Игумения Нектария

Русская монахиня подвизается в Чехии в высокогорном скиту.

В 2009 году я поехала лечиться в чешские Карловы Вары. Мне необходима была реабилитация после серьезной онкологической операции. Знала, что недалеко от Карловых Вар расположен монастырь святой мученицы Людмилы, моей Небесной покровительницы. Поехали туда. Неожиданно сопровождающий предложил заехать к матушке Нектарии в скит. Многих притягивает и уединенный скит, и сама матушка — русская монахиня в другой стране.

Матушка Нектария приняла монашеский постриг уже в зрелом возрасте. И с 2001 года подвизается в скиту — в двух километрах от Карловых Вар, на самой высокой точке Дубской горы, называемой Аберг. Ведет отшельнический образ жизни, пребывает в молитве.

В этот день гостей скопилось много. Нам было уделено всего 15 минут беседы на четверых. Зато смогли неспешно помолиться внутри храма-теремка.

Скит во имя Святителя Николая Мирликийского представляет собой бревенчатый теремок с просторной террасой, с которой взору открыт панорамный вид леса и окрестностей.

Матушка игуменья Нектария была строга. Глаза же были добрые и пронизывающие насквозь. Чувствовалось, что она всё видит в нас: нашу совесть, наши мысли — всё, чем дышим. С материнской заботой обняла и благословила каждого. Всех расцеловала в макушку головы. И еще всем подарила иконочки. Дала мне в подарок акафист святой Людмиле Чешской.

Было у меня желание поговорить с матушкой наедине — о дальнейшей судьбе написанной мною книги «Два месяца прозрения». Меня изматывала неизвестность и непонимание того, как издать книгу, в которой я изложила опыт борьбы с болезнью и с самой собой. В начале моих испытаний мне такого опыта не хватало. Я поняла, что теперь должна поделиться им с другими людьми. Наверное, заметив мое смятение, матушка предложила мне в личной беседе изложить свои проблемы. Я рассказала о своей болезни, о том, как озабочена судьбой книги… Матушка дает напутствие: служи людям! И сказала, что, вернувшись домой, помощь я получу:

— Вы задумались над тем, зачем Господь вас еще оставил здесь? Послужить людям. Ваша рукопись у хорошего человека. Он талантлив, ко всему и профессионал высокий. Он поможет. Но надо ждать. Всему свое время.

Так было мне дано напоминание о смирении, о терпении. Всегда я подчеркнуто отстранялась от этих понятий. Словно не про меня. Оказалось — и про меня, и для меня. И то, о чем сказала матушка, в точности сбылось. Книга вскоре вышла.

Апрель 2010 года. Мы, три давно знакомые семейные пары, в санатории Троцнов в Карловых Варах. Поехали в скит, заранее согласовав встречу по телефону.

Матушка Нектария, щурясь от света, стояла при входе в центральную часть скита, всматривалась в наши лица. Ожидаю радостной ее улыбки, но вижу сердитое и строгое лицо. Подошли поближе, поздоровались. Я подумала: не признала, — и обратилась к ней:

— Матушка Нектария! Это мы… из Самары, мы вам звонили.

Она несколько смягчила выражение лица, но оно продолжало быть строгим. Направилась неожиданно к первому из нас, Ивану Николаевичу (имя изменено по этическим соображениям), нашему другу:

— Вы же некрещеный. Зачем приехали?

Растерянность охватила всех. Некрещеный?! Не знали. И действительно, зачем поехал, просто за компанию? Вроде не так. Очень интересовался поездкой. Настроение его было, правда, депрессивным. Недавно с высокого поста государственной службы уволился на пенсию. Для мужчины это психологически очень трудно.

Сам Иван Николаевич был сконфужен.

— Да, это они благостные, я вот вынужденно вместе… Я некрещеный действительно. Откуда вам это известно?…

— Да знаете ли вы?! Землю рыть будете, ползком ползти будете, чтобы эту благость для себя получить!

Гневно прозвучали эти слова, и опять неожиданно сразу же изменилась матушка Нектария и голосом, и лицом. Обращаясь к нему с добрым участием, обняла, поцеловала в макушку головы, благословила и уже совсем ласково произнесла:

— Пойдемте, чайком угощать буду. У меня и борщ украинский есть. Сегодня как раз варила. Редко варю борщи теперь. Всё супчики легкие.

И повела нас в свою келью. Попить у нее чайку с сухариками и сахарком — высшее удовольствие и честь каждому, кто приезжал или — чаще — приходил пешком, поднимаясь в гору до скита. И таким теплым был прием и интерес к нам, все по-простому, по-домашнему. Везде в помещении и вокруг скита стояли в вазонах и благоухали цветы. Неужели сама
матушка одна управляется с ними?… Такая красота требует много сил и времени. Оказалось, что сама.

Мы пили чай и тихо беседовали. Матушка улыбалась. Мы все пригрелись душой. Матушка говорит нам: душу надо держать в комфорте, а не тело. Не зря человек говорит: за душой у тебя ничего нет. Это значит, совесть потеряна. Душа остыла, огрубела… души нет и человек бездушный. Сколько в современной жизни таких людей прибавилось! Думать заблаговременно надо, с чем придешь в вечную Обитель.

— Людмила, акафист читаешь, что подарила тебе в прошлую встречу?

Я смешалась, не сразу ответила. Всего несколько раз читала, выборочно. Но вслух ответила:

— Читаю.

И в глазах матушки тут же прочла: что-то не совсем верю.

Иван Николаевич с оживлением подключился к разговору:

— Да, вот! Призовите ее к ответу, дайте ей задание! Пусть наизусть выучит!

Я от стыда сжалась как пружинка, жду нравоучений, да еще при всех.

— Виновата, буду чаще читать.

А матушка стала хвалить сухарики, вспоминая, кто и откуда привез их ей.

— Вы возьмите с собой. Лучшего помощника в трудную минуту и болезни, и расстройства разного, переживания, не будет у вас. Сухарики эти пеклись в святых местах, намолены.

Оля, подруга моя, улыбается:

— Мы не сомневаемся. Чай тоже необыкновенный, вку-у-сный! — никогда не довелось пить такого. С малиной?

С какой малиной? У меня другой вкус чая, не могу и понять, какой, но вкусно необыкновенно. И словами не передать. Похоже точно: ни в сказке сказать, ни пером описать. И вдруг понимание — вот и в жизни так: каждый свой чаек пьет… И свой вкус, и послевкусие свое.

Тепло всем около матушки, добротой и светом щедро наполнила она наши души. Но пора и честь знать. Стали прощаться. Конечно, хотелось, как и в первый раз, отдельной беседы. Но подруга позвала меня на выход: пусть Татьяна останется, поговорит. Ей нужнее. Проблемы с мужем и в семье — ворох целый.

Уходить не хочется, ноги не идут. В дверях меня матушка окликнула:

— Людмила, подожди!

Я в надежде оглянулась и готова уже была вернуться. Но она говорит:

— Ты там возьми в моей коробочке каждому по иконочке, подарочки от меня раздай и себе возьми.

Я шла и раздумывала. Отчего так много особого тепла уделила матушка Нектария Ивану Николаевичу? Так выделила его среди нас, излила на него столько тепла своего душевного. Ответ пришел незамедлительно. Конечно, она увидела его мятущуюся душу, увидела, что так плохо, так плохо, что и жизнь не в радость. Духом пал… Среди нас он больше всех нуждался в понимании и поддержке. И поразительно, как всё это хорошо поняла и увидела матушка Нектария.

С этими мыслями я и взялась за коробочку и предложила друзьям самим выбрать подарочки от матушки Нектарии. Сама же взяла небольшой образ Божией Матери. Матушка Нектария быстрым и легким шагом подошла ко мне и заглянула в мои руки, словно так было важно для нее убедиться, что я для себя тоже выбрала иконочку.

А я изучала иконку, перевернув ее на обратную сторону, вслух читала: «Благословение от Святейшего Патриарха Пимена».

Матушка без всякой тени сожаления рассталась с иконой, подаренной — да кем?! Объясняла нам:

— Интронизация Патриарха Пимена была совершена в день празднования Владимирской иконы Божией Матери. И эту иконку мне он лично подарил при посещении своем Чехословакии, незадолго до своей кончины.

Я, смутившись, протянула иконку ей: простите, вы сказали выбрать, я и выбрала… Это неправильно, это
дорогая икона, она вам принадлежит. Извините уж меня…

Но матушка Нектария отвела мою руку. Сказала просто и твердо: «Возьмите! Пусть хранит вас!».

Она радовалась за меня, словно я получила выигрыш, о котором она заранее знала, кому он достанется. Добавила:

— Сама Богородица увидела подлинную икону, написанную святым Лукой на доске от стола, за которым трапезничал Спаситель, и определила иконе наивысшую силу благодати. Во всех делах будет Заступница и Помощница! Только одно условие — искренняя молитва и вера.

— А как же молиться перед ней?

— Как сердце подскажет.

Уезжала я с чувством благодарности, ободренная и обогретая. Прибавилось сил и желания дальше работать над собой, наполнять свою душу новым духовным смыслом.

Быстротечно время… И вот снова я в Карловых Варах. 3 сентября 2011 года. Мы, к радости нашей, с помощью Божией готовимся помолиться, затем спуститься в келью к матушке и попить ее знаменитый чаек. С нами друзья из Самары, супруги Владимир и Валентина Катынские. Они в Варах впервые. Много наслышаны от нас о матушке Нектарии.

Встреча была теплой, словно и не расставались. Сначала зашли в храм. Матушка зажгла свечи, произнося наши имена. Мы помолились в тишине. Она всех по очереди обняла, поцеловала в макушку головы. Помазала елеем. Всё вокруг заблагоухало. Сама написала записочки с наших слов на молебны о здравии, требы о упокоении усопших. Мы с удовольствием смотрели на спокойные ее движения. Голову она держала опущенной. Но когда поднимала, глаза, словно рентген, просвечивали каждого. Лицо было строгое, но выражало большое чувство доброты и любви. И опять я задавалась вопросом, как у нее получается создавать вокруг себя такую атмосферу, что чувствуешь себя, словно ребенок у любящих и нежных, заботливых родителей.

На душе полный покой и умиротворение. Редкий случай, когда не ощущаешь никаких проблем, никуда не торопишься. Время словно замирает.

Матушка берет свою знаменитую коробочку: пришло время традиционного одаривания. У нашего приятеля тоже серьезные проблемы со здоровьем. Очень трудное лечение. Видимо, поэтому всем дарятся иконы Святителя Нектария Эгинского — заступника и молитвенника от болезни рака. И Валаамская икона Пресвятой Богородицы с тропарем на обороте.

И снова чай - великолепный, ароматный. Как всегда, с сухариками. На столе в этот раз стояли в вазочках конфеты. И еще две глубокие чаши с яблоками. Они были очень крупные, с одной стороны багрово-красные, с другой янтарно-прозрачные. Необыкновенной красоты, словно изваянные. Ничего не изменилось в ее келье. Те же образцовый порядок, уют и чистота.

Беседа тихая и, как всегда, доверительная. Матушка много рассказывала. С лица ушла строгость, она больше улыбалась. Только приехала из путешествия. Была в России. Душа наполнена впечатлениями от великих, красивых родных городов: Москвы, Санкт-Петербурга. Побывала на Валааме.

Рассказала матушка и о себе. Ее мирское имя Клавдия Романова. Родилась в Перми, жила в Херсоне на Украине. Два раза была замужем. Первый муж умер. Второй муж — чех — намного был ее старше. Прожили с ним одиннадцать счастливых лет. Очень был хороший человек. После его смерти Клавдия уже в пенсионном возрасте приняла монашеский постриг. Никогда не предполагала такого изменения судьбы. Была светским человеком, работала экономистом. Любила хорошо одеваться, модница была. Особенно любила носить шляпки…

Володя Катынский благодарит:

— Подкрепили нам дух, спасибо! Словно у родной мамочки побывали. Угостили, согрели, одарили подарочками. И сил столько прибавилось. Поживем еще, не пропадем…

Мы стали прощаться. Для личной беседы осталась Валечка Катынская — ей было нужнее.

По возвращении домой 3 октября я позвонила матушке по телефону. Было радостно, что она меня узнала и говорила очень тепло. Не ожидая моего вопроса, сама сказала: «Прочитала вашу книгу. Умница! Хорошо написана! Я даже не ожидала».

Я расплакалась, так было велико напряжение и неожиданная похвала.

Мы вновь приехали с мужем в скит 30 сентября 2013 года. Матушка встретила нас радостно. Шла трапеза. Были гости из Москвы, священники.

Нас пригласили к столу. Гости говорили взвешенно, убедительно, не перебивая друг друга. Один говорил, другие не просто слушали — внимали… Я отметила и по реакции мужа: мы соскучились по такому общению.

Говорили о празднике. О традициях. Привлекало особое внимание лицо священника, видимо, монаха. Даже муж мне сказал, наклонясь ко мне: такого доброго лица и таких удивительных глаз он еще не видел. Мы спросили о нем матушку Нектарию.

— Да, это удивительной доброты и достоинства человек. Иеромонах Дорофей. Он прежде, будучи протоиереем, служил в храме Святого Духа в чешском городе Хомутове.

Я не могла оторвать взгляда от матушки Нектарии. Впитывала каждое слово, жест. Она говорила мало. От нее шел свет проникновенного покоя и доброты. Она ухаживала за всеми. Ей помогала Мария.

Мария мне пожаловалась, что очень трудно матушке. Ведь года немалые, а людей сколько идет к ней. Поток непрерывный. Несут все свои проблемы. И это так непросто принять, пропустить через свое сердце боль человека. Найти слова утешения, убеждения, совета. А она никому не отказывает, принимает всех.

— Сколько же лет матушке Нектарии?

— В будущем году - 75 лет.

— Вот оно как. Ее усердию нам надо учиться. Жизнь матушки — это всем пример…

Услышав наш разговор, матушка приструнила:

— Людмила! Не надо искушать меня, не вводите в прелесть!

Я ответила:

— После каждой нашей встречи я всегда очень сожалею, что не смогла и по своей застенчивости, а еще больше — вашей скромности — сказать вам добрые, заслуженные вами слова благодарности. Нельзя не замечать добрых людей и добрых поступков. Если мы научимся пониманию и любви друг к другу, будем честными и открытыми миру, мы наконец будем счастливы.

Людмила Запорожченко,

г. Самара.