бок с языческими племенами, лечил этих людей, утешал, согревал своей любовью. И они тоже его любили. «Ну почему же тогда убили так зверски?» — спросил мужчина, недавно зашедший в пещеру и с интересом слушавший рассказ о святом. Смотритель поежился — видно, мысль о том, что его далекие предки могли так поступить с Апостолом Христовым, приносила ему боль. «Это не абхазы, — ответил он. — Это римляне, от них пошли гонения на здешних христиан. И вообще у Симона много было здесь врагов. Языческие жрецы, например».

По одним сведениям, Апостолу отсекли голову. По другим, разрезали надвое пилой. Житие святого Симона говорит, что убили Апостола по приказу грузинского царя Адеркия, который был язычником и не терпел проповеди Христианства. Мимо места, где принял мученическую смерть святой Симон, мы прошли по дороге к пещере. На другом берегу реки стоял небольшой высеченный из цельного камня крест.

Мы в последний раз помолились перед иконой святого Апостола Симона, еще раз прочли крупно выписанные под ней красной краской слова акафиста: «Радуйся, Симоне, Апостоле Христов и молитвенниче о душах наших».  В этот момент в пещеру вошла удивительно красивая молодая пара: русская девушка с пышной русой косой, прикрытой легким белым шарфиком, в длинной черной юбке и белой блузке, и юноша-кавказец в белоснежных брюках и такой же рубашке. Они держались за руки и влюбленно смотрели друг на друга. В пещере юноша отпустил руку своей избранницы, благоговейно осенил себя крестным знамением и, ничуть не боясь испачкать свои идеально белые брюки, опустился на колени на натоптанный обувью паломников каменный пол, приник лбом к холодным камням. Мы почувствовали себя лишними и поспешили покинуть святую пещеру. Навстречу нам, громко галдя, поднималась группа туристов в шортах. Мы ушли вовремя.

Смотритель посоветовал нам обратно идти другой дорогой, не по тропе, нахоженной паломниками и туристами, а побродить по горам. Мы спускались дорогой, на которой нет следов цивилизации, и казалось, что время остановилось. Точнее, вернулось назад на два почти тысячелетия, и сейчас из-за поворота, из-за деревьев покажется согбенная фигурка кроткого старца, бредущего с посохом. Он остановится, а потом опустится на колени и будет долго молиться. В том числе и о нас, и о всех людях, когда-либо посещавших эти горы. Его молитва навеки освятила эти места. Наверное, поэтому здесь так легко дышится и так спокойно на сердце.

Отчетливо пронзила мысль, что не только о семейном благополучии здесь надо молиться, это слишком узко, все житейское здесь уходит из памяти. Молиться надо о том, чтобы и нам всегда быть со Христом. «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33).

С такими мыслями я и не заметила, как мы вернулись на дорогу, по которой пришли сюда. И оказались как раз перед крестом, поставленным на месте мученической смерти Апостола Симона. Мне захотелось пробраться к кресту, но он был на другой стороне реки. И спуск к берегу загораживали металлические перила, тянувшиеся вдоль всей тропы. Тут только я увидела, что в перилах выломано отверстие — как раз чтобы спуститься к реке. Значит, можно подойти к кресту, решила я и стала спускаться. Муж отговаривал, тревожился, что назад я не поднимусь. Да я и сама боялась. Но очень хотелось прикоснуться, постоять на месте, освященном мученическим подвигом Апостола Симона. Речку перешла вброд. Перед крестом стояли наполовину сгоревшие свечи, оставленные паломниками. Значит, не я одна тут перебираюсь вброд. А на самом кресте была укреплена бумажная иконочка Блаженной Матронушки.

Но самое главное — в воде перед крестом были два больших камня. По ним страшными потеками расходились следы крови. Я знала и раньше, что на месте мученичества Апостола Симона есть камни со следами крови. Они стоят прямо в речке, но вот уже много веков кровь не смывается с них, чтобы люди вечно помнили о страшном злодеянии. Увиденное потрясло. Кровь выглядела совсем свежей. Невозможно было не припасть к этим камням в молитве о том, чтобы Милостивый Господь предстательством святого Симона Кананита простил меня грешную… Наконец отодвинувшись от камней, я увидела в воде два маленьких камушка с красными следами и взяла их на память. Говорят, что найти тут такие камушки — милость Божия, подарок от святого Симона.

На тропинку я вернулась на удивление легко: корни деревьев на берегу выступали из земли и образовывали естественные поручни. Хваталась за них и легко выбралась наверх. «Тут туристы возвращались из пещеры, — мрачно сказал друг моего мужа Роман. — Экскурсовод на тебя показывала и говорила, что верующие почитают тут кровавые камни, а на самом деле советские ученые выяснили, что это не кровь, а особая порода абхазского кремния, она встречается только в этих горах». «Ключевое слово тут советские, — еле выдавила я, еще не придя в себя от вида крови. — Сходи сам, посмотри, какая это особая порода…» Рома с женой спустились к кресту. Вернулись тоже потрясенные и задумчивые.

На месте погребения святого Апостола Симона в IV веке был построен храм в его честь. Там и доныне под спудом почивают его святые мощи. До того, как Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь ушел в раскол, венчаться в этом храме и получить благословение на семейную жизнь сюда приезжали со всех уголков России. Сейчас храм закрыт на реконструкцию. Однако никаких работ не проводится, и он просто стоит запертый и пустой. Паломники ставят свечи в маленькой нише, сделанной с внешней стороны в его алтарной части.

Уже дома нашла в интернете трогательное стихотворение без автора «Брак в Кане Галилейской» из сборника «Религиозно-нравственныя стихотворения, относящияся к событиям жизни Господа нашего Иисуса Христа», изданного в конце XIX века в Александро-Невской Лавре. Оно завершается весьма драматичным диалогом, в котором Симон уговаривает свою молодую жену не скорбеть и не обижаться на него за то, что не состоялась их семейная жизнь, а вместе с ним идти ко Христу:

Ты слышишь, Кто меня зовет?..
Тот, Кто нам вечность открывает,
Кто грешный мир спасти идет
И благодатью покрывает…

Предание говорит о том, что жена Симона поняла, какой глубокий духовный поворот совершился в ее муже, и тоже последовала за Христом.

Когда бы, Симону подобно,
И наше сердце бы могло
К любви столь чудной стать способно
И нас бы вслед Христа влекло…

Ирина Кузнецова.