‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

Случай в Ташле

Капельки вечности.

Капельки вечности.

Святой источник в селе Ташла.

В Ташле я бываю нечасто. И потому помню каждую поездку в это святое село.

И утешения бывали мне в Ташле, и, надо признать, вразумления случались.

Об одном таком вразумлении сейчас расскажу.

Кажется, наша корреспондент Людмила Белкина давно еще сказала: «В «Благовесте» бывают такие мизансцены, каких нигде больше не увидишь… »

Она — театральный и кинокритик, ей видней!

Был случай: одна добрая знакомая нашей редакции принесла нам рукопись молодой монахини, но немолодого уже в ту пору человека. Давно и надежно связала она свою жизнь с одним из крупных храмов Тольятти. «Дневник прихожанки», или что-то в этом роде. Писался он ею еще до пострига. И там так живописно, так истово описывались ее духовные борения — ее взаимоотношения с настоятелем, с другими прихожанами, с самой собой…

Да, и с самой собой. Потому что на бумаге были сплошные «откровения помыслов». Но изложенные почему-то не духовнику, а всему миру через публичный дневник. Все там было искренне, поучительно, местами даже глубоко. Но… что-то настораживало. Какая-то нездоровая экзальтация «вечно гонимой» жертвы людей и обстоятельств.

А уж доведенное до абсурда буквальное, дотошное (до количества зажженных спичек, до числа картофелин в суп — утрирую, конечно, но лишь слегка) «послушание» духовнику и вовсе давало читателям нездоровый пример духовных взаимоотношений.

Вот только несколько характерных выписок, оцените!

«Полголовы», «дурочка», «партизанка» — мои тайные клички, которые дали мне сестры-послушницы за выбранный мной образ жизни и стиль одежды. Еще более двух лет назад испросила у отца В. благословения одеваться «как бабушка», на что он мне дал благословение, уточнив: «скромно, но прилично». По годам молодая, 47-48 лет, но состарившаяся по виду, выбрала этот стиль, отказавшись от ярких мирских одежд, которыми увлекалась в прежние годы, — еще пять-шесть лет назад в городе называли меня «девушкой» за молодежные наряды и убирание волос. На что одна из сестер-послушниц, через которую я претерпела столько страданий от незаслуженных обид, мне и указала, говоря, что раньше, то есть до тех пор, пока я не приобщилась Церкви, я была «интеллигентная», а теперь — «дурочка». Слава Богу за все. Это внешнее, что они видят, не есть еще все мое духовное. А узнали бы они, что я выбрала себе отречься от мира, от спания в чистых постелях и от частого мытья тела (а только по вторникам и четвергам, как советовала св. Евдокия), и что сплю нераздетая, на постели сверху, отказавшись от одеял и прочего мирского облачения, — какие бы я клички еще заслужила…

Я, недостойная, удостоилась во второй раз узреть благодать Божию, исходящую из очей отца В., когда он как-то раз во время молебна неожиданно назад оглянулся, и очи его исторгали пламя, а теперь духовная благодать открылась в другой ипостаси. Еще раньше я слышала, что высокодуховные прихожанки видели во время Литургии, во время службы вырастающие у него за спиной как бы огненные крылья. Мне, умерщвленной грехами, не дано это видеть. Но я благодарю Господа Бога за то, что он мне открыл в духовном моем отце В. его внутреннюю духовную чистоту, суть дар Божий, исходящий из его очей. Это я, грешная, вполне осознаю изречение: «очи его исторгали огонь». Да, горящий невещественный огонь исходил из очей отца В. в предыдущий раз. И сейчас невещественный, неосязаемый дух, как тепло от нагретой плитки, которое мы ощущали и воочию видели, исходили из очей отца В. И глаза его, углубившиеся в себя, глаза старца, умудренного духовным деланием, большим опытом, без лишних слов выражают его внутреннюю работу.

Подошла за благословением на вкушение один раз в день по понедельникам, средам и пятницам. Но о. В. сказал: «Ешь, как Церковь заповедует. Я не буду благословлять. А если хочешь на себя сама наложить, то это твое дело». В этом тоже вижу Промысл Божий: отсечение своей воли. Меня это постоянно донимало, враг советовал наложить на себя тяжкие бремена, чтобы потом низложить, но о. В. прозорливый — сразу отверг. Еще в те посты он советовал мне на вечерней трапезе вкушать чай. Ведь так у меня получается, что утром просфору принимаю после чтения Евангелия, в церкви после Литургии, днем трапезничаю и вечером — чай, это уже четыре раза, а святые отцы единожды вкушали. Вот и смирение, о чем о. В. постоянно твердит мне. После молебна подошел Михалыч, старший послушник, и сказал, что на меня жалобы: под Евангелие иду, расталкивая всех. Значит, и это воля Божия для моего смирения.

Цитат еще можно привести множество. Но ясно и так — трудно мне было удержаться и не опубликовать этот удивительный, в своем роде, человеческий документ!

Кто-то меня предостерег: женщина эта духовно не совсем здорова. Хотя и собирается принять даже постриг. А может, и уже приняла… Так что сам смотри.

Смотри в оба, редактор!

Но у редактора бывает и своя, как будто несколько отдельная правда. Если текст того стоит, если он интересен и трогает душу, он должен быть напечатан. А там уже поглядим, какие круги пойдут по воде. Какая там рябь подымется…

Далеко не всегда этим руководствуюсь, напротив. Но вот, оказалось, иногда и со мной случается. Но ведь не ошибается только тот, кто ничего не делает.

Опубликовали мы этот «дневник монахини» в журнале «Лампада» в 2005 году. Реакция на статью была в целом положительная. Настоятель тольяттинского храма не отрекся от своего не слишком удобного духовного чада. А сама «гонимая», как я услышал, вскоре после публикации на гребне известности перебралась из Тольятти в Ташлу.

Там она и прожила последний год под окормлением мудрого старца, протоиерея Николая Ташлинского (не многие даже славные наши пастыри так вот накрепко связывают свою жизнь, свое имя с местом служения: я знаю всего несколько таких случаев у нас в Самаре — отец Иоанн Волчанский, и еще одно-два имени).

Дай Бог той женщине, автору дневника, Царствия Небесного и прощения всех грехов!

Но это — иное, небесное измерение. А я пока еще о земном.

… Когда я поехал по своей духовной и целебной надобности в Ташлу, совсем не думал о монахине
Евфросинии. Назову уж и ее имя! Пусть о ее упокоении помолятся наши читатели.

И вовсе не собирался там с ней встречаться. Да я просто-напросто забыл про нее.

У журналиста есть еще один железный принцип. Был когда-то фильм с таким вот говорящим названием: «Следствие закончено — забудьте!» Вот и здесь «следствие» уже давно было завершено. Статья вышла и как будто забылась.

Но в духовной жизни бывает и по-другому. Совсем по-другому!

И все «профессиональные» принципы меняются на противоположные, когда в действие вступают иные, высшие принципы — заповеди!

И потому-то понадобилось для меня вразумление.

Я приехал в Ташлу в выходной день. Помолился у чудотворной иконы Божией Матери «Избавительница от бед» в Свято-Троицком храме. Испросил благословение у настоятеля, протоиерея Николая. И отправился на источник. Там была целая туча народа. Мужчины и женщины стояли в двух огромных очередях. Заходили в две купальни, как и положено, по гендерному признаку. Кучка женщин, потом кучка мужчин. И так далее. Но вот какая произошла коллизия, как раз когда я подошел к этой очереди и встал в общий ряд. Женщины вышли из купальни, мужчины изготовились входить. Но оказалось, не тут-то было. Одна какая-то женщина, никому не известная (я подошел уже к развязке), вовсе не собиралась выходить из купальни. Хотя была там, как сказали очередники-старожилы, почти уже с час.

Из закрытой купальни доносились молитвы. Потом какой-то как будто разговор с самой собой. Люди терпеливо ждали. Но был конец августа. Было жарко. Людям хотелось искупаться. Кто-то (как вот я, для примера) связывал это купание с надеждой на исцеление. А там какая-то неадекватная старушка (скажем мягче, немолодая женщина) заняла купальню и всех резко притормозила.

Мужчины начали было негромко роптать. Потом кто-то предложил поторопить нерасторопную женщину. Но еще долго, минут с двадцать, всё ограничивалось глухим ропотом. Люди на святых местах удивительно терпеливы! Наконец кто-то решился и робко постучал костяшками пальцев в дверь купальни. Выглядело это примерно так.

Тук-тук-тук…

— … себе по голове! — раздался голос изнутри купальни.

Мужчины переглянулись. Потоптались молча.

Потом опять постучали.

Тук-тук-тук.

— … себе по голове! — опять донеслось из-за закрытой двери.

И вот что было нам делать?

Уйти? Но многие ехали на святое место издалека. И возвращаться ни с чем было бы странно. А в другую купальню стояла огромная очередь сплошь из женщин, которых всегда больше и в храме, и около святых мест.

Опять постучали. И тот же ответ!

Тогда один, самый смелый, прокричал ей в дверную щель, мол, сколько можно, давай освобождай место!

Никакой грубости, хотя и несколько раздраженным тоном.

Но то, что мы оттуда услышали, повергло в шок.

Из закрытой купальни донеслись… проклятия!

Да-да, именно проклятия.

Мы опешили и даже отшатнулись на несколько шагов. Тот, кто оказался, на свою беду, самым смелым, от неожиданного удара даже изменился в лице. И с испугом посмотрел на меня (борода выдавала во мне опытного церковника). Я, как мог, успокоил его словами Писания («Как воробей вспорхнет, как ласточка улетит, так незаслуженное проклятие не сбудется». Притч. 26, 2). Но настроение у всех испортилось окончательно. Никто уже и не думал атаковать. Только с мистическим каким-то испугом ждали развязки.

Наконец дверь распахнулась и пожилая женщина с несколько исступленным и не слишком благостным лицом, по-видимому нездоровая, что ее несколько извиняет, с мокрыми волосами, плохо прикрытыми косынкой, вышла к нам на свет.

Снова выругала всех, кто не дал ей «по-нормальному» искупаться (часика этак с два, вряд ли больше). И зашагала, недовольная, в сторону села.

В этот момент кто-то из местных, ташлинских сестер посетовал ей в спину:

— Ну зачем же так… мать Евфросиния… Тебя же по-хорошему просили…

— Чтоб им… — ответила она.

И т.д.

Мать Евфросиния!

Меня пронзила догадка.

Которой уже через несколько минут я нашел подтверждение.

Искупался я с приязнью, но без вдохновения. Мучил вопрос: зачем это все было попущено? И именно когда я подошел сюда.

И еще: вдруг эти люди (мужчины в очереди, особенно тот, самый смелый — который и принял на себя весь удар) пострадали из-за меня? Из-за моей редакторской, по-видимому, все-таки ошибки?

Мне-то ведь как раз не сильно досталось. Я не стучал в дверь и не препирался с монахиней Евфросинией. Хотя тоже от всего этого расстроился.

Вскоре я уехал из Ташлы. Не скрою, в изрядном смущении. Было удивительно: как могла эта глубоко верующая женщина, эта даже монахиня, эта «смиренная послушница», столько натерпевшаяся на своем духовном пути — так не любить ближних? Раз дошла даже до проклятий.

И все ее покаянные строки дневника, все ее «чудеса», духовные переживания высветились для меня в каком-то несколько ином свете.

А через несколько месяцев оттуда дошла весть, что монахиня Евфросиния отошла ко Господу.

Сомнений быть не могло. Это Господь твердо, «высокоточно» — вразумил меня тогда.

«Смотри, что (и кого) печатаешь!… »

— Себе по голове!…

Антон Жоголев

1643
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
1
13
7 комментариев

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru