Последний аргумент

Что показали события вокруг строительства храма Святой Екатерины в Екатеринбурге.

Майские события в Екатеринбурге вокруг строительства кафедрального собора в честь святой великомученицы Екатерины создали в информационном поле некую новую реальность. И теперь только осмыслив случившееся, сделав выводы и выработав противоядие, мы сможем противостоять тем вызовам, которые, не знаю уж, внезапно ли или, напротив, с пожданием, но перед нами сейчас возникли. Я понимаю, что, находясь вдалеке от прошедших событий, могу быть неточным в оценках. Какие-то масштабы и контуры невольно могу исказить. Но все же молчать о случившемся тоже не считаю правильным.

Первое. Пора прощаться с иллюзиями - стало наглядно, что в критические ситуации «улица» вполне может оказаться отнюдь не с Церковью. По крайней мере, в мегаполисах, которые и задают тон политической жизни страны. Раньше картина была совершенно другой. В середине 1990-х годов мне об этом говорил человек весьма информированный, можно сказать, последний у нас наследник еще советской системы уполномоченных по делам Церкви, а в ту пору консультант Главы администрации Самарской области по связям с религиозными организациями В.С. Власов. Вот что он сказал в интервью: «Число убежденных верующих при перестройке изменилось незначительно, как было их 13 процентов, так и сейчас их 15-16 процентов, потому что одномоментно не могут измениться убеждения. Но сегодня, по данным социологических исследований, в экстремальной ситуации за словом священнослужителя пойдет около 90-95 процентов. Потому что Церковь, несмотря на все трудности, за время господства атеизма не потеряла доверия народа» («Благовест», № 10, 1995 г.). Теперь всё поменялось разительно. Процент воцерковленных россиян вырос, хотя и далеко не дошел еще до желательных для нас значений. Но вот зато события в Екатеринбурге показали, что процент тех, кто в критические моменты пойдет за Церковью, упал в разы.

Почему это произошло? Причин много. Это и обработка сознания людей всевозможными либеральными СМИ (мне порой кажется, что на радио «Эхо Москвы» теперь работают сплошь богословы в юбках или пиджаках, ведь там теперь едва ли не все темы сводят к религии, а это что-то да означает же!). К тому же «предатели в рясах» умело создают вокруг Церкви атмосферу скандала, как бы впускают в церковную ограду, доселе закрытую для оголтелой публики, всех желающих полюбоваться «наготой отца». Если просмотреть блог протодиакона Андрея Кураева за критические екатеринбургские дни, то кое-что станет понятным.

Но главная причина в том, что в «коллективном безсознательном» Церковь прочно соединилась со светской властью. Такое понимание совсем мало соответствует действительности, но восприятие массами важнее даже самой действительности. Ведь по большому счету именно это массовое сознание и есть действительность, но только особого рода. И вот когда уровень поддержки светской власти пошатнулся (пенсионная реформа, экономический кризис), следом закачался и уровень поддержки Церкви в светском обществе.

И еще одна причина, тоже из главных. Это успешное миссионерство, ставшее в последние годы едва ли не основным направлением деятельности Церкви. Общество психологически оказалось не готово к такой все нарастающей миссионерской активности Церкви. Для многих Церковь все еще лишь нечто из области «декора»: совсем без Нее никак нельзя, не обойтись, но и попристальнее вглядеться в то, что Она предлагает, тоже у многих желания пока что не возникло. «Пусть Церковь будет, мы не против, но так, чтобы при этом мы жили как раньше». Но Церковь мешает обществу жить «как раньше», не может не мешать! Отсюда - конфликт. И Екатеринбургом, скорее всего, дело не ограничится.

Второе. В таких масштабных конфликтах, как екатеринбургский, когда в противостояние были втянуты тысячи людей, упование на силу, на власть себя не всегда и не во всем оправдывает. В поддержке церковных инициатив, когда они столкнутся с массовыми протестами, власть не пойдет так далеко, как этого бы, может, кому-то хотелось. Отстаивать строительство храма силами ОМОНа - это уже что-то очень странное, и требовать такого от властей мы не вправе. Потому и не удивительно, а напротив, вполне предсказуемо, что светская власть уже через несколько дней протестов «прогнулась» под требования митингующих. Не до конца. Есть еще возможность маневра, еще не все ресурсы использованы, но все же противники строительства храма своего добились. Строительство собора остановлено до выяснения позиции большинства горожан. А едва ли не первым действием власти была попытка смягчить углы, договориться. Ну, как в мультфильме про кота Леопольда. Это как, все равно, попробовать примирить негра и куклуксклановца, то есть затея невыполнимая. Но все равно по инициативе Губернатора Свердловской области Е.В. Куйвашева встреча противников и сторонников строительства собора состоялась. Понятно, что ни к чему это не привело. Но галочку в нужном месте поставили: пробовали примирить. И вполне логично, что Президент России Владимир Владимирович Путин в конце концов дал сигнал к прекращению противостояния. Ведь у светской власти имеются свои приоритеты, свои маркеры и свои стоп-линии, за которые не позволено переходить. И с нашими церковными стоп-линиями они не всегда совпадают.

И третье. Участие самой Церкви в разрешении спора было совершенно недостаточное. Попытка оказаться как бы над схваткой с самого начала была обречена на неуспех. Перекладывать такие дела на плечи ОМОНа не лучшее решение. Молебен об умиротворении и примирении враждующих, заявленный было на день противостояния, попросту не состоялся «из соображений безопасности» (что даже выглядит символичным). Единственный, кто представлял Церковь в этом споре, был достойный сын своего весьма уважаемого отца (тоже протоиерея, доктора экономических наук, ректора Уральского института бизнеса и управления Александра Миняйло) старший священник Храма-на-Крови протоиерей Максим Миняйло. Но такое вот мужественное, но одиночное присутствие даже весьма достойного пастыря среди бушующей митинговой стихии не могло переломить ситуацию. Я не уверен, что что-то бы принципиально изменилось, если бы место противостояния посетил Митрополит Екатеринбургский Кирилл, но, возможно, такое его «печалование» перед митингующими сумело бы утихомирить страсти хоть части собравшихся. Кто-то бы дрогнул, увидев перед собой не омоновца с дубинкой, не «единоборца» с наколкой в виде креста, не казака в папахе, а своего Архипастыря со словами миролюбия и, главное, с убежденностью в правоте своего дела. Не всех, ну пусть хоть кого-то это бы остановило. Хотя, конечно, всех обстоятельств дела я не знаю.

Но вместо Священноначалия к храму прибыли бойцы-единоборцы, и это тоже добавило керосину, а ожидаемого эффекта не дало. Это ведь только на словах молодежь с той стороны все сплошь либералы, навальненцы, толерантные и прочая. Но коснись их невзначай кулак единоборца или дубинка омоновца, все эти замороченные гаджетами молодые люди вдруг сразу встряхнутся и окажутся обычными русскими людьми. И побоку принципы - будут они безстрашно махать кулаками и пойдут «горлом на плеть». В этом-то весь и ужас «русского бунта, безсмысленного и безпощадного» (Пушкин), когда отважные люди с русской истовостью, безстрашием и отчаянием идут на дела небогоугодные, при этом даже и жертвуют собой, но не ради блага, а ради обмана и зла.

Так что же все-таки можно сделать? И был ли, на самом деле, у Церкви такой ответ, который бы мог все разом переменить? И выйти победителем из заведомо проигрышной ситуации (это, вообще говоря, весьма русский выбор, если не сказать судьба: направо пойдешь - коня потеряешь, налево - сам помрешь, а прямо - костей не соберешь…). Был! Нужна только решимость применить это самое грозное оружие. Его до последнего надо беречь про запас. Но горе тому, кто момент упустит и не применит его тогда, когда в этом есть прямая необходимость. Я говорю о церковном прещении. Короче говоря, об анафеме. Зачем-то ведь дано же Богом Своей Церкви и это оружие? И не для таких ли как раз случаев, как екатеринбургский, этот обоюдоострый меч Ей и был вручен?

Давайте вспомним, когда в близкие к нам времена это оружие Церковью было пущено в ход - и к каким последствиям привело (как есть у государства военная доктрина, не помешало бы и Церкви свою «военную доктрину» без обиняков изложить, чтобы враги знали, когда будет применено «оружие массового духовного поражения», от которого нельзя никому защититься, ведь действие его не ограничивается земной жизнью, а распространяется и на Вечность тоже).

Что первое приходит на ум, когда слышим об анафеме? Лев Толстой. А что дало его отлучение от Церкви? По всей видимости - ничего. Как издавали его книги огромными тиражами, так и будут издавать. На пантеоне русской славы Лев Толстой - «небожитель» (его теснят лишь только Пушкин и Достоевский). И тем не менее, дало много. Мы потому и можем теперь спокойно листать книги Толстого, плакать над трагедией Анны Карениной, переживать о судьбах героев «Войны и мира», что знаем: это - художественный мир Толстого. А всё чуждое в его жизни и мировоззрении раз и навсегда отсек меч анафемы. Того, отсеченного, мы и не трогаем. К тому - не прикоснемся. Толстой после оглушительной анафемы вдруг стал… не опасен. Скоренько после этого рассыпалось и толстовство. А книги его живут и, полагаю, будут жить дальше. Важно только не путать кислое с пресным.

Протоиерей Максим Миняйло разговаривает с противниками строительства храма.

А вот и ближе к нам - анафема бывшего киевского митрополита, а потом самозваного «патриарха» Филарета Денисенко. Его печальная судьба говорит сама за себя. Из-за своего не так уж часто встречающегося долгожительства его мрачный образ приобретает все больше черты эпической катастрофы в стиле греческой трагедии рока.

В октябре 1993-го, когда в Москве спор двух ветвей власти перешел в гражданское противостояние, многочисленных людских жертв избежать так и не удалось. Но, возможно, именно грозные слова о церковном отлучении для тех, кто начнет стрелять в своих соотечественников, прозвучавшие из уст Святейшего Патриарха Алексия II, все-таки удержали кровопролитие в масштабах Садового кольца, не дали ему разрастись до еще более зловещих масштабов… О той анафеме не любят вспоминать. Но она никуда не делась и, конечно же, нашла своих так и не названных поименно фигурантов.

А вот и история епархиального уровня (это ближе к екатеринбургским масштабам все-таки). Митрополит Псковский Евсевий (ныне он на покое) наложил отлучение на местного журналиста, досаждавшего своими статьями монастырю Псковской епархии. Не знаю, чем эта печальная история завершилась. Но знаю хорошо Владыку Евсевия. И наложенная им анафема не могла пройти без последствий для судьбы этого несчастного журналиста, вроде бы и коммуниста к тому же. Он потом грозился подать в суд на епархию, уверял, что не член Церкви и, стало быть, эта анафема принесла лишь вред его деловой репутации… Дело дошло до курьеза почти что, если бы не было столь трагичным. Я не считаю, что по не очень значительным поводам нужно накладывать такие несопоставимо грозные прещения. Но это уже решать исключительно Архиерею. Вот, пожалуй, и всё. Больше не припоминается что-то. А не пришло ли время это оружие вынуть из запылившихся ножен и использовать по назначению вот теперь?

В 1930 году большевиками был разрушен собор в честь святой Екатерины. И с тех пор Екатеринбург живет без храма в честь своей Небесной Покровительницы. А ведь город этот - особый, в нем пролилась святая мученическая кровь Царя Николая и членов Его семьи!.. Екатеринбургская епархия сделала все возможное, чтобы безо всяких конфликтов выбрать то место для строительства величественного собора, которое было бы достойно храма в честь почитаемой городом святой и устроило бы максимальное количество жителей города. Понятно, что такая масштабная стройка не может понравиться всем до единого екатеринбуржцам. Это ведь большой собор, а не иголка в стогу сена, к тому же речь идет о центре города, к которому так или иначе имеют отношение все жители города. Возведение храма в честь святой Екатерины планируется вести на средства благотворителей, а не за счет бюджета. Но вместо того, чтобы поблагодарить епархию за такой великолепный подарок родному городу к его 300-летнему юбилею, который будет праздноваться в 2023 году, масса протестующих ответила на этот дар совершенно хамски. Три-четыре деревца им оказались дороже исторической памяти, Небесной Покровительницы города, самой веры Христовой! Место для выгула собак им дороже храма Божия. Ради этого они были готовы идти в узилища и под дубинки ОМОНа. Это ли не помрачение?! Митингующие не скрывали своего озлобления по отношению к Церкви и выступили как наследники незабвенного Емельяна Ярославского и возглавляемого им союза воинствующих безбожников! Никакие пастырские вразумления до их сердец не дошли. В итоге строительство остановлено и перспективы возведения собора весьма туманны.

В «Духовном регламенте» (1721 г.) перечислены случаи, когда наложение анафемы или отлучение от Церкви оправданно: «аще кто явственно хулит имя Божие, или Священное Писание, или Церковь, или явно грешник есть, не стыдяся дела своего, но и паче тем чваняся, или без правильной вины покаяния и святыя Евхаристии больше году не приемлет; или что-либо иное творит с явным закона Божия ругательством и посмеянием, таковый, по повторенном наказании, упрям и горд пребыв, достоин судится толикой казни. Ибо не просто за грех подлежит анафеме, но за явное и гордое презрение суда Божия и власти церковныя с великим соблазном немощных братий...» Чуть ли не каждая вторая из этих причин для наложения клятвы имеет прямое отношение к екатеринбургским событиям!

Если бы Епархиальный совет Екатеринбургской епархии во главе со своим Архипастырем в дни противостояния заявил во всеуслышание, что те, кто на следующий день придет на митинг против строительства храма, будут отлучены от Церкви как противники Бога и Православия, думаю, это бы возымело эффект разорвавшейся бомбы. Многие бы задумались. Кто-то бы непременно остановился. Событие приобрело бы уже международный масштаб. Приехали бы тут же на Урал журналисты из крупнейших мировых телеканалов. Эта новость облетела бы все мировые информационные агентства. И независимо от того, какое решение по строительству этого собора было бы принято, все бы увидели, что Русская Церковь, кроме так и не состоявшихся молебнов о примирении овец с волками, имеет в своем арсенале еще и иные средства воздействия на ситуацию. Что перед оскалом безбожного мира, который мы все в эти дни с содроганием наблюдали, верующие не дрогнут и им есть что ответить по существу своим противникам. А это в чем-то даже и важнее, чем сам собор святой Екатерины (который, вот увидите, все равно будет восстановлен!). Да, шума было бы много. Но это был бы совсем иной информационный шум. И если сейчас все имеющие глаза и уши увидели и узнали, что Церковь, оказывается, можно безнаказанно оскорблять, можно лишать верующих их законного права на восстановление исторической справедливости и можно безчинствовать в антицерковных митингах рядом с местом, где сто лет назад пролилась царская кровь, то тогда бы мир узнал совсем, совсем ведь о другом. О том, что бывает с теми, кто стоит на пути у путей Божиих. Так что нам ли бояться такой вот огласки?

Но этого так и не произошло. Грозное оружие Церкви покуда так и осталось в ножнах. И потому мы имеем то, что имеем. Ликование врагов и уныние в наших рядах. Ну и опрос жителей города может преподнести еще новые сюрпризы. Так что, вспоминая проигранные битвы, будем готовиться к новым.

Антон Жоголев.

19 мая 2019 г., день рождения святого Царя Николая II.