«Кто-то должен жертвовать собой ради благополучия других…»

Грузинская писательница Мария Сараджишвили рассказывает о своем известном однокласснике — погибшем на Украине журналисте Георгии Гонгадзе.

Об авторе. Мария Сараджишвили родилась в Грузии, в Тбилиси, в 1969 году. Получила образование в Санкт-Петербурге, по специальности инженер-технолог. Живет в родном городе, работает репетитором по русскому и английскому языкам. С 2005 года пишет рассказы на духовные темы. Ее рассказы публиковались в газете «Благовест». Недавно в России у нее вышла книга непридуманных рассказов «Открытые небеса».

В январе 2013 года убийцу журналиста Георгия Гонгадзе суд приговорил к пожизненному заключению. На самом нашумевшем политическом убийстве Украины была поставлена точка.

…Первую любовь англичане называют «puppy love» — «щенячья любовь». Удивительно точное определение. Это первое сильное чувство не теряет своей остроты на всю оставшуюся жизнь.

Моей первой любовью был Гия Гонгадзе, мой одноклассник. В восьмом классе он был безнадежно влюблен в нашу первую красавицу Лену Н., которая, мягко говоря, не отвечала ему взаимностью. Надо было видеть, как он страдал. У меня разрывалось сердце, глядя на эти шекспировские страсти-мордасти. И я написала ему объяснение в любви, воодушевленная только что пройденным письмом Татьяны к Онегину. Гонгич (такая у него была кличка с первого класса) тут же накалякал мне ответное послание.

Сегодня, перечитывая эти строки, получается нечто вроде обращения к тем людям, кто сегодня на форумах пишет высказывания типа: «Так грызуну и надо!».

«…В этом мире все так устроено, что кто-то должен жертвовать собой ради благополучия других… Во вчерашней характеристике одна ты сказала то, что думала, и таких, как ты, надо еще поискать. Маша, ты ведь знаешь, что зло порождает зло, а я ведь когда-то готов был защищать справедливость и защищал ее. Но я убедился, что ее нет на свете. Люди говорят одно, а думают другое. Ведь в споре побеждает тот, кто сильнее…».

Гонгич писал тогда о типичных классных разборках и нестроениях — то, что мы все болезненно переживали.

Дело было на уроке геометрии, и наш математик, заподозрив подвох, тут же вызвал беднягу к доске и влепил очередную двойку. С точными науками у будущего борца с украинской коррупцией были нелады.

Вообще, если вспоминать и анализировать Гонгича в ракурсе будущей известности, то можно подвести такой итог.

Лидером он никогда не был, хотя и выделялся на общем фоне своей нестандартностью. Чего-чего, а противоречий у Гии хватало с избытком. Самый высокий и сильный в классе, он никогда не использовал свои физические параметры для поддержания авторитета. Читал много, а писал с ошибками. Не боялся высказывать свое мнение, отличное от общепринятого. И когда мальчишки поднимали его на смех, часто хохотал сам, если подколы были удачные.

Тогда между русским и грузинским сектором школы шла какая-то скрытая вражда, выливавшаяся в безпричинные драки. Гонгич относительно спокойно воспринимал личные оскорбления, но неизменно дрался на стороне русского сектора, невзирая на численное превосходство противников. Причем он спокойно мог избежать участия в этих побоищах, что и делали ребята похитрее, ведь результат их был ясен заранее.

Считал ли он себя русским? Нет, конечно. Тут были какие-то другие высшие материи.

Да и сами эти драки грузин с грузинами, учившихся на разных секторах, были верхом глупости. (У нас в классе единственным русским был Вова Пышнов, который никогда не участвовал ни в чем подобном).

Впрочем, нас, девчонок, к таким дебрям мужского самосознания никто не подпускал.

После восьмого класса наши пути разошлись. До меня доходили только отрывочные сведения: Гонгич поступил в университет, был в армии, похоронил отца, уехал в Киев, снимал фильм про абхазскую войну.

В 2000 году по телевизору передали, что в Киеве пропал без вести журналист Георгий Гонгадзе. Напрасно я твердила себе: это не он, это кто-то другой. Сердце упрямо ныло: нет, это наш Гонгич, и ищут его напрасно, он уже в другом мире.

Дальше известное дело. Было найдено тело без головы. Мать Гии, тетя Леся, в надежде найти следы сына, приехала в Грузию. Вышла на трибуну шеварднадзевского парламента, не смогла говорить, заплакала. И все депутаты в едином порыве встали перед горем матери. Видно, этим людям тоже было не чуждо ничто человеческое (хотя место в грузинском парламенте, говорят, тогда имело свою расценку. Заплати и садись, дорогой.).

После «революции роз» приехала из ближнего зарубежья наша одноклассница.

Встретившись, мы, конечно, вспомнили Гонгича.

— …Помнишь, в третьем классе только он под пионерским галстуком носил крестик. А когда спрашивали: «Зачем это?», твердо отвечал:

— Я Христианин….

…Тогда, в шестом классе, наши трое мальчишек Гонгич, Елик и Долик решили бежать в Турцию — искать клад графа Монте-Кристо. Богатая идея исходила от Гонгича, как от самого начитанного из сильной половины класса. Был объявлен республиканский розыск и на третий день тройку беглецов вернули в школу. И мы слушали захватывающий рассказ про то, как в батумском порту пограничники их сняли с какого-то корабля…

…

Сегодня в Киеве есть проспект Гонгадзе, в интернете найдется множество статей и фотографий журналиста с внешностью киноактера. А в памяти моего сердца он так и останется долговязым подростком с неутолимой жаждой к справедливости.

Не знаю, откуда пошло это выражение «лучший из миров», где встречаются люди всех времен. Наверное, потому, что там ничего нельзя украсть или отрезать кому-то голову. Потому что у Бога все живы.

Пишу это все только ради того, чтоб читающий эти строки помянул о упокоении раба Божьего Георгия с любовью.

14 февраля 2013 г.