‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Так Матерь Божия привела...

В канун Святой Пасхи к новому настоятелю самарского Крестовоздвиженского храма молодому священнику Николаю Сидорову приехала мама — послушница Надежда из Николо-Одринского монастыря.

В канун Святой Пасхи к новому настоятелю самарского Крестовоздвиженского храма молодому священнику Николаю Сидорову приехала мама — послушница Надежда из Николо-Одринского монастыря.

…Однажды на Страстной седмице на службе в Крестовоздвиженском храме я увидела незнакомую женщину в монашеском облачении. Оказалось — это мама нового настоятеля иерея Николая Сидорова, послушница Надежда. Жаль, приехала она всего на неделю — так уж отпустили из Николо-Одринского монастыря Брянской епархии. Эта обитель, возникшая встарь на месте явления образа Святителя Николая, славится и чудотворной иконой Божией Матери «Споручница грешных» — к ней приезжают из разных краев, особенно супруги, у которых нет деток, и Матерь Божия помогает молящимся. Мне удалось побеседовать сразу и с матушкой Надеждой, и с ее сыном священником Николаем. Тем более это было проще сделать, ведь редакция газеты «Благовест» находится в помещении Крестовоздвиженского храма.

Настоятель самарского Крестовоздвиженского храма священник Николай Сидоров со своей мамой, послушницей Надеждой.

Послушница Надежда: Монастырь не так далеко от Брянска — минут сорок езды. Сосновый бор, река Одрина… — хорошее место, мне очень нравится. Душа потянулась к этому монастырю, потому что я очень люблю Николая Угодника. И сына назвала в честь Святителя Николая, он тоже любит этого святого. В монастыре я два года. Духовник моего сына, а теперь и мой, игумен Анастасий благословил в Николо-Одрину обитель. Может быть, потому что там много стареньких монахинь — за ними уход нужен. Делаю им уколы, таблетки даю. Была поваром год, но у меня же еще бабушки на моем попечении. Сейчас трапезницей поставили, это полегче немножко.

В нашем монастыре есть пчелки, коровы, огород большой. Хлеб печем сами, делаем творожок, сметанку. Господь помогает, укрепляет в послушаниях. Молюсь за приход Крестовоздвиженского храма, за отца Николая, чтобы Господь помогал ему в служении.

Монастырь наш женский, сейчас им управляет игумения Серафима. Недавно назначена, всего год. Хорошая игумения, справедливая, добрая. Матушка Мариам, первая игумения возрожденного монастыря, сейчас уже не в силах руководить, она у нас как бы почетная игумения. К ней также подходят за благословением и молитвой, за духовным советом — матушка Мариам у нас молитвенница. Старенькая, но не пропускает ни одну службу. Есть в монастыре две схимонахини, Варвара и Мария, духовник обители — батюшка Нил. Мы молимся о России, о соседней с нашей Брянской областью Украине. В 12 часов ночи приходим на молитву о мире на Украине.

Тяжеловато матушке Серафиме, потому что молодежи нет, а пожилым трудно послушания нести. И все-таки отпустила меня хоть на неделю к отцу Николаю в помощь.

Ольга Ларькина: Как вам удалось воспитать сына — священника?

П.Н.: Это не моя заслуга. Так Матерь Божия привела.

О.Л.: Сами вы в верующей семье росли?

П.Н.: Да. У нас в деревне не было церкви, так мы пешком ходили за десять километров в село Кропотово там же, в Брянской области. Так радостно было. Помню, снег кругом, а мы идем по дороге… В маминой семье все были верующие. Ее мама рано умерла, и маму воспитывал дядя, который пел на клиросе, регентом был. Без молитвы никогда за стол не садились.

За минуту до расстрела

Брянщина — край, по которому огнем и мечом прошла война. Бабушка отца Николая, мамина мама, рассказывала, что однажды их семью немцы выстроили у колодца, собирались расстрелять. Сколько оставалось жить — может быть, минуту… Но сосед, который служил у немцев и был каким-то начальником, неожиданно вступился за них. И те остались живы. Бабушке был тогда всего лишь один годик.

Вышла я замуж. Жили в Брянске. Сына родила и сильно заболела. По два раза в год лежала в больнице, но лечение не помогало. Не помогает больница — пошла в церковь. И иеромонах Тихон сказал: езжайте в Дятьково к схииеродиакону Никодиму. А я чувствовала себя такой грешной, говорю: «Он меня не примет!» — «Примет, примет, — ответил отец Тихон. — Езжайте!» И вот мы приехали к старцу. Он спрашивает: «Вы знаете молитовки?» — «Ну как же, знаем!» Стали читать «Отче наш» — оказывается, неправильно читаем! Он подсказал, как правильно читать молитву. Мы, получается, даже правильно молиться не умели. Батюшка стал нас окормлять, мы раз в неделю ездили к нему. Сына моего он очень любил.

По благословению батюшки Никодима я организовывала паломнические поездки — в Шамордино, Клыково, Оптину пустынь. И сын ездил. Как-то мы приехали в паломничество в Почаев, и нам там очень понравилось! Стали два-три раза в год посещать Почаевскую Лавру.

Инок Валерий присмотрел Николая. Однажды подошел ко мне на Полунощнице: «А где Николай?» — «Он спит, на Литургию придет…» Я его не будила на Полунощницу. Он же был еще мальчик лет восьми, может, девяти. Инок Валерий утром позвал его: «Пойдем на соборование!» Дал ему кадило. Первый раз сын взял в руки кадило в Почаеве и стал подносить кадило батюшке, ладан в кадило класть.

В Брянске мы ходили в Свято-Никольский храм — теперь это Горно-Никольский монастырь. И сын рассказал игумену Глебу, что в Почаеве его благословили помогать на службе, подавать кадило. Отец Глеб благословил и в этом храме помогать. И сын рано утром вставал, бежал в церковь, пономарил. В 2002 году в Брянск был назначен новый Владыка, Епископ Феофилакт (теперь он настоятель московского храма благоверных князей Бориса и Глеба в Зюзино). И Николай был иподиаконом у Владыки.

Священник Николай: Когда мы стали окормляться у схииеродиакона Никодима, мамино здоровье потихонечку стало улучшаться. Как некогда Господь открыл слепцам глаза, так и наши глаза были открыты на то, как мы жили, что было неправильно.

П.Н.: После моего развода с мужем батюшка Никодим благословил меня жить вдвоем с сыном, в чистоте, молиться, жить духовной жизнью.

О.Л.: Готовил вас обоих — маму к монашеству, сына — к служению священника?

о. Николай: Мы общаемся с моим отцом — и я, и мама. У нас нормальные добрые отношения, но семейной жизни нет. Возможно, если бы через духовного наставника отца Никодима Господь так не управил — кто знает, кем бы я сейчас стал? Какой была бы жизнь моей мамы?

Из наставлений схииеродиакона Никодима

«Милый человек! Когда говоришь о ком-либо, никогда не говори о нем плохое, а говори о том, что в нем хорошее. Только хорошее. Это будет беседа разумная. Ведь у Бога все люди жалкие. Каждого человека, какой бы он ни был, Господь старается через Ангела Хранителя поставить на истинный путь. Мы же, по своей «недальней зоркости» или по неведению, говорим плохо о человеке. Дай, Господи, не видеть грехи ближнего своего».

Первой отправной точкой в нашем пути к вере послужил отец Никодим. Потом надо было, чтобы кто-то укреплял духовно — и таким человеком стал для нас игумен Стефан в Почаевской Лавре. Он был — сама доброта. Мы стали приезжать в Почаев летом на месяц, на два. Мама жила как трудница, я уже жил с братией, как послушник. Работал на просфорне; а также разливал по бутылкам святую воду…

У лучшего друга — мы за одной партой сидели — день рожденья в августе, он спрашивает: «Придешь ко мне на день рожденья?» — «Нет, я уезжаю!» 5 августа праздник Почаевской иконы Божией Матери, я его не мог пропустить. Так ни разу и не был у него на дне рожденья…

Еще маленьким я захотел стать священником. Спрашивал у отца Никодима: «А я буду священником?» — «А ты хочешь?» — «Да!» — «Значит, будешь». Вот и весь его ответ. Но я поставил эту цель — и шел к ней. Были трудности, были искушения, но молитвами батюшек и моей мамы все Господь управил.

Решил поступать в Почаевскую Духовную семинарию, на Украине. Маме сказал о своем желании — она, вроде бы, обрадовалась. Но отец Стефан благословил поступать в семинарию Троице-Сергиевой Лавры. Сказал, что у него есть однокурсник в семинарии в Сергиевом Посаде. Он меня буквально передал в руки отца Анастасия, под его руководство.

Приехал я в Сергиев Посад за месяц-полтора до начала экзаменов, чтобы обвыкнуться. Ничего там не знаю, Москва… — ой-ё-ёй!.. Нашел от-ца Анастасия, он заведует лаврской библиотекой. Рассказал ему о себе, о благословении игумена Стефана. «Ну хорошо, — говорит. — Поступай».

Поселился в общежитии академии как абитуриент, параллельно помогал в библиотеке. А батюшка Анастасий решил проверить мои знания. Я вроде читал все, готовился. Но когда он стал меня спрашивать, я ни на один вопрос толком не смог ответить. Он меня, конечно, пожурил немножко. Но не выгнал, а все время, которое оставалось до экзаменов, занимался со мной. Подсказывал нужные книги, находил конспекты. И так натаскал меня, что я все экзамены хорошо сдал.

И вот после экзаменов сидим мы в актовом зале, ждем, когда объявят результаты, и приходит мне смс-ка от отца Анастасия: «Поздравляю!» Начал учиться, и снова отец Анастасий наставлял меня и очень сильно помогал. Он очень строгий, но строгость эта во благо. В любой ситуации я к нему бежал: батюшка, как поступить?

На четвертом курсе пришла повестка в армию. Что ж, на всё воля Божия: надо отслужить. Взял благословение у отца Анастасия — и в военкомат. Там предложили как семинаристу взять отсрочку. Не надо ничего, говорю. Буду служить.

Была договоренность, что буду служить в Православной воинской части у поселка Арсаки, около Сергиева Посада. Но направили меня в Калининград, на флот. Куда все ребята хотят? — в ВДВ, в морскую пехоту. Вот и я попросился в морскую пехоту. «Нет, тебе нельзя!» — говорят. Мне же на карточке написали не семинарист, а священник! Я было расстроился, что нельзя, но тут приезжают из военной части морской пехоты, а у них там есть храм в честь Сорока мучеников Севастийских. Смотрят: о, Православный! Пойдем к нам!

Так осуществилась еще одна моя маленькая мечта, служить в морской пехоте. Приходил в храм, молился, убирался там, следил за порядком. Конечно, только в свое свободное время. А так — разводы, наряды, уборка — некогда было.

Флотская служба была довольно нелегкая. Полтора месяца жил на корабле. Нас было три человека, по 4 часа дежурили. Я даже некоторые слова стал забывать, потому что и словом не перемолвишься — только дежурства... Приехал в роту, и там стоял в наряде. За год набралось около двухсот десяти нарядов.

К нам в роту периодически приезжал отец Константин Киосив, помощник командира бригады морской пехоты Балтийского флота по работе с верующими военнослужащими. И вот накануне Пасхи он «выбил» мне увольнение. На меня все так и поднялись: как это ты пойдешь в увольнение? Да тебе вообще нельзя в увольнение, ты не местный! А я благодаря увольнительной на Пасху побывал на двух службах! На ночной Литургии причастился, а потом пошел еще и на утреннюю Литургию.

Когда мне уже оставалось до окончания службы месяца полтора, в 2012 году умирает отец Стефан. Я надеялся после демобилизации повидаться с отцом Стефаном, но не успел. Смог побывать уже только на его могиле... В память о батюшке мы с моей супругой — матушкой Еленой — назвали сына Стефаном. 26 октября нашему первенцу будет два годика.

Демобилизовался я 15 ноября и сразу — в Сергиев Посад. Восстановился на четвертом курсе. И опять — учеба, домой я все годы учебы ездил редко, на недельку, — оставался на послушания.

Кольцо для матушки

Прежде чем стать священником, нужно или принять монашество, или создать семью. Мне хотелось, чтобы была семья, чтобы много деток, любимая матушка — супруга хорошая, добрая… Ну а в Лавре в регентской и иконописной школах учатся девушки. И стал я присматриваться. Как сейчас помню: идет по коридору девушка — гляжу на нее и думаю: эх, вот бы она была моей матушкой!.. Стали общаться с ней, просто как студент со студенткой. Потом стали встречаться чаще. Три года мы с ней общались. Отец Анастасий, когда я ему рассказал о своих намерениях, благословил на брак, и тогда после Пасхи я сделал предложение — и услышал: да…

Батюшка Анастасий сказал, что перед свадьбой я должен хорошо помолиться, и поехал со мной и моим другом Александром (теперь он послушник в Троице-Сергиевой Лавре) по трем Лаврам. Помолились в нашей Троице-Сергиевой Лавре, потом в Киево-Печерской и Святогорской — получилось три Лавры. В то время я очень переживал: не было у меня пяти тысяч рублей, чтобы подарить кольцо невесте. Молился я, молился. Нехорошо же мне без кольца… Наместник Святогорской Лавры Архиепископ (ныне Митрополит) Арсений пригласил нас с другом иподиаконствовать на вечерней службе и на Литургии. И вот после Литургии потрапезовали, побеседовали, Владыка-наместник поздравил нас — и дал обоим по конвертику. Потом я открыл конверт: пять тысяч! Как раз на кольцо!

П.Н.: Прежде чем с Еленой встречаться, он попросил меня приехать, познакомиться с девушкой. «Если благословишь, я буду с ней встречаться». Я приехала, познакомилась с ней. Благословила. А сама пошла в Крестный ход. Я пять лет ходила в Великорецкий. Николай Угодник помогал — было совсем не тяжело, душа радовалась. Очень любила этот Крестный ход. Сейчас, конечно, в монастыре — не отпускают. Ну и вот я молилась в Крестном ходе, а они у Преподобного. До этого он у нас стремился к монашеству. И я мечтала, чтобы сын был монахом. Но потом поняла, что у него судьба другая. Я была в детском саду воспитателем, работала по две смены, с семи до семи. И он на улице с друзьями не гулял — после уроков сразу в детский сад. Я пишу планы или что-то еще делаю, а он занимается с группой. И дети ему радовались. Заведующая зайдет: «Ой, какая тишина, как хорошо у вас! А Николай придет завтра?» — «Да он каждый день ходит».

о.Н.: Летом поженились, и я еще полгода учился — готовился к рукоположению. Для рукоположения в сан диакона надо много экзаменов сдать. Готовился не один я — матушка Елена со мной вместе занималась. Читали, молитвы учили, она меня проверяла. Ночью просыпаюсь: дай-ка молитву повторю. О, забыл! Бегу на кухню учить. И по молитвам игумена Анастасия, моей мамы и матушки я смог подготовиться.

На праздник Серафима Саровского 15 января 2014-го меня рукоположили во диакона. Начался путь служения Господу. И служил я диаконом два дня в Академии и четыре дня на приходе в Радонеже, на подворье Лавры. 25 мая Архиепископ Верейский Евгений рукоположил меня в сан иерея. Ну а когда окончил семинарию, по распределению меня направили в Самару — у моей матушки корни самарские. Молились мы, переживали, куда назначат.

В августе приехали в Самару, пришли на прием к Владыке. Митрополит Сергий нас по-отечески тепло принял. Он ведь сам в Сергиевом Посаде учился. Спрашивал нас, как учились, где познакомились. И мы в разговоре с Владыкой словно бы к Лавре прикоснулись… Владыка дал указ о назначении меня в храм Благовещения. А в марте этого года Владыка назначил меня настоятелем Крестовоздвиженского храма.

О.Л.: Расскажите о матушке Елене.

о.Н.: Матушка для меня опора, помощница во всем. Обязательно спросит: ты это в храме сделал? — а, забыл! — и делаешь. Наш путь служения начался вместе с ней. Она не только молитвенная помощница для меня, но еще и советует, что-то подсказывает. Благодать, оказывается, дается не только священнику, но и матушке.

Елена из семьи потомственного священнослужителя. Митрофорный протоиерей Иоанн Семенов и матушка Александра сейчас живут в Уфе. Отец Иоанн — настоятель храма Святителя Николая в поселке Шакша. У них семь детей, и когда матушка Александра ожидала ребеночка, они с батюшкой за него каждый день читали акафист Покрову Божией Матери.

Бывают такие тяжелые моменты, когда нет времени даже помолиться. Приходишь в два часа ночи, усталый, падаешь на кровать… — в семь уже надо вставать, в храм ехать.
И тогда своими молитвами поддерживают мама, матушка, друзья-священники, которых просишь. И молятся прихожане. Это дает силы. После службы грабли берешь, сам убираешься, что-то делаешь. К сожалению… — да не к сожалению, а к счастью, — у меня опыта почти что и нет. Ну меня учили, как служить по уставу, порядок в храме, строй Богослужения — всё заложено с Лавры. Потом служил в Самаре в Благовещенском храме — я там перенял самарские традиции.

Хотелось бы, чтобы Крестовоздвиженский храм был именно домом Господа. Чтобы люди здесь получали наставление и помощь. Как некогда моя мама получила ее.

Задумок у меня очень много. К сожалению, финансово пока не можем все их воплотить. Для начала хотелось бы убрать высокий глухой забор, показать всем, что здесь храм Божий. Облагородить территорию. Поставить детскую площадку, чтобы родители могли приходить с детьми. Зашли в храм, перекрестились, помолились — уже большое дело. Хочется, чтобы пел детский хор, чтобы дети занимались в воскресной школе. Чтобы детки наполнили храм радостными криками, смехом — конечно, не во время Богослужения. Чтобы люди радовались: ой, как здесь много деток!

Хотелось бы воплотить идеи первого настоятеля храма, покойного иеромонаха Георгия (Китова), которого многие вспоминают еще как протоиерея Олега, продолжить его дело. Он хотел же изначально создать здесь детский центр. Да, по определенным причинам это все утратилось, пришло в упадок. Ну, если Владыка благословил, будем трудиться. Как некогда трудился покойный отец Георгий, построивший три храма: Крестовоздвиженский, Умиления и храм Архистратига Божия Михаила на территории психиатрической больницы.

Крест отца Георгия

Разбирая бумаги покойного иеромонаха Георгия (Китова), отец Николай нашел его наперсный крест — необыкновенный, времен святого Царя Николая II. Очень хотелось взять его как-нибудь и послужить. Но можно ли?.. Отец Николай несколько дней думал об этом. И однажды увидел во сне отца Георгия. Подумал: спросить бы его самого, что он скажет… А батюшка Георгий молча кивнул головой, словно отвечая: да, можешь взять этот крест и послужить с ним. И может быть, этот кивок первого настоятеля означал не только разрешение послужить с его наперсным крестом. Это было и признание молодого священника как продолжателя его дела.

Сейчас вот мы на территории и в храме сделали уборку к Пасхе. Украшением икон и храма занимается матушка. Смотрит в интернете, что-то перенимает — и делает у нас. Видели, какой красивый венок был у Креста уже на Крестопоклонной седмице?! Наши столяры сделали каркас, а матушка украсила цветами. И, видя, что так красиво украшаем иконы, — мы же Господу должны приносить самое лучшее! — люди стали предлагать свою помощь: «Батюшка, может быть, мы вам поможем цветами украшать?»

Помощи мы рады! Приходите в наш храм, приводите детей.

Записала Ольга Ларькина.

2489
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
21
1 комментарий

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru