‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Семья Беловых

Опыт построения родословной.

Опыт построения родословной.

Об авторе. Светлана Георгиевна Иващенко родилась в 1952 году в городе Старая Русса Новгородской области, работала в школе № 16 г. Самары заместителем директора по учебно-воспитательной работе, сейчас на пенсии. Ей присвоено звание «Отличник просвещения Российской Федерации». Прихожанка Петропавловской церкви г. Самары.

«Ты же, Господи, во век пребываеши,
и память Твоя в род и род» (Пс. 101, 13).

Мой дед Вячеслав Белов имел дар хорошего рассказчика, хотя и слыл молчуном среди родственников и сослуживцев. Рассказывал он нам, своим детям и внукам. Для нас он сочинил множество сказок и рассказов. По уверению нашего папы, эти рассказы стали продолжением историй из его детства и даже из детства самого дедушки, унаследовавшего сочинительство от своего отца Иоанна. Мы тогда и не понимали, что сюжеты некоторых этих сказок были основаны на библейских историях, так как Библии еще и в глаза не видели. Да и малы были.

А иной раз дедушка, уже ослепший к шестидесяти годам вследствие перенесенных потрясений в годы репрессий, читал наизусть главы из Евангелия. Уже не для нас, а для своей души. Однажды, прислушавшись к тому, что он говорил, я удивилась:

— Дедушка Слава, какие ты имена называешь? Я таких ни разу не слышала. Кто это?

— Это родословие нашего Господа Иисуса Христа от Авраама — человека, к которому приходил Бог в образе Трех Ангелов. Слушай: Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его…

— Как их много! Как же ты всех запомнил?

— Каждый человек должен знать своих предков, а тем более должен знать род, в котором явился Спаситель.

Удивляюсь теперь, но я тогда ничего не спросила у дедушки о Спасителе: это прошло в ту пору как бы мимо меня.

— А у нас есть родословие? Расскажи, деда!

Дедушка уклонился от этого:

— Что толку, если я тебе перечислю десяток имен. За именами должны стоять дела людей и события. Как-нибудь в другой раз.

Но другого раза не настало, наш дедушка-дворянин, переживший страшные годы репрессий, вскоре, в 1960 году, умер на 63-м году жизни.

Вячеслав Иванович Белов — директор Егорьевской нефтебазы.

В советской части ХХ века лучше было не оглашать истории своего рода, чтобы не пострадать из-за некоммунистического прошлого предков. Родни у нас было много, жила родня наша в разных городах, и мы с ней все же дружески общались. Поэтому пословицу про «Иванов, не помнящих родства» к себе не относили. Вдовствующая бабушка Елена несколько раз пыталась нам рассказать о тяжелых годах, о жизни Вячеслава, но ее всегда останавливали ее дети:

— Мама, не надо. Не поймут…

Не понимали, не хотели ничего знать про страшные репрессии.

— Дед ваш Вячеслав был порядочным человеком и хорошим руководителем, а негодяй (называлась его фамилия) оговорил его и в органы донес, что Белов служил в Царской армии, — все же рассказывает бабушка Лена. — Пришлось нам из Егорьевска срочно бежать. Хорошо, что нашелся совестливый человек и предупредил Вячеслава о доносе. Еле-еле успели спастись. А то сидел бы в лагере, как многие его товарищи.

Ну что я могла понять из бабушкиного рассказа? Жили в полном неведении. Царя святого считали «кровавым». Царскую армию, самую стойкую из всех армий-участниц Первой мировой войны, — деморализованной и слабой. Поэтому сведения, что служил дедушка Вячеслав Иванович в армии, главнокомандующим которой был сам Царь Николай II, не вызывали ни интереса, ни восторга.

И тем более не было понятно, про какие лагеря говорит бабушка. Разве в истории родного советского Отечества было что-нибудь несправедливое? Нас учили в школе — не было такого.

Бабушка Елена Евлампиевна пыталась рассказывать о жизни семьи Беловых. Но, к великому стыду, слушали мы ее плохо. Семейной патриархальности в сознании потомков не прививалось.

Хорошо знал историю прародителей наш папа, Георгий Вячеславович Белов, оформивший истории рода записями в толстой тетради. Но семейные архивы давно были уничтожены, остались только воспоминания и рассказы предков. Как же они теперь нам дороги!

На снимке в центре — Евдокия Терентьевна и Евлампий Семенович.

Для своих потомков я тоже написала книгу об истории нашей семьи. Слава Богу, есть еще у кого спрашивать: как это было?

Работая в школе завучем, я часто призывала родителей учащихся прививать у детей интерес к истории семьи, к биографиям предков. Несколько последних лет я преподавала в школе спецкурс Самароведение, в программу которого входит раздел «Моя семья». Мы учились со школьниками строить родословные, используя помощь родителей и прародителей в заполнении матриц и таблиц, в составлении рассказов и воспоминаний о членах семьи, использовать документы, фотографии, архивы. Итогом проекта была публичная презентация о семье. Открылось очень много интереснейших судеб! Некоторые семьи имеют фамильную летопись; обрабатывают в современных электронных технологиях хранение материальных документов — фотографии, письма, награды. Даже создают фильмы.

Но у большинства детей 6-7 классов информация ограничивалась сведениями о родителях их родителей. Перед уроком Ниночка рассказывает:

— Мы с мамой на каникулах специально съездили к бабушке в деревню, чтобы расспросить о родственниках. А бабуля говорит: от свиней мы, со свиньями всю жизнь и живем. И ничего нам не рассказала, даже о своих родителях. Мама не знает даже, как зовут ее бабушку по отцу…

Несколько учеников загалдели: и нам никто ничего не рассказывает… не знают…

Всё, что из детства, — задел нравственного воспитания личности человека на всю жизнь. Родословие Евангельское, дедушкой читаемое наизусть, засело-таки в моей голове. Учась на историческом факультете педагогического института, я была увлечена историей России, читая ее не по учебникам, а по старинным книгам великих отечественных историков и историографов. Штудируя перед экзаменом книгу Н.М. Карамзина «История государства Российского», я вдруг для себя составила «Родословие великих князей земли Российской». Мне вспомнились тогда слова дедушки «Авраам родил Исаака…».

Евдокия Терентьевна Полякова. Сочи.

Так и в семейной летописи, вокруг имен одних сродников слагают легенды, которые передаются из поколения в поколение. А о других — только имярек. В нашей семье папа часто рассказывал поучительные истории из жизни своего деда Евлампия Семеновича Нитина-Полякова, глубоко верующего и весьма благодетельного и щедрого человека. Ему во сне являлся Святитель Николай Чудотворец.

Папа мой, Георгий Белов, рассказывал:

— Мой дед никогда не видел снов. И другим советовал не доверять снам. Но и ему было даровано Свыше увидеть два вещих сна. Один такой сон дедушка увидел за пару часов до моего рождения. Он задремал и видит: приходит к нему святой Николай Чудотворец и говорит: «Дарую тебе, Евлампий, внука Георгия». И передал сверток в голубом одеяле. Дед принял его, раскрыл одеяло и передал его вроде бы в руки святого. С этим и проснулся. Новорожденного назвали Георгием.

Евлампий был очень религиозен. Много жертвовал церкви. Переплетал церковные книги для уфимского храма Христа Спасителя. В выписке из метрической книги о родившихся за 1907 год этот храм величает себя «Градо-Уфимская Спасская церковь». В ней прадедушка мою бабушку окрестил, метрики у нас сохранились. В Пасхальный день с дома Евлампия начинало духовенство праздничное разговение. Дедушка сам месил тесто на куличи, приготовлял изысканные блюда.

По преданию, дед Евлампий на каком-то году своей жизни ослеп. Два года сидел за печкой. Однажды в дом пришли странствующие монахи и попросили приюта. Бабушка Евдокия Терентьевна стала их кормить на кухне.

— А кто это у тебя за печкой сидит? — спрашивают Евдокию Терентьевну.

— Это мой муж. Он уж два года как слеп, — отвечает она.

Монах подошел к дедушке и исцелил его Божьей силой. Но дал наказ: никогда не есть мёду. А еще сказал, что он умрет в 72 года. И когда Евлампию на 73-м году жизни явился второй раз во сне святой Николай Чудотворец и принес три конверта-письма — два белых и один черный, — дед сон понял и объявил родне, что умрет на третий день. Так оно и случилось.

Евдокия Терентьевна для потомков тоже легенда. Папа пишет: «Отец бабушки Евдокии, Терентий, это уж очень давно было, жил где-то в Сибири в деревне. Был художником, очень хорошим. Расписывал храмы. Но и картины писал. Однажды нарисовал деньги для игры детям. Никто не мог отличить от настоящих.

Казачий офицер, проездом через село, влюбился в его дочь 17-летнюю Евдокию, женился и увез ее с собой. В дороге пришлось заночевать в лесу всем отрядом. Бешеный волк, перешагнув через многих, укусил мужа Евдокии.Он вскоре умер. Евдокия оказалась в Уфе без средств существования. Поступила ученицей в швейную мастерскую. Жила на квартире у Поляковых. Дочь хозяйки мастерских брала Евдокию на репетиции любительского театра, привив тем самым большой интерес к сценическому мастерству. Руки у моей бабушки были золотые. И была она очень хороша собой. У нее, как у отца, проявился художественный дар, впоследствии передавшийся и моей маме Елене. Наш папа Георгий тоже писал картины маслом и сочинял хорошие стихи.

Через какое-то время после смерти жены Евлампия Семеновича Евдокия получила предложение выйти за него замуж. Сначала отказалась — он был много старше Евдокии Терентьевны, — а затем, пожалев его троих детей, дала согласие. Так бабушка стала женой Евлампия, матерью четверых своих детей и любимой мачехой детей Евлампия от первого брака, театральной портнихой, хозяйкой швейной мастерской. А затем и профессиональной артисткой театра. Обладала красноречием, великолепной дикцией. На память знала много пьес и стихотворений. Была щедра и деятельна. Умерла на 89-м году жизни…»

Евдокия Терентьевна всегда оказывала помощь людям. И нам досталось от тепла ее души. Живя в солнечном Сочи, присылала нам посылки с экзотическими фруктами, невиданными в наших северных краях. К Рождеству — елочные игрушки и сувениры.

Уже старенькая, по зову сердца и глубокой любви к ближнему она ехала в далекие края — в Ленинград и на Украину — на помощь внукам в уходе за их маленькими детьми. Всегда энергичная, ухоженная, приветливая, доброжелательная. Да помянет ее Господь!

История семьи по его отцу, Беловых, описана нашим папой Георгием. Кроме этого, у нас есть три книги его дяди Евгения Ивановича Белова (1914 — 2006), 30 лет проработавшего начальником отдела грузовых перевозок Куйбышевской железной дороги. Этим книгам можно дать одно название — «История семьи Беловых в истории России». В них описаны события в нашей семье через призму развития событий в истории государства — в период коллективизации, индустриализации, в годы репрессий и в Великую Отечественную войну.

Предлагаю маленький отрывок из книги Е.И. Белова.

Евгений Иванович Белов,

Нижний Новгород 2001 г.

Мои воспоминания

Посвящается моей жене Лёле.

Евгений Иванович Белов.

Отец нам часто рассказывал, что род Емушинцевых, ныне Беловых, уходит корнями в далекие времена, когда крепостные крестьяне от гнета помещиков или из желания сохранить старые обряды христианской веры бежали в Сибирь и на Урал, в глухую тайгу. И там становились свободными крестьянами или нанимались рабочими на заводы, на которых осваивались природные богатства щедрого края. Запомнилось, что отец рассказывал о своем прадеде Егоре, жившем в начале XIX века, который работал на металлургическом заводе. Завод был построен еще в петровские времена, Царь Петр Первый поощрял освоение Урала. В устье речки Нязи, впадающей в реку Урал, заводчик Петров соорудил плотину и построил металлургический завод, на котором прокатывали кровельный лист. При заводе вырос поселок, за ним закрепилось название Нязепетровский.

Прапрадед Егор работал на заводе мастером цеха. Старовер. Был строг в быту и на работе. Любил порядок и наказывал тех, кто его нарушал. Характер у пращура был вспыльчивый, неуравновешенный, но он быстро отходил от гнева. На заводе имел кличку у рабочих «Егоша-воша, каленые пятки», так как при гневе топал ногой. За гнев был Господом наказан. С норовом лошадь Голубушка, не желающая в тот день, чтобы ее запрягли, получила от хозяина побои кнутом. Изловчившись, она ударила Егора обеими ногами в живот. Через два дня он умер.

Всё хозяйство осталось сыну Савелию. Хозяйство было небедное. Старинный пятистенный дом на две половины стоял на высоком фундаменте из плитняка. Дом походил на крепость. Черные как сажа бревна полуметровой толщины. Окна закрывались мощными ставнями. Стекла окон были мутные, слабо пропускали свет в комнаты. К дому примыкали ворота с калиткой для переходов и с одной широкой створкой для въезда. Столбы и полотнища ворот были массивными и черными, как сам дом. Вся усадьба создавала вид неприступной крепости, так как по периметру вместо забора шли постройки — баня, амбар, скотный загон, конюшня и навес для саней, телег и другого инвентаря. Всё это представляло замкнутый четырехугольник из бревен, фасадом внутрь двора.

Иван Игнатьевич Белов.

Когда я гостил с отцом в этой усадьбе у родственников, у меня сначала появилось чувство страха и неприятные ощущения. Потом они прошли, потому что в крепости жили добрые наши родственники.

Савелий тоже работал на заводе до самого конца его существования. По какой-то причине завод утратил свое назначение. Савелий с сыном Игнатом получили земельные наделы за 25 верст от Нязепетровска на речке Саволде, где и стали заниматься сельскохозяйственными работами.

После смерти Савелия Игнат стал наследником и вместе с сыновьями Григорием и Иваном продолжил вести хозяйство. Григорий был старше Ивана на 10 лет. Родился Иван в праздник Крещения Господня между заутреней и обедней в 1867 году и прожил до 1943 года (было ему 76 лет). Умер от воспаления легких.

В юности был озорным, бойким парнем, часто дрался с ребятами, за что получал от отца — богомольца Игната — строгие наказания. За непослушание тот всыпал детям по 40 розог или заставлял класть до 40 поклонов перед иконой, замаливая грехи.

Иван учился в приходской школе и окончил ее. Его мало интересовало сельское хозяйство, он стремился уехать в город и начать там новую жизнь. Отец и брат не возражали Ивану, но и не способствовали ему в отъезде. Однако вскоре подвернулся случай. Игнат послал Ивана в Екатеринбург, находившийся от Нязепетровского завода верстах в 120, купить для хозяйства необходимые товары, дав ему деньги и запряжку лошади с кошевкой (легкие сани для выезда). Иван домой не вернулся. В Екатеринбурге продал лошадь вместе с упряжкой и поступил добровольцем на военную службу. Службу нес старательно. Через три года его направили в юнкерское училище. Он его окончил и получил офицерский чин и направление в Уфимский гарнизон. Там его определили в интендантское управление на одну из должностей по снабжению войск гарнизона необходимым имуществом и продовольствием.

Грянула Японская война. Ивана направили на фронт под Мукден. Получил ранение в руку и после госпиталя был направлен в тыл для прохождения службы в Уфимском гарнизоне. Его назначили на прежнюю должность.

Будущий автор воспоминаний Евгений Белов (слева) с мамой Марией Дмитриевной и сестрой Тамарой.

Служил Иван в гарнизоне в Уфе. Уфа в то время была захудалым губернским городом с населением около 150 тысяч человек. Самый высокий дом в Уфе был в четыре этажа. Не было ни одной мощеной улицы. Транспорт только гужевой. Но город хорошо был снабжен продовольствием. По воскресным дням были грандиозные базары, куда съезжался со всех окрестных деревень крестьянский люд. Иван Игнатьевич по тем временам получал хорошее жалование. Женился по любви. Жена Евдокия родила ему двух дочерей Надежду и Раису, а затем сына Вячеслава (мой дедушка — С.И.).

Старшая дочь Надежда окончила гимназию и затем вышла за-муж за инженера-строителя Петра Ивановича Сенаторова. Вячеслав, средний сын, после окончания гимназии поступил в кадетский корпус и окончил его перед революцией 1917 года. Младшая дочь Раиса тоже училась в гимназии, но не успела окончить ее.

Их мать Евдокия Климентьевна умерла от туберкулеза, который в то время считался неизлечимой болезнью.

Живя с Евдокией, Иван Игнатьевич построил собственный дом с флигелем. Одноэтажный, большой, на две половины, а в середине дома — парадный выход на улицу. На двери была прибита медная табличка, на которой выгравировано: «Подполковник Белов Иван Игнатьевич».

Флигель был небольшой, но двухэтажный и с балконом. Во дворе был хороший фруктовый сад.

Иван Игнатьевич оставался вдовцом до 1909 года. В 1909 году, будучи в Москве, он познакомился с девицей Марией Дмитриевной Козловой, дочерью банковского служащего, красивой и образованной девушкой. Ее отец работал в банке инспектором по проверке состоятельности предприятий и торговых купцов на предмет выдачи им ссуды, то есть проверке их платежеспособности. Без его визы банк ссуды не выдавал.

Козловы жили богато. Иван просил руки Марии, но скрыл, что имеет детей от первого брака. Согласие получил. Таким образом ему досталась очень состоятельная невеста: хорошо образованна, рукодельница, имела богатое приданое. Но была еще и хороша собой.

По приезде в Уфу обман был обнаружен. Разразился скандал, чуть было не завершившийся разводом. Но Иван сумел уговорить любимую женщину.

В 1912 году у них родилась дочь Тамара, а через два года — я. В 1918 году — сын Димитрий. К этому времени из детей от Евдокии в семье осталась только Раиса. Надежда с мужем жили отдельно, а Вячеслав служил Царю и Отечеству.

Иван Игнатьевич получал большую пенсию, находясь в отставке. Жили в достатке, держали прислугу. Революция в Уфу пришла позднее, чем в центральные районы России. Тяжелые испытания для Беловых начались с приходом армии Колчака. На ее разгром советское правительство бросило большие силы под командованием Фрунзе. Здесь были жаркие бои. Уфа стала последним оплотом Колчака. Чтобы задержать красную армию, был взорван железнодорожный мост через реку Белую.

Вячеслав и Елена Беловы с сыном Георгием.

Во время правления в Уфе белогвардейцев Колчаком был мобилизован и Иван Игнатьевич. Он был назначен заведующим вещевым складом, находившимся на станции Уфа. Иван Игнатьевич получил приказ эвакуировать склад перед штурмом красной армии. Он добыл 10 вагонов и начал грузить. В это время ворвалась на станцию какая-то боевая часть и, угрожая оружием, отобрала вагоны. Погрузилась и — была такова.

За невыполнение приказа Белова арестовали на другой день. Его отвезли в Миасс, где находился штаб Колчака и военный трибунал.

В это время в Уфу вошла красная армия. Мария Дмитриевна бросилась к коменданту города новой власти. Она рассказала, что склад остался красной армии, и просила разрешение выехать из города. Комендант разрешил.

Быстро раздав на хранение всё, что нельзя было увезти с собой, собрав всех детей, она выехала в Миасс. Здесь поселилась в гостинице, уведомив мужа о приезде. На следующий день ей принес солдат записку от Ивана Игнатьевича. Он просил ее срочно уехать в Омск и там ждать его. Переадресовав багаж, мы уехали в Омск.

Ивана Игнатьевича вызвали в трибунал. Солдат, который его охранял, был молодым парнем. Его Белов уговорил бросить винтовку и бежать к себе в деревню, так как Колчак скоро отступит и будет разгромлен. Дал солдату свои массивные серебряные часы и попросил отнести записку Марии. Сам же бежал, спасая себя от неминуемой смерти.

Через несколько дней он встретился с семьей в Омске. Погрузили вещи на пароход и бежали все вверх по Иртышу в город Зайсан, что почти на границе с Китаем.

Из Зайсана отец планировал уехать в Среднюю Азию, а там — домой. Здесь, в Зайсане, собралось много офицеров Царской армии, богачей разного рода, бежавших от красных в Китай. Там формировался обоз с золотом, которое белые вывозили в Китай. С этим обозом Иван Игнатьевич решил переехать горную часть пути, где свирепствовали разные бандитские группировки, и ехать здесь было очень опасно.

Уже приближалась осень, хотя днем еще было тепло, в горах же ночью было очень холодно. В один из дней осени Беловы выехали на парной конной бричке вместе с «золотым» обозом. Обоз охранял конный отряд казаков, человек пятьдесят. Продвигались медленно. Дорога была каменистой, с крутыми постоянными спусками и подъемами. Возницы понукали лошадей, помогали на подъемах толкать телегу плечом, а казаки с саблями и карабинами за плечами гарцевали по обе стороны обоза.

Под вечер добрались до развилки дорог, одна шла в Китай, другая — в Россию.

Иван и Мария ехать в Китай не хотели, хотя их приглашал с собой начальник обоза. Ночь провели в стороне от дороги одни, а в полдень следующего дня приехали в село Байты. Мне запомнилось это село арбузами. Отец купил целый воз арбузов, и мы ими объедались.

В этом районе хозяйничал со своим войском атаман Апенков (Анненков). Красные отряды им были изгнаны, а с теми, кто сочувствовал советской власти, он жестоко расправлялся.

Три танкиста. Справа — Дмитрий Иванович Белов.

Надвигалась зима, вокруг шли бои белых с красными. Дальше ехать было опасно. Ивана Игнатьевича принудительно заставили поступить на службу к Апенкову. Его назначили начальником милиции в большое село Черкасское.

В Черкасском мы прожили зиму без особых эксцессов. Весной, когда красные возобновили наступление и начали теснить апенковцев, Иван Белов получил приказ срочно арестовать и отправить в город Ленинск восемь человек крестьян, которые избирались в сельсовет. Искать беглых он не стал, да и искать было некогда. На другой день село Черкасское заняла красная армия, а вместе с ней вернулись и беглецы. Они рассказали о том, кто их спас от неминуемой гибели и расправы. И Белова красные не обидели.

Так он остался при красных. Немного позже, когда собрались уезжать на Родину, Ивану Игнатьевичу дали документ, подтверждающий, что он спас красных комиссаров. Этот документ сыграл позже судьбоносную роль в жизни семьи.

Белов нанял пару лошадей, впряженных в бричку, и пару быков, запряженных в арбу. В арбу погрузили все вещи, а в бричке разместилось все семейство: Мария Дмитриевна, Раиса, Тамара, я и маленький Митя. Сам Иван Игнатьевич ехал на арбе с вещами.

Решено было ехать в город Верный. Это самый близкий город, где была железная дорога. Путь был дальний и трудный, через горы, песчаные пустыни и степи. Выехали рано утром. Погода стояла солнечная и теплая. К полудню проехали верст тридцать. Дорога шла в горах, с крутыми перевалами. Мы на лошадях часто уезжали вперед и ждали, когда нас догонят быки. В конце дня, уехав вперед, мы остановились и стали ждать отца. Вдруг услышали его крик:

— Ограби-и-ли! Ограбили!

Оказалось, что за перевалом арбу окружили трое всадников и, угрожая расправой, взяли с воза сундук и какие-то вещи.

Хорошо отделался отец. Их с возницей могли бы просто убить, а быков и вещи увезти в горы. Грабежи и убийства в горах были частым явлением.

Ехали мы на перекладных очень долго, и по горам, по пескам. В пути собирали черепах. По киргизским степям преодолевали путь то на лошадях, то на верблюдах, то на быках. Ночевали в деревнях, в киргизских юртах, а то и просто в степи под открытым небом. Наконец приехали в Верный, ныне город Алма-Ата (Алматы). После долгих скитаний решено было сделать здесь отдых. Спустя месяц, уже по железной дороге, переехали в Ташкент. Здесь сняли комнату на улице Чимкентский тракт. Иван Игнатьевич устроился работать приемщиком на швейную фабрику, где шили обмундирование для бойцов красной армии. С фабрики он иногда приносил бросовые небольшие отрезки ткани, из которой шили гимнастерки. Мария из кусочков сшила два одеяла, необходимых в быту после множественных материальных потерь.

В Ташкенте прожили около года. Летом 1921 года решили ехать в Уфу. Перед отъездом из Ташкента Иван Игнатьевич купил пудов десять муки и привез ее в Уфу. Здесь была страшная засуха: голодало все Поволжье, Башкирия и прилегающие к ним территории. Голод был страшным. Ели кору деревьев, лебеду, но это не спасало. Люди умирали прямо на улицах. Мертвецов подбирала специальная бригада. Голод вызвал эпидемию тифа.

То страшное время помог нам пережить запас муки, который сделал отец. Наш сосед Павлов, например, за пуд муки отдал кому-то дом с садом.

Чтобы выжить, Мария Дмитриевна зимой 1921-22 гг. устроилась работать в детский тифозный распределитель. Туда собирали сотни безпризорных детей, вшивых, грязных, больных. Их отмывали, одевали, кормили и отправляли кого в больницы, кого в детские дома.

Через три месяца работы мать заразилась тифом, а спустя три недели умерла. Иван Игнатьевич вновь овдовел. После смерти Марии Дмитриевны переболели тифом все, кроме Дмитрия, которому тогда было четыре года.

Мать похоронили в Уфе на Новоивановском кладбище. Сейчас на этом месте выстроены многоэтажные дома. Город разросся далеко за черту того кладбища.

Иван Игнатьевич очень любил Марию. Он потрясен был ее смертью. Не мог смириться, что больше нет его друга и любимой жены. И он совершил поступок, которому трудно дать объяснение. Весной того же 1922 года он взял нас, своих детей, и мы поехали на кладбище. Отец нанял могильщика, который раскопал могилку Марии Дмитриевны. Открыли гроб. Он был полон воды. Иван Игнатьевич поднял голову матери и долго разглядывал, а затем, перекрестив, бережно положил на место. Лицо покойной было черное, распухшее, с черными оспинами. Могилу закопали. Так Иван Игнатьевич последний раз посмотрел на свою любимую жену. В оправдание своего поступка он объяснял, что переживал: не закопали ли ее живой, хотя она закоченевшая была еще при отпевании в церкви, так как была лютая зима.

Пока наша семья, спасаясь от Колчака, путешествовала по Средней Азии, наш дом в Уфе был национализирован. По приезде нам разрешили занять одну комнату. Это не устроило отца, и он решил ехать в Москву ходатайствовать о возвращении дома.

В Москве он пробился на прием лично к председателю ЦИК М.И. Калинину. Показав ему тот документ о спасении комиссаров, получил положительный ответ на ходатайство. Дом нам вернули.

Жили теперь мы очень бедно. Свирепствовали голод и безработица. Специальности никакой у отца не было. На его руках осталось четверо детей. Бывшему офицеру Царской армии трудно было устроиться куда-либо. Довольствовался временной работой то счетовода, то сторожа, то кассира.

В это трудное время мы получили весть о том, что Вячеслав находится в Иркутской тюрьме. Иван Игнатьевич уговорил Надежду поехать в Иркутск и похлопотать за Вячеслава. Сестра ездила, и ей удалось высвободить Вячеслава и привезти в Уфу.

Вячеслав приехал к нам, не имея денег, одежды. Это ухудшило наше положение. Устроиться на работу Вячеслав долгое время не мог по той же причине, что и отец. Началось время преследования всех бывших чинов и чиновников.

Вячеслав был мобилизован Колчаком и служил у него в контрразведке. Он имел уже офицерское звание капитана. При отступлении Колчака на Восток, под Иркутском, Вячеслав был ранен в ногу и попал в плен (нога после этого у брата всю жизнь была больной). В тюрьме он подвергался допросам и даже пыткам. К какому сроку его приговорили, я не знаю, но пережить ему пришлось там много.

Живя в Уфе и не работая, начали продавать вещи из приданого моей матери, которые предназначались наследством Тамаре. Тамара плакала, но понимала суть обстоятельств. Продали каракулевое манто, бархатную шубу на беличьем меху, зингеровскую швейную машинку, полный сервиз серебра на 12 персон и много других вещей. Продавать не умели и, по сути, отдавали все за безценок.

Наконец Вячеславу удалось устроиться в школу преподавателем физкультуры. Вскоре, 1 июня 1925 года, он женился на Елене Евлампиевне Поляковой. Жить они стали на другой половине дома. Через год у них родился сын по имени Георгий (мой папа — С.И.).

Вячеслав в молодости был горделивым и кичливым. Может, оттого, что с детства все признавали его ум и талант: великолепный математик, поэт, физически крепкий юноша. Но жизнь его сильно «обтесала», изменила. С годами он стал проще и покладистей, наверное, от доброты душевной. Был добрым и щедрым человеком.

Первое время в семье у молодых было много размолвок из-за ревностного отношения Вячеслава к Елене, которая была младше его на девять лет. Она была очень красивой, молодой и независимой. Помню, она даже однажды ушла домой к родителям, взяв ребенка. Но любящий муж уговорил ее вернуться. Жить им было трудно. Угроза арестов существовала всегда. Да и жалование Вячеслав получал небольшое. Молодые вынуждены были продать свою половину дома, а самим снимать комнату в другом конце города в полуподвальном помещении.

В это время ОГПУ стало проявлять интерес к Ивану Игнатьевичу и к Вячеславу, хотя повода для этого не было. Жили мирно, работали, детей растили. Политикой не занимались. Но в стране началась коллективизация и повсеместно прокатилась волна репрессий.

Как-то летом к нам явились люди из ОГПУ и расспрашивали Ивана Игнатьевича о Вячеславе, где, мол, живет. Видимо, хотели арестовать. Отец ответил, что не знает, где живут молодые: я с ними поссорился из-за продажи дома, сказал он. А следом, после ухода «чужих», послал меня к брату с предупреждением. Когда я рассказал Вячеславу об этом, они с Еленой тут же начали собираться и рано утром уехали из Уфы. Никому не сказали, куда.

ОГПУ не выпускало из своего поля зрения Ивана Игнатьевича. Много раз его вызывали на допросы, наконец арестовали. Сидел он под следствием больше месяца. Видимо, чекисты наводили справки о подлинности документов, в том числе от тех спасенных им комиссаров. Его выпустили как многодетного кормильца. Через какое-то время выяснилось, что на него доносы писал сосед.

Прошло время. Отец устроился работать счетоводом в леспромхоз в дальний от Уфы район. Меня он взял с собой, а Тамара, Раиса и Димитрий остались дома.

Жили мы в деревне Карелино, далеко от железной дороги в Уральских горах. В это время Раиса поступила учиться в школу медсестер. Тамара училась на первом курсе лесоустроительного техникума. Дима учился в школе.

В Карелино мы жили у вдовы, у которой были взрослые дети. Нам отвели маленькую комнату. Ее сдавали вместе с хозяйскими харчами. Кормили тем, чем питались сами, очень вкусно и сытно.

Сыновья хозяйки часто ходили на охоту в лес и брали меня с собой в тайгу. Я там научился стрелять, «читать» следы зверей, узнал другие секреты природы. Мы прожили здесь почти полгода, потом вернулись в Уфу. В 1930 году Иван Игнатьевич устроился работать на Уральский паровозовагоноремонтный завод конторщиком сборочного цеха. А несколько позднее устроил туда и меня чернорабочим в медницко-трубный цех.

В конце двадцатых годов, когда Тамара училась в техникуме на втором курсе, кто-то из «доброжелателей» написал на нее кляузу: дочь офицера Царской армии. Этого было достаточно, чтобы комсомольская организация начала травлю девушки, требуя ее исключения из техникума.

Уехав вскоре на практику на Урал в Староуткинский район, она вышла замуж за директора леспромхоза и больше не возвращалась в техникум.

В 1932 году на мое имя пришло письмо. Писал Вячеслав. Он сообщил свой адрес и звал приехать к ним. Жили они на станции Три Острова Саратовской области. Свой адрес он просил никому не давать, даже отцу. В отпуск я поехал туда, выписав безплатный билет. Неделю я гостил у них. Было много разговоров, расспросов об Уфе и о родственниках. Жоржу было шесть лет, он казался большим и толковым мальчиком. Вячеслав работал бухгалтером нефтебазы.

Конец отрывка.

Беловы своим усердным трудом служили Родине. Защищали ее и в годы Великой Отечественной войны. Не вернулись с войны любимый брат и друг Евгения Дмитрий Иванович Белов и сын Надежды Ивановны Павел.

Дмитрия Ивановича, только что получившего диплом инженера-печатника, в осенний призыв 1939 года взяли в армию на действительную службу. Определили в танковые войска и отправили на монгольскую границу. Там он стал командиром танка, служил до лета 1941 года. Перед самой Великой Отечественной войной полк перебросили под Харьков, где Дмитрий и встретил войну. Был несколько раз ранен, лечился в госпитале. В боях в 1943 году пропал без вести. Вечная ему память!

Если бы была такая возможность у человека — получить ответ на единственный вопрос, который сокрыт от нас вечностью, — я бы просила Бога показать мне в одночасье всех моих предков от Адама… Чтобы могла за них за всех молиться.

1142
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
10
Пока ни одного комментария, будьте первым!

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru